Кто не успел, тот опоздал

Я солгал, Не помнил вас все эти годы, Забылся образ тот пригожий, Во времени пустого бытия. Увидел вас и что же? Заболело сердце, заныла вновь душа, Я вспомнил: стук внутри, вздымавшиеся груди, Мой скромный вид, ваш томный взгляд. И образ, что был чуть ляповат. Я вспомнил всё: ресниц очарованье и упоенье стихами давно минувших дней, Любовью к Пушкину и любованьем девиц Тургеневских теперь. Вы полюбили меня за мягкость, за складный тон и золотистость влас, Я вас за неуклюжесть, тонкий стан, горящю кровь и пылкий нрав. Мы оба были так дурны, неимоверно, Настолько головы пусты, что в чувствах друг другу признаться не смогли. И пустота тех дней без вас, так ощутилась остро, Когда я вновь увидел этот образ, Почувствовал сей аромат и взгляд из-под ресниц смотрящий вниз. И я подумал, что за блиц? Вопросы где? Как отвечать мне быстро? Молчали вы, молчал и я. И вновь крушась, душа кричала мне Сказать, как вас любил, что солгал я, И помнил вас, но все молчал и боль в висках, И сухость слов, заставили рыдать, в ту ночь, Но не меня, а вас. И встреть я позже вас хоть раз, Я обнял стан бы и лобызал ланиты, «Я вас любил, люблю сейчас»: сказал бы, Но тотчас преградой стала смерть для нас. Неизмеримой. Сначала так казалось мне. Теперь в руке любимый револьвер, направлен на висок. Иду, навстречу к вам. И в чувствах признаться буду рад. Закончить стих и умереть в крови, Что предначертана судьбе нашей любви. Я не сошел с ума и разум не туманен, Сойти с пути — решу неправильно. Поступок грязи, мерзости усугублюсь, жениться на другой — я лучше задушусь! Томительная смерть, то пытка лет, духовно обмельчание, «Женитьба — свет», скорее — истязание. Я не готов на страх и на побег, на длинное страдание и муку этих дней. Я жив, я для себя тот свет, тот человек, Который скажет «нет» так нет, И слов найти не у кого на мой ответ. Я выбор дать себе не в силах, и поезд мой везет меня в могилу, В Париж, где памятник сей милой, Поставлен был уж пару лет назад. Не вынесу, я не смогу почувствовать как сердце колотилось, не из любви, из страха и слезы на глазах. Достану револьвер и как молитва, Последним словом станет имя ваше на моих устах.