В плену фантазии

Саша с надеждой встряхивает тест, словно он может работать как градусник, но две полоски проявлялись только ярче. – Твою мать, – тихо выдыхает девушка. Возможно, когда-то она хотела стать матерью, готовиться к этому событию, но не в тот момент, когда она рассталась со своим молодым человеком. Расставание с Птицей было бурным, громким, с итальянской страстью и битым стеклом. Воронова готова была простить ему многое в силу любви, но не измену, не измену. Девушка долго копается в интернете, ища нужный номер и адрес, а потом забивает цифры и жмёт зелёную кнопку. – Здравствуйте, я хочу записаться гинекологу. Саша скептический оглядывать свои полки, в холодильнике повесилась мышь. Надо поесть, но в магазин идти лень, девушка разрывается между доставкой продуктов или сразу готовой едой, когда в дверь раздается лёгкий стук. – Привет, – Олег улыбается. – Привет Неловкость и замешательство на лице обоих. – Тебе чего? – Он хочет с тобой поговорить. – Вот если он хочет, то и пусть что-то делает, – хмурится Воронова. – Саш, – Олег смотрит на неё своим холодным взглядом. Осуждает. – Он знает. Девушка идёт следом за Олегом по пустым коридорам башни. Она любила это место, когда-то, он называл это здание их общим домом. Волков виновато толкает её в сторону кабинета, и Воронова переходит границу его владение. Они стоят друг напротив друга. Каждое движение Птицы плещет ядом. Он меряет шагами огромный кабинет. Словно её не видит. Или правда не хочет видеть. На его столе бумаги, и Саша догадывается об их содержимом. – Не могу поверить, что ты так поступила, - наконец-то, взрывается Птица. – Ты знаешь, какого это, когда утром ты узнаешь, что беременна, а уже вечером, что отец твоего будущего ребёнка тебе изменяет? Воронова смотрит с вызовом. Она, может и ненавидит себя, но вывести Птицу из себя святое дело. – Это был мой ребёнок! - рычит Птица, ударяя по столу. – Ты убила его, а он был на половину мой! – Ну конечно, - соглашается Саша. – Когда его нет, он на половину твой. – Я тебе ничего не обещал, - продолжает злиться рыжий. – Я тоже, - напоминает ему девушка. – Особенно рожать детей. – Я думаю, тебе не стоило принимать такое поспешно решение, - спокойнее выдаёт мужчина, но в глаза больше не смотрит. Ему до жути стыдно, за свои поступки, и за эти слова. Саша жмёт плечами, уставившись в потолок. – А я думаю, тебе не стоило заводить любовницу. – Это не любовница! – снова рычит Птица. – Это случайность! – Избавь меня от подробностей. Я сделала это, потому я так решила, ясно? Он жмурится, делай ещё один глоток, на этот раз Птица брезгует стаканом, пьет прямо из бутылки. На экране перед ним горит надпись, свет проникает куда-то в грудь .

«Воронова Александра» – медицинская прерывание беременности.

Птица рычит, запуская пальцы в отросшие волосы. Вчерашняя дата бьёт под дых. Вокруг него мир снова погружается в тёмные краски. Он себя ненавидит: за предательство, за измену, за то, что позволил ей уйти, за то, что она была в больнице, за то, что легла под наркоз, за то, что выскоблила их будущее, их общее будущее . Птица перебрал на вечеринке, алкоголь развязывал ему руки и язык, который и так был без костей. Наутро проснулся в гостиничном номере с какой-то блондинкой. – Когда тебе было страшно в последний раз, – шепчет Птица, когда Олег отбирает у него бутылку. Он ждёт, что Волков будет говорить про горячие точки, но он действует неожиданно. – А тебе? – тихо опрашивает его лучше друг. – Сейчас, – отзывается Птица, смотря на экран. – Прямо сейчас . Ворона чувствует, что её переехал каток. Слабость, сонливость и тошнота – три кита, на которых строится первые триместр. Звонок в дверь, на который Воронова лишь болезненно жмурится, пряча голову под подушку. Вот только гостей ей не хватало. А потом раздается громкий стук, кто-то агрессивно колотит дверь. Саша встаёт, собираюсь послать этого самоубийцу, но на пороге Птица, рассеянно-грустный Птица. – Ну и? – Грозно произносит Воронова, хоть сердце и дрогнуло от такого вида. – Смотри! – Хриплым голосом просит Разумовский. Мужчина всучил ей в руки телефон, запись камеры, тот самый день. Птица забирается в кровать, пьяный, что видно по его движениям, через час появляется та блондинка. – Ты собрался показать мне порно? – Саша скидывает голову, и тут же морщится, запах его парфюма вызывает новый приступ токсикоза. – Смотри! – произносит Птица. На экране кто-то фотографирует их, хороший компромат, ничего, девушка засыпает, брезгливо отделившись от Птицы одеялом. – Ничего не было, – шепчет Разумовский, словно и сам не верит свои слова. – Ты.. наше будущее убили эти уроды. Саша поджимает губы, даже сейчас ей не хватает смелости признаться в том, что она струсила. Она и правда записалась на аборт. Вызвала такси, доехала до клиники, а потом ещё час сидела в кафе и пыталась успокоить дрожащие руки. Только с третьей ложкой шоколадного мороженого с привкусом слёз, Саша поняла, что не сможет этого сделать. Это её клетки, её ребёнок, а остальное не имеет значения. – Саш, я… – Птица перешагивает порог. – Саш, пожалуйста, мне без тебя плохо. Птица протягивает ей руку, в квартире запах чувствует острее и кружит голову. Воронова срывается в сторону уборной и чай с лимоном покидает её желудок. Мужчина стоит в дверях. – Саш. – Дурацкий парфюм, – сипит девушка, прислонившись лбом к холодный плитке. Что-то падает рядом, на деле Птица опускается на колени рядом с ней. – Саша, Сань, – шепчет он. – Ты не… Продолжить мысль он не в силах, а Воронова качает головой, подтверждая его догадки. Разумовский притягивает её к себе, горячее дыхание и поцелуи опаляют её лицо. – Сань, Сашка, – счастливым шёпотом разрождается Птица. Воронова отпихивает мужчину и снова выворачивать собственный желудок. – Даже не смей подходить ко мне, пока не примешь душ.

«спустя пару месяцев»

– Это никуда ни годится, – Птица отбрасывает в сторону папку с отчётом. Его гневные мысли перебивает звук уведомления. Разумовский открывает чат с Саши, и на лице возникает улыбка, Олег в такие моменты называет его счастливым идиотом. На девушке зелёное платье, что так красиво подчёркивает растущий живот. – Как тебе платье? – Чудесно . – Врёшь. Я как будто проглотила глобус. Он никогда не любил смайлы, но этот ему нравится – мультяшная девушка держится за живот. – Ты мой любимый глобус, - заверяет птица. Он отрывается от телефона, сотрудники за столом смотрит на него с удивление. Разумовский снова меняется в лице, продолжайте свою злодейскую речь. – Идиоты, – бурчит Птица, и обращается то ли к Марго, то ли к Олегу. – Как с ними работать? Волков начинает что-то говорить, но телефон снова вибрирует. Саша прислала ещё что-то, видео грузится быстро. Она в примерочной и только живот, который чуть заметно шевелится внутренних вибраций. – Тебе привет. Птица улыбается и проводит пальцем по экрану. Хочется прижаться к натянутой коже губами, целовать, гладить и шептать спасибо. Иногда, ему снятся кошмары, в которых их будущее остается где-то на операционном столе. Он с ненавистью строчит сообщение. – Не вздумай ничего делать! – Тебя это не касается, – сообщение от Саши сквозят холодом. Его Сашка так написать не могла. – Не смей! Возьми трубку! Возьми трубку! Он звонит и звонит, а бездушный голос, раз разум, произносил записанную фразу – «абонент временно недоступен». В такие ночи Птица просыпается в холодным поту и тяжело дышит. – Птиц, – тихо зовёт его Саша с соседней стороны кровати. – Всё хорошо, – шепчет Разумовский, сжимаю её тёплую ладонь. – Спи, пташка, всё хорошо. Он отказывается от чая и воды, лишь сползает вниз, на уровень с её животом. Рассеянно гладит живот и трётся носом кожу, вдыхая запах кокосового крема от растяжек. Живот круглый, почти шелковый и хранит тепло их кровати. Саша ничего не говорит, просто знает, что это какая-то его медитация, лично успокоительное. Там – его ребёнок. Здесь – его женщина. Птица прижимается губами к месту чуть выше пупка. – Спокойной ночи, птенчик.