Вес гравитации

      На следующее утро Гарри проснулся рано. За годы вынужденного пробуждения из-за необходимости готовить завтрак Дурслям и ночными кошмарами, он превратился в жаворонка. В прошлом году, когда Гарри учился в Слизерине, он вставал рано, чтобы избежать встречи с другими парнями в комнате. Он одевался и приходил в Большой зал еще до того, как остальные начинали просыпаться. Теперь он делал то же самое со своими соседями по комнате в Гриффиндоре.       Большой зал был почти пуст. Большинство студентов были либо чрезмерно возбужденными первокурсниками, старостами, стремящимися проявить себя, либо семикурсниками, которые уже готовились к адскому году подготовки к своим экзаменам. Он сделал паузу, смотря в сторону слизеринского стола. Конечно, Том уже сидел там, наблюдая за Гарри. Он приподнял бровь, когда их глаза встретились, с молчаливым вызовом.       Гарри драматично запрокинул голову, прежде чем подтащиться к Тому. Другого парня, казалось, забавляли выходки Гарри, но он знал, что Том втайне доволен. Вероятно, он воспринял решение Гарри сесть с ним как заявление о своей преданности Тому, а не гриффиндорцам. Мерзавец.       — Доброе утро, — сказал Том. Он протянул Гарри полную чашку кофе. — Выглядишь ужасно. Ты что-нибудь ел?       — Я тоже рад тебя видеть, — пробормотал Гарри. Он сделал большой глоток теплого напитка. Том, как обычно, выделялся безупречным видом. Его волосы были аккуратно зачесаны назад, и он выглядел хорошо отдохнувшим. Реддл продолжал молча изучать Гарри, отмечая все мельчайшие изменения, произошедшие за недели их разлуки.       — Где остальные? — спросил Гарри.       — Тут, — объявил Альфард, усаживаясь на скамью напротив Гарри. — Что ж, я здесь. Терон все еще в постели, а Абраксас расчесывает волосы. Я волнуюсь, что он и Малфой-младший начнут делиться советами по уходу за собой.       — Доброе утро, мальчики, — поздоровалась Ева. Ее черные волосы были зачесаны назад, и она лучезарно улыбалась. — Я надеюсь, ты не спал всю ночь, вербуя членов для своей секты, — сказала она Тому, садясь рядом с Альфардом.       — Я понятия не имею, о чем ты говоришь, — ответил Том.       — Конечно. Тогда тебя не будет сильно волновать, что большинство когтевранцев открыты для взаимодействия с нами, а пуффендуйцы не имеют ни малейшего представления о том, что мы имеем какое-либо отношение к текущей войне.       — Ты поэтому здесь? — спросил Гарри, удивленно поворачиваясь к Тому.       — Я здесь, потому что скучала по тебе, Гарри, — сладко протянула Ева.       Том закатил глаза, глядя на нее, но ответил Гарри на парселтанге.       — Не было никакой причины оставаться в прошлом, зная наши судьбы. Было бы разумнее отправиться сюда и построить будущее, которое мы сможем выбрать.       — Ты боишься потерять свой нос, не так ли?       — По правде говоря, мне не хватало пыток над тобой. Ты очарователен, когда краснеешь, извиваешься и плачешь.       — Ты невозможен, — сказал Гарри, возвращаясь к английскому. Альфард и Ева привыкли к их разговорам на парселтанге. Альфард притворялся, что не слышит шипения, а Ева предпочитала верить, что они говорят друг другу непристойности.       — Доброе утро! — Абраксас поприветствовал их группу. Лестрейндж хмурился у него за спиной, бросая на Гарри неприязненные взгляды. К удивлению Гарри, Абраксаса также сопровождали Драко, Блейз Забини и Дафна Гринграсс. Все они обменялись общими приветствиями и старались не слишком пристально смотреть на гриффиндорца и когтевранку, сидящих за столом.       — Удивительно, насколько сильны гены Малфоев, — сказала Ева, переводя взгляд с Абраксаса на Драко.       — Каково это - быть дедушкой? — спросил Альфард.       — Ты двоюродный дедушка.       — Да, но, учитывая мое генеалогическое древо, я не слишком удивлен.       Гарри поперхнулся кофе, и Том поставил перед ним стакан воды, чтобы он прочистил горло. Гарри скучал по этим молчаливым действиям. Способность двигаться настолько синхронно, что как только Гарри понимал, что ему что-то нужно, Том тут же давал ему это.       — Это твои друзья, Гарри? — спросила Ева, вытягивая шею в сторону за спину Гарри. Он обернулся и увидел Рона и Гермиону, входящих в Большой зал, Джинни и Невилл следовали за ними. Глаза Гермионы пробежались по гриффиндорскому столу, прежде чем перейти к слизеринскому, остановившись, как только она нашла Гарри. Последовало мгновение колебания, прежде чем Гарри поднял руку в знак приветствия, и Гермиона нерешительно улыбнулась в ответ. Затем она схватила Рона за запястье и потащила его к слизеринцам.       — Доброе утро, Гарри, — сказала Гермиона. — Не хочешь позавтракать с нами? Я думаю, нам нужно кое-что обсудить.       Она нервно оглядывала группу. Ева почувствовала ее слабость и немедленно набросилась на нее.       — У нас есть место еще для двоих! — Ева усмехнулась, пододвигаясь ближе.       — Неужели? — спросил Лестрейндж.       — Да, если бы ты не занимал так много места, — пожаловался Абраксас.       — Вы, должно быть, Рон и Гермиона! — воскликнула Ева. Она немного преувеличивала, но такова была роль Евы в их группе, в построении империи Тома.       Когда Гарри впервые встретил Тома, у него было много сексистских взглядов по отношению к женщинам. Он был склонен смотреть на них свысока и сомневаться в их способностях вне дома. Но Гарри подружился с Евой до него, так что, если он хотел, чтобы Гарри был рядом, ему нужно было привыкнуть к Еве. Их отношения не всегда были хорошими, но в конце концов Том стал относиться к ней с таким же уважением, как и к другим.       Также помогло то, что Ева была умна. Она была превосходна в зельеварении и гербологии, но самое главное, она знала людей. Она знала, как заводить друзей, контролировать ход слухов в Хогвартсе и убеждать людей что-то делать. Будучи женщиной в 1940-х годах, она могла манипулировать людьми легче, чем Том, потому что люди ожидали от нее меньшего из-за ее пола. Осознание того, что он недооценил Еву, привело к тому, что Том стал гораздо менее женоненавистническим мудаком. Теперь он был мудаком для всех в равной степени.       В данный момент Ева рассказывала Рону и Гермионе все, что Гарри упоминал ей о них, хваля оценки Гермионы и стратегический склад ума Рона. Рон все еще выглядел настороженным, но Гермиона постепенно расслаблялась.       — Ты будешь заниматься арифмантикой в этом году? — спросил Абраксас Гермиону.       — Да. Я взволнована, но рабочая нагрузка выглядит напряженной. Я читала учебник, и там есть несколько концепций, которые кажутся сложными.       — Если Гарри был честен относительно твоих навыков, то я уверен, что тебе не о чем беспокоиться, — сказал Том.       Напряжение, покинувшее тело Гермионы, вернулось, и Рон повернулся, чтобы свирепо посмотреть на Реддла.       — Ты ничего о ней не знаешь!       — Мои извинения. Ты намекаешь на то, что ей будет трудно на занятиях? Если это так, я могу помочь ей с учебой. У меня «превосходно» за СОВ по арифмантике.       — Отвали. Ты же знаешь, я не это имел в виду, — огрызнулся Рон. Он наклонился к Тому, пытаясь запугать его.       — Рон, пожалуйста. Все в порядке, — сказала Гермиона.       — Я должен спросить, Уизли, было бы легче, если бы я был ужасен с тобой? — голос Тома был одновременно и мягким, и жестким. — Или ты будешь продолжать грубить, пока я не сорвусь? Если это так, я должен предупредить тебя, по словам других людей со мной неприятно находиться рядом, когда я злюсь.       — Это угроза? — лицо Рона стало ярко-красным, и Гарри решил вмешаться. Он положил руку Тому на плечо, слегка отталкивая его назад, подальше от Рона.       — Рон, я прошу тебя дать Тому шанс. Шанс для них всех. Я же говорил тебе, что мы можем обсудить все позже сегодня.       — Не беспокойся об этом, Гарри. Просто продолжай тусоваться с Томми и не волнуйся о нас. Неважно, что мы провели год, оплакивая тебя, только для того, чтобы ты прибежал обратно к нему.       Гарри был поражен, наблюдая, как Рон стремительно уходит. Гермиона перевела взгляд с одного на другого, прежде чем уйти за Роном, посмотрев на Гарри извиняющимся выражением лица. Лицо Гарри покраснело, когда взгляды остальных слизеринцев устремились на него.       — Так драматично, — хмыкнул Лестрейндж, возвращаясь к своей еде.       Снейп пробирался вдоль стола, раздавая расписания другим студентам Слизерина. Гарри внезапно вздрогнул, осознав, что ему нужно вернуться к гриффиндорскосу столу за собственным расписанием.       — Мне нужно подойти к Макгонагалл, — сказал он остальным. — Увидимся позже.       — Не позволяй львам кусаться, — крикнул ему вслед Альфард.       Казалось, вся школа наблюдала за ним. Зал довольно сильно заполнился с тех пор, как он зашел в помещение. Макгонагалл стояла рядом с Невиллом, просматривая его расписание и убеждая заняться чарами. Большинство других гриффиндорцев уставилось на Гарри, когда он приблизился. Джинни опустила голову, ковыряясь в своей еде.       — А, мистер Поттер, — поприветствовала Макгонагалл, как будто Гарри всегда подходил к ним из-за слизеринского стола. — У меня здесь ваше расписание. Вы решили не сдавать экзамен по прорицанию, верно?       — Да, именно так.       — Вы планируете продолжать заниматься астрономией?       — Нет, я хочу отказаться от этого предмета и от ухода за магическими существами.       Он также потерпел неудачу с историей магии, но не расстраивался из-за этого.       — Мы устраивали встречу в прошлом году, чтобы обсудить карьерные планы. У вас случайно нет каких-нибудь мыслей на примете?       — Я хочу быть аврором.       Макгонагалл кивнула, не выглядя удивленной. — Тогда вы на верном пути. Вам удалось попасть на урок зелий к профессору Снейпу. Защита тоже не будет проблемой, и вы готовы приступить к трансфигурации. Я бы также порекомендовала заклинания и гербологию.       — Это именно то, что я планировал сделать, профессор.       — Есть еще одна вещь, которая меня интересует, мистер Поттер. Ваши записи показывают, что вы сдавали экзамен по древним рунам и получили оценку «удовлетворительно».       Гарри огляделся. Гриффиндорцы поблизости даже не притворялись, что не подслушивают. — Я начал изучать их в прошлом году.       Макгонагалл уставилась на него с непроницаемым выражением лица. — Если вам удалось сдать экзамен СОВ на приемлемую оценку всего за один год формального обучения, я уверена, что профессор Бабблинг без проблем пустила бы вас в свой класс в этом году. Конечно, если вы готовы взяться за эту работу.       — Я так и сделаю.       В прошлом его заинтересовали руны. Летом он взял один из учебников Тома и прочитал его от корки до корки, стараясь избегать парня. Это было в самом начале их знакомства, и они были вынуждены делить комнату в приюте Вула. Том не знал, откуда взялся Гарри, только то, что он тоже был волшебником-сиротой и что он ненавидел его. Реддл поощрял изучение древних рун в надежде, что таким образом он понравится Гарри. Гарри быстро понял, что руны могут помочь ему вернуться в свое время, поэтому он с головой окунулся в них.       — Если нагрузка станет слишком большой, вы всегда можете отказаться от рун, — сказала Макгонагалл, постукивая палочкой по пергаменту, изменяя его расписание. — Но их изучение будет хорошо смотреться в заявке на обучение авроров.       — Спасибо, — сказал Гарри, взглянув на свое расписание. Он снова поднял глаза и заметил, что Невилл неловко улыбается ему. Но Рон и Гермиона сидели рядом с ним, и Рон не выглядел приветливым, поэтому Гарри повернулся обратно к слизеринскому столу.       Едва он успел сесть, как Ева наклонилась и выхватила его расписание. Все остальные также уставились на пергамент.       — Я не могу поверить, что они все еще объединяют гриффиндорцев и слизеринцев на защите и зельеварении, — сказала Ева, качая головой.       — У тебя сегодня утром тоже будут зелья, — сказал Абраксас, тыча ее в ребра. Ева ударила его.       — Только потому, что этот профессор не допускает достаточного количества студентов, чтобы составить более одного класса.       — Какую оценку требует Снейп? — спросил Гарри.       — «Превосходно», — сказал Том. Казалось, его это не слишком волновало, но, с другой стороны, Том никогда не сомневался в своей способности добиться выдающихся результатов по каждому из предметов. — Я вижу, тебе удалось наскрести хоть что-то по древним рунам.       — Да. Макгонагалл сказала, что я могу отказаться от них если понадобится.       — Ты этого не сделаешь.       От кого угодно другого это было бы вотумом доверия, но от Тома это была угроза. Гарри никогда не был так напуган в Хогвартсе, как тогда, когда Том решил, что Гарри необходимо совершенствоваться в зельеварении. Ему все еще снились кошмары о мини-Темном лорде, который следовал за ним повсюду, требуя ответов по теории помешиваний.       — Мне не терпится увидеть, что подготовил профессор Блэк, — самодовольно сказал Альфард. — Я уверен, что он захочет помочь мне на занятиях.       — Если тебе нужна помощь в защите, я с радостью окажу ее, — пригрозил Том.       — Мы поняли это, Реддл, — сказала Ева. — Ты убьешь нас и спрячешь наши тела, если мы начнем заваливать занятия.       — Это обещание? — Гарри съязвил. — Потому что Терон в последнее время раздражает меня, и мы все знаем, что у него проблемы с трансфигурацией.       — Может, у меня и проблемы с трансфигурацией, но зато мои проклятия превосходны. Хочешь демонстрацию?       — Только не за завтраком, пожалуйста, — прервал группу Драко Малфой. — Мне бы не хотелось, чтобы в мой чай попала кровь.       За столом воцарилась тишина, прежде чем Абраксас и Ева начали смеяться. Лестрейндж и Альфард присоединились к ним, и даже Том выдавил улыбку.       Другие слизеринцы, казалось, не знали, что делать с этой странной группой, но последовали примеру Драко и открылись им немного больше. Только некоторые из старших учеников, имеющие тесные связи с Пожирателями Смерти, были более осторожны. Гарри молча задавался вопросом, была ли причина, по которой Драко не было в этой толпе.       — Ты закончил? — спросил Том. Он уже собирался встать, так что Гарри явно должен был быть готов, если он намеревался пойти с Томом.       — Древние руны? — спросил Гарри, забирая у Евы свое расписание.       — Я присоединюсь через несколько минут, — крикнул Альфард им вслед. Он был единственным человеком из прошлого, который также посещал руны. Абраксас отказался от них, сосредоточившись на арифмантике, а Ева предпочла освободить место для астрономии и ухода за магическими существами. Лестрейндж никогда не сдавал этот предмет, и его СОВ были не такими сильными, как у других, поэтому он сосредоточился на основной учебной программе.       Когда они покинули хаос Большого зала, Гарри вздохнул и позволил себе прижаться к Тому. Они продержались до первого пустого коридора, а затем Том впечатал парня пониже ростом в стену, прижавшись губами к его губам. Гарри запустил руки в волосы Тома, прикусив его нижнюю губу, и Том крепче сжал затылок Гарри.       — Я скучал по тебе, — прошипел Гарри в губы Тома. Другой парень на мгновение отстранился и уткнулся лицом в изгиб шеи Гарри, не кусая, но позволяя своим зубам скользить по его коже, посылая разряды по телу Гарри. — Я скучал по тебе.       — Просто жалко, до чего ты себя довел. Всегда такой эмоциональный.       Том полностью отстранился, позволив Гарри привалиться к стене, тяжело дыша. — Я не собирался позволять тебе уйти и развлекаться без меня.       — Ты все такой же придурок, — Гарри поправил мантию, и они как ни в чем не бывало направились на урок. — Это нормально - признать, что ты тоже скучал по мне.       — Я здесь для того, чтобы править миром, Гарри. И тебе суждено быть рядом со мной.       — Это все равно не было «я скучал по тебе», — сказал Гарри, прижимаясь плечом к плечу Тома. Том просто промычал что-то в ответ, но Гарри не смог удержаться от улыбки. Том скучал по нему, но был слишком эмоционально подавлен, чтобы выразить это вслух. И во времена подобной нестабильности он по умолчанию возвращался к мировому господству.       Было время, когда Гарри пришел бы в ярость от того, что Том поцеловал его, и было время, когда он был бы сбит с толку внезапной утратой привязанности Тома. Но теперь Гарри знал лучше. Все остальные смотрели на Тома и видели Темного лорда, но Гарри увидел шестнадцатилетнего Тома, который забился в свою комнату в приюте, дрожа во время грозы, потому что не выносил звука грома. Том и в лучшие дни оставался социопатом, но часто он использовал этот ярлык, чтобы скрыть остальную часть истории.       Гарри также осознавал, что разлука заставила его смотреть на Тома сквозь розовые очки. Даже когда они ладили в прошлом году, за этим следовали эпические ссоры и дни молчания. И Том знал, как выкинуть гадость во время ЗОТИ и обставить это как несчастный случай.       Но он все еще скучал по другому парню, поэтому позволил Тому схватить себя за плечо и потащить к классу. Профессор Бабблинг уже была в аудитории и улучила минутку, чтобы поболтать с ними, пока входили другие студенты. Она была добра и похвалила Гарри за его быстрое освоение предмета. Она также попалась на удочку любимчика учителей - Тома. К тому времени, как Гермиона осторожно присела рядом с Гарри, Бабблинг уже обещала одолжить Реддлу книгу по рунам для лучшей варки зелий.       Том проводит урок, подробно записывая за преподавателем и притворяясь, что Гермионы нет рядом с Гарри. На самом деле ему не нужны были заметки (в прошлом году этот урок был полностью посвящен повторению), но это было частью образа, который он построил. Его рука поднималась при каждом вопросе, и его ответ звучал так, словно был вырван из учебника. Гарри яростно строчил, стараясь не отставать, потому что ему действительно это было нужно.       — Теперь кто-нибудь может объяснить значение этого массива? — спросила Бабблинг.       Гарри отпрянул назад, когда руки Гермионы и Тома одновременно взметнулись вверх. Бабблинг натянуто улыбнулась им, прежде чем оглядеть комнату. В классе было несколько когтевранцев и пара слизеринцев, но все они, казалось, были довольны тем, что сидели сложа руки и наблюдали, как Том и Гермиона соревнуются. Даже отчаянный взгляд на Альфарда показал, что парень был слишком ошеломлен, чтобы вмешаться.       Гарри осторожно поднял руку.       — А, мистер Поттер! Давайте, попробуйте это сделать!       — Это связующие руны Исаз. Они накладываются друг на друга и повторяются для усиления общего эффекта.       — Очень впечатляюще! Пять очков Гриффиндору. И вы изучали руны всего год, верно?       — Да, профессор.       — Что ж, я думаю, в этом году мы можем многого ожидать от вас, — одобрительно сказала она, прежде чем вывести на доску следующий набор рун.       Гарри попытался удержаться от сильного смущения, опускаясь на свое место. Все остальные студенты в шоке уставились на него. Кроме Тома. Который ухмылялся.       Ублюдок.       В тот момент, когда прозвенел звонок и класс был распущен, Гермиона резко повернулась к Гарри.       — Откуда ты так много знаешь о древних рунах? Я не могу поверить, что ты научился достаточно за один год, чтобы сдать экзамены на СОВ.       — Я еле справился, но Макгонагалл решила, что моего прогресса достаточно для продолжения, и Бабблинг согласилась.       — Тебе вообще нравятся древние руны? — с сомнением спросила Гермиона.       Гарри встал и перекинул свою сумку через плечо. Ее расспросы не были неожиданными, но немного разочаровывали. — Они мне нравятся сильнее, чем большинство других предметов.       — Почему ты начал изучать их?       — Том вынудил меня сделать это.       — Разве тебя никто не учил, что врать невежливо? — протянул Том.       Альфард был на шаг позади него, они вдвоем ждали Гарри у двери. Том повернулся к Гермионе, чтобы продолжить. — Гарри прочитал все мои учебники по древним рунам, пытаясь игнорировать меня. Я просто заметил его интерес и сообщил нашему декану, что его таланты были бы лучше в этом классе, чем в прорицании.       На мгновение воцарилась тишина, пока Гермиона и Том разглядывали друг друга, прежде чем Гермиона медленно кивнула. — Ты прав. Прорицания - пустая трата времени.       — Это не пустая трата времени, если ты рожден со склонностью к гаданиям, — сказал Альфард.       Они шли группой по коридору, и Гарри старался не чувствовать себя ошеломленным тем фактом, что он, Гермиона, Том и Альфард вели светскую беседу.       — Ну, у Трелони этой склонности точно нет.       — Она сделала то единственное пророчество, которое оказалось правдой, — сказал Гарри.       — Одно пророчество не дает права кому-либо преподавать этот предмет.       — Прорицания вообще не должны быть учебной дисциплиной, — сказал Том. — Этот предмет следует предлагать студентам-выпускникам, которые имеют способности. Было бы разумнее предложить более полезный предмет по выбору, например, языки.       Гермиона была потрясена. — Думаю, в этом мы солидарны.       — Основываясь на том, что рассказывал Гарри, — заговорил Альфард, — у вас с Томом много общего.       Взгляды Тома и Гермионы свидетельствовали об обратном, но Гарри не позволил этому себя обеспокоить. У него, итак, было достаточно поводов для волнений. Например, тот факт, что они все направлялись в класс зелий. Ева, оба Малфоя, Паркинсон, Нотт, Забини, двое других когтевранцев и один пуффендуец - все они стояли снаружи класса, когда они прибыли. Ева тут же взвизгнула и прыгнула на Гарри, как только увидела его.       — Как там руны? Как ты думаешь, с тобой все будет в порядке на занятиях? Я слышала, что уровень ТРИТОН может быть трудным. Мне жаль, что я не взяла этот предмет.       — Дай ему отдышаться, Макнейр, — пошутил Том. Ева отступила на полшага, но продолжала сосредоточивать на Гарри все свое внимание.       — Я знаю, что обычно ты работаешь вместе с Томом на зельеварении, но на заклинаниях, я заставляю тебя быть моим партнером, — сказала Ева с очень серьезным видом. Присутствующие слизеринцы рассмеялись над ее выходками.       — Так вот почему тебя не было в прошлом году, Поттер? Нужно было вернуться в прошлое, чтобы найти подружку? — спросила Паркинсон. Гермиона и Ева обе слегка напряглись от этой насмешки.       — Не нужно ревновать, они не встречаются, — мягко сказал Абраксас. — У тебя все еще есть шанс привлечь внимание Гарри.       — Как будто я когда-либо хотела этого.       — Кажется, прямо сейчас ты отчаянно нуждаешься в этом, — ответил Альфард. Его тон был ровным, как будто он комментировал погоду. — Я уверен, что Гарри продолжал бы игнорировать тебя, если бы ты с самого начала не подала свой голос.       Пэнси пару раз открыла и закрыла рот, прежде чем покраснеть и вернуться к своей любимой фразе.       — По крайней мере, Макнейр на ступень выше компании грязнокровок, в которой Поттер обычно находится, — огрызнулась она.       Гарри сделал шаг вперед, ярость заглушала любой шум, издаваемый остальными, но дверь в класс распахнулась, являя очень сердитого Снейпа. Он окинул взглядом открывшуюся перед ним сцену: рука Гермионы обхватила руку Гарри, а Драко двинулся вперед, чтобы прикрыть Пэнси.       — Входите и садитесь, — скомандовал Снейп. — Мой класс - не то место, где можно обсуждать ваше юношеское соперничество. Десять баллов с Гриффиндора за попытку что-то затеять.       Гарри ощетинился, но ничего не ответил. Он просто прошествовал в комнату и швырнул свою сумку на стол, за которым они с Томом обычно сидели в прошлом. Том скользнул на сиденье рядом с ним, Ева и Гермиона позади них, а Альфард и Абраксас рядом с Томом. Это была странная конфигурация, поскольку никто из пуффендуйцев и когтевранцев не хотел быть окруженным слизеринцами, но слизеринцы не выступали своим обычным единым фронтом.       Урок был типичным для Снейпа. Первую часть занятия он провел, читая им лекцию о важности приготовления зелий и о том, насколько они были прискорбно неподготовленны к этим действиям. Затем он наколдовал рецепт на доске и предоставил классу возможность готовить. По тому, как дернулась челюсть Тома, Гарри мог сказать, что другой парень был недоволен стилем преподавания, но Тома не просто так назначили старостой: он знал, как понравиться людям.       Во время урока они почти не разговаривали. Гарри собрал все, что нужно для зелья и занимался нарезкой, пока Том разводил огонь и добавлял ингредиенты. Это был легкий ритм, который они могли поддерживать, даже когда не разговаривали друг с другом. На этот раз было гораздо приятнее, с быстрыми прикосновениями к коже и легкими улыбками. Они больше ничего не предпринимали; на них смотрело слишком много глаз. Снейп не пытался скрыть взгляды, которые он бросал на них обоих, и их однокурсники не могли сдержать любопытства.       К тому времени, когда их отпустили на обед, Гарри хотелось проткнуть себя собственным пером. Или заколоть всех остальных, кто счел бы нужным поглазеть на него. Том и остальные справлялись с этим гораздо лучше, чем он сам. Секретным оружием Евы была ее способность весело болтать часами напролет. Альфарда, казалось, в основном забавляло всеобщее внимание, и без необходимости соответствовать фамилии Блэк он был доволен тем, что сидел сложа руки и наблюдал, как разворачиваются события. Абраксас был слишком озабочен тем фактом, что собственный внук был его ровесником, чтобы заниматься чем-то еще.       Также Гарри был уверен, что Том планировал отомстить Паркинсон, Рону, Снейпу и, возможно, Дамблдору, несмотря на его непринужденные улыбки и очаровательное знакомство.       — Увидимся позже, мальчики, — сказала Ева, когда они вошли в Большой зал. — Мне нужно завести новых друзей.       Гермиона тоже отделилась от них, сев рядом с Роном и Невиллом. Гарри позволил Тому ненавязчиво снова направить его к столу Слизерина. Лестрейндж уже сидел, склонившись над своей тарелкой и излучая достаточно неприятную ауру, чтобы места рядом с ним были свободны.       — Как прошло зельеварение? — спросил Лестрейндж, когда они сели за стол.       — Я думаю, у профессора Снейпа что-то застряло в заднем проходе, — сказал Альфард. — Я уверен, что как только он поправится, занятия будут гораздо более информативными.       — Неужели все было настолько плохо?       — Он благоволит слизеринцам, — ответил Абраксас. — Но помимо этого он ведет себя не очень-то похоже на профессора. Снейп потратил больше времени на то, чтобы сказать нам, что мы идиоты, чем на разбор теории.       — В этом нет ничего личного, — сказал Том. — Очевидно, у профессора Снейпа другие амбиции.       — Он хочет быть профессором защиты от темных искусств, — раздался голос позади Гарри. — Он всегда раздражается, когда Дамблдор игнорирует его желание, но на этот раз он в ярости из-за того, что вместо него эту должность получил профессор Блэк.       — А ты?.. — спросил Альфард. Гарри обернулся и увидел девушку со светлыми волосами, стоящую с протянутой к Тому рукой.       — Дафна Гринграсс. Шестой год. Мы не имели удовольствия быть представленными друг другу вчера вечером.       Том медленно потянулся, чтобы пожать ей руку. — Том Реддл. Но я полагаю, что ты уже знаешь об этом.       — Трудно не знать.       Ее глаза скользнули по другим путешественникам во времени, прежде чем остановиться на Гарри. — Вы все вызвали настоящий переполох.       — Нам было очень приятно, — сказал Альфард, поднимая свой бокал в тосте.       Губы Дафны изогнулись в легкой улыбке. — Если вам когда-нибудь понадобится помощь, чтобы приспособиться к… изменениям во времени, просто дайте мне знать.       Ее внимание вернулось к Тому, прежде чем она прошла вдоль стола, чтобы сесть с другой девушкой, в которой Гарри смутно узнал их однокурсницу.       Гарри торопливо запихивал свой обед в рот, позволяя остальным говорить вокруг него. Он встал со своего места, как только закончил.       — Ты тоже куда-то собрался? — спросил Абраксас.       — Я хочу поговорить с Роном перед защитой. Увидимся со всеми вами в классе.       Гарри вышел из-за стола, не дав Тому возможности заговорить. Он услышал, как Лестрейндж пробормотал что-то о львах, что рассмешило Абраксаса и Альфарда. Он не потрудился возразить. Гарри просто хотел загладить свою вину перед Роном и Джинни. Если позволить этому продолжаться дольше, чем необходимо, то все станет только хуже.       Он подошел к Невиллу сзади, и над гриффиндорским столом воцарилась тишина. Гарри выдавил из себя улыбку и сел.       — Как прошел первый день? — весело спросил Гарри.       Джинни безучастно смотрела в свою тарелку, перекатывая картофель по посуде. Гермиона прикусила губу, а Рон смотрел куда угодно, только не на Гарри.       — У меня еще не было занятий, — сказал Невилл, нарушая тишину, — так что довольно хорошо.       — Я еще не общался ни с кем из слизеринцев, так что у меня тоже все хорошо, — сказал Рон.       — Рон, пожалуйста, — настаивала Гермиона.       Гарри увидел, как Парвати и Лаванда наклонились вперед, ожидая ссоры. Джинни шокировала всех, швырнув столовое серебро на стол и встав с места.       — Гарри, можно тебя на минутку?       — Конечно.       Он позволил ей вывести себя из Большого зала в один из внутренних двориков. Солнце грело, цепляясь за последние остатки лета. Несколько студентов сидели на скамейках, болтая друг с другом и обсуждая летние сплетни. Джинни нашла свободный угол и повернулась лицом к Гарри с решительным выражением на лице.       — Я хочу, чтобы ты знал, я сержусь на тебя, — начала она, — но не потому, что ты дружишь со слизеринцами. Я зла, что ты не рассказал нам о событиях, произошедших с тобой в прошлом году. И мне больно, что ты не подумал поговорить со мной о Реддле.       — Я не думал, что мне придется. Я понятия не имел, что он появится в этом времени.       — Я бы хотела, чтобы ты разыскал меня, как только он появился. У меня такое чувство, что если бы я не отвела тебя в сторону, у нас никогда не было бы этого разговора, я права?       Ее карие глаза впились в него с тем же огнем, который иногда вспыхивал в глазах миссис Уизли.       — Возможно.       — Я рада, что ты смог завести друзей и найти новые интересы, пока был в прошлом. Я действительно этому рада. Но мне нужно время для осознания, что один из этих друзей - парень, который манипулировал мной, управлял мной и пытался превратить меня в убийцу.       — Он не…       — Я знаю, что он уже не тот, Гарри. Я знаю, что он не делал такого же выбора. Но, насколько я могу судить, он по-прежнему склонен к манипуляциям и опасен. Учитывая мой опыт, я думаю, что мне позволено быть расстроенной и осторожной. Я не собираюсь извиняться за свои чувства. Тем не менее я постараюсь отпустить их, потому что я очень забочусь о тебе. Прошлый год был для нас ужасен. Для всех твоих друзей. Я не хочу снова потерять тебя. Я также верю, что ты никогда бы добровольно не подверг нас опасности. И я ненавижу, что Реддл имеет надо мной такую власть — что его присутствие в зале может лишить меня аппетита. Поэтому я работаю над тем, чтобы преодолеть это. Но мне нужно, чтобы ты пока не нарушал мое личное пространство и был честен со мной.       — Конечно, Джинни, — сказал Гарри.       — И я не могу помочь тебе с другими гриффиндорцами. У меня не хватит сил, чтобы заступиться за Реддла и его маленькую банду. Я знаю, Рону и Гермионе больно, что ты хранил секреты, и они чувствуют будто ты предпочитаешь слизеринцев им. А остальная часть факультета злится из-за того, что ты общаешься с темными волшебниками. Или потенциально темными волшебниками, — поправила она.       — На самом деле мне все равно, что думают обо мне остальные в Гриффиндоре, — прямо ответил Гарри. Это было правдой. Он устал быть изгоем для студентов.       — Что ж, это хорошо. Иначе я бы беспокоилась о твоем психическом состоянии, — поддразнила Джинни.       Гарри поймал себя на том, что улыбается ей в ответ. Она изменилась за год его отсутствия, но он обнаружил, что от этого она нравится ему еще больше.       — Ты довольно мудрая, — сказал он ей.       — У меня шесть старших братьев. Я училась на их многих, очень многих ошибках.       Ее улыбка на мгновение померкла, и она вернулась к более серьезной теме. — Рон придет в себя. Ему просто нужно время. Я знаю, что он ведет себя как задница, но он также будет чувствовать себя хуже, если ты перестанешь пытаться.       — Я провел целый год без вас, ребята. И не планирую снова потерять кого-либо из вас.       — Хорошо. Мне бы очень не хотелось накладывать на тебя заклятие Летучемышиного сглаза.       Действуя инстинктивно, Гарри протянул руку и обнял ее, наслаждаясь ответным объятием. Он действительно скучал по ней. Прозвенел звонок, Джинни отстранилась и легонько толкнула его в плечо.       — Иди в класс, Поттер.       — Ты тоже, Уизли. В этом году у тебя будут СОВ.       Джинни театрально застонала. — Фу. Не напоминай мне.       Улыбаясь, Гарри вернулся внутрь и направился вверх по лестнице на свой первый урок защиты в этом году.