В плену фантазии

Сергей Разумовский Серёжа любит и отмечает все праздники, будь то Новый год или день буквы «Ё». Для него это ещё один детский гештальт, ведь в приюте они справляли только Новый год, а серые будни плавно миновали празднества. Разумовский гордо тащил торт, лучший во всём Петербурге, или же придумывал какое-то развлечение. Конечно, нередко случалось так, что он благополучно забывал о праздниках, увлекаясь своей работой, и вспоминал только с лёгкой руки Олега или Саши, а теперь у него было всевидящее око Марго, которая и сегодня решила помочь своему создателю. – Что? – переспросил Разумовский, отрывая красные глаза от экрана ноутбука. – Сергей, список праздников на сегодня, – услужливо повторила Марго. – День шоколада в Гане, день донора органов в США, а также день психически больных и день дарения книг. День святого Валентина, не забудьте поздравить свою вторую половинку! Глаза мужчины забегали по монитору пока не наткнулись на дату — 14 февраля. – Чёрт! – Сергей вскочил, откладывая работу. – Марго, срочно доставка цветов! Пока Разумовский рассуждал об ужине в ресторане или попытаться приготовить что-то самому, что изначально было плохой идеей, ведь он умудрился как-то раз спалить даже греческий салат. Но Марго подкинула ему рецепт печенья в форме сердца и Серёжа решительно направился покорять кухню до приезда курьера. Дома Сашу встретил запах дыма и голос Марго, что интересовался у Сергея не вызвать ли пожарных. Воронова бросила на полку пакет из пекарни и помчалась на кухню. Серёжа стоял возле плиты, рассеянно смотря на чёрные угольки. – Господи, Серёжа! – воскликнула девушка. – Ты в порядке? – Я – да, а вот печенье – нет, – уныло произнёс мужчина, тыкая лопаткой в свое творение. Саша подошла ближе. В том, чем был покрыт противень, сомнительно угадывалось печенье. – Я хотел сделать тебе сюрприз к празднику, – по-детски пробурчал Серёжа. – Марго, включи вытяжку, – попросила Воронова. – Давай будем считать, что ты устроил мне сюрприз, оторвавшись от работы? Она ласково улыбнулась, касаясь ладонью щеки Разумовского, тот закрыл глаза и согласно кивнул. – Я принесла твои любимые булочки с корицей, а сейчас заварю чай, хорошо? – Хорошо. Серёжа потянулся к ней за поцелуем, когда Марго оповестила их о приезде курьера. – Доставка продуктов для второй попытки? – улыбнулась Саша. – Нет, – довольно покачал головой Серёжа, все же успевая сорвать поцелуй с ее губ. – В этот раз просто цветы. Олег Волков Олег предпочитал отмечать официальные праздники, но и этот список ограничивался парой пунктов: Новый год и день рождения. Когда Аня в первый год их отношений преподнесла открытку в форме сердечка, он завис. Нет, девчонки в школе дарили ему такие, но это все носило другой эффект, нежели подарок любимой женщины. – С праздником, Олеж, – Воронова звонко чмокнул его в щеку. – С праздником? – переспросил Волков, все ещё таращась на красный картон. – День влюблённых, – подсказал ему девушка Серёжа в тот же день сказал ему, что он тормоз и отправил за цветами, но откуда у студента деньги на цветы? Вместо этого Олег пригласил Аню на почти романтический ужин, осматривая наличие продуктов в стареньком холодильнике. Разумовский съел свою порцию и ускакал в комнату к своему любимому ноутбуку, на сегодняшний день это был главный претендент на его сердце. – Да, никогда не думала, что буду отмечать этот праздник втроём, – улыбнулась девушка, подцепив вилкой картофель. – Прости, я… – начал смущенный Олег. – Волков, перестань, – Аня сунул вилку в рот. – Очень вкусно, лучший ужин в моей жизни. Конечно, потом во времена наемничества, когда он мог позволить себе цветы и ресторан, они отмечали этот праздник, но Воронова часто размышляла об их первом официальном ужине. Аня повернула ключ, желудок жалобно заурчал от аппетитного запаха в квартире. – Олеж ? – позвала его девушка, снимая обувь. – Ты уже дома? Волков выглянул из кухни в своей домашней растянутой футболке, при одном взгляде на него хотелось обнять и провести остаток вечера, да и в целом жизни. – Душа моя, – мужчина улыбнулся и, подойдя, оставил поцелуй на её лбу. – От тебя пахнет картошкой, – Воронова уткнулась носом его грудь. – Я приготовил ужин, помнишь, как тогда? – он заправил прядь волос и за ухо. – Там где-то прячется Серый? Волков позволил себе рассмеяться, хриплый смех вызвал улыбку на её лице. – Нет, сегодня только ты и я, – заверил Олег. – Исправляюсь столько лет спустя. С праздником, душа моя. Игорь Гром Игорь отрицал праздники в целом. По его неутешительно статистике преступники выходили на свой скользкий путь в любое время суток, время года и день недели, что уж говорите о праздниках? Если в Новый год или день рождения Фёдор Ивановича ещё мог выгнать Грома из участка под предлогом семейного ужина, то в остальное время это не получалось от слова совсем. Саша давно оставила попытки вытянуть из мужчины хоть немного романтики. Вороново решила, что у неё галлюцинация и моргнула пару раз, но Игорь никуда не исчез, как и букет цветов в его руках. – Привет, – мужчина радостно выдохнул и смущенно протянул ей цветы. – С праздником. – У меня сегодня не день рождения, – на всякий случай напомнила Саша, с опаской принимая букет. – Я знаю, сегодня же этот… День влюблённых, – как-то неуверенно произнёс Игорь. – С каких пор ты признаешь его как праздник? – улыбнулась девушкой. Игорь смутился ещё больше. Цветков сегодня принес в участок для Зайцевой шикарный букет, разве он не может сделать своей женщине приятно? – Ну надо же когда-то начинать, – чуть ли философской мудростью произнёс Гром. – А вместо романтического ужина у нас, – она посмотрела на пакет в руках майора. – Шаверма. – Я нарисую на ней сердечко соусом, и будет романтическая шаверма. Саша засмеялась, поцеловала мужчину. – И тебя с праздником Игорёш. Вадик Дракон С работой Вадима никогда не знаешь, в какой момент его дернут из спокойно жизни, пару раз им с Аней приходилось прерывать обмен биологическими жидкостями. – Работа, чешуйка, – мужчина натягивает майку и, избегая ударов, оставляет поцелуй на её щеке. О существовании праздников Дагбаевы вряд ли когда-то слышали, а Аня не собиралась лишать себя атмосферы праздника и, заказав еды, удобно устроилась на кровати, укутавшись в теплый плед. В тёмной комнате мигал экран ноутбука, а из колонок лилась романтическая чушь. – Господи, как вы после такой речи вообще поцеловались? – рассуждала девушка вслух. – Да, и я очень рад, чешуйка, что ты не требуешь от меня подобную чушь, – раздался голос Вадика. Дракон стоял в дверях жутко довольный собой и букетом наперевес. – Покинул свое рабство? – Воронова перевела взгляд с мужчины обратно на экран, игнорируя его присутствие. – Да, – он плюхнулся рядом и стянул кусок пиццы, прижимая букет к её груди. – И вернулся в свое родное и добровольное, чтобы отметить праздник. Птица Для мужчины все эти праздники – бабская муть, как и все проявления чувств. И уж тем более он никогда не признается, что растекается счастливой лужицей, когда Саша его целует. Птица не позволяет себе думать о проявлении любви, это сразу равняется слабости, и часто называет их отношения зависимостью или привязанностью, а зная мужчину, не совсем здоровой привязанностью, поэтому, когда четырнадцатого февраля Воронова поздравляет его с праздником, Птица кривится. – Пташка, это западная чушь. – А причём здесь это? – удивлённо произносит Саша и добавляет с улыбкой, мстительной улыбкой. – С днём психически больных. Птица перевёл на нее недовольный взгляд, а Саша весело засмеялась и ушла из кабинета. На рабочем столе осталась валентинка. – Ужас, – поворчал мужчина, убирая красное нечто под документы. Мысли, да и взгляд Птицы, невольно возвращались к тому маленькому сердечку, и он быстро перепрятал его в карман. У Птицы чуть ли не впервые появилось что-то свое. Компанию, башню и даже «Вместе» невольно приходилось делить с Серёжей. Мужчина загадочно улыбается, поглаживая карман и просит Марго оформить доставку цветов. Шура Конечно, этому шилопопому наемнику для праздника не нужен был повод, а тут почти официальный, и Шура хотел подготовиться как надо. У него были отношения, но довольно редко перетекали из горизонтальной плоскости во что-то большее, а если бы честным до конца – Аня была первой. Поэтому Шуре и хотелось чего-то особенного. Аня повернулась и выключила будильник, что сработал в указанное время. – Ненавижу твою работу, – раздалось сонное бурчание с другой стороны кровати. Девушка лишь усмехнулась, запуская пальцы в синие волосы. Покидать кровать совершенно не хотелось, и поэтому когда Воронова собралась встать, Шура тут же утянул ее в тёплые объятия, словно читал мысли. – Шура, – лениво отбилась девушка. – Я опоздаю на работу. – Позвони, скажи что приболела, – он коснулся губами её плеча. – Потому что в мои планы на сегодня после потрясающего секса ещё входил завтрак постель – Так уж и быть, – Аня лукаво сверкнула глазами, притягивая Шуру за шею ещё ближе. – Доктор, я жутко больна. – Похоже, – он запустил пальцы под резинку её трусиков. – У вас жар. – Кажется, вы не там решили измерить температуру, – засмеялась Аня. – Тише, – Шура накрыла её губы своими. – Это инновационный метод. Дима Дубин Димочка самый ответственный человек на свете, и неважно чего касаются дела: списка продуктов или подготовка к праздникам. Так как праздник — не совсем отечественно, парень решил не делать чего-то масштабного, да и время уже поджимало, но порадовать Сашу все же хотелось. Дубин целую неделю во время обеденных перерывов шастал по магазинам в поисках той самой валентинки, пока не понял, что по его запросам проще нарисовать самому. Ещё неделю он рисовал под сопения Игоря, что никто уже не празднует, кроме подростков. Дима отмахнулся, продолжая рисовать, ему хотелось сделать приятное Саше, а остальное ему мало волновало. К сожалению утром четырнадцатого февраля он должен был рано оказаться на своем рабочем месте. – Не расстраивайся, – Саша коснулась губами напряженный щеки и сняла его очки. – Я вечером приготовлю что-нибудь вкусное, или можем заказать. На том и остановились, рано утром, чмокнув Сашу в щеку, Дима ушел на работу, предварительно оставив в карманах куртки Вороновой шоколад в форме сердца и открытку. К десяти часам он получил сообщение с обилием сердечек и самое лучшее послание — «Ты заставляешь меня влюбляться в тебя все больше и больше». Алтан Дагбаев Нет, Алтан не отрицал важность праздников. Просто за количеством дел Дагбаев не всегда замечал, как сменяется время суток, что уж говорить о числах в календаре. Лия не обижалась, слишком хорошо знала как много обязанностей на плечах у наследника клана. – Закрой глаза, – просит Алтан, заходя вечером в комнату. Лия поднимает удивлённый взгляд на мужчину, но подчиняется, мягко и без укора. Алтан ведёт её по лестнице и скоро приятный благоухающий запах обволакивает ноздри – они в оранжерее. Дагбаев вкладывает в её руки бокал и Лия открывает глаза. – С праздником, любовь моя, – улыбается Алтан, в его винных глазах усталость и самое светлое чувство. – Тебе надо поспать, – Лия кладёт руку на его плечо. – Я хочу провести время с тобой. Она знает — он хочет извиниться за свою занятость, клановые обязанности, но Лия ему запретила в самый первый раз. Теперь Дагбаев, наученный опытом, говорит об этом другими словами. – Люблю тебя, – она отставляет в сторону бокал. Дагбаев перехватил тонкую кисть и оставил на ней дорожку поцелуев, влажных, сакральных, нужных. – Мне невероятно стыдно, что я так мало… – Алтан, – мягко перебила светло волос. – Я изначально знала, на что иду. – Спасибо, что тогда дала нам шанс. Кирк О’Райли Кольт ненавидит зиму. Холодно, скользко, одним словом мерзко. Последние две недели её перемещения были ограничены квартирой, и чаще кроватью, а виной тому «твоя неуклюжесть» , – ворчал Кирк, на самом же деле — сломанная нога. Анна смотрит в потолок, когда раздается голос О’Райли. – Доброе утро, спящая красавица. – Почему ты ещё не на работе? – девушка поднялась на локтях, в дверях стоял Кирк с подносом в руках. – Потому что сейчас завтрак. Он с максимальной аккуратностью сел на кровать, игнорируя собственное правило – не есть в кровати, на подносе стоял кофейник с двумя чашками и тарелка с оладьями странной формы. – Это.. – Сердечки, – недовольно подсказал ей Кирк, отправляя один в рот. Анна улыбнулась, разливая по чашкам кофе. – С чего вдруг? – Ты смотрела на календарь? – поинтересовался О’Райли, на его лице было смущение, скрытое под маской возмущения. – Сегодня четырнадцатое февраля. – День влюблённых, – подтвердила Кольт, пробуя кулинарный шедевр Кирка. – Вот именно, – проворчал О’Райли. – Рад, что до тебя дошло. – И ты в меня влюблён? – поинтересовалась девушка. Кирк поднял свою голову: разноцветные глаза смотрели на него с удивлением. – Уже пару лет, спасибо что заметила. Кольт расплылась в улыбке, и притянула мужчину к себе, убирая пальцем джем с его губ. – Я просто хотела услышать это ещё раз Кирк усмехнулся и довольно поцеловал ее. Август ван дер Хольт Август был готов бросить весь мир к её ногам. Поначалу Саше очень даже нравилось просыпаться в обилии цветов и с интересом открывать «ну ещё один маленький подарок», ровно до тех пор, пока не стало казаться, что Август откупается от неё таким образом. Тяжелая работа и партнёры-идиоты не оставляли ему сил и желание на нежности, каким бы не был романтический настрой. Хольт пытался исправиться, его уверенные касания становились робкими, словно он боялся что-то сломать. – Искорка, – шептал он, аккуратно поглаживая её бедро. – Август, – недовольно шипит Саша, ластясь под его прикосновениями. – Только попробуй убрать руку. Так они и жили, пытаясь притереться друг к другу, а потом случился день всех влюблённых. Август сидел за столом с самым мрачным видом и прикидывал план действий на случай, если он струсит. Дорогие подарки отпадали, он ничуть не сомневался в Вороновой, что она запустит им в него, уж очень боевая девочка ему досталась. Хольт достал маленькую чёрную коробочку, повертел в руках и сунул обратно в карман. Он был уверен в своем выборе и ему осталось только уговорить лучшего адвоката в Петербурге стать его женой. – Прости, – Саша улыбнулась, присаживаясь за столик. – Вынуждена была немного задержаться. – Твоя работа обязывает, – улыбнулся Август, разливая по бокалам вино, красное и тягучее, как мёд. – Я мечтала об этом весь день. – О вине? – О твоей компании. Хольт улыбнулся и, не теряя такого настроя, поставил на стол бархатную коробочку, подцепив крышку пальцем правой руки. – Выходи за меня.