В плену фантазии

— Привет. — А? Сережа подпрыгивает, чашка в его руках начинает трястись, а глаза бегают по кухне, как у заправского наркомана. Он чуть успокаивается, перед ним Саша, ее месяц назад подселили к ним в блок. Она устоит у плиты, и нос парня улавливает нотки борща, не такой, что готовили у них в детском доме, а чем-то забытым, как у мамы. Желудок тоскливо сжимается, и Разумовский вспоминает, что вообще-то пришел за кофе. Растворимый, самый дешевый, по уровню бодрости где-то между холодным душем и ветром, что завывает за окнами, то есть, с самым минимальным эффектом. — Привет. Воронова удивленно смотрит на парня, который исчезает в дверях спальни. Девочки шушукаются, что он, мягко говоря, странный. Саша и сама заметила, за четыре недели она видела его все пару раз, когда в руках не было ноутбука или книги. Сережу, по-человечески жалко. Саша чувствует себя бабушкой, которая переживает за внука, который уж слишком похудел. То, что он детдомовский, девушка узнает случайно, от коменданта, когда возвращается в блок чуть раньше, чем предполагалось. Доварив свой борщ, Саша не может сдержать порыва и полную тарелку ставит на полку Сережи. На пустую полку Сережи. Ладно, что-то скукоженное в углу, явно не пригодное в пищу. — Зачем? – удивленно произносит Сережа, когда вечером, открывает холодильник с надеждой и находит на своей полке аккуратно накрытую тарелку с борщом. — Я много приготовила, обидно будет, если пропадет, - жмет плечами Саша, подставляя яблоко под струю воды. — А может она хочет нас отравить? – фыркает Птица, пока Сережа водит ложкой по краю тарелки. — И зачем ей это? – недовольно отвечает парень, быстро отправляя ложку в рот. — Ешь, ешь, - он все еще недовольно косится на тарелку. — А может она вообще ведьма, и налила туда приворотное зелье? — Заткнись. Сережа съедает все с большим удовольствием, в желудке тяжелее, но это приятная тяжесть. Парень старательно моет за собой тарелку, и убирает ее на полку Саши, и думает, что вообще-то надо сказать «спасибо». Так проходит еще пару дней, Разумовский периодически здоровается с девушкой, когда выбирается из своего «вакуума». Сережа обещает себе купить еды, но денег хватает только на кофе и новые запчасти для старенького ноутбука, который парень переделывает уже третий раз. Наскребает на йогурт, ужасно химозный и Разумовский считает, что теперь ненавидит клубнику. Он открывает холодильник и снова находит на своей полке тарелку. — Оладушки, - восторженно выдыхает Сережа, и сразу же отправляет один в рот, в целом, даже йогурт не испортит эту вкуснятину. — А вот после этого она попросит тебя написать за нее реферат, - бубнит Птица, двигая в сторону тарелку. — Или диплом за эту гадость. — Это не гадость, - хмуро отбивается, и с детским восторгом обмакивает оладушек в йогурт. В детском доме такое не готовили, там были резиновые и безвкусные кружочки, которые отказывался есть даже их дворовый пес. Следующим вечером общага пустеет, почти все студенты уезжают домой на праздник, Сережа надеется побыть в одиночестве, но когда открывает дверь, его встречает запах котлет. Разумовский моргает, а может он ошибся, и это не его этаж? Или вообще не та дверь? — Привет, - он неловко стягивает с себя осенние ботинки, ноги замерзли, даже в двух носках. — Привет, - Саша улыбается, волосы собраны в хвост, на ней теплая пижама невероятно приятного лавандового цвета, и, наверное, мягкая, тоскливо думает Разумовский. — А я думал, что все уехали, - он прячет перчатки в карман и вешает куртку. — У меня родители к тете уехали, - девушка тянется за тарелкой. — А мне на север что-то не очень хочется. Ужинать будешь? — Буду, - все еще неловко соглашается Сережа и идет мыть руки. Птица расхаживает по узенькой ванной комнате и бурчит, собираясь обрушить все известные проклятия на голову милой и доброй Саши. — Ты жалкий, Тряпка, - черные коготки стучат по кафелю. — Продаться за тарелку борща и котлеты! И это лицо будущего нашей страны? Сережа дергает плечом и вытирает руки. — Она хорошая! Он выходит из ванной комнаты, громко хлопая дверью, словно это может оставить Птицу позади. На столе две тарелки, в каждой по паре котлет и картофельное пюре. Сережа и вспомнить не может, когда так вкусно ел последний раз, наверное, когда они с Олегом провели первое и последнее лето в маленькой квартире на окраине Петербурга, что ему выдало государство. — Приятного аппетита, - Воронова улыбается. — И тебе. Разумовский старается вести себя культурно, и не смести все сразу, но детдомовские привычки подавить трудно, он сметает первую котлету. Саша улыбается, думая о том, что здесь будет уместно сравнение с поросенком, но решает промолчать. — Зачем ты это делаешь? – неуверенно произносит Сережа, тыкая вилкой во вторую котлету. — Что именно? – она поднимает голову, встречаясь взглядом с голубыми глазами. — Ну.. делишься со мной едой. — Подкармливает тебя, как брошенного песика, - бубнит Птица над его ухом. — Сделай жалкую мордашку и может она пустит тебя в свою кровать. — А тебе не нравится? – Саша улыбается, так тепло и искренне, что Сереже хочется лужицей под общий стул. — Нравится..нравится! – торопливо выдает Разумовский. — Хочешь, я буду делать за тебя рефераты? Или там лабораторные.. Он вдруг понимает, что ничего не знает про Сашу, даже то, на каком факультете она учится, что кажется очень неуважительным по отношению к человеку, что кормит тебя вкусной и домашней едой. — Зачем? – теперь настало время Вороновой удивляться. — Я вполне справляюсь с нагрузкой. — На кого учишься? – Сережа возвращается пюре, вкусное, без комочков. — Исторический факультет, - Саша улыбается. — Кажется, ты немного начинаешь интересоваться общественной жизнью. После ужина Разумовский отвоевывает себе губку и мыльное средство, и решает со следующей стипендии угостить Сашу тортиком или кофе, идеально было бы и тем и другим. Птица снова бурчит. В сознание Сережа возвращается уже к двум часам ночи, когда тусклый свет из холодильника бьет по красным глазам, а на языке ощущается привкус Сашиных котлет. — Гадость, да? – издевательски тянет Сережа, аккуратно убирая сковороду в холодильник. Птица ведет носом и задумчиво вытирает рот рукой. — Иногда я могу пойти на поводу своих принципов ради питательных веществ для организма, - словно философскую мысль выдает пернатый. — Ну, ну, - улыбается Сережа, и идет в ванную комнату, чтобы почистить зубы и рухнуть на чистую кровать. — Саша обещала завтра печенье! — Не смей сожрать все в одиночку! – возмущенно орет ему в спину Птица. Сережа смеется, он обязательно отблагодарит Сашу за этот теплый жест, который не даст ему умереть от голода или загнуться от гастрита.