Вес гравитации

      Среда выдалась не самым удачным днем для Гарри. Противостояние между слизеринцами и Маклаггеном усилило напряжение в Гриффиндоре. За завтраком стало только хуже, когда на лбу Маклаггена появилось слово «трус». Независимо от того, сколько раз он тер надпись или сколько заклинаний использовал, слово никуда не исчезало. Сначала Гарри хотел обвинить Тома, но один взгляд в другой конец зала показал, что наследника Слизерина эта драма лишь забавляла.       Это не было местью Тома.       Конечно, никто ему не поверил.       — Гарри, тебе нужно сказать Реддлу, чтобы он отменил проклятие, — сказала ему Гермиона после того, как большинство гриффиндорцев ушли с завтрака пораньше, чтобы попытаться помочь Маклаггену.       — Том не стал бы делать ничего подобного.       — Он мини-Темный лорд! — вскрикнул Рон.       — Я не говорю, что Том - пример безупречного морального поведения, — раздраженно сказал Гарри. — Но это не в его стиле. Возмездие Тома тонко и жестоко. Он не стал бы тратить свое время на подобные глупые унижения.       — Рад знать, что ты находишь это забавным, — сказал Симус Финниган. Другие гриффиндорцы тоже смотрели на Гарри с разной степенью неодобрения на лицах.       — Это просто шутка.       — Ты защищаешь нападение Слизерина на Гриффиндор, — настаивал Симус.       — Маклагген напал на меня первым. Если он не хотел столкнуться с возмездием, то ему не следовало пытаться что-то начинать, — с этими словами Гарри встал и подошел к столу Когтеврана. Общение с Томом сейчас только еще больше рассердило бы гриффиндорцев.       Ева сидела с Луной Лавгуд, рядом с парой третьекурсников. Она улыбнулась Гарри и подвинулась, позволяя ему сесть рядом с собой.       — Привет, Гарри Поттер, — поздоровалась Луна.       — Привет, Луна Лавгуд, — ответил он. На ней были фиолетовые серьги с перьями, а в волосах - пластиковые магловские заколки-бабочки. Гарри подумал, что она выглядит великолепно.       — Гарри, это Найджел и Хемани. Мы давали им несколько советов по уходу за волшебными существами, — Ева представила двух третьекурсников с сияющей улыбкой, заставив Найджела густо покраснеть. Они оба выглядели чрезвычайно смущенными.       — Хагрид - великий человек. Не беспокойтесь об этом предмете.       — Но он не очень хороший профессор, не так ли? — спросила Луна. Гарри повернулся к ней, готовый горячо объяснить, каким замечательным был Хагрид, когда Ева обхватила его рукой за плечи и притянула к себе.       — Разве ты недостаточно поспорил сегодня утром? — спросила она.       Третьекурсники оба покраснели от такого проявления привязанности и быстро попрощались.       Ева задумчиво смотрела им вслед. — Хемани - дочь всемирно известного индийского мастера зелий.       — А Найджел?       — Просто человек, которому нужен друг.       — Очень мило с твоей стороны замечать, когда людям кто-то нужен, — сказала Луна. Она собирала свои вещи, чтобы пойти на занятия. — Иногда мы забываем, каким болезненным может быть одиночество.       Гарри смотрел, как Луна уходит, чувствуя вину за все слухи, которые он слышал о ее странностях. Он находил Луну забавной, но в то же время она была доброй и умной. Он мог представить себя ее другом. В другой жизни, где у него не было багажа из нескольких низкорослых, мстительных путешественников во времени, следующих за ним повсюду.       — Так как же ты это сделала? — тихо спросил он Еву.       — Сделала что? — она моргнула, глядя на него, наклонившись вперед так, что их лица почти соприкасались.       — Проклятие, наложенное на Маклаггена?       — Я не проклинала Маклаггена.       — Конечно. Лестрейндж никогда бы не подставил свою шею ради меня, а Том жаждет ощутить вкус крови. Абраксас коварен, а Альфард обычно довольно жесток, когда наносит ответный удар. Единственный человек, у которого есть привычка участвовать в подобных розыгрышах - это ты.       Ева выпятила нижнюю губу и надулась. Она отодвинулась от Гарри, позволяя нормальной, платонической дистанции вырасти между ними.       — Я действительно не проклинала его.       — Я только что привел аргументы…       — Это было зелье. С ним все будет в порядке, как только он насрет и выведет это из организма.       — Зелье.       — Абраксас помог. И Добби тоже.       — Откуда ты знаешь Добби?       Она посмотрела на него так, словно он выдал величайшую глупость. — Том хочет, чтобы я работала среди социума. Те, кто больше всего знают о месте и его обитателях, всегда занимаются уборкой. Я нашла Добби, когда посещала кухню.       — И как Добби помог?       — Он позаботился о том, чтобы зелье попало в еду Маклаггена. Но Абраксас помог мне сварить его, — с этими словами она встала, перекинув сумку с книгами через плечо.       Гарри последовал ее примеру. — Я могу постоять за себя в своих битвах.       — Я знаю. Но это не было сражением.       — О?       — Это просто заноза в заднице.       Они присоединились к остальным студентам, направлявшимся на свой первый урок, но Гарри свернул на руны, в то время как Ева отправилась на лекцию по астрономии. Гарри появился как раз в момент, когда Бабблинг собиралась начать лекцию, и скользнул на сиденье рядом с Томом, отказываясь замечать ухмылку на лице Реддла. Однако он заметил разочарованный взгляд, который послала ему Гермиона.       Как и в прошлом, Гарри погрузился в руны, чтобы не обращать внимания на окружающих его людей. Он проследил за основными защитными решетками, делая аккуратные пометки на полях относительно значений, стоящих за каждой строкой. Он внимательно слушал, пока Бабблинг объясняла, важность намерений и различные методы усиления основных рун. Как только прозвенел звонок, Гарри уже собирался выбежать за дверь, когда Альфард схватил его.       — Неприятности в раю, Поттер? — он поддразнивал. Его хватка на руке Гарри дала Тому время подойти к ним сзади.       — Я сталкивался и с худшим.       — Ты столкнулся с Венгерской хвосторогой, — парировал Том. — Я бы сказал, что твое представление о худшем довольно искажено.       — Когда ты встречался лицом к лицу с драконом? — спросил Альфард, удивленно приподняв брови.       — Четвертый курс. Это долгая история, — ответил Гарри.       Блэк не стал уточнять, почему и как Том узнал об этом инциденте. Внутренний круг действовал исходя из предположения, что Том знал о Гарри все, но они не знали причины. Абраксас поставил пять галеонов на принудительную сыворотку правды, в то время как Ева считала, что они проболтали всю ночь, делясь историями. Альфард никогда не высказывал своих подозрений, но, похоже, думал, что Гарри добровольно выдал информацию.       Никто никогда не догадывался о насильственной легиллименции, в то время как остальная часть факультета напивалась после матча по квиддичу.       Зельеварение было таким же невыносимым, как обычно, и во время обеда Гарри сбежал из Большого зала на кухню, где наслаждался пирогом с патокой, одновременно пытаясь объяснить Добби, почему он не должен мстить людям от имени Гарри. Когда он прибыл на урок защиты, то рефлекторно скользнул на свое место рядом с Томом. Мгновение спустя он почувствовал на себе взгляды половины гриффиндорцев в классе. Включая Рона, а также снова разочарованный взгляд Гермионы.       Том выбрал этот момент, чтобы наклониться поближе и прошептать ему на ухо.       — Испугался львов, Гарри?       Гарри уже собирался огрызнуться на него в ответ, когда Сириус вошел в класс и начал урок. Некоторое время он читал лекцию по теории невербальных заклинаний, а затем убрал парты из помещения ради практики. Практика для всех, кроме Тома и Гарри, которые, в свою очередь, должны были попробовать невербальную трансфигурацию.       Том справился с заданием менее чем за пять минут и откинулся на спинку стула, наблюдая за Гарри. Они были изолированы в дальнем углу комнаты. Сириус бродил вокруг, обращая внимание на распространенные ошибки и предлагая различные техники. В целом дела у класса шли лучше, чем раньше.       — Ты слишком рассеян. Тебе не следует пробовать трансфигурацию в таком психическом состоянии - ты превратишь кого-нибудь в Растопырника.       — Если это будешь ты, то не проблема.       — Не совсем понимаю, почему ты вымещаешь свою агрессию на мне. Я не проклинал Маклаггена. Я был святым с тех пор, как появился здесь.       — Вчера ты собирался кого-нибудь проклясть.       Гарри знал, что Тома нужно развлекать, иначе он имел склонность к насилию, просто чтобы посмотреть, как отреагируют другие. Это была одна из многих причин, по которой они начали спарринговать друг с другом.       — Но я этого не сделал, — Том все еще смотрел на него, как кошка, которая не была уверена добыча ли перед ней.       — Похоже, ни у кого не возникло проблем, когда Маклагген вчера подставил мне подножку, — наконец признался Гарри. — Но сейчас у каждого есть проблема с местью. И все они думают, что это сделал ты, и хотят, чтобы я заставил тебя все исправить.       Том наклонил голову. — Они думают, что ты нравишься мне настолько, что я могу отомстить за тебя?       — Это все, что ты вынес из разговора?       — Это единственная новая информация, которую ты мне сообщил. У тебя богатый опыт в том, что гриффиндорцы отворачивались от тебя. Я не совсем понимаю, почему ты расстроен.       Гарри игнорировал Тома до конца дня. Должно быть, он показался достаточно хладнокровным, чтобы отпугнуть других слизеринцев, поскольку никто из них не подошел к Гарри, даже в попытке заставить его помириться с Томом. За ужином надписи на лице уже Маклаггена не было, и на Гриффиндор снизошло полустабильное умиротворение. Рон и Гермиона разговаривали с ним, но тщательно избегали любых упоминаний о слизеринцах.       После ужина трое вместе поднялись в гостиную. Гарри попросил Гермиону помочь с заданием по заклинаниям, и Рон быстро присоединился со своими просьбами. Все казалось почти нормальным. Гарри, наконец, начал расслабляться, когда Дин Томас окликнул его с другого конца общей комнаты.       — Я не знаю, что ты сказал Реддлу, Гарри, но, должно быть, это сработало, чтобы заставить его отступить! Способ поставить этих скользких слизеринцев на место! — Дин ухмылялся, истолковав дистанцию Гарри со слизеринцами как часть его перехода на сторону гриффиндорцев.       — Он не проклинал Маклаггена, — ответил Гарри.       Вся гостиная наблюдала за обменом репликами.       — Тогда кто это сделал? — спросила девушка с пятого курса.       Гарри не собирался подставлять Еву, поэтому он пожал плечами. — Я не знаю. Но теперь все кончено. Это не имеет значения.       — Тогда что произошло во время защиты? — спросил Симус. Его замешательство было очевидным. — Мне показалось, что ты с ним спорил.       — Просто были небольшие разногласия с Томом. В этом нет ничего особенного.       — Том? — спросил один из друзей Маклаггена. — Вы с ним все еще друзья?       Гарри предпочел не отвечать. Вместо этого он прошел мимо всех и направился в спальню. Позади себя он услышал, как друзья Маклаггена начали жаловаться, но он не обратил на это внимание. Он упал на кровать и задернул балдахин, несмотря на то, что было всего восемь вечера. Мгновение спустя он услышал приближающиеся шаги, а затем раздался голос Рона.       — Гарри? Мы с Гермионой просто хотели сказать, что тебе не нужно прятаться от нас. Мы здесь, чтобы помочь тебе, если тебе что-нибудь понадобится.       Вскоре его шаги удалились вниз по лестнице. Слова Рона заставили Гарри почувствовать себя еще хуже, потому что это были именно те слова, которые он хотел услышать год назад. Но их не было, и теперь Рон и Гермиона судили об отношениях, которые сложились у Гарри за время разлуки с ними. Они были готовы подыграть Гарри, но не могли скрыть своего неодобрения.       В четверг ситуация не улучшилась.       Гарри почти не спал. Он то и дело просыпался от странных снов с покалыванием в шраме, что заставило его задуматься, не стоит ли с кем-нибудь поговорить о них. Но для отвлечения у него было достаточно времени для выполнения домашней работы. Он даже прочитал главу вперед, готовясь к двойному зельеварению в пятницу.       На перерыве между занятиями Гарри нырнул в библиотеку и начал перебирать старые экземпляры «Ежедневного пророка». Вероятность на успех была мала, но он надеялся, что найдутся зацепки или закономерности, которые могли бы пролить некоторый свет на деятельность Волдеморта после Хогвартса.       Ева нашла его во время ужина. Он не то чтобы прятался от кого-то конкретно, но сидел в неиспользуемом классе третьего этажа, куда никто никогда не заходил. Она несла тарелку с сэндвичем и удивительным количеством фруктов. Поставив тарелку на стол поверх его работы по трансфигурации, когтевранка откинулась назад на сиденье перед ним.       — Спасибо, — Гарри рано понял, что Ева наиболее чутка, когда с ней обращаются вежливо.       — Ты пропустил обед. Том беспокоится о тебе.       — Он тебе это сказал?       — Нет, но он весь день огрызался на людей и обыскивал гриффиндорский стол каждые пять минут. Я заполнила пробел. Так что считай, что это блюдо приготовлено от нас двоих. И от Добби, потому что он помог. И от Альфарда, который тоже обеспокоен.       — Что, ни Абраксаса, ни Терона?       — Ешь свой сэндвич.       Гарри сделал, как ему было сказано, позволив Еве украсть его домашнее задание, пока он ел. Она перечитала его, ничего не исправив, как могла бы Гермиона, а просто просматривая то, что он записал. В прошлом году они провели таким образом много времени; тогда он прятался от Тома, но не мог полностью избежать встреч с Евой.       — Знаешь, — сказала Ева, закончив работу, — ты мог бы просто послать всех гриффиндорцев к черту.       — Это не совсем по-слизерински.       — Никто из нас не учится в Слизерине.       — Я учился. И этого достаточно, чтобы некоторые люди возненавидели меня.       — Никогда по-настоящему не понимала войны между факультетами, — прокомментировала Ева, закидывая руки за голову. Гарри услышал, как хрустнула ее спина. — Глупо сортировать кого-то, когда ему одиннадцать, а потом никогда не переоценивать. Я бы хотела надеяться, что никто из однокурсников не остался таким же, каким был в первый год.       — Ну, меня перераспределили на пятый курс Слизерина, так что поступай с этой информацией, как хочешь.       — Я пытаюсь сказать, мой дорогой Гарри, что переживать из-за факультетской драмы глупо. Ты можешь считать себя как слизеринцем, так и гриффиндорцем, но это не меняет того, кто ты есть внутри. Тебе нужно перестать беспокоиться о том, что думают другие люди.       — Я не беспокоюсь о том, что думают другие люди.       — Беспокоишься. Ты хочешь оправдать ожидания. Хочешь быть героем, которого они ожидают, другом, к которому они привыкли. Но ты все еще просто человек, и тебя не было целый год. Конечно, ты изменишься, и, конечно, это будет сбивать людей с толку.       Гарри дожевал последний кусок сэндвича и драматично стукнулся головой о стол.       — Я скучаю по тому времени, когда был никем.       — Я скучаю по тому времени, когда ты высыпался по ночам. Мешки под твоими глазами вызывают беспокойство.       Гарри бросил в нее вишенкой.

***

      Двойное зельеварение в пятницу днем прошло не так ужасно. Он сел рядом с Томом, который не упомянул о его 36-часовой хандре, и Гермиона вежливо задала Тому вопрос, на который получила ответ в том же тоне. Даже Драко Малфой оставил гриффиндорцев в покое. Снейп по-прежнему оставался Снейпом, но из-за недавнего увлечения Гарри учебником зелий он знал ответы на все вопросы, которые ему задавали.       Когда прозвенел звонок, все студенты разлили свои зелья по флаконам и начали прибираться. Том почти небрежно повернулся к Гарри и сказал: — У тебя сегодня отбор, верно?       — Да, — Гарри не был уверен, почему Том спрашивает. Он определенно уже знал ответ и, что более важно, не любил все, что связано с квиддичем.       — И Маклагген также будет на этом отборе?       Ах, вот оно что. — Все желающие могут попробовать свои силы.       — Я не думаю, что Маклагген вообще должен чувствовать себя желанным, — усмехнулся Абраксас. Он подошел к ним, оставив Альфарда убирать со стола.       — К сожалению, ни один из вас не имеет права голоса в этом вопросе.       Абраксас закатил глаза, но Том только приподнял бровь. — Терон и Абраксас должны пойти сегодня вечером вместе с тобой.       — Я сказал, что приглашаются все, но имел в виду всех гриффиндорцев, — сказал Гарри, намеренно изображая тупость.       — Гарри, пожалуйста, сэкономь нам время и признай, что полезно иметь некоторую поддержку на случай, если что-то случится, — сказал Абраксас.       Гарри мгновенно понял, что это была спланированная двойная атака. Альфард, Ева и Терон, вероятно, все были вовлечены в разговор вместе с ними.       — Если я появлюсь с авангардом мини-Пожирателей Смерти, то определенно подвергнусь риску получить травму, — ответил Гарри. Он перекинул сумку через плечо и вышел из комнаты. Абраксас, Том и Альфард последовали за ним. Гермиону удержала Ева, которая, вероятно, намеренно выбрала этот момент, чтобы отвлечь гриффиндорку вопросами о домашнем задании.       — Тогда не бери слизеринцев. Пригласи Грейнджер и Еву, — сказал Абраксас. Его тон был почти умоляющим. Почти. Малфои не умоляют.       — Мне не нужна защита на тренировках моей собственной команды по квиддичу!       — Так вот в чем дело? — тихо спросил Том. — Ты все еще веришь, что они видят в тебе одного из них?       Гарри остановился и развернулся лицом к Тому. — Я один из них.       Том не ответил. Он только поджал губы, выказывая свое недовольство. Просто назло ему Гарри решил поужинать на кухне и избегать как слизеринцев, так и гриффиндорцев. Он провел час, сидя среди эльфов и слушая, как Добби поет дифирамбы Еве, прежде чем помчаться обратно в гостиную Гриффиндора за своей Молнией.       На отбор пришла довольно большая толпа. Маклагген и его друзья были на одной стороне поля, в то время как Рон махнул ему рукой в сторону другой, где он стоял с Джинни, Кэти и девушкой, которую Гарри не узнал.       — Все в порядке, Гарри? — спросила Кэти. Она выглядела более нервной, чем он, постоянно поглядывая то на часы, то на толпу.       — Я в порядке.       — Это Демельза Робинс, — представила Кэти, указывая на девушку рядом с собой. — Она присоединилась к команде в прошлом году в качестве охотника.       — Приятно с тобой познакомиться, — сказал Робинс, протягивая руку. Гарри улыбнулся в ответ. Прежде чем он успел ответить, Кэти призвала всех к порядку.       Она хорошо провела отбор, сначала заставив всех выполнить базовые упражнения, чтобы отсеять большую часть. Затем поднялись охотники, и Рон с Гарри встали на краю поля, подбадривая Джинни. Она, без сомнения, была лучшим игроком, но Демельза Робинс тоже была неплоха. Было ясно, что обе девушки снова заработают свои места в команде.       Следующими были загонщики, за которыми все наблюдали с большим интересом, поскольку оба места освободились после того, как Фред и Джордж выпустились в прошлом году. Было легко отвлечься на людей на метлах и забыть о неприязни остальных претендентов в команду. Рон и Маклагген в итоге вышли лицом к лицу за позицию вратаря, и, несмотря на зеленое лицо, Рон отразил каждый удар Джинни и Кэти. Гарри кричал до хрипоты, когда Кэти наконец объявила о возвращении Рона в команду. Маклагген слез со своей метлы с мрачным выражением лица.       Когда Гарри наконец поднялся в воздух, все его беспокойство улетучилось. Он выполнил несколько петель для расслабления, прежде чем присоединиться к другим претендентам на позицию ловца, чтобы послушать, как Кэти объясняет план. Она выпустит десять Золотых снитчей. Тот, кто поймает больше всего за десять минут, выиграет место в команде. В случае ничьи, они бы провели еще один раунд.       Она выпустила коробку снитчей и досчитала до десяти, прежде чем дать сигнал, от которого все бросились врассыпную. Гарри немедленно поднялся высоко в воздух, не сводя глаз с золотистых шариков. Как он и подозревал, было не так уж сложно. К тому времени, как четверокурсник поймал один снитч, Гарри поймал три. Это было легко и весело, и стадион пустел по мере того, как люди не прошедшие отбор, возвращались в замок. Он поймал свой четвертый снитч, когда почувствовал, как что-то ударило по хвосту его метлы. Он вытянул шею, высматривая, что его ударило, и едва успел пригнуться, когда в него полетел бладжер.       — Упс! Извини за это! — раздался голос с земли, в котором совсем не было сожаления. Это был не Маклагген, но Гарри подозревал, что это был его друг. Кэти подозвала к себе бладжер и сунула его обратно в футляр, прежде чем броситься к студенту и накричать на него. За это время еще двум гриффиндорцам удалось поймать снитчи, осталось еще три, и Гарри предстояло поймать только один, чтобы получить звание ловца.       Краем глаза он заметил золотой отблеск, парящий над трибунами Пуффендуя. Он наклонился вперед на метле, резко набирая скорость. Его внезапное движение привлекло внимание всех остальных, которые немедленно попытались последовать за ним, но не смогли угнаться. Гарри вытянул руку, пальцы скользнули по гладкой поверхности, а затем он начал падать.       Поттер ощутил воздействие заклинания, которое поразило его за мгновение до того, как он столкнулся с деревянными трибунами. Он и раньше падал с больших высот в квиддиче (привет третий курс), но никогда раньше не попадал на трибуны. В итоге все его тело было в синяках, но из-за шероховатости сидений кожа также порвалась в местах скольжения по дереву. Вероятно, у него были занозы.       Никто не подошел, чтобы помочь ему подняться.       Вдалеке он услышал, как Кэти Белл кричит, призывая людей покинуть поле. Его Молния остановилась, когда он упал, призвать ее обратно было легко, спуститься на поле тем более.       Группа семикурсников, пришедших посмотреть, наблюдала за ним со своего места на трибунах. Один из них плюнул в сторону Гарри, а остальные рассмеялись.       — Ты в порядке, Гарри? — спросила Кэти Белл. Ее голос стал хриплым от всех ее криков. — Я не видела, что произошло. Ты поймал пятый снитч?       — Нет. Упустил.       — Ну, я думаю, пятый снитч, который ты поймаешь, должен быть во время нашего первого матча. Добро пожаловать обратно в команду! — она улыбнулась ему, и Гарри заставил себя улыбнуться в ответ, не обращая внимания на боль в ребрах.       Он направился к замку, высматривая Рона или Джинни. Темнело, и большинство гриффиндорцев, пришедшие посмотреть, уже ушли. Гарри наконец услышал голос Рона у раздевалки.       — …нись, Маклагген, — говорил Рон.       — Я всего лишь говорю то, о чем думают все остальные. Нам не нужна слизеринская шлюха в команде по квиддичу.       — Гарри в Гриффиндоре, — голос Джинни прозвучал тише, чем у парней. — Он был лучшим ловцом на отборочных. Это справедливо.       — Да ладно тебе, Уизли. Тебе не интересно, что сделал Поттер, чтобы понравиться этим змеям? Чтобы вписаться в их общество? Он либо выглядит ужасно симпатичным на коленях, либо он практиковал достаточно темной магии, чтобы они приняли его за одного из них.       Гарри знал, что, вероятно, ему следует прервать или объявить о своем присутствии, но что-то удерживало его.       — Ты не противоречишь ничему из того, на что указала Джинни, — наконец мягко ответил Рон.       — Так ты думаешь, Поттер сосал член или пытал кого-то? — спросил Маклагген.       — Это ничего не меняет…       — Ты действительно думаешь, что Поттер сделал что-то из этого! — воскликнул один из друзей Маклаггена. Они ухмылялись.       — Ну… — Рон разволновался.       Гарри даже не нужно было видеть его лицо, чтобы понять, как оно покраснело, его глаза были опущены в землю, пытаясь скрыть правду, которую он не хотел признавать. У Рона не было возможности заговорить снова, так как все больше людей в группе начали отпускать унизительные комментарии в адрес Гарри.       Рон не сделал ничего плохого. Он не предавал Гарри и не говорил ничего подлого. Но все равно было больно осознавать, что Рон подозревал Гарри в предательстве своих моральных устоев ради того, чтобы понравиться. Было больно, что Рон не сопротивлялся сильнее.       Гарри было больно.       Он не помнил ни обратного пути к замку, ни решения пойти в подземелья. Он не знал пароля от гостиной Слизерина, но он был змееустом, а Салазар был достаточно тщеславен, чтобы полагать, что только его потомки будут обладать такой силой.       Людям потребовалось некоторое время, чтобы понять, кто именно вошел в общую комнату. Последовало множество взглядов, и по залу пробежал шепот. Гарри не мог найти Тома, но его взгляд упал на Абраксаса, который сидел с Лестрейнджем и Альфардом у камина. Абраксас бросил один взгляд на Гарри и вскочил с кресла.       — Альфард, приведи Тома, — приказал он. Альфард и Терон оба посмотрели вверх, а затем туда, где стоял Гарри, чувствуя себя растерянными.       Блэк кивнул и направился в спальню. Абраксас подошел к Гарри, взмахнув волшебной палочкой в сторону его грязной квиддичной мантии, чтобы очистить ее.       — Разве он не гриффиндорец? — спросил третьекурсник.       — Он змееуст, — практически прорычал Терон. — Он больше слизеринец, чем ты.       Его мрачный взгляд, окинувший комнату, удержал кого-либо еще от комментариев по поводу внезапного появления Гарри. Несколько взглядов было брошено на Драко Малфоя и Панси Паркинсон, но ни один из них не предпринял попытки возразить.       Из общежития послышались шаги. Появился Том, за ним раскрасневшийся Альфард. Гарри на мгновение встретился с ним взглядом, прежде чем опустить глаза в землю. Это стало последней каплей для Тома. Он подошел к Гарри, схватил его за подбородок и приподнял, чтобы лучше рассмотреть лицо.       — Квиддич? — Том усмехнулся.       — Я стал ловцом, — ответил Гарри веселым тоном, который никого не обманул.       Он не удивился, когда Том потащил его в сторону спален. Дверь за ними захлопнулась, и Том взмахом волшебной палочки запер ее. Гарри был вынужден сесть на край кровати. Комната была расширена, чтобы вместить новоприбывших, но если Гарри был прав, и кровать с четырьмя дополнительными подушками принадлежала Абраксасу, то он сидел на кровати Тома, который всегда занимал кровать рядом с блондином.       Наследник Слизерина уставился на Гарри сверху вниз, скрестив руки на груди. — Ты собираешься рассказать мне, что произошло?       — Не проще ли было бы выкинуть это из головы? — рявкнул Гарри.       Лицо Тома стало немного мягче. — Это то, что ты хочешь?       Гарри на мгновение замолчал. — Нет.       Головные боли после этого всегда были невыносимыми.       — Я могу залечить твои царапины и ушибы, но, вероятно, стоит принять одно из лечебных зелий Абраксаса. Это предотвратит образование новых синяков и поможет справиться с болью в мышцах.       — Я в любой день приму зелье Абраксаса вместо твоего дурацкого исцеления.       Выражение лица Тома не изменилось, но он все же вонзил ногти в один из порезов на его лице, заставив Гарри вздрогнуть. Затем Том отступил назад и начал рыться в прикроватном столике Абраксаса, пока не нашел нужное зелье. Абраксас пробыл в этом времени всего несколько дней, и уже нашел время запастись основными лечебными и питательными зельями. Он делал вид, что никогда ими не пользовался, но Гарри видел, с какой осторожностью Абраксас двигался после возвращения из поместья Малфоев.       — Акцио осколки, — сказал Том, взмахнув палочкой перед лицом Гарри. Он вздрогнул, когда занозы вытащили из кожи. Том убрал их и начал касаться ран, бормоча себе под нос основное исцеляющее заклинание.       — Я упал на трибуны, — сказал Гарри. — В меня запустили бладжером, а кто-то другой послал заклинание в метлу, чтобы сбить меня. Кэти была так занята тем, что кричала на студента, который выпустил бладжер, что не заметила, как кто-то пустил проклятие.       — Значит, никто ничего не видел?       — Нет. Я просто счастлив, что не прокляли мою Молнию. Они просто выпустили заклинание, которое толкнуло ее и заставило меня упасть. Гораздо проще исправить ущерб, чем искать контрзаклятие для метлы.       — Выпей, — Том протянул ему зелье. Гарри проглотил его одним глотком, поморщившись от вкуса. — Что еще произошло?       — Что ты имеешь в виду?       — Твои однокурсники напали на тебя, но ты ожидал нечто подобное, и, похоже, не сильно расстроился из-за этого. Ты скрываешь что-то еще.       — Больше ничего важного не произошло.       — Гарри, — предостерегающе прошипел Том.       — Это просто сплетни.       — Тогда почему ты так обеспокоен? — Том больше не исцелял Гарри, но он положил руку ему на голову, держась за каштановые локоны, как будто разрывался между тем, чтобы запустить в них пальцы или дернуть Гарри за них.       — Маклагген назвал меня слизеринской шлюхой. Сказал, что я либо отсосал у тебя, либо погрузился в темную магию, чтобы завоевать твое расположение, — рука, вцепившаяся в его волосы, усилила хватку. — Рон и Джинни были там и никак не возразили.       Гарри высвободился из хватки Тома, смаргивая слезы, отчаянно пытаясь не дать им пролиться. Том просто наблюдал с отсутствующим выражением лица. Гарри узнал это выражение и понял, что тот всерьез раздумывает об убийстве. После минутного молчания выражение лица исчезло.       — Ты останешься в общежитии Слизерина на выходные.       — Потому что это определенно поможет пресечь эти слухи, — съязвил Гарри.       — Что бы ты ни делал, слухи не прекратятся, так что тебе лучше хорошенько выспаться. Мы с Макнейр разберемся.       — Мне не нравится, когда у вас двоих есть общая цель, — сообщил ему Гарри.       Он не стал сопротивляться, когда Том швырнул в него свою пижаму. Он действительно хотел хорошо выспаться, и с Томом ему всегда спалось лучше; Реддл держал кладбище на расстоянии.       — Кажется, я как-то говорил тебе, ты пожалеешь о том, что заставил меня проводить с ней время.       — Тебе нужно более четко формулировать свои угрозы. В тот момент я подумал об угрозе нанесения телесных повреждений, которые я могу вынести. Но теперь ты угрожаешь моему психическому здоровью.       — В следующий раз, когда я буду угрожать тебе, обязательно отправлю открытку со всеми подробностями.       — Спасибо. Это все, о чем я прошу.       Раздался стук в дверь, и Том направил на нее свою волшебную палочку. Альфард вошел в спальню. Вероятно, он вытянул короткую соломинку.       — Абраксас сказал, что ты можешь использовать его лечебные зелья. Они в… — Альфард умолк, увидев пустые флаконы.       — Гарри не вернется в Гриффиндорскую башню сегодня вечером, — сказал Том.       — Ты знаешь, мне все равно, что вы двое делаете, но мне нужно знать, что сказать остальным, — Альфард выглядел неуверенным, но Том отмахнулся от него.       — Слухи уже распространяются. Мне нравится атмосфера здоровой таинственности вокруг моей личной жизни.       Небрежность, с которой Том ответил, не должна была удивить Гарри, но это произошло. Том всегда ходил по тонкой грани между чрезмерной заботой о том, что думают другие, и полным безразличием.       — Ты в порядке, Гарри? — спросил Альфард. Он подошел к Гарри, встревоженно нависая над ним.       — Я в порядке. Теперь вы с Томом можете перестать быть мамочками.       — Я думаю, ты довел Абраксаса до сердечного приступа, — сообщил ему Альфард. — Ты выглядел ужасно, когда вошел в гостиную.       — Пока не очистишь кровь, всегда выглядит хуже, — сказал Гарри с улыбкой.       — Ну, ты все еще выглядишь измученным.       — Вот почему он идет спать, — сказал Том.       Гарри закатил глаза. — Да, мама… эй!       Том швырнул в него зубной щеткой с другого конца комнаты. Гарри понял намек и пошел чистить зубы. Пока он был там, Поттер услышал, как Абраксас вошел в спальню и тихим голосом задал какой-то вопрос.       — Видишь, Бракс? Я же говорил тебе, что с ним все будет в порядке, — ответил Альфард, когда Гарри вернулся в комнату.       — С Гарри никогда не знаешь наверняка. Этот идиот мог бы сломать себе ноги и все равно часами бродить по замку, прежде чем обратиться за помощью.       Гарри закатил глаза и забрался в кровать Тома. Он зарылся под одеяло и задернул полог кровати. Ему нравились Альфард и Абраксас, но он действительно хотел, чтобы его на какое-то время перестали замечать. И он действительно не хотел еще больше разжигать вражду между Гриффиндором и Слизерином.       — Ммм, думаю, вам следует знать, что Терон прямо сейчас терроризирует некоторых второкурсников, — с лестницы донесся голос Драко. Альфард издал драматический стон и ушел, чтобы найти управу на Лестрейнджа.       Гарри лежал в постели и прислушивался к знакомым звукам - Абраксас и Том занимались подготовкой ко сну. Спальня медленно наполнялось другими голосами и шагами, когда другие слизеринцы входили, чтобы лечь спать.       — Что случилось с Поттером? — спросил Нотт.       — Он в постели. Попал в неприятную ситуацию во время отбора, — спокойно ответил Абраксас.       — Мы просто позволим ему остаться в Слизерине? — спросил Крэбб. Гарри представил, как он в замешательстве хмурится, как это бывало на каждом уроке трансфигурации.       — Он слизеринец, так что да, — сказал Том.       На этом разговор закончился.       Гарри свернулся калачиком, пока Том о чем-то шептался с Абраксасом. Терон громко спросил, есть ли у Гойла проблемы, но Драко вмешался прежде, чем воинственный слизеринец успел что-либо предпринять. Шум внезапно стих, и затем Том заполз к нему. Он навел вокруг кровати заглушающие чары, чтобы весь шум не проникал внутрь.       Сначала их тела были довольно жесткими. Прошло уже несколько недель с тех пор, как они в последний раз лежали вместе. Они провели весь июль практически друг на друге в своей крошечной комнатке в приюте, но за время, проведенное в разлуке, вся эта близость исчезла.       — Тебе больно? — тихо спросил Том.       — Не совсем.       Его ребра все еще болели, но бывало и похуже. Ответ, казалось, ободрил Тома. Он просунул руку Гарри под плечи и притянул его к себе. Гарри слышал, как бьется сердце Тома в его груди.       — Это навлечет на нас неприятности, — прошептал Гарри.       — Ах, да. Два парня, делящие постель, значительно хуже, чем студент, саботирующий отбор по квиддичу и причиняющий телесные повреждения.       — Это противоречит школьным правилам. И это не поможет слухам.       Том молчал так долго, что Гарри начал сомневаться, не заснул ли он.       — Не имеет значения, — сказал Том, — что люди думают о нас. Мы не такие, как все остальные. Мы поступаем по-другому, устанавливаем свои собственные правила. Мы могущественны, так почему должны прислушиваться к тому, что говорят другие?       — Почему мы не можем хоть раз все сделать без сложностей?       Том напрягся, и Гарри мысленно приготовился к тому, что его вытолкнут из постели, как это бывало в прошлом всякий раз, когда он выводил Тома из себя. Но толчка так и не последовало.       — Если бы ты хотел, чтобы все было просто, то не пришел бы сюда сегодня вечером. Ты знал, какой будет моя реакция. Кроме того, как только вы с Евой отправитесь на первые выходные в Хогсмид, об этом случае никто и думать не будет.       — Ах, да. Ева волшебная. Самая могущественная сила в Хогвартсе, — пробормотал Гарри.       В прошлом Том редко ходил в Хогсмид, предпочитая проводить время в тихом замке. Таким образом, выходные в Хогсмиде превратились в мероприятие, на котором Ева и Гарри становились все более кокетливыми, чтобы посмотреть, кто первым выйдет из себя.       — Твои львы в конце концов справятся с этим, — внезапно сказал Том.       — Это твоя попытка утешить меня?       — Это работает?       — Не совсем.       — Ну, тогда я не пытаюсь утешить, я просто констатирую факты. Уизли слишком ревнив, чтобы просто позволить тебе игнорировать его, а Грейнджер слишком упряма. И ты потратил так много времени, скучая по ним в прошлом году, что у тебя все получится. Пока этого не произошло, просто проводи время с нами и помогай мне планировать мировое господство.       Гарри на самом деле рассмеялся над этим, прежде чем полностью расслабиться в объятиях Тома. Он позволил их ногам переплестись под одеялом. Он вытянул шею, чтобы посмотреть Тому в лицо, хотя и не мог разглядеть его черт в темноте. Поднял руку, чтобы провести по скуле, вниз по носу и к губам. Том затаил дыхание, когда пальцы Гарри двинулись.       — Я рад, что ты здесь, — прошипел Гарри.       — Спи, Гарри.       И Гарри спал.