Sky in his eyes

Стрелка настенных часов показывала ровно полночь, когда Норман наконец закончил со всеми документами. Сегодня бумаг, да и работы в целом было больше обычного, и потому он провозился с ними до поздней ночи. Весь день он что-то заполнял, подписывал и проверял, а потому сейчас чувствовал себя вымотанным и разбитым. Всё, чего ему сейчас хотелось, — это ввалиться в их с Эммой комнату, плюхнуться рядом с ней на кровать и уснуть. Крепко-крепко, так, чтобы без сновидений. Собственно, так он и решил поступить. Отложив, наконец, ручку на стол, он поднялся со своего места и стал на ходу разминать затёкшие от постоянного нахождения в одной позе конечности. Мельком глянул на часы, дабы проверить, сколько времени. Как только он увидел, что уже полночь, его брови поползли вверх, а на лице отразилось волнение. — Ох, ну и засиделся же я сегодня… — растерянно пробормотал Норман, глядя на настенные часы. После его голову посетила мысль, что Эмма, должно быть, уже заждалась его, и внутри всё перевернулось. — Нужно поторопиться… Не став более мешкать, он поспешно покинул свой кабинет и вышел в тёмный коридор. Там он осторожно, стараясь не создавать лишнего шума, притворил за собой дверь и мягкой поступью направился к их с Эммой комнате. Шёл он медленно, часто останавливался, прислушивался к звукам в доме. К счастью для него, все остальные, судя по всему, уже спали. Осознание этого несколько успокаивало его. Ему не особо хотелось, чтобы кто-то из его семьи засиживался допоздна так же, как и он сам. Например, Рэй или Винсент, которые тоже в последнее время даже слишком много работали. И, к счастью для Нормана, это его желание осуществилось, поскольку все, как он думал, спали в своих постелях. Однако он ошибался. В этом он убедился, когда проходил мимо гостиной. Тогда-то он и заметил чью-то хрупкую фигурку, сидевшую на диване. Вздрогнув, он остановился на месте и повернулся к ней. Приглядевшись получше, он понял: Эмма. Она сидела на диване, кутаясь в его плащ, оставшийся ещё со времён Лямбды, и тихонько посапывала. На коленях у неё лежал альбом с фотографиями, которые Рэй сделал, когда они оказались в человеческом мире. И в тот момент, когда Норман увидел её, у него внутри всё сжалось. Сердце забилось быстрее в груди, из лёгких, казалось, выбило весь воздух. Волнение заполнило каждую клеточку организма, в голове лихорадочно заметались мысли. Однако из всего этого безумного балагана отчётливо выделялась одна единственная: Эмма опять уснула здесь из-за него. — Вот же глупая… — шёпотом произнёс Норман, когда эмоции наконец отпустили его. Стараясь сильно не шуметь, он аккуратно направился в гостиную, чтобы забрать её и отнести в комнату. — Столько раз ведь говорил, чтобы не сидела здесь и не ждала меня… Так, мысленно сетуя и на себя за то, что задержался допоздна, и на Эмму, которая никогда его не слушала, и на внезапно свалившуюся сегодня на него работу, он добрался до диванчика. Возле него он на мгновение замер, затаил дыхание. Эмма спала чутко, и об этом он знал ещё с детства, а потому пытался вести себя максимально тихо, чтобы её не разбудить. Первые несколько минут он вообще не решался делать что-либо, боясь потревожить её сон. Просто стоял, словно пригвождённый к полу, и смотрел на её умиротворённое личико. Однако вскоре он всё-таки набрался смелости, и потому протянул руки к альбому, чтобы переложить его хотя бы на стол. В то мгновение, когда он уже обхватил его пальцами и слегка приподнял, Эмма вдруг поморщилась, заворчала. Норман вздрогнул и застыл на месте, так и держа альбом в воздухе. В груди затрепыхался, запульсировал страх того, что он всё-таки нечаянно разбудил её. Сглотнув отчего-то ставшую вязкой и горькой слюну, Норман медленно повернулся к ней. В этот момент он надеялся, что она всё-таки не проснулась. И надежды его оправдались: Эмма по-прежнему продолжала тихонько посапывать, кутаясь в его плащ. Лишь лицо её изменилось, стало несколько хмурым, обеспокоенным. Норман вздохнул с некоторым облегчением, но после его голову посетил вопрос, что же такое ей снилось, раз она теперь выглядит так. Впрочем, об этом он решил подумать потом: сейчас нужно было разобраться с альбомом, а затем отнести её в комнату. Собственно, так он и поступил. Тихонько положив альбом на столик, расположившийся рядом с диваном, он бережно подхватил Эмму на руки и покрепче прижал её к себе. Она снова поморщилась, заворчала во сне, но к нему всё же прильнула. Чуть сжала тонкими пальцами плащ, забормотала что-то неразборчивое. Норман улыбнулся самым краешком губ и ласково погладил её по маленьким ладошкам, как всегда делал, чтобы успокоить. — Всё хорошо, всё хорошо, — негромко приговаривал он. И это действительно помогало: постепенно Эмма расслаблялась, и её лицо вновь становилось умиротворённым. А когда она окончательно успокоилась, он наконец понёс её в спальню. До их с Эммой комнаты Норман добрался без каких-либо происшествий. По пути ему также никто не встретился, чему он был несомненно рад. Как только же он оказался в их спальне, то сразу же понёс Эмму к кровати. Подойдя к ней, он аккуратно уложил её на подушку, после чего потянулся за одеялом. Плащ он хотел снять, дабы тот не мешался, однако в самый последний момент передумал: побоялся её разбудить. Вместо этого лишь улёгся с ней рядом, даже не раздеваясь, натянул на них обоих одеяло и закрыл глаза. Мягко обнял её, прижал к себе. Она устроила голову у него на плече, обхватила его руками во сне и громко засопела, словно котёнок. Он улыбнулся и зарылся носом в её рыжие волосы, пахнущие ромашками. В её тёплых объятиях дремота накатила с новой силой, и он уже не стал ей сопротивляться. Напротив, лишь поддался, позволил ей полностью окутать разум, и потому уже вскоре тоже тихонько посапывал вместе с Эммой.