Non plus ultra

      Кольцо своими холодными объятиями обожгло её палец, и снова до Розы донеслись звуки шуршаний платьев и чьих-то голосов, которых, впрочем, почти сразу перекрыла оглушительная волна аплодисментов. Кэл был доволен собой — поднявшись, он коснулся её губ в лёгком поцелуе, а потом горделиво приосанился.       Полились бесконечные поздравления; Каледон всё ухмылялся, обещал выслать приглашения на свадьбу, а Роза ограничивалась лишь отстранённым «спасибо». Подали десерт, все выпили за жениха и невесту, затем Кэл позвал мужчин в библиотеку, — которая служила также курительным салоном, — дабы отведать бурбона и выкурить по сигаре. Конечно же, первостепенно к нему приблизился Натан Хокли, уже обсуждающий что-то с Брюсом Исмеем…       Роза всё так же не принимала реальность происходящего, пока одна-единственная фраза не вернула её в действительность, заставив окончательно увериться в том, что это всё не сон:       — Поздравляю, Роза, — тихо произнёс подошедший Том.       Роза на мгновение прикрыла веки, как бы собираясь с мыслями. Его лицо теперь было хорошо освещено, и она поняла, что очень редко встречала таких красивых людей. А его глаза вправду оказались тёмно-карими и очень, очень глубокими…       — Благодарю… — выдохнула она.       Повисло молчание, мужчина, слегка улыбаясь, смотрел на неё.       — У вас потерянный вид, — вмиг став совершенно серьёзным, сказал он. — Вы хорошо себя чувствуете?       — Да-да, спасибо, Том…       — Сейчас мне нужно пойти с остальными джентльменами в библиотеку, поэтому я надеюсь, что вы говорите правду.       — Со мной всё будет в порядке, — заверила она. — Не беспокойтесь…       — Что ж, чудесно. Я рад нашему знакомству, Роза.       — Я тоже рада, — искренне отозвалась она, а затем вдруг смутилась, убирая за ухо пружинкой выбившийся из причёски локон. — Думаю, ещё увидимся.       Том добродушно натянул уголки губ и, вежливо кивнув, покинул зал. Роза проводила его взглядом и, дабы избежать светских бесед, неторопливо направилась в самый дальний угол, где как раз стояли два кресла. На одном из них уже сидела Хелен, которая улыбнулась и хотела было встать, но Роза плавным жестом остановила её.       — Хотела вас поздравить, — извиняющимся тоном проговорила женщина. — Но вокруг вас крутилось столько людей…       — Правильно сделали, что не поздравили, — довольно резко опустившись в кресло, пробормотала Роза.       — Что стряслось?       Роза повернула голову и посмотрела на Хелен такими широкими, испуганными глазами, что женщина тотчас же всё поняла.       — Ох… Роза… — она успокаивающе накрыла своей ладонью её. — Прошу вас, не бойтесь. Почти все сомневаются — это нормально.       — Я не сомневаюсь, — отозвалась девушка пониженным тоном. — Просто возможность иного ответа была абсолютно исключена.       — Вы можете рассказать мне… если вам станет легче.       Роза сперва просто сидела, взирая куда-то в пустоту, но затем, решив, что терять уже, в принципе, нечего, быстро заговорила:       — Отец был азартным человеком, и наша семья оказалась в опале после его смерти. Мама стала в срочном порядке подыскивать мне подходящую партию, но нескольких претендентов она сочла не такими богатыми, как ей нужно. Другие были намного старше меня. Третьи же не хотели брать в жёны бесприданницу, — она перевела дыхание. — Несомненно, сперва я была очарована Кэлом, практически влюбилась. Он выглядел таким спокойным, что я решила: он ведь наверняка благороден и добр. Это не так. Это было напускное. Он, безусловно, помог нам, и я ему очень благодарна, но до этого дня не давал мне спокойно дышать. Мне страшно, что будет дальше. Я сама обрекла себя на страдания… А ведь я первая подошла к нему! Воистину, что за абсурд…       — Думаете, он настолько плох?       Роза потёрла виски.       — По крайней мере, счастливой я с ним не стану.       — Знаете, Роза… Когда Томми сделал мне предложение — я тянула с ответом. И очень долго тянула.       — Но ваш жених он… он такой великодушный, он поддержал меня на том балконе. Меня, незнакомого человека! Что же он делает для вас — очень просто представить!       — Позвольте, но что же он сказал?       — Во-первых, попросил обойтись без фамилий, — начала Роза. — И это сразу расположило к нему, как к абсолютно не зазнавшемуся человеку.       — Да, он никогда не любил излишний официоз. В этом весь Томми, — с доброй усмешкой отозвалась Хелен.       — Во-вторых… Он единственный заметил моё подавленное состояние, пошутил пару раз и не стал ругать за то, что застал меня с сигаретой.       Теперь Хелен искренне рассмеялась.       — Клянусь. Для меня это дорогого стоит, — приложив руку к сердцу, горячо проговорила Роза.       — Я очень рада, что Томми помог вам, и вам стало лучше. Он сам немного теряется на подобных вечерах.       — Да, я заметила, — задумчиво проговорила Роза. — Он сказал, что вы ненадолго Лондоне… Говорил, что хочет домой.       — Томми не любит длительные путешествия, — огорчённо произнесла Хелен. — Я бы хотела задержаться здесь, но он против. Порой мне кажется, что он уже женат… на своей работе. А я лишь… встала между ними.       Роза тактично не стала уточнять по поводу работы. Хелен ей понравилась так же, как и Том — они казались простыми в смысле общения с окружающими. Отсутствовали эти вечные ужимки, лирические отступления с витиеватыми рассуждениями, которые предназначались лишь для того, чтобы пустить пыль в глаза. Роза с любопытством посмотрела на Хелен, и женщина вновь заговорила:       — Мы прибыли вчера после полудня, только заселились в отель, и он сразу освоился в кабинете. Я гуляла одна, и лишь после ужина он ко мне присоединился. И то примерно на час… Сегодня было получше — но он всё время порывался вернуться в номер. Полагаю, завтра до вечера он будет на совещании… А послезавтра утром мы уже отбываем в Ирландию.       Хелен, казалось, действительно была расстроена этим фактом. Розе подумалось, что у них тоже не всё столь гладко, как сперва могло показаться. Хелен явно не хватает внимания со стороны Тома, который поглощён своей работой… Вот бы Кэл был так поглощён его работой и, наконец, оставил её в покое! Но завтра он ведь как раз будет занят делами… Прекрасная возможность развеяться и, ко всему, помочь этой милой женщине.       — Хелен… — обратилась к ней Роза. — Я живу неподалёку и смогла бы приехать к вам, чтобы провести небольшую экскурсию. Я хорошо знаю этот город.       — Правда? — с надеждой переспросила она. — Это было бы замечательно!       — Где вы остановились?       — В отеле «Риц».       — Хороший выбор. Элегантный и не столь шумный, как «Савой». Вам будет удобно встретиться возле отеля около часа дня?       — Разумеется, — радостно откликнулась Хелен. — Но… теперь у вас есть жених.       — Проживёт без меня несколько часов, — фыркнула Роза.       — Надеюсь, всё сложится…       Роза откинулась на спинку кресла и понурила плечи, исподлобья оглядывая зал. Женщины, блистая бриллиантами и прочими драгоценностями, разбились на несколько компаний и переговаривались между собой. Кто-то устроился на роскошных стульях, расставленных у стен, кто-то всё так же стоял, сжимая в руке фужер игристого. Роза рассматривала вычурные наряды да столь же вычурные лица, и ей снова физически поплохело… Она прикрыла глаза, но стоило ей открыть их — перед ней будто материализовалась её мать.       — Устала? — обронила Рут, всем своим видом показав, что недовольна тем, как Роза изволила расположиться в кресле.       Девушка тут же приосанилась и тихонько прочистила горло.       — Матушка, это — Хелен Рейлли Барбур, моя новая подруга. Хелен, это — Рут Дьюитт Бьюкейтер.       — Очень приятно, — приветливо сказала Хелен.       — Взаимно, — прохладно отозвалась миссис Дьюитт Бьюкейтер и хотела было ещё что-то произнести, но Роза не оставила ей возможности высказаться:       — Мама, завтра мы с Хелен идём гулять по Лондону. Я проведу экскурсию. Мне, пожалуй, нужен шофёр.       — А ты не думала сперва спросить разрешения, Роза?       — Могу я завтра составить компанию Хелен на прогулке по Лондону? — устало выговорила девушка.       — Моё решение будет зависеть от решения Каледона Хокли.       Роза снова откинулась в кресле и возвела очи горе, а потом услышала приторные интонации матери:       — А вот и мистер Хокли!       Девушка взглянула на подошедшего жениха и вынужденно поднялась на ноги. Он поцеловал её руку.       — Не заскучала, моя дорогая невеста?       Она нахмурилась и отрицательно покачала головой.       — Кэл, полагаю, ты помнишь Хелен, — начала Роза, указывая ладонью на тоже поднявшуюся с кресла женщину. — Мы бы хотели завтра погулять по Лондону.       Кэл скептически приподнял бровь.       — Ты всё равно будешь занят, а Хелен…       — Я уже скоро уезжаю, но так и не успела узнать этот восхитительный город, — мягко объяснила женщина. — Будет просто чудесно, мистер Хокли, если вы отпустите мою единственную знакомую вместе со мной.       Кэл призадумался, но всё же натянул на уста улыбку. Надежда Розы потухала с каждым мгновением. Он не доверяет ей и никогда не будет доверять…       — Пусть будет так, — наконец, согласился Кэл, чем вызвал всеобщее удивление. — А теперь, Роза и миссис Дьюитт Бьюкейтер, позвольте вас проводить до автомобиля.       Они вчетвером направились к выходу из зала.       — Так скоро? — прошептала Хелен, чуть придержав Розу за локоть.       — Да, матушка его предупредила, что мы уедем немного раньше. Всё ссылается на мой режим сна. Какой кошмар, право слово.       — С нетерпением жду завтрашнего дня, — улыбаясь, проговорила Хелен.       — Я тоже… До свидания!       Хелен попрощалась, и Роза догнала беседующих мать и Кэла.       Автомобиль уже ждал их. Роза позволила Кэлу поцеловать её руку на прощание и открыть дверцу, но, перед тем, как сесть в салон — она посмотрела наверх. В жёлтом свете фонаря, плавно кружась, танцевали белые пушинки — всё-таки пошёл снег…

***

      Улицы были залиты белым зимним светом, но от ночного снега практически ничего не осталось. Она, садясь в автомобиль, набрала в лёгкие побольше воздуха, дабы немного прочистить голову. Думы по поводу предложения Кэла, сделанного при многочисленных свидетелях, ещё не оставили её разум. Роза была в смятении. Она всё больше ощущала, как влияние Хокли опутывает её своими золотыми нитями, сковывая по рукам и ногам. Однажды, кажется, они доберутся и до шеи…       Без сомнений, и сейчас Розу сопровождал шофёр Каледона, хотя она, безусловно, тотчас пожалела о том, что не взяла кэб. Но от этого никуда не деться, и ей следовало бы, по прошествии года, привыкнуть к постоянному контролю. Но это было столь противоестественно и мучительно для неё… Должно быть, эти чувства родом из детства, ведь отец всегда позволял Розе всё, что душа её пожелает. Розе понравился фасон платьица — отец заказал точно такое же. Роза захотела заняться балетом — отец нанял ей прекрасных учителей. Роза возжелала научится ездить галопом — отец выбрал ей подходящего пони. И только сдержанная Рут мешала мистеру Дьюитт Бьюкейтеру выполнять все прихоти маленькой дочери. Она приглашала учителей, которые обучали её всему, что необходимо юной леди — в большинстве своём тому, что сама юная леди считала в достаточной мере утомительным. Ей всегда нравилось танцевать, петь, рисовать, наблюдать за ежегодной игрой в крикет, победу в которой каждый раз одерживал её отец. Каждый раз — до его болезни…       Роза сморгнула набежавшую слезинку и взглянула в окно. Оказалось, они уже проехали Грин-парк, так что, за поворотом скрывался сам «Риц».       Отель неоклассическим величием возвысился над ней, когда она покинула автомобиль. У парадных дверей, чуть скрывшихся за арками, уже поджидала вчерашняя знакомая — Хелен.       — Ждите нас в Челси, у дома Хокли, к пяти вечера, — велела Роза шофёру, и тот лишь кивнул, вновь садясь в иссиня-чёрный «Рено».       Девушка приосанилась, поправила шляпу да воротник с меховой отделкой и только тогда лишь пошла навстречу Хелен. Почему-то ей хотелось выглядеть сказочно. Женщина шагнула к Розе и положила руки ей на плечи.       — Я так рада вас видеть, милая Роза! — чуть ли не воскликнула она.       Девушка почувствовала лучики счастья, исходящие от этой невысокой женщины в довольно простом по меркам нынешней моды платье, и ещё — внезапно — укол зависти. Несмотря на то, что её жених часто занят, Хелен всё же счастлива. Ведь, не будь она таковой, то вряд ли смогла бы изобразить радость столь искренне — даже при всём желании. Уста Розы сложились в полуулыбке:       — Это взаимно, Хелен.       — Что ж, пойдёмте! Я хочу знать всё-всё об этом восхитительном городе.       — Я к вашим услугам, — уже более доброжелательно отозвалась девушка, а Хелен поймала её под локоть, словно они знакомы лет пять — не меньше.       Они направились прямиком через Грин-парк, ведь Роза планировала пройти мимо Букингемского дворца и мемориала королевы Виктории, дабы распростертыми аллеями выйти к Гайд-парку. Параллельно девушка рассказывала всё, что знает о о старинных зданиях, виднеющихся за обнаженными кронами деревьев.       — Тут наиболее прекрасно весной, — прервав рассказ о Ланкастер хаус — красивом дворце, что выглядывал по правую сторону вдали. — В этом парке. Он такой зелёный, тихий и… пушистый. Несвоевременно вы посетили столицу Англии.       Хелен мягко улыбнулась, глядя на спутницу.       — Уж теперь не знаю, когда удастся вырваться.       — Прошу прощения за излишнее любопытство, — быстро прикусив щёку изнутри, начала Роза, — но когда у вас свадьба?       — Оставьте! Вчера, помнится, мы были откровенны, Роза, так к чему рушить эту идиллию? В вас чувствуется тот человек, на которого можно положиться.       — И в вас… Спасибо.       — Наша свадьба, — продолжила Хелен, — должна была состояться два года назад.       Девушка замерла, не веря своим ушам.       — И сколько же вы помолвлены? — прошептала она.       Уголки губ Хелен чуть опустились, — лишь на мгновение, — чтобы тотчас подняться в дружелюбном порыве.       — Получается, три года.       — О боже, — Роза буквально рухнула на близстоящую скамейку. — Но почему?       Женщина села рядом с ней и двумя пальцами потёрла ярко выраженную переносицу, а затем пожала плечами.       — Не имею ни малейшего представления, право слово, — выдохнула она. — Сперва я тянула, затем он… после — вновь я. Так и тянем до сих пор. Сейчас даже никакой подготовки нет, хотя, разумеется, родственники с двух сторон торопят нас, говоря, что это переходит уже все границы приличий.       Девушка молча слушала, поражаясь всё больше с каждым произнесённым Хелен словом. Кто бы мог подумать!       — Нынче Томми очень сильно занят своими проектами на работе. Как-то всё… размыто, понимаете?       — Вы сильно огорчены..? — полувопросительно и с сочувствием проговорила Роза.       — Я не знаю. Иногда, бывает, огорчаюсь. Но он всегда был несколько отстранённым. Наверное, я уже привыкла.       — Вот негодяй! — вырвалось у Розы, и она прикрыла рот ладонью, облачённой в белоснежную перчатку. — Простите…       — Да что вы! — рассмеялась Хелен. — Он негодяй, я — та ещё негодяйка. Мы просто идеальная пара.       Теперь засмеялась Роза. Да уж… Все знают, что Кэл — негодяй, но вот никто не знает, какая негодница из себя Роза. Может, стань она поистине таковой — и у них с Хокли что-то да срастётся? Девушка вдруг развеселилась и вскочила на ноги.       — Так продолжим нашу экскурсию!       — С превеликим удовольствием! Вы просто очаровательная рассказчица.       Причудливые ветви аллей взмывали над их головами всё дальше и дальше, пока они проходили мимо Букингемского дворца, чтобы, наконец, выйти к улице Пикадилли и попасть в Гайд-парк. Роза решила сделать крюк, дабы пройти близ огромного озера Серпентайн, извивающегося практически сквозь всю парковую территорию, да мимо Кенсингтонских садов, словно обнимающих своей — даже мрачновато-зимней —роскошью одноимённый дворец. Ступив на очередную широкую улицу, они издалека заприметили здание с возвышающейся над ним белокаменной башней.       — Музей Альберта и Виктории, — пояснила Роза, когда они остановились напротив. — Кстати, семнадцатого мая тысяча восемьсот девяносто девятого года, на закладке символического камня в фундамент, лично присутствовала королева Виктория, для которой это стало последним публичным визитом.       Хелен внимательно рассматривала ярусы башни и большую арку, нависшую над створчатой дверью.       — Так красиво… — прошептала женщина.       — Да, — согласилась Роза. — Вы не голодны?       — Нет, я очень плотно позавтракала. А вы?       — Так же. Тогда предлагаю пройти к Темзе через Бромптон-Роуд. Как раз близ Челси, откуда нас заберёт шофёр Хокли и довезёт к отелю.       Хелен согласилась, и, учитывая то, что они не раз отклонялись с курса, прогулка по Лондону длилась ещё не один час: Роза умела провести по-настоящему запоминающуюся экскурсию. Хелен восхитилась тем, как она рассказывала обо всём, порой углубляясь в историю, ведь от её речей обсуждаемые мемориалы, дома, соборы, несмотря на общую зимнюю, бессолнечную серость, виделись какими-то невообразимо яркими — все вместе и каждый по отдельности.       Оказавшись на мощеной набережной, Хелен, рассматривая противолежащий берег, поинтересовалась:       — А где Биг-Бен?       — Он несколько далековато и, в общем-то, на нашем берегу, — с доброй усмешкой ответила Роза. — Но, если пожелаете, то мы сможем мимо него проехать.       Обрадовавшаяся Хелен кивнула, а Роза вдруг замолчала и принялась, придерживая шляпку, дабы ту не сдуло ветром, всматриваться в спокойно-серебристую, но, несмотря ни на что, тёмную речную гладь. Вода играла светлыми бликами, казалась свинцовой, и вдруг девушке привиделась в ней вся её будущая жизнь: такая же тихая, покрытая блёстками снаружи, но, несомненно, мрачная внутри. Как ещё быть с Хокли? Несмотря на то, что он на добрый десяток лет старше самой Розы — она видела в нём мальчишку-самодура, упивающегося своими деньгами, которые не преподнесли ему ни глотка истинного счастья, но лишь мнимую власть над окружающими. И всё-таки, неужто у всех возникают подобные сомнения по поводу своих наречённых? Хотя Хелен, невзирая на затянувшуюся помолвку, вроде как счастлива. Быть может, это — напускное, но Том показался Розе не просто джентльменом, что предложил свой фрак, дабы согреть её, но и весьма мужественным и, вместе с тем, довольно мечтательным человеком. Показался ей похожим на неё саму… Девушка не имела права сравнивать чужого жениха со своим, но всё же это не переходило пределы мыслей — так чего же ей стыдиться? Хокли не оказался ни взаправду заботливым, ни в полной мере галантным. Он мог позволить себе приказной тон, мог позволить себе насмешки над её умозаключениями по тому или иному вопросу. Его глаза выразительны, но не горящие пламенем истинной вовлечённости хоть во что-то в этом мире. Кэл даже работу свою никогда не любил — он лишь знал, что его дела принесут ему деньги, а деньги принесут ему вожделенную роскошь и, по его мнению, возведут на вершину мира. Роза, зная Тома лишь один вечер, отметила его непосредственность и лёгкую, ни на миг не сходящую с уст, улыбку. Кэл тоже улыбался поначалу, — и это ей казалось искренней эмоцией, — но сейчас Роза уверилась, что ничего правдивого в этих улыбочках, переросших в усмешки, нет. И ещё отчего-то она всем сердцем верила, что улыбки Тома всегда настоящие. После этих мыслей долгожданное солнце, словно по приказу, выглянуло из-за низких, нависших над столицей, облаков…       Роза коротко мотнула головой, как бы сгоняя с себя наваждение — образ Тома, что она практически узрела перед собой, рассеялся. И ей стало стыдно, стоило ей обратить свой взор на стоящую подле и столь же задумчивую Хелен.       — Думаю, нам стоит выдвигаться к шофёру, — глухо молвила Роза.       Через некоторое время они уже проезжали Вестминстерское Аббатство и Биг-Бен, чья громадная стрела уже приближалась к шестёрке, и возле которого, по просьбе Хелен, сделали остановку. Роза без желания вышла из автомобиля вместе с оживившейся женщиной и столь же нехотя поведала ей несколько сухих истерических и архитектурных фактов, которые, впрочем, вполне удовлетворили восторженную Хелен.       Позднее, очутившись перед входом в «Риц», Роза уже готова была попрощаться, но Хелен, кажется, этого и не планировала.       — Милая, — чуть ли не расстроенно выговорила женщина, почувствовавшая скорое расставание и, по всей видимости, надвигающиеся нежеланное уединение. — За такую восхитительную и подробную экскурсию я просто вынуждена настаивать на ужине. Я, вне всяческих сомнений, угощаю.       — Это вовсе необязательно, — смутилась Роза.       — Повторюсь, я настаиваю. Тем более, мы гуляли с полудня, а уже надвигается вечер! Теперь я чудовищно голодная, полагаю, вы тоже.       Роза взаправду очень проголодалась, и если бы Хелен не была невестой Тома, о котором девушка вспоминала уже который раз за сутки, то сомнений бы не возникло. Ко всему, перспектива случайно с ним пересечься и вновь разглядывать, словно до одури любопытную и ужасно красивую диковинку, да ещё и наедине с его невестой, вовсе не радовала. Однако Роза была с собой откровенна в том, что ей постыдно хочется увидеть его ещё раз.       — Ну же! Пойдёмте! — упрашивания Хелен донеслись до девушки как бы сквозь толщу воды, а её настойчивое пожимание ладони Розы стало весьма неожиданным для вполне взрослой женщины поведением.       Делать было нечего: голод чуть ли не выл под затянутым корсетом, Хелен требовательно теребила её руку, а Том, словно яблоко из Эдемского сада, фантомом мельтешил перед затуманенным взором.       — Уговорили, — моргнув, смущённо прощебетала Роза.       И позволила утащить себя в холл, едва ли успев махнуть шофёру, чтобы тот ожидал. Впрочем, очутившись в ресторане, рассмотрев мельком расписные стены да потолки, после — вдохнув ароматы изысканных блюд, Роза отпустила свой стыд. Стоило бы наесться вдоволь и поболтать обо всём, что в голову взбредёт. Стоило бы увидеть Тома и безобидно шутить с ним, а затем не испытывать никаких угрызений совести ни перед кем, тем более, перед теми, с кем она вряд ли свидится вновь!       Они расположились за столом, тут же заказали вино и закуски. Было немноголюдно; тихонько постукивали столовые приборы, звучала музыка и едва различимые на её фоне голоса. Розе тотчас стало легко и умопомрачительно хорошо на душе, что её даже несколько испугали собственные резкие перепады настроения. Это, должно быть, нервы и голод — ничего больше! Но тут Хелен вновь несколько остудила пыл окрылённости, что въелся в жилы и уже, казалось бы, пропитал всю решившую жить только лишь этим вечером Розу.       — Вчера вы были весьма расстроенны из-за мистера Хокли, — с того начала Хелен. — Сегодня же вы в прекрасном расположении духа! Я очень рада этому.       Роза потупилась, коротко прочистила горло и поёрзала на удобном стуле.       — Если честно, я бы не хотела говорить об этом…       — Но Каледон богат, учтив и хорош собой… — осторожно продолжила Хелен.       — Порой мне кажется, что Кэл… он словно удушье. Должно быть, стоит перестать сопротивляться — и станет даже приятно.       В это мгновение принесли закуски, а сомелье дал на пробу вино. Хелен, продегустировав, кивнула, так что, их бокалы оказались наполненными. Стоило им вновь оказаться наедине — женщина с неизмеримым любопытством и почти заговорщически, подавшись чуть вперёд, поинтересовалась:       — В чём же тогда проблема?       Роза недовольно блеснула глазами. Ей не хотелось ведать обо всём, что касается её личной жизни. Это неприлично, учитывая, что они с Хелен знают друг друга едва ли сутки… Тем не менее, эта женщина вела себя мило, то есть — ни словом, ни делом, ни, предположительно, помышлением не представляла из себя никакой угрозы, посему практически иррационально располагала к себе. Но Роза всё же решила отшутиться:       — Неужто вы любите сплетни?       — Очень, — призналась женщина и спрятала смешинки за глотком вина. — Сплетни — весьма недооценённый жанр. Тем не менее, мы не сплетничаем. Я лишь хочу помочь вам. Вчера вы были несчастны… И, мне верится, между нами действительно возникло доверие.       — Вы такая… открытая. Это так непривычно, — пробормотала девушка, а затем замолчала ненадолго. — Что ж, хорошо. Дело в том, что… что он слишком настырный и пытается контролировать каждое моё действие. Он летает вокруг меня мухой, а если ему срочно надо «улететь» через Атлантику — оставляет своего телохранителя, чтобы тот следил за мной. А я ведь девушка из высшего общества, — Роза не сдержалась и издала короткий смешок. — Уж я-то знаю кое-что о морали и приличиях.       По крайней мере, мысли читать Кэл не научился точно… а то всенепременно поставил бы под сомнение и вышеуказанное. Признаться, отчасти это было бы справедливо. И по отношению к доброй Хелен — тоже. Роза скрыла своё смущение за бокалом — благо, вино было красным, посему её не к месту настигший румянец можно будет хоть чем-то оправдать.       — Но как же он отпустил вас со мной?       — Он в непосредственной близости. А ещё мне кажется, что это манипуляция. Он хочет умаслить меня, показать, что я могу общаться с женщинами. И, по всей видимости, вы сами вызвали у него доверие, чего не сказать обо мне. Он никогда не доверял мне, хотя я ничего плохого не делала.       — А иногда хочется, верно? — шутливо произнесла Хелен и подняла бокал. — Что ж, за нас, таких плохих и изумительно хороших!       Удивительно, но эта женщина вновь сумела разрядить обстановку: Роза рассмеялась, хрустальные стенки с мягким звоном соединились.       Разговор вновь направился в русло более безопасных тем, и девушка вновь начала чувствовать себя расслабленно. Быть может, в том ещё виновата вкуснейшая еда, которую подали очень скоро, прекрасное вино да музыканты, исполняющие плавные и лёгкие произведения в этом восхитительном, освещённом тёплыми люстрами и переливающемся позолоченной лепниной зале… Рука сама потянулась к бархатной сумочке, где Роза не преминула запрятать сигареты, и уже почти изъяла одну из них, но осеклась…       — Если хотите, можете курить, — произнесла Хелен, по всей видимости, наблюдавшая за её действиями.       — Правда? Какое облегчение.       Девушка сверкнула огоньком и выпустила небольшой клубок дыма.       — Позвольте спросить, милая, почему же вы курите?       — Протеста ради, — хмыкнула Роза. — Но сейчас просто захотелось. Вся эта обстановка… Лёгкого дыхания.       — О… Понимаю, — после этих слов лицо Хелен вдруг преобразилось: улыбка стала ещё шире, а ладонь чуть взмыла вверх в приветствии.       Роза, выпуская дым, незамедлительно обернулась и увидела приближающегося Тома… Почему же он всегда появляется рядом, когда она занята столь осуждаемом для леди занятии — курении? Роза подавила в себе желание сию же секунду затушить сигарету. Пускай смотрит — не её вина, что он явился не вовремя! Девушка отвернулась и затянулась так сильно, что едва ли не закашлялась. Он же, тем временем, обошёл их стол, и Роза не сумела сдержать эмоций, отразившихся в нахмуренных бровях и чуть скривившихся губах, когда Том, что-то сказав, ласково поцеловал прикрывшую веки Хелен в щёку. Этот человек был прекрасен: никакой лощёный франт наподобие Кэла и никакой взрослый, аристократичный мужчина вроде его отца не сравнится с ним. От Тома буквально веяло уверенностью, интеллектом и природной элегантностью, над которой он вроде как и не думал работать — просто так само собой получалось.       Внезапно перед Розой очутилась его раскрытая, большая, но очень изящная ладонь, и она, помедлив, вложила в неё свою — маленькую и аккуратную. Тёплые губы коснулись её запястья, и странная дрожь пробрала поясницу.       — Счастлив вновь видеть вас, Роза.       Роза наклонила голову, поражаясь его навыку: он заглядывал будто сквозь зрачок и в самую глубь, в саму душу. Но сейчас это длилось лишь миг…       — Садись, Томми, — весело проговорила Хелен. — Мы только начали трапезу.       Он, поправив пиджак, устроился сбоку от обеих дам — сам стол был небольшим. Подбежал официант с меню, а Хелен, упоённая своими впечатлениями, принялась рассказывать обо всём. Роза, почувствовав себя третьей лишней, уставилась перед собой и просто тихо предавалась горьковатому наслаждению — докуривала сигарету.       — Роза — удивительно прекрасная рассказчица! Она такая умная: знает всё и обо всём!       — Все местные прекрасно знают этот город, — отстранённо проговорила Роза.       — А вы не любите похвалу, как я смог понять, — с уважительной полуулыбкой отметил мужчина.       — Я люблю похвалу, — возразила девушка, затушив сигарету.       Том в применении поднял руки.       — Хорошо-хорошо, — произнёс он. — Позвольте похвалить вас за то, что сделали мою невесту счастливой посредством чудесной прогулки. Надеюсь, вы тоже счастливы.       Роза натянула уголки губ и, задержав дыхание, тремя большими глотками осушила бокал.       — Не за что, — выдохнула она.       Томас и Хелен в непонимании переглянулись.       — Как всё прошло? — тут же поинтересовалась Хелен, сжимая его руку.       — Сносно. Много болтовни, мало дела, но сложилось неожиданно продуктивно.       — Исмей уж точно любитель поболтать.       Томас усмехнулся и отправил в рот маленькую мясную закуску. Им всем обновили вино, мужчина и женщина переговаривались о чём-то, во что Роза не вслушивалась, ковыряя вилкой во вкуснейшей утке под ягодным соусом. Аппетит пропал совершенно. Девушка встала, коротко извинилась и направилась в сторону дамской комнаты.       Стоя у зеркала и приводя себя в порядок, она всё больше поражалась себе, ведь её за столом разозлило именно то, что Том уделяет внимания не ей, а своей собственной невесте! Что за чушь, право слово! Она всматривалась в отражение, видела своё красивое лицо — настолько правильное, что она почти его ненавидела. Если бы не оно, то не возникло бы на столь долгий срок никакого Хокли! Если бы не оно…       А Хелен ведь не красавица. Несомненно, она вполне себе привлекательна, но нос у неё не такой аккуратный, рот довольно большой, губы не столь манящие, шея не то чтобы тонкая… Но Том, несмотря на отсутствие официального брака, смотрит лишь на неё. Роза резко дёрнула плечами, дабы отрезвить себя. Откуда такие мысли? Ей что, не хватило похотливых взглядов на её коротком веку? Но она не хотела, чтобы её вожделели, она хотела, чтобы ей поистине восхищались! До чего же самонадеянно… Том восхищается Хелен, но так и должно быть. Однако Кэл восхищается лишь деньгами и никогда — по-настоящему — Розой.       Однако чем, собственно, восхищаться? Роза практически по доброй воле вбила в свою голову абсурдные мысли о чужом, взрослом мужчине и ещё изволила злиться, что этот чужой взрослый мужчина не отвечает ей взаимностью! Стоит всенепременно вернуться к ним и попросить прощения за своё неподобающее поведение. Впрочем, то она и собиралась сделать, если бы не встретила стоящего у входа в зал Тома.       — Том? — пролепетала она. — Что вы тут делаете?       — Жду вас. Вы выглядите растерянной. Я сделал что-то не так?       Он был явно взволнован от её собственного волнения — ещё чуть-чуть и положил бы руки на её вздымающиеся от сбившегося дыхания плечи, дабы успокоить как её, так и себя.       — Нет, конечно же, нет! Это я… — девушка отвернулась и на миг зажмурилась. — Повела себя неучтиво. Простите.       — Доверьтесь мне, Роза.       — Я просто волнуюсь и устала, вот и всё, сэр.       И теперь он смотрел на неё с такой лаской, какую она не видела очень и очень давно. Но она прищурилась и почти сардонически полюбопытствовала:       — А что вы сказали Хелен, когда покидали её?       — Что я, будучи джентльменом, обязан успокоить даму. На этом вечере вы обе под моей ответственностью, — он вдруг сам отвёл глаза как бы в смущении. — Я решил, что выразился как-то не так, и вы поняли меня превратно.       — Это не так, — она, сбросив всё наигранное высокомерие, позволила себе невесомо коснуться его предплечья. — Моё поведение было…       — Ни слова больше, — Том галантно предложил локоть. — Вы чудесны, Роза. Даже не смейте осуждать себя за то, в чём заведомо невиновны.       Он физически прочувствовал этот направленный на него бирюзовый, почти океанический взор. Стоило ей обхватить его локоть — пол под ним покачнулся, словно он оказался на небольшом, волнующемся от волн корабле. Том сквозь пиджак и рубашку почувствовал жар её тела...       Очевидно, Розе стало неловко, когда она встретила его здесь. Что же, сейчас ему стало в стократ более неловко, чем ей. Особенно за то, что он, проводя её через ресторан к их столику, неустанно вдыхал в себя этот витающий вокруг неё и буквально обволакивающий его нежный, смешанный с пряностью табака, аромат ириса. Поразительно, но это напомнило о несбывшихся весенних вечерах. Странное deja vu не отпускало, пока он не помог сесть Розе и не взглянул на обеспокоенную Хелен.       — Всё хорошо? — спросила она.       — Да. Мне стало немного дурно, — скромно объяснила девушка. — Пожалуй, не стоило курить.       Беседа после этого потекла легко, и Том очень старался вовлечь в неё Розу, что, впрочем, получалось.       Когда сгустились сумерки — Роза с сожалением оповестила их о своём отбытии, и они вызвались проводить её.       — Жаль, что меня не было на вашей экскурсии, — приглушённо сказал мужчина, когда они вышли на улицу.       — Приезжайте в Лондон, я буду рада открыть вам новые места, — отчего-то голос Розы дрогнул.       — Обещаю, но не думаю, что получится очень скоро. Но буду ждать вас в Белфасте в ближайшие месяцы, — с улыбкой предложил Том. — Я лично проведу экскурсию. Авансом, так сказать.       — Ловлю на слове, Том, — мягко произнесла Роза. — До свидания!       Том вновь поцеловал ей руку, а Хелен даже обняла на прощание.       Какого же было разочарование, когда после столь прекрасного дня и ещё более прекрасного вечера, в подъехавшем «Рено» Роза разглядела своего наречённого. Кэл вышел из машины и распахнул дверь, приглашая её садиться.       — Как всё прошло? — опустившись рядом, поинтересовался он, беря в руки какие-то документы.       — Чудно. Только от долгой прогулки болят ноги.       — Прикажи слугам набрать тебе тёплую ванну, — не отрываясь от чтения, отчеканил он. — Как ресторан?       — Терпимо. Нагуляли аппетит и отужинали с Хелен. Позже присоединился её жених.       Роза решила ничего не утаивать — рано или поздно Кэл узнал бы об этом, а драматические спектакли с его стороны однозначно были не к месту.       — Жених? — он бросил короткий взгляд на Розу. — Ах да… Вот и славно.       Девушка отвернулась, наблюдая за тем, как машина увозит её всё дальше от отеля «Риц», в ресторан которого, вероятно, вернулся Том, дабы отведать десерт. А ведь Роза даже не узнала его фамилию…