***
И было лишь одно чего он жаждал в то время — найти ублюдка, который в пьяном состоянии сбил Алессию в тот проклятый вечер, и убить его. Свершить возмездие — не справедливо было давать этому гаду четыре года тюрьмы, это оскорбило подростка. В мире не должны жить такие люди — укоренилось в голове прочно. Картины расправы, чуть ли не в самых их ярких деталях, проявлялись в сознании с мазохистической медлительностью и постоянством. Юный Неро жаждал представить, как звучал бы последний крик водителя или его мольба о пощаде, как бы выглядело отчаяние в глазах напротив. Наверняка мужчина попытался бы оправдаться алкогольным опьянением, манипулировал бы родными, которые ждали возвращение отца семейства домой. Но есть ли Ризотто дело до этого, если у самого уже не осталось ничего, не осталось никого близкого? Разве может его растрогать хоть одна история этого жалкого человека? Абсолютно нет. Он был безжалостен. Он принял решение — в глубинах души Ризотто Неро провел свой суд над убийцей сестры. Был в этом и положительный момент — мальчишка стал более мотивированным, постепенно приходя к выводу, что хорошее образование и связи в дальнейшем помогут ему избежать уголовной ответственности после мести. Безусловно, были времена, когда апатия и чувство бессмысленности каждого шага на пути к цели, выбивали из колеи, но стоило вспомнить изуродованное лицо Алессии в морге, ее похороны, Ризотто набирался нечеловеческих сил. В общем-то, месть стала единственной отдушиной для него среди холодных стен детского дома. Вряд ли неокрепшую психику мог смутить факт того, что совершив злодеяние, пусть даже в сторону преступника, сам от того уподобишься ему. Запачкав руки в крови однажды, вряд ли вернешься к счастливой жизни. Однако в тот период казалось, кратковременное успокоение стоит таких жертв. Вполне возможно, ему от этого, действительно, могло стать легче, но этого уже никто и никогда не узнает — когда Ризотто исполнилось семнадцать лет, из колонии прислали письмо с информацией о смерти водителя. Теперь было некому мстить. Чувства, захлестнувшие его тогда, были самыми противоречивыми: это и досада от того, что не успел лично поквитаться с мерзавцем, злорадство, что теперь преступник получил по заслугам, даже истерика, и лишь в конце наступило облегчение. Это было его спасением. Так, сама судьба предостерегла Ризотто от выбранного им пути. «И все же справедливость есть!» — мысль эта приятной вуалью обволакивала разум.***
От своего путешествия Ризотто Неро ожидал чего угодно, но явно не того, что ему придется спасать незнакомца на берегу моря. В этот день мужчина прошел внушительный путь вдоль береговой линии, дабы скрыться от шума отдыхающих. Он надеялся остаться с мыслями наедине, возможно, даже пару раз окунуться в теплую морскую воду, но вдруг услышал за скалами чьи-то крики. Не влезать в чужие конфликты — правило железное, придерживаться ему, значит, не подвергать себя лишним неприятностям и стрессу. Это вполне логично, но услышав, как в чужом голосе с надрывом ломается всякая надежда на спасение, как он подрагивает и после обреченно замолкает, Ризотто не смог остаться в стороне. В этот день закончилась всякая логика в его жизни. По итогу, как и думалось, над пацаном решили поиздеваться те, кто посильнее. Как это банально. Отпугнуть трех идиотов — задача по силам, а потому сейчас, оставшись наедине с незнакомцем, Ризотто решил осмотреть его. Он был юн, на вид можно было дать лет девятнадцать-двадцать не больше. Возможно, студент. Какая досада так неудачно приехать на отдых. Достав влажные салфетки из кармана сумки, мужчина склонился над ним и принялся оттирать кровь с лица. По мере избавления кожи от багряной жидкости, взору открывались чуть заостренные скулы, тонкие изогнутые брови и пухлые, местами потрескавшиеся губы. Однако все внимание захватила россыпь веснушек на молодой светло-оливковой коже — это было подобно брызгам красок, оставленных небрежным художником на неоконченном полотне. Неро еле заметно провел большим пальцем по ним. Необычный цвет волос привлек не меньше: они были ярко-розовые, собранные в причудливую косу сзади, дополняла прическу уложенная набок челка, чуть вьющаяся на кончиках. Было ли это следствием влажного морского воздуха или они сами по себе имели свойство виться — неизвестно. Справедливости ради волосы самого Ризотто тоже выделялись среди толпы. Они рано стали седыми после перенесенного стресса, но красить их в темный цвет он не стал, как дань трудностям на жизненном пути. В любом случае, сейчас мужчину больше волновало состояние здоровья юноши. Как только лицо и шея стали чистыми, настал черед легких пощёчин и брызг воды, дабы привести беднягу в сознание. И это сработало — Доппио открыл глаза, сонно посмотрел на своего спасителя и, вскрикнув, попытался отползти от него подальше. Перед ним сидел человек с черными глазами. Быть того не может. Неужто после падения он теперь видит галлюцинации? Нет, серьезно, склеры незнакомца были полностью черными, а сама радужка алой, разве такое бывает? Или он просто носит линзы? В голову стали приходить безумные догадки, которые дразнили и без того тревожного парня. А вдруг он маньяк или сектант и теперь принесет его в жертву какому-нибудь божеству? Винегар тяжело задышал, затрясся и замер в оцепенении. Да что же это за день такой? Почему ему так не везет? Крепкие руки Ризотто не дали отползти и Доппио жалобно застонал. — Да не дергайся ты так, парень! — в голосе мужчины угадывались нотки надвигающегося раздражения. — Ты потерял сознание и я пытаюсь тебе помочь, а ты, если и дальше будешь дёргаться, сделаешь только хуже. — Ах, моя г-голова раскалывается, мне больно! — глаза закатывались от неприятных ощущений после пробуждения, — Боже мой, боже мой, что вам нужно от меня?! У м-меня нет денег, совсем ничего нет, п-прошу пощадите! — казалось он совершенно не слышал, что ему сказал Ризотто, он повторял это по нескольку раз, прежде чем на него прикрикнули, и наступило молчание. — Я сказал, успокойся и послушай меня внимательно. Мне от тебя ничего не нужно. Если ты не заметил, я спас тебя от этих отморозков. Я помогу тебе. И вообще как тебя так угораздило? Насколько мне известно, туристов здесь не так часто обижают, ума не приложу с чего бы им трогать тебя. — Неро задумчиво склонил голову и приложил пальцы к подбородку. — Мы можем пойти в полицию, я запомнил, как они выглядят, так что… — Подождите, подождите, не надо в полицию! Все в порядке, это мои старые знакомые, я…жил здесь раньше, — видно слова давались ему с трудом, — это простое недоразумение. Они не били меня, я сам упал, честно! — словно в бреду затараторил розоволосый. Его голова причудливо моталась из стороны в сторону, а глаза вновь закатывались, стоило ему хоть на минуту дольше сфокусировать свой взгляд. Такие гримасы заставили Ризотто испытать лишь жалость. — Местный значит, что ж, дело твое, но, в таком случае, я провожу тебя домой, а если не станет легче, в больницу. Меня зовут Ризотто, а тебя? — Я… меня Доппио зовут, простите за доставленные неудобства! — было видно, как ему стало неловко из-за своей паники. — спасибо большое за помощь, Ризотто. Рука помощи сейчас была как нельзя стати, потому Винегар не стал сопротивляться и, сжав ладонь нового знакомого, осторожно поднялся на ноги. Пространство вокруг закружилось, будто на карусели, голова снова разболелась. Ризотто осторожно поддерживал парня за талию, отмечая между делом, что кофта у него слишком короткая и вызывающая. — Как бы не сотрясение у тебя было, — задумчиво рассудил Неро, — нужно все-таки в больницу, — в ответ донеслось лишь недовольное хныканье. «Ну, совсем как ребенок», — эта реплика была сказана про себя, чтобы лишний раз не задевать Доппио. Как оказалось, поликлиника находится в Ольбии, добираться туда из Порто-Черво да по такой жаре занятие сомнительное, а потому было принято решение отправиться к местному фельдшеру, благо они были в каждом курортном поселке, чтобы в случае чего гости могли обратиться за первой медицинской помощью. Поначалу Доппио старался держаться как можно дальше от Ризотто, но стоило ему снова начать шататься, как мужчина уже без всяких слов взял того под руку, и с самым невозмутимым видом повел вверх по серпентину. Сказать, что Винегару было неловко и стыдно, значит не сказать ничего. Он буквально изводился от тепла накаченных рук мужчины, от его размеренных движений и дыхания, от того каким высоким он был по сравнению с ним. Что-то внутри полыхало, переворачивалось, скручивалось и резко разворачивалось, не давая ни минуты покоя. И Доппио прекрасно знал эти ощущения, и боялся их. Надеяться скрыться от них навсегда — самое глупое, на что можно было рассчитывать, рано или поздно он снова испытает подобное. Вот почему на протяжении многих лет он старательно сводил общение к самому минимально необходимому: посещение лечащего врача, краткие диалоги с продавцами в соседнем магазине и обсуждение рабочих моментов с заказчиками. Он боялся новых знакомств и внимания к своей персоне. «Ничего страшного не произойдет, этот человек просто пытается быть любезным со мной. Поможет и уйдет», — как мантру твердил парень, дабы хоть немного расслабиться. В кабинете фельдшера был проведен стандартный осмотр и выписаны рекомендации по дальнейшему лечению. И хоть Доппио повезло избежать черепно-мозговой травмы, даже его нос на удивление остался цел и невредим после столкновения с камнями, но контроль и профилактика еще никогда и никому не помешают, учитывая оставшуюся шаткость и головокружение. Ризотто выдохнул с облегчением — ну и денёк выдался! Выйдя из здания, на обоих мужчин усталость накатила с еще большей силой. Три минуты они простояли на выходе, каждый думал о своем, лишь изредка вымученно переглядываясь. Первым прервал тишину Неро: — Я проведу тебя домой, на случай, если тебе станет плохо по пути или ты снова нарвешься на каких-нибудь придурков, — сказано это было настолько уверено, что ни о каком отказе не шло и речи. Доппио еле заметно кивнул, а внутри все затрепетало от его низкого голоса, его настойчивости и твердого взгляда черных глаз. Снова стало стыдно. Так не должно быть, это все его больное воображение. Не нужно принимать элементарную вежливость, как что-то особенное. Наверное, Ризотто просто ответственный человек, который не может так взять и бросить другого в беде. Нужно поскорее добраться до ночлега и забыть об этом дне. Не стоит играть с внутренним демоном. За это можно дорого поплатиться. Никогда нельзя знать наверняка чего пожелает Дьяволо. Между тем, вторая личность действительно проявила нездоровый интерес к Ризотто, это ощущалось по учащенному сердцебиению и раздражающей пульсации в висках. Его злобный смех и колкие, местами пошлые, фразочки в сторону мужчины Доппио и вовсе игнорировал. — В какой ты стороне живешь? — Ризотто прервал внутренние метания парня. — Ох, да, точно, я живу вот там возле пляжа, в самом конце побережья, — и для лучшего объяснения он ткнул пальцем в сторону горизонта, на что со стороны устало выдохнули. — Угораздило же тебя забраться, тогда давай поторопимся, пока не успело стемнеть, — в ответ снова кивнули, на этот раз более уверено, что подтолкнуло Неро на мысль о том, вдруг его спутнику стало немного лучше. Неловкость и смущение в поведении Винегара были заметны даже слепому, но не сказать, что это каким-то образом показалось Ризотто странным, наоборот, это так естественно сочеталось с внешностью, отчего выглядело по-своему очаровательно. Мужчина сам не заметил, как засмотрелся на игру солнечных лучей в локонах Доппио, на их переливы и сияние, на то, как забавно он щурился яркому свету и как хмурил брови, заметив на себе внимательный взгляд. Давно он не желал так долго кого-то рассматривать, как в этот миг. Хотелось еще раз провести пальцем по веснушчатым щекам, ощутить бархатную кожу, прикоснуться к длинным волосам. Интересно, какими они будут на ощупь? С грустью ему пришлось напомнить себе о том, что это лишь мимолетная встреча, не стоит поддаваться эмоциям и любая близкая связь в жизни обречена принести боль и разочарование. С чего бы его вообще мог заинтересовать этот бедолага? Все это глупости. «Нужно чаще выбираться куда-то с Мелоне, Прошуто или Гьяччо, а то я совсем уже одичал, раз так думаю о первых встречных. Ну и морока», — Ризотто покачал головой, прогоняя ненужные мысли прочь, но хотелось ли ему забывать розоволосого юнца на самом деле? А тем временем начинало вечереть. Двое ускорили шаг и побрели вдоль дороги, направляясь в самый конец побережья.