***
Отдых — времяпрепровождение, целью которого является восстановление сил, достижение работоспособного состояния организма. Если человек совсем не отдыхает, не переключается с рутинных дел, а всё время занимается учёбой, работой или тренировками, рано или поздно наступает выгорание, повышается шанс развития болезней. Это происходит, потому что организм перенапрягается. Без отдыха человек никак не может отпустить это напряжение, живёт на пределе, и организм начинает давать сбои.***
— Ёнбок-и, что ты думаешь насчёт Таиланда? — Что, дорогой? — переспрашивает Феликс, отрываясь от овощного пюре для Хару. Он стоит на кухне в фартуке поверх длинной домашней туники по колено, длинные волосы заделаны в низкий пучок, неопрятный, на скорую руку. Чанбин сидит за столом в ноутбуке, явно рассматривая путёвки на море. Сегодня он дома работает над лирикой. Рядом за столом с ним рисуют Минсу и Лукас. У старшенького милые божьи коровки, в у средненького какой-то большой розовый кроказявр, у которого на голове большой голубой бант. Какие же они всё же разные. — Как насчёт того, чтобы поехать в Таиланд в этом году? — весело спрашивает он. — Можем целую виллу на берегу моря снять! — Замечательно, — выдыхает Феликс, подходя к детскому стульчику, на котором сидит Хару в ожидании обеда. — Давай, мой хорошенький, сам, — умненький Хару берёт ложечку криво, но уверенно и зачерпывает пюре из кабачков и морковки. Омега расплетает волосы и плюхается на диван, ложась вдоль и свешивая ноги через подлокотник. — Таиланд звучит хорошо. Сколько комнат на вилле обычно? — У нас будет спальня, детская, кухня, гостиная, пара санузлов. — Медиицинскую страховку для Минсу, Лукаса и Хару сделаешь? — Обязательно. Феликс смотрел в потолок, обдумывая, что в августе они опять поедут на море всей семьёй, недели на две как обычно. В том году они были в Малайзии, омега был беременным Хару, с ними были Минсу и Лукас, более менее взрослые в отличии от Хару, которому скоро восемь месяцев. С ними было более менее легко, но тем не менее постоянно надо было следить абсолютно везде: в море, на пляже, в отеле, в магазинах, на улицах. Феликс чувствовал себя больше няней, обеспечивающей детям хорошие условия отдыха. Но сам он особо не отдыхал. Всплыл разговор с Джисоном несколько дней назад. Может Феликсу реально стоит задуматься о самом себе? Но тогда нужно решить ещё одну проблему, которая засела в его голове.***
Феликс сидел на скамейке на детской площадке, приглядывая за сорванцом Лукасом и тихоней Минсу. Средний омежка уже сплотил вокруг себя маленьких альф и командовал ими, пока они играли в путешественников и искателей золота, а Минсу с детками постарше оккупировали горку, сидя там вместе с куклами. Мистера Со окружали другие папочки и мамочки, вышедшие в выходные со своими отпрысками погулять в парк. Но Феликс сегодня с ними не общался. В руках у него было клубничное мороженое, а по бокам от него сидят Сынмин и Чонин, у Хвана мятное мороженое, а у Чонина — ванильное. Они как-то внезапно договорились о том, чтобы пойти вместе в парк. Просто наткнулись на Феликса, который шёл со своим маленьким и милым войском, и прицепились к нему. Чонин взял за ручки Минсу и Лукаса, в то время как Сынмин толкал дальше коляску с хлопающим глазками Хару. Сынмин словно преобразился за неделю, которую они не виделись с Хванами. В нём появилась мягкость, которая давно не была в его движениях, взгляд источал лишь доброту и нежность. Не было привычной усталости и отрешённости. Сынмин больше не был скованным. Омега сегодня даже по собственному желанию взял на руки Хару, который потянулся к нему как обычно. Взял на руки, обнял, полюбовался пухлыми щёчками и губками и улыбнулся так ясно и светло, что Феликс почти обалдел. Чонин по ходу тоже, потому что ему ещё был неведом такой нежный Сынмин. — Как там Хёнджин? — осторожно спросил Феликс, заметив на основании шеи Хвана сзади тёмно-красный засос, выглядывающий из под воротника персиковой футболки. Наверное больше полутора лет назад, именно оттуда были последние воспоминая о каком-то романтико-сексуальном контакте Хванов. Сынмин никогда особо не скрывал следы любви, которые изредка появлялись на его белой шее, кроме работы, куда он в таких случаях уходил либо в водолазках, когда было прохладно, либо повязывал один из лёгких шёлковых шейных платков, когда было лето и весна. Тогда давным давно Сонхва даже высказал тихо Сынмину, что четыре огромных засоса на его шее слишком привлекают внимание. Это были ежемесячные посиделки, которые в тот раз проходили в доме семьи Ким. Тогда Хван лишь захихикал и спросил самодовольно: «Завидно?», пока они с другими омегами стояли на кухне с бокалами вина и Джисон помогал Сонхва разрезать на всех лимонные пироги. — Отлично, сегодня он в галерее, им привезли какие-то статуи барокко. А ещё в среду мы ходили в Столичный театр на «Мистера Х», Минхо помог достать билеты. Это было невероятно! Я сто лет не был в театре! — Атле! — крикнул Хару из коляски. — Да-да, Хару! Какой же он у тебя лапочка, Феликс. — Что-то изменилось, — с добрым прищуром не спрашивает, а утверждает Со, — я ведь прав? — Можно и так сказать, — довольно ответил Хван. Чонин явно собирался спросить Феликса, о чём это он, но блондин легонько щипнул его за оголённое из-за коротких шорт бедро, поэтому младший омега промолчал. А у Сынмина появляется на лице счастливая ухмылочка. — Вы куда-то собираетесь уезжать летом? — решает сменить тему разговора Феликс. Первым отвечает Хван: — Пока как-то не думали даже. Я и так взял выходные недавно, поэтому ближайшее время поработаю, а может к концу лета куда-нибудь соберёмся. — Понятно, мы как обычно в августе, наверное уедем. Чанбин предлагает снять виллу в Таиланде в этом году. — О, Таиланд это прекрасно! — загорелись глаза у Чонина. — Помню, я ездил туда несколько лет назад! Надеюсь, что ты насладишься этой поездкой! Столько красивых храмов, вкусных фруктов, завораживающей природы. Море там тёплое, мягкое — прям наслаждение. — Я постараюсь… А вы с Крисом куда-нибудь собираетесь? — Мы только недавно вернулись, поэтому подумаем. Если будет возможность, то сгоняем хотя бы на Чеджу. — Кстати, Сынмин, могу я попросить тебя об услуге?***
— А чего ты к доктору Мину просто не записался? — спрашивает Сынмин Феликса, пришедшего к нему на приём без записи. — Он ведëт тебя уже лет семь и во время всех беременностей ты консультировался у него. — Мне нужен был человек, который не скажет ничего Чанбину, — Феликсу даже как-то некомфортно сидеть без белья на гинекологичеком кресле перед своим другом, хоть их и разделяет специальная шторка. — И почему же тебе нужно скрывать осмотр у гинеколога? — Нуу, — и Феликс замолчал, стараясь абстрагироваться от осмотра. — Ладно, вставай, будем грудь смотреть, — Со слышит, как Сынмин встал, положил инструменты для осмотра, снял перчатки и вышел за ширму. Феликс отодвинул в сторону шторку, встал, натягивая бельё и бриджи, при этом поднимая майку. — Ты готов? — Да, — Сынмин заходит снова, одевает новые перчатки, для продолжения осмотра, пока Феликс зажмуривается, снова стараясь не обращать внимания на процесс. — Никакого раздражения, небольшие растяжки, молоко есть? — Да, но Хару хочу пораньше отучать от кормления грудью. — Одевайся. Хван выкидывает очередную пару перчаток и уходит за свой рабочий стол у окна. На компьютере у Сынмина открыты все недавние анализы Феликса, а на отдельном бланке он пишет результаты осмотра. Со выскальзывает из-за ширмы, садится на отдельный стул рядом с рабочим местом гинеколога, нервно положив руки на бёдра, чтобы сжать маленькими пальцами джинсовые бриджи. Сынмин снимает медицинскую маску. — Никаких странных симптомов не замечал? — Нет. — Цикл? — Сбивается только на один-три дня. — Сколько длится? — Стандартно. Примерно пять дней. — Беременности? — Без отклонений, все трое родились в срок. Только с Хару были проблемы. — Естественные роды? — Минсу и Луках — да, Хару — нет. Делали кесарево. — Ну слушай, все анализы в норме, состояние организма прекрасное. Ты точно не переживал из-за чего-то в последнее время? Просто организм в норме - ты здоров. — Нет. Сынмин, ты можешь мне выписать противозачаточные? — Могу. Ты только из-за этого ко мне пришёл? — вздохнул Хван, пофигистично смотря на взвинченного Со. — Да… — Вот к доктору Мину было никак?.. — Сынмин… — скулит Феликс и чуть ли не ревёт. — Чанбин убьёт тебя что ли, если начнёшь пить противозачаточные? У вас и так трое замечательных детей, вроде уже достаточно, ты взрослый и эмансипированный омега! — Просто Чанбин… Ну он придерживается патриархальных нравов, я не говорю, что это делает его плохим. Просто он всегда хотел очень большую семью, ему нравится, что я «хранитель домашнего очага», он очень любит детей и всегда говорил мне, что хочет большую семью… Просто мы не планировали Хару и его зачатие произошло случайно — презерватив порвался… Но как же Бинни был рад, что у нас будет третий ребёнок. Но понимаешь, роды прошли очень очень тяжело. Мне казалось, что я их не переживу… Хару слишком долго не мог появиться на свет. Было так больно, Сынмин, я несколько раз чуть не потерял сознание. В итоге мне сделали кесарево. Как же я был рад, что и я, и Хару остались живы. Когда мне положили его на грудь, я был так счастлив! Такой маленький, такой измученный, он смог появиться на свет… Я благодарил тогда всех богов, что он и я живы… — Почему ты этого раньше не рассказывал?.. — Не хотелось… Даже Бинни я побоялся рассказывать все подробности, об этом с ним вскользь поговорили доктора… Он потом меня на руках носил, пока мой организм не восстановился, взял отпуск, холил и лелеял меня и Хару. Но я не могу сказать самому любимому человеку о том, что теперь мне страшно рожать. Я очень боюсь снова забеременеть. — Ну всё, Ликси, — Сынмин обнял ревущего омегу. — Иди ко мне… — Прости, что вылил это всё на тебя. Я знаю, что тема детей для тебя… Что тебе тяжело было всё это пережить. Сынмин заботливо обнимал блондинистого омегу, гладил его по дрожащей спине. — Всё в порядке, Феликс. Мы с Хёнджином смогли это перебороть и хотим попытаться снова. Поняли, хоть и запоздало, что надо надо жить дальше. То, что я потерял ребёнка не значит, что я буду тебя как-то осуждать, потому что ты больше не хочешь детей. Ты омега — ты тот, кто приводит ребёнка в этот мир, поэтому только ты можешь решать, сколько их будет и когда. — Спасибо, Сынмин. Огромное спасибо. Хван дал Феликсу салфетки, чтобы он смог вытереть слёзы с конопатых щёк, а сам стал выписывать рецепт. — Выпишу тебе противозачаточные, принимать строго по инструкции. Ты их никогда не принимал? — Не принимал. — Вероятность не забеременеть девяносто девять и семь десятых процента в среднем, если не пропускать ни один день приёма. Работать начинают не сразу, поэтому если в ближайшее время планируешь заниматься сексом, то не надейся на эффект. И ещё я советую поговорить с Чанбином. Он хороший альфа и очень тебя любит. Он не оттолкнëт, если ты будешь с ним честным.***
Феликс смотрит на белую таблетку в своей руке и на стакан воды в другой. Облегчённо вздохнув, омега закидывает таблетку в рот и запивает. На столике лежит большая упаковка противозачаточных, которые Ли прячет в комод с детскими вещичками Хару, в нижний ящик, где лежат зимние комбинезоны на вырост. Сам его младший сынок уже спит в своей колыбельке. Феликс оставляет на комоде радио няню, чуть прикрывает окно, чтобы в комнате не было слишком прохладно от ночного ветерка и спокойно выходит из детской, направляясь в ванную, чтобы умыться и почистить зубы. Феликс смотрит на себя в зеркало, он подустал, но сегодня вроде выглядит бодрее. С похода к Сынмину прошло несколько дней. С Чанбином он так и не поговорил, но обязательно это сделает в ближайшее время. Вздохнув, Феликс, внимает с себя одежду и в одном белье идёт и покидает ванную комнату, направляясь в спальню, на пороге которой он сталкивается с Чанбином, который тоже идёт спать. — Дорогой, — Феликс резко припадает к губам мужа, нежно покусывая и обвивая его сильную шею руками. Чанбин явно доволен этим проявлением инициативы. — Детки спят? — шепчет альфа в губы омеги. — Давно… — Ммм, как насчёт заняться чем-то интересным? — Только за. Феликс, не теряя времени быстро снимает с мужа футболку, а тот спешил затянуть его в постель, где омега проворно седлает своего мужа, не дав ему ничего сообразить. Феликс выпрямляется, кладя ладони на пресс Чанбина, чтобы немного пройтись ноготками по чëтко выраженным кубикам, поднимаясь к накаченной груди, чтобы поводить ладонями по смуглой и приятной коже, помять, поцарапать, понаслаждаться. Альфа хватает своего омегу за талию, надавливая большими пальцами на стройные бока. На плоском животе Феликса тонкий длинный шрам. Он в самом низу у кромки нижнего белья. Чанбин проводит по нему пальцами от одного края к другому. Альфа притягивает Феликса ближе, чтобы тот сел на его грудь, и начинает расцеловывать подтянутый животик пухлыми губами. Нежно, трепетно и аккуратно, проводит языком по шраму, лаская тонкую кожу. — Какой же ты прекрасный, Ëнбок-и, — и Чанбин отодвигает нижнее бельё, нежно прикасается губами к возбуждению Феликса, сладко посасывая и играя языком. — Ах!.. Супруги достаточно редко ублажают друг друга таким образом, и Феликса всегда прошибает волной большего возбуждения, когда Чанбин своими губами, доводит его до точки кипения, позволяет расслабиться и наслаждать прекрасным процессом. Феликс хватается за изголовье кровати, чтобы не упасть и иметь опору под собой. Всё его тело дрожит от экстаза и требует скорой разрядки. — Бинни… Я… Сейчас… Чанбин не останавливается, помогая мужу побыстрее достичь пика и кончить с высоким стоном на пухлых губах, который приходится пресечь ладонью, чтобы не разбудить детей. Бёдра дрожат, грудь быстро и отрывисто вздымается, а альфа ласково гладит его по спинке, целует кожу на животе. Когда Феликс более менее приходит в себя после пережитого удовольствия, Чанбин оставляет на его бедре сладкий укус и шепчет: — Мы ещё с тобой не закончили, любимый, вся ночь впереди. Чанбин меняет их местами, и теперь омега лежит на тёплой простыни под возвышающимся над ним альфой и заливисто смеётся, снова подставляясь под ласки мужа…***
— Бинни, давай поедем куда-нибудь отдохнуть? — спрашивает Феликс, когда он уже лежит головой на груди Чанбина после секса. Они укрыты лёгким одеялом, свет выключен, они готовы вот-вот уснуть. Альфа, уткнувшись в блондинистую макушку мужа, держит его в своих тёплых объятиях, прижимая к своему мощному телу. — Ну мы же неделю назад уже обсуждали поездку в Таиланд? — шепчет Чанбин в его растрёпанные волосы. — Просто знаешь, я бы хотел, чтобы мы… Чтобы мы отдохнули только вдвоём. — Хочешь поехать куда-то без детей? — Верно. Это не значит, что я их не люблю и не хочу о них заботиться. Я слишком устал, Бинни, вот уже сколько лет словно день сурка. У меня третий декрет, а мне так хочется глотка свежего воздуха. Я задолбался! — Тише, Ёнбок-и, — погладил его по голове Чанбин. — И знаешь, — Феликс выпутался из объятий, откуда муж его категорически не хотел отпускать, чтобы сохранить эту атмосферу спокойствия и умиротворённости после занятия любовью, но омега ущипнул его за руку и, используя этот примитивный отвлекающий манёвр, оседлал Чанбина так, как это было в начале этой ночи, — я правда устал. У нас прекрасные дети, которых я безумно люблю, я люблю тебя, но так хочется перемен, хочется настоящего отдыха — рвануть куда-то на другой край света, увидеть новое и… Я ведь не только муж и папа, но в том числе и человек, у которого есть свои страхи и желания. Хочу быть с тобой максимально откровенным. И только попробуй меня прервать! Ты всегда хотел большую семью и мне кажется, что этот пункт уже осуществился на сто процентом. Просто, я боюсь снова, в четвёртый раз, проходить через это. Мы никогда об этом не говорили, может ты думаешь также как и я, но я скажу: я не хочу больше детей. Ты же помнишь, как на свет появился Хару? Я боюсь, что не выдержу такого во второй раз… В общем как-то так, прости меня, Бинни, но я правда устал… Всю речь Феликс беспрерывно тараторил и сейчас замолчал, поняв, что по щеке бежит одинокая слеза, которую он хочет смахнуть, но его опережают грубые и тёплые пальцы. — Солнышко, я и не думал, что подобное может тебя так расстраивать. Я слепой. Чанбин раздосадованно смотрит снизу вверх на своего омегу. — Я бы никогда не заставлял рожать детей снова и снова, никогда бы без твоего согласия не заставил тебя заниматься детьми, милый… Давай хоть завтра куда-нибудь уедем? — Завтра?.. — Да, куда захочешь! — Чанбин в порыве обнимает мужа, прижимая к себе и переворачивая их на бок. — В Италию, Таиланд, Японию, на Чеджу, а может быть в Австралию, мы так давно не были на твоей Родине. — Как же я люблю тебя, — рассмеялся Феликс. — А кто приглядит за детьми? — Я могу позвонить родителям, они должны быть свободными и точно будут рады провести время с внуками, а если заняты, то попросим кого-нибудь из друзей приглядеть. Завтра утром купим билеты? — Спасибо, Бинни, — благодарно шепчет Феликс, накрывая губы мужа своими.