ДЖЕНКИНС В ОТСТАВКЕ. НОВЫЙ МИНИСТР МАГИИ — ГАРОЛЬД МИНЧУМ.
Бывший глава Отдела Тайн Гарольд Минчум, как кандидат с наибольшим количеством голосов Визенгамота, с этого утра избран главой Министерства Магии. Юджина Дженкинс, не справившаяся с пересмотром кадров Визенгамота, поплатилась за неудачное ведение политики отставкой в связи с возмущениями чистокровных членов коллегии. Не далее, как на этих выходных комиссия приняла решение об ее отстранении. — Вот это да, — цинично отреагировал Барти. — Кто бы мог подумать. Сидевшая напротив Джинджер с тем же номером в руках смерила его убийственным взглядом, но ничего не сказала. Барти попытался оправдаться: — Я имел ввиду, что с такой тактикой шишуге было понятно, чем все закончится, разве нет? Все эти чистокровки, они давно хотели ее убрать, а сила действия равна силе противодействия. Джинджер скривила губы и закрылась газетой. Над бумажной кромкой взлетела завитушка сдутых рыжих волос. — Как думаешь, Крик упомянет это сегодня? — спросил Уолт, тоже погрузившись в чтение. — Без понятия. Барти вернулся к еде. И так со всех сторон на него валилятся проблемы, еще и смена министра, так невовремя. Когда ему со всем разбираться? После первого урока четверокурсники табуном потопали в большой лекционный зал на первом этаже. Рейвенкловцы зашли одними из последних, и места на задворках им, увы, не досталось. Скрепя сердце, Барти и его приятели расселись в первых рядах. Ко второму (как и к третьему, и к четвертому) часу профессор Крик оставался во всеоружии: на столе красовалась великансих размеров кружка дымящегося чая, из которой он время от времени отпивал, а потом подтирал рукой усы. После звонка и быстрой переклички завелась ужасно надоевшая всем шарманка. Барти невсерьез гадал, зачем вместо канонических политики, права и экономики на этом предмете они их раза в раз разбираются, почему плохое — это плохо. Неужели до кого-то до сих пор не дошло? — Некоторые волшебники думают, — пробухтел Крик ближе к концу занятия. — Что, отрубив змею одну голову, другая у него не вырастет. Вы большие, должны понять, о чем я толкую. Уолт не сдержал хихиканья и попытался замаскировать его неубедительныи кашлем. Барти опустил взгляд под парту. Может, и у него другая вырастет? — Вот только те глупые волшебники не понимают, что новая выросшая голова будет злее и свирепее предыдущей. Это работает в обе стороны. Некоторым наивно полагать, что правительство не способно справиться с нападками распоясавшихся преступников. Крик не сделал прямых заявлений насчет нового министра и непосредственно своего к нему отношения, но последние слова создали туманное предсказание новости, появившейся в газетах через пару дней: Минчум усилил охрану дементорами не только у Азкабана, но чуть ли не по всему королевству. — Мда, — тихо говорил Уолт, зашедший за Барти в библиотеку. С его приходом сосредотачиваться на учебе стало невозможно, но Барти отчаянно старался закончить эссе об активности энергии звезд. — Это не к добру, от Минчумских зверств одни помехи. Но, как ты там говорил, сила действия равна силе противодействия? Думаю, это снова сработает. Война будет длиться, пока у кого-то не кончатся все воины. Уф. Барти согласно помычал. Внизу снова подпекало. Он скрестил ноги, не зная, как будет лучше — чтобы болезненно саднящая кожица касалась чего-то по минимуму, или чтобы к ней приложилась ткань белья, впитающая мокроту́. Кое-как переписав последний абзац, он встал, и от смещения вверх распространилась болезненная пульсация. Лицо исказилось, но Барти успел отвернуться, и Уолт ничего не заметил. Голова змеи держалась на последних лоскутках и не терпела промедления в спасательной операции. — Пошли в башню, — сказал Барти. — Ого, так быстро, — Уолт только уселся поудобнее. — Там доделаю. Вздохнув, Уолт задул свечу (сидящий неподалеку парень нелестно высказался об этом поступке) и поднялся следом. Вышли в полном молчании. Барти как мог скрывал кривую походку мантией. От вида переполненной гостиной у него пропало все желание расправляться с остатками домашней работы, так что в пустую темную комнату он поднялся вместе с Уолтом. Почти пустую: на кровати Барти растянулся рыжий, похожий на сосиску кот Женевьевы, Мяурис. Барти проигнорировал его и просто сел рядом. Пах прострелило. — Уолт, — неестественным голосом позвал он. — Что? — Уолт грубо погладил кота по голове и упал на свою койку за спиной у Барти. Ладонь рефлекторно прижалась к режущему участку. Может от болезни, а может из страха перед ней или перед раскрытием секрета, поднялась кислая тошнота. Барти сделал глубокий вдох. — А у тебя когда-нибудь, — звук застрял в горле. — А у тебя когда-нибудь...? — Ебать, Барти, что там у тебя? Скрипнула кровать, заинтересованный Уолт поднялся на локти. Барти не оборачивался. Сейчас или никогда. — У меня какая-то ебота на члене появилась, — закашлявшись, скороговоркой проговорил он. — На члене? — недоверчиво переспросил Уолт. — Да. — И как она выглядит? — В общем, все началось с того… Барти, запинаясь, пересказал все с момента, как ему в спину прилетел грязный носок. Еще с марта в Уолте бывала просыпалась сильная мнительность и дотошность к деталям, если это касалось угрозы жизни и смерти, пусть даже такой маловероятной. Уперев руки в бока, он упрямо затребовал немедленно все ему показать. — Зачем? — Барти испуганно принял оборонительную стойку, прикрыл ширинку руками. — Будто ты по одному взгляду поймешь, что с этим делать. Ты же не целитель. — Мало ли знаю? Вдруг что-то придет в голову! — Он пытался и пытался убрать руки. — C этим нельзя шутить, так можно умереть от заражения крови. — Откуда ты знаешь? — Оттуда. Я много чего знаю, вообще-то. — И че на уроках тогда молчишь? — А мне насрать на уроки. Борьба длилась недолго. От резких движений член прошелся по шву трусов, и Барти, оторопевший от выскочивших перед глазами звездочек, зашипел. Ну, Уолт видел его раньше, ведь так? Этот раз почти ничем не отличался. — Мерлин, ладно. Запри дверь, вдруг Винни вернется. Он может все неправильно понять. — Ага, — хмыкнул Уолт, замыкая дверь заклинанием. — И побить нас за нетрадиционные связи. — Я не это имел ввиду, — Барти бросил взгляд на пустую кровать, на которой лежал прикрытый учебником номер «Magic-Music». — Он ни за что бы не стал так делать. Уолт махнул рукой и зажег свет. Барти помялся, отошел подальше от окна к раскрытым створкам шкафа, в котором стопки их одежды неопределимо перемешались между собой. Плечи и грудь сводило от тревоги, будто Барти был законченным беллазиновым наркоманом, скрывающим гниющую от уколов руку. Даже кот, казалось, смотрел на него с осуждением. — Давай, все. Не оттягивай. — Уолт подошел к нему вплотную. — Не смотри так пристально, — огрызнулся Барти, завозившийся с пуговицей. — Еще в жопу загляни мне. — Ты покажи, я загляну, — так же ответил Уолт. — Все, заткнись. Он приспустил брюки и достал страдальца из кармашка. Уолт присвистнул. Зрелище было плачевное. — Тебе надо в Больничное крыло, ты в курсе? — Уолт уперся рукой в стену — Ага, покрасоваться перед Помфри? — Барти спрятал все обратно. — Ты придурок. У тебя хуй не ровен час отвалится, а ты думаешь о мнении Помфри. — Я не могу, — щеки запылали. Уолт тоже вдруг покраснел. — Я даже не знаю, что ей говорить. — Просто иди и все. — Не пойду. — Ну и дурак. Отвалится, потом плакать будешь. — Не отвалится. Барти кособоко вернулся к кровати, а Уолт возвел руки к потолку. — С тобой бесполезно разговаривать, — оставил он за собой последнее слово В дверь робко постучали. Мальчики зло переглянулись, и Барти отпер дверь заклинанием. Внутрь ввалился, не сказать иначе, Винни. Кто-то склеил ему ноги. — О, черт, что произошло? — Уолт мгновенно отвлекся от ссоры. — Блэк отрабатывал на мне дуэльные чары, — пропыхтел Винни, упавший на пол. Барти, не с первой попытки, расколдовал его. — Младший или старший? — уточнил он. — Старший, — Винни благодарно кивнул ему и растер затекшие икры. — Сказал, в Дуэльном клубе теперь нормально не подуэлиться. Урод. — Это не повод разбрасываться заклинаниями в коридорах, — Барти, забыв о себе, помог ему подняться. — Давай, пошли к Флитвику. Винни неуверенно выосвободился. Его эмоции были слишком смешанными, чтобы понять, о чем он думал. — Лучше не надо. Не хочу лишних неприятностей. Ябедничать еще хуже, чем колдовать в коридорах. Это не по… — Да кто тебе это сказал? — в сердцах спросил Барти. — Кто сказал, что лучше терпеть? Обидчиков надо наказывать, а с помощью профессоров сделать это проще простого! — У вас нет никаких доказательств, — заметил Уолт. Он вопросительно посматривал на Барти, как бы намекая, что лучше ему заняться своими проблемами, чем бросаться расхлебывать чужие. — Вас видел кто-нибудь? — Только гриффиндорцы, — вздохнул Винни. — Блэк и эти его… И еще какая-то девочка со старших курсов… — Что за девочка? — Барти ухватился за зацепку. Винни потрогал щеку. Наверное, когда падал в коридоре, чем-то ее стесал. Повезло, что отделался ушибами. В Барти заклокотала ярость. — Ну, такая, мелковатая, с короткой стрижкой. И с большими щеками. — Винни изобразил это с помощью рук. — Без понятия, как ее зовут и где теперь ее искать. — Я понял, о ком ты, — догадался Уолт. — Это Элис Стоун, седьмой год. Иногда она помогает мне с травологией в одном из клубов. Барти фыркнул. Ну конечно, в одном из клубов. Это помогло уговорить Винни «наябедничать», и вдвоем с Барти они отправились за семь миль к кабинету декана, пока не пробил отбой. По дороге Барти, которому опять стало легче, расспрашивал о деталях события. Как оказалось, Винни тоже возвращался из библиотеки, только позже и один, и банда без предупреждения подвесила его за лодыжки в воздух. — Прямо со спины? — вознегодовал Барти. А он еще хотел с ними помириться! — Да-да, — жаловался Винни. То, что при его посуровевшей внешности сохранялась старая мимика и жестовые повадки, было немного комичным. — Ненавижу, когда так делают. Это подло. А Петтигрю тоже там был? — Да, но он ничего мне не сделал. — Но и им тоже. Согласно истории, после этого Блэк напоследок отработал другое заклинание. Таким образом Винни прополз, а потом пропрыгал весь остаток пути до башни, включая длиннейшую лестницу. — Хорошо, что ноги натренированые, — пошутил он. — Иначе бы я там и умер, на этой лестнице. — Странно, что тебе никто не помог. — Да там никого и не было. Все что-то как в пропасть канули. Сам удивился. Порицая хулиганье, они-таки достигли пункта назначения. Профессор Флитвик в смешном ночном колпаке выслушал их и пообещал со всем разобраться на следующий день. Винни не был уверен в данном обещании, но Барти верил, что их декан, как вышестоящее лицо, справедливо разрешит ситуацию. Наутро, во время завтрака тот и правда подошел к гриффиндорскому столу и о чем-то поговорил с Элис Стоун, а после этого с профессором МакГонагалл. Пара десятков рубинов из напольных часов перелетела в верхний отсек. — Я же говорил, — Барти похлопал Винни по плечу. — Справедливость будет торжествовать всегда. — Это тебя отец так научил? — язвительно спросил кто-то из слизеринцев за соседним столом. Барти резко оглянулся. Говорившим был однокурсник Элис по фамилии Мальсибер, главный в шайке поклонявшихся чистой крови. — Лучше научиться у отца этому, а не как самоутверждаться за счет младшеклассников, — с ледяным холодом ответил Барти. Он взмахнул сложенной газетой, где сообщалось о задержании одного из убийц, пока неизвестного. — Или у тебя комплексы из-за с его отсутствия? Не завидуй, я готов поделиться. Всегда мечтал о брате. С разных сторон потянулись насмешливые «у-у-у». Мальсибер ощерил ужасно кривые зубы, и от этого его широкий нос наморщился. — А ты не обольщайся. — Агрессивно сказал он. — Правило «головы змеи» работает в обе стороны. — Правда что ли, — Барти невинно похлопал ресницами. Уолт загоготал, запрокинув голову. — Уроки Крика тебе идут на пользу, молодец. Мальсибер надулся, как злая жаба. Барти, не ощущая опасности, продолжал глумливо парировать выпадами: — Я думал, тебе понравится, что мы приструнили гриффиндорцев. Еще и таким скользким, слизеринским методом. Винни стрельнул в него взглядом: «что значит скользким?» Микро-кивком Барти попросил его не встревать. Краснеющий на глазах Мальсибер, будто бы налившийся кипятком, подсдулся: — Не перевирай факты. По-слизерински было бы подкараулить их и отметелить по заслугам. Друзья вокруг него согласно загудели. — К счастью или несчастью мы все-таки из Рейвенкло, — Барти тоже сбавил угол остроты. — Но не против изучить сторонние методики, если ты понял, что к чему. — Отлично понял. Он многозначительно поиграл бровями и отвернулся. Выбивший десять из десяти навыков дипломатии на это утро, Барти притворно утер лоб рукавом, тут же на него накинулись Винни и Джон: — Что это было? — Что еще за «не прочь изучить сторонние методики»? — Тихо-тихо, — Барти вскинул руки и сбавил громкость до полушепота. — Я всего лишь не хотел затевать драку посреди Большого зала. Ну и сталкиваться с Мальсибером вне его. Лучше не нарываться на него и его дружков, так ведь? Все знают, они не брезгуют темной магией. Такое объяснение удовлетворило их, но Уолт с Барти успели перемигнуться. Не успели они дойти до нужного кабинета, с неба свалилась другая напасть. В локоть Барти больно вцепились стальными тисками. Ойкнув, он схватился за чью-то теплую руку и обернулся через плечо: это была Пандора в худшем из настроений, метавшая невидимые молнии. Барти недоуменно раскрыл рот, но она выпалила первой: — Я знаю, у тебя проблемы. — Мальсибер? — он не сбавил скорости хода, все-таки звонок уже прозвенел. — Все нормально, мне удалось потушить конфликт на начальной стадии. — Мальсибер? — Барти вспомнил, что Пандора сидела на другом конце стола и пропустила стычку. Захотелось ударить себя по лицу. — Какой конфликт? — Ладно, потом обсудим, — заторопился Барти. — Что ты там вызнала? Пандора беззастенчиво ткнула в область его промежности. — Ты не идешь к Помфри. Барти подумал, было бы славно провалиться куда-нибудь к ядру планеты. — Во-первых, — он вырвал локоть и шагнул к двери, закрывшейся прямо перед их носами. — Кого-кого, а тебя это точно не касается. А во-вторых, Уолт!.. Уолт благоразумно сел за самый плотнозабитый стол. Барти был зол и ругался сквозь зубы, но мог лишь слать сердитые записки: какого хуя ты растрындел все пандоре?????она найдет на тебя управу ее ты послушаешь
уолт, ты последнее говно! ты представляешь, как мне неловко??? Послание перехватил профессор Слизнорт, Уолт остался без оскорбления. В отличие от Крика, декан Слизерина не почурался заглянуть в переписку, хотя от незнания шотландского так ничего в ней и не понял. Рейвенкло отделался пятью штрафными очками. В течение дня Барти бегал от Пандоры, как от пожара, но ей-таки удалось загнать его в угол. Он как раз выходил из туалета, где в три погибели стоял несколько минут, однако счел, что его состояние улучшилось с позавчерашнего дня — пропали температура со слабостью, прекраснейший знак. Однако выскочившая из ниоткуда Пандора толкнула его в грудь, заставляя войти обратно. — Я применю силу, — отступавший к раковинам Барти достал палочку. — Если потребуется! — Давай, попробуй, храбрец. Эй, есть кто? — громко спросила она прежде, чем запереть дверь. — Да, там был мальчик, — соврал Барти. Пандора упрямо посмотрела на него. — Кому ты стелишь? Нет там никого. — И что? Тебе тоже захотелось поиграть в целительницу? Пандора зловеще посмеялась и полезла в сумку. Барти испустил стон, узнав дурацкую фиолетовую обложку книги «Сто бесполезных чар и как сделать их полезными». Неужели там для всего есть решение? — Давай, — она шумно залистала страницы. — Снимай штаны. — Не буду я ничего снимать, — Барти выставил вперед палочку. — Что ты как маленький? — Это ты как маленькая! — Нет, ты! — Ты же девочка! — Применил Барти последний аргумент. — А я мальчик! Мы не можем вот так вот светить друг перед другом… всяким! — Мы же лучшие друзья. — Это ничего не ме… Барти хотел было сказать, что это не дает ей права рассматривать его половые органы, и что-то слишком уж часто его друзья взяли на себя такую привилегию, но внутренности прострелило сильнее обычного, и в глазах потемнело хуже, чем при вставании с кровати. Он пошатнулся и схватился за раковину. Сквозь писк в ушах слышалась быстрая речь Пандоры: — …вообще это заклинание от грибка стопы, но я немного его модифицировала, и оно должно… — Блять, — внутренний блок сломался. Сейчас бы Барти скорее доверился мадам Помфри, но расстояние до Больничного крыла казалось длиннее, чем до Лондона. Ладно, Пандора тоже вроде не такая страшная. И не болтливая. И все в ее мире проще некуда. И… Он медленно осел на мокрый пол и расстегнулся. Бережно, как детеныша лукотруса, вытащил пенис. Каждый дюйм движения отдавался болью, белыми вспышками она мигала под закрытыми веками. Пандора сидела на корточках, не сильно думая о юбке, и тактично смотрела на капающую трубу. — Охуеть, — это был первый раз, когда Барти услышал от нее нецензурную брань. И она была уж точно не от восхищения. — Я бы пошутила, что ты опять передо мной валяешься, но сейчас не та ситуация. Здесь срочно нужен специалист. — А без тебя я не знал, — Барти попытался прикрыться, но Пандора ударила его по руке. — Подожди, у меня тут заклинание для кратковременного снижения боли. Хотя бы доковыляешь до четвертого этажа… — А ты его хоть раз использовала? — Нет. Барти невесело, клокочуще рассмеялся. «Это какой-то кошмар» — думал он, цепляясь за ускользающую реальность. — «Умереть от заражения письки, еще и перед лучшей подругой. В школьном туалете. Не хватает Плаксы Миртл и красного занавеса.» Через неопределенное количество времени его потрепали по щеке. Веки разлепились: все туалет, но болит не так сильно. Пандора, старчески кряхтя, взвалила его на свое плечо, и они с трудом поднялись на ноги. Уроки давно начались, и двое друзей медленно, вразвалку пересекали пустые коридоры. В одном из них им повстречалась профессор МакГонагалл. — Прошу прощения, — подлетела она к ним. — А что с мистером… эм… Краучем? Она не сразу его вспомнила. — Стало плохо, — пропыхтела Пандора, сгибавшаяся под его тяжестью. На первом курсе ей было не так тяжело. — Идем в лазарет. — Вам не нужна помощь? — МакГонагалл оценивающе оглядела их с ног до макушек. — Нет, мэм, тут недалеко осталось. В безлюдном лазарете Пандора передала его мадам Помфри и убежала на урок. Может, ей бы и хотелось остаться в группе поддержки, но она дала понять, что не хочет его смущать еще больше. Правда Барти было уже не до смущения. Сидя на больничной постели, он держался за пах и пусто пялился на светлую мантию целительницы. — Что с вами стряслось? — ласково спросила она. Он не знал, что на него нашло, но ему неожиданно захотелось разрыдаться. Он так устал от круглосуточного страха, от недомогания, от утаек и всего остального, что хотелось просто вжаться лицом в эту больничную мантию и разреветься, как в детстве. Не в истерике, как на колене у Кэмпбелла, просто от немощности. Наконец-то скоро все кончится. — Я… — сдавленно начал он. — У меня что-то… с прошлой недели… Его опять затошнило. Нитка за ниткой Помфри выудила из него всю нужную информацию и приманила ширмы. Барти стянул с себя брюки, на этот раз вместе с трусами, и схватился за столбик одной из них, чтобы не упасть. — О, Боже милостивый, — Барти бы предпочел, чтобы она так не говорила. И не прижимала ладонь к губам. — Вам лучше прилечь. — Все так плохо? — Поправимо, — она странно покачала головой. — Но плохо. Зря вы так долго тянули. Когда она ушла за какими-то зельями, заклинание Пандоры ослабло, и Барти скрутило снова. Он закрыл лицо сгибом локтя и слабо захныкал в такт импульсам внизу. Ему пришлось замолчать по возвращении женщины. Над ним долго колдовали палочкой и протирали чем-то холодным, а в конце дали принять целых два зелья: — Обезболивающее и противовирусное, — объяснила Помфри. — У вас вирус Роттерга. — Что это? — Барти осушил первую склянку, ядовито-зеленую, и поморщился. — Это заболевание, передающееся через… контакт… — она тактично понизила голос. Барти поперхнулся вторым, ярко-синим зельем. — Вам нужно сообщить об этом вашей… леди и… — Нет у меня никакой леди, — между кашлем выдавил Барти. — …И родителям. Это серьезные вещи. — Но у меня никогда не было, — он опустил склянки на поднос. — Вы, наверное, что-то путаете. Мадам Помфри подозрительно покосилась на него. — И вы на сто процентов уверены в своих словах? Барти поколебался. С тем ужасным магглом у него почти ничего и не было, по крайней мере, тот не успел сделать ничего, кроме отвратных трений. Тем более болезнь немаггловская. — Ну, — Барти скрестил руки на груди. — Я могу точно сказать, что ничего никуда не совал и мне тоже ничего никуда не совали. — Вирус Роттерга весьма долгоживущ и может попасть на слизистые, даже если контакт был не таким… очевидным. — И что теперь делать? — внутри него будто что-то обвалилось. — Я все еще настаиваю на письме родителям. А потом мы подберем курс лечения и будем следить за течением… — Нет, только не родителям, — Барти замахал руками. — Но вы несовершеннолетний. Вам даже нет шестнадцати. Помфри говорила строго, но было заметно: надавить еще чуть-чуть, и она растеряется. — Я вас умоляю, — он подогнул колени и затряс сложенными кистями. — Давайте мы просто это вылечим и все. Она вздохнула, потирая пальцами один из висков. Барти не спускал с нее больших щенячьих глаз. — Хорошо, давайте пока повременим. Он возликовал. — Лучше скажите мне, после того момента сколько ориентировочно прошло времени? У болезни долгий скрытый период, чем больше ждешь — тем крепче она заседает в теле. — Больше года назад. — И после этого…? — После этого не было. Мадам Помфри что-то записала в блокноте. Барти засунул руки в карманы: в последнее время он не мог позволить себе такой роскоши, поэтому погрузил их по самые запястья. Закончив писать, целительница вновь обратилась к нему: — Пока мы не убедимся, что вы не можете распространять болезнь, вам нужно будет всегда, обязательно, без исключений использовать презервативы, а лучше вообще воздерживаться: даже барьерная защита — не гарантия. — А насколько это может затянуться? — уныло спросил Барти. Обсуждение половой жизни со школьной целительницей, просто восторг. — А вам так нетерпится? — подколола она его. Барти нахохлился. — Нет. Просто спрашиваю. Люблю планирование. — Хорошее качество, — она добавила еще пару пометок и взглянула на него поверх очков. — Если повезет, будете ходить сюда до Рождества, в менее удачливом случае до конца года. И тогда точно придется рассказать все вашим родителям. Он представил лица мамы и папы, узнавших об этой новости. Отец оторвет ему голову, но сердце от разочарования мамы остановится быстрее. — А целоваться хоть можно? — вопрос тоже из разряда «планирования». — Можно, — мадам Помфри сдержанно улыбнулась. — Возьмите те два флакона. Трижды в день разбавляйте по чайной ложке в воде и отмечайте галочками поля на бирке. Пропустите хоть один прием — я напишу вам домой. Заглянете через пару дней: сейчас я выпишу в Мунго препарат от Роттерга — не представляю, как я это им объясню —, но из-за погоды доставка всегда задерживается. Все, беги на уроки. Барти аккуратно вложил флаконы во внутренний карман и поклялся себе, что не пропустит ни одного раза. Пора покончить с забывчивостью. Жизнь дороже. Идти на остаток урока не было смысла, к тому же друзья могли запереживать, а его необычно грела мысль о том, что кто-то может обсуждать его и беспокоиться. Проявленная заинтересованность его здоровьем немного бодрила. На обед он тоже опоздал: спохватившись, что не сможет, наверное, прилюдно раскапывать какие-то снадобья по стаканам, Барти ринулся в башню и сделал это в комнате. Впредь придется носить с собой фляжку, которую предстояло где-то взять и которая вызовет не меньше вопросов. Прибежав к концу трапезы, он, весьма здоровый на вид, сел рядом с Уолтом и накинулся на еду, как в последний раз. Целую неделю к нему не приходил нормальный аппетит. — Что с тобой? — с места в карьер спросил Уолт. — Мне пиздец, — ухмыльнулся Барти. Привет, мам, У меня все в полном порядке, обычнее некуда. Погода портится, но это не критично — все равно мы почти всегда сидим в замке. На трансфигурации мы превращали черепах в цветочные горшки, и этот вышел слишком красивым, чтобы развоплощать его. Немного маловат, но, может, сгодится для чего-то не очень большого? Я не очень разбираюсь в цветах, но надеюсь, уговаривал профессора МакГонагалл не зря.Твой Барти
Вырванная страница медицинского учебника из библиотеки Хогвартса: «Болезнь Роттерга — магическое антропонозное заболевание, вызываемое вирусом Роттерга (лат. Rotterg sp.), передаваемое половым путём, характеризующееся поражением слизистых оболочек половых органов, органов мочеиспускания, а также разрушением костной системы и органов малого таза. Относится к венерическим заболеваниям. При болезни Роттерга поражаются слизистые оболочки чаще всего половых путей, но могут поражаться слизистая прямой кишки. Морфоз неустановлен. Основной путь заражения — половой. Шанс заразиться даже после одного полового контакта с инфицированным партнёром достигает 60—90 %. Вероятность заражения одинакова при обычном половом акте, а также анальном и оральном сексе. В некоторых случаях заражение может произойти при контакте полового органа и участка кожи вблизи слизистых тканей. Инкубационный период заболевания составляет от полугода до двух лет, характеризуется отсутствием симптомов и бурным размножением вируса в клетках органов малого таза. Наступление острой фазы может ускориться ослаблением имунной системы другими болезнями, холодом, ампутацией, поражением боевой магией. Острая фаза характеризуется выделением слизи, гноя, ощущением жжения и боли в терминальном отделе уретрального канала, частыми позывами к мочеиспусканию, очень болезненному, иногда с примесью крови. У мужчин может сопровождаться частыми эрекциями и непроизвольными семяизвержениями со следами крови в сперме, что связано с наличием воспалений в семенном бугорке. Женщины склонны к бессимптомному течению вплоть до терминальной фазы отказа органов, наблюдается бесплодие. Профилактика состоит в использовании м. презервативов, устойчивых к волшебным инфекциям. Во время течения болезни рекомендуется отказаться от половых контактов из-за устойчивости вируса к условиям внешней среды…» Другая вырванная страница: «…схема лечения заключается в приеме антивирусных препаратов согласно таблице 85 и обработке пораженных внешних участков настойкой растопырника, обезболивание по надобности. Пропускание приемов антивирусной терапии чревато осложнениями, задержкой выздоровления и повышением устойчивости вируса к таргетному поиску внутри организма. Длительность блоков индивидуальна для каждого пациента и контролируется целителем. Последний блок завершается спустя пять дней после получения контрольных результатов анализа на вирус Роттерга (см. значения в табл. 115). Далее рекомендуется поддерживать ежегодный недельный курс для контроля численности популяции внутри человека, на этом этапе половой контакт не несет угрозы».