Sky in his eyes

Норман в нерешительности застыл у двери, затаив дыхание, и крепко вцепился в край рубашки. Сказать, что он нервничал, — значит ничего не сказать. И ведь было из-за чего: там, за дверью, его ожидал человек, вырастивший Эмму. Мистер Юго, насколько он знал, был крайне строгим и серьёзным, особенно, когда дело касалось его дочери. Норман не знал его лично и даже никогда не видел, однако слышал о нём многое, в частности от самой Эммы. И он бы солгал сам себе, если бы сказал, что не боялся встречаться с ним. Но в то же время он понимал, что это просто необходимо. В конце концов, он собирался жениться на Эмме, и для этого ему нужно было благословение её отца. Собственно, именно поэтому он сейчас и здесь. Сделав глубокий вдох, Норман наконец взялся за дверную ручку. Помедлил несколько секунд, собираясь с духом, затем всё-таки нерешительно надавил на неё. Дверь неохотно поддалась и с тихим скрипом отворилась. Норман замер на мгновение, однако всё же шагнул внутрь. Первое, что он увидел, когда прошёл в кабинет, — это мистер Юго. Он стоял возле окна, безучастно разглядывая улицу, и курил. Выглядел он даже страшнее, чем Норман себе представлял. Даже такие мелочи, как лёгкая щетина и тёмные волнистые волосы, торчащие во все стороны, прямо как у Эммы, вызывали толпы мурашек по всему телу. А уж когда он наконец повернулся, Норман и вовсе застыл на месте, словно пригвождённый к полу, и непроизвольно сглотнул. Смотрел мистер Юго пристально, пронизывающе, изучающе. И по выражению его лица становилось понятно, что делать ему, Норману, поблажек он совсем не собирался. — Так значит, это ты тот смельчак, который решил жениться на моей Эмме? — спросил мистер Юго, потушив сигарету и бросив её в пепельницу. Голос у него был грубый, с хрипотцой, и оттого внутри всё похолодело. И тем не менее, внешне Норман старался оставаться спокойным. Нет, нельзя дать перед ним слабину, иначе всё пойдёт крахом. — Да, сэр. Меня зовут Норман, — настолько ровно и чётко, насколько он только сейчас мог, проговорил он. При этом он не разрывал зрительного контакта, дабы таким образом показать, что он совсем не боится. — Что ж, Норман, я о тебе наслышан. Эмма много про тебя рассказывала, — мистер Юго беззлобно усмехнулся и прикрыл глаза. На долю секунды выражение его лица сделалось мягче, однако он тут же помрачнел. Нахмурился, скрестил руки на груди. — Но, знаешь, я не Эмма. И я не собираюсь отдавать тебе мою дочь только за красивое личико, пацан. Норман глубоко вдохнул. Ну конечно, чего-то подобного и стоило ожидать. Эмма ему говорила, что её отец с тем ещё нравом, и что убедить его в чём-либо — задачка не из лёгких. Впрочем, Норман тоже был не из робкого десятка. Он заранее подготовился к встрече и продумал все возможные варианты их диалога, а потому примерно понимал, что и как нужно отвечать. Волнение, конечно, несколько усложняло задачу, однако отступать он не собирался. Нет, он пришёл сюда за благословением, а значит, он получит его, чего бы ему это не стоило. — Я вас прекрасно понимаю, — спустя недолгую паузу наконец снова заговорил он. Выражение его лица и голос сделались серьёзными, и он смело шагнул вперёд. — Вы, как отец, дорожите ей и желаете всего самого наилучшего. Но я вас уверяю: со мной она точно будет в безопасности. Я люблю Эмму и готов каждый день делать её счастливой. — Неужели? — в недоверии изогнув бровь, спросил мистер Юго. В его голосе слышалась насмешка. Однако, получив в ответ решительный кивок, он хмыкнул и заметно смягчился. — Ну что ж, это мы ещё посмотрим. Ты теперь на испытательном сроке, пацан. Если за неделю докажешь мне, что достоин жениться на моей дочери, то так уж и быть, дам добро на вашу свадьбу. Ну а если нет… Пеняй тогда уж на себя. Норман вздрогнул. Сперва он не понял смысл сказанных им слов, однако потом к нему пришло осознание. У него получилось. Конечно, пока что он не добился полного расположения отца Эммы, но у него всё-таки получилось. — Спасибо. Я вас не подведу, обещаю. Вы во мне точно не разочаруетесь, — благодарно улыбнувшись, заверил Норман. Волнение полностью отпустило его, и на его место пришла радость от пускай и маленькой, но всё же победы. Норман понимал, что впереди у него ещё целая трудная неделя, однако ни капельки не сомневался, что справится с этим последним испытанием. В конце концов, ради Эммы он был готов на всё.