***
Тонкая кленовая ветвь болезненно полоснула по щеке Натан, но она лишь зашипела сквозь зубы, ни на секунду не останавливаясь. Кроваво-красные кроны плотно смыкались над её головой, густой полумрак давил со всех сторон. Натан часто моргала, острым зрением вылавливая мимолетный голубоватый свет луны, едва проглядывающий сквозь деревья. Высокий вой неумолимо настигал её. Временами он сменялся пронзительными визгами, от которых у Натан замирало сердце и перехватывало дыхание. Ноги спотыкались о широкие корни вековых кленов, стволы стояли так близко друг к другу, будто смыкались перед Натан, и она то и дело врезалась в них, царапая ладони о шершавую кору. Но Натан не останавливалась. Ужас гнал её вперед. Сводил мышцы ног, морозил кровь в жилах, но гнал. Всё глубже и глубже в тёмную непроглядную чащу. Натан не смела обернуться, боясь увидеть светящиеся в полумраке жёлтые глаза и острые клыки. Вой с каждым ударом бешено колотящегося сердца становился всё ближе. Натан бежала уже так долго. Она не помнила сколько. Слишком долго. Она уже не могла размеренно дышать, сохраняя силы, воздух с хрипом вырывался изо рта, лёгкие резало острыми когтями боли, мышцы ног сводило болью. Натан мучительно пыталась вспомнить что-то, какая-то мысль крутилась в голове, но в ней, кажется, остался только ужас. Ужас и громогласный стук сердца в ушах. В следующее мгновение Натан споткнулась об очередной корень. Её дёрнуло вперед, она инстинктивно выставила перед собой руки, но вместо опоры в виде плотно стоящих стволов поймала лишь воздух. Перед ней возникла пропасть, земля резко ушла вниз, и Натан кубарем покатилась по склону, вновь и вновь врезаясь в жёсткие густо разросшиеся корни. Затормозить никак не получалось, её всё быстрее и быстрее несло вниз, раз за разом выбивая воздух из лёгких. Очередной переворот закончился мощным ударом спиной обо что-то твёрдое. Натан вскрикнула, дыхание перехватило. Все мышцы свело в одном мучительном бесконечном мгновении боли. Она свернулась в комок, желая сделать хотя бы один глоток воздуха. Ей нужен был хотя бы один глоток. Сквозь звон в ушах Натан услышала высокий визг, звучащий где-то высоко над ней. «Мы с Сумраком же прогнали их вчера», — ворвалась в голову внезапная мысль, и Натан будто очнулась, вздрогнув всем телом. Она наконец-то смогла вздохнуть и закашлялась, ощутив привкус крови во рту. Я сплю! Это всё ненастоящее! Это всего лишь кошмар! Но тело так не считало. Все синяки и ссадины ощущались, как наяву. Натан с трудом села, прижавшись спиной к стволу, на который с размаху налетела. Руки и ноги дрожали, каждое движение срывало стон с её губ. Земля и корни перед глазами размывались от слёз. Я должна проснуться! Нужно проснуться, пока… Сверху послышался шелест листьев, скрежет когтей, щёлканье зубов, вой и визги звучали уже со всех сторон. Натан попыталась встать, но лишь всхлипнула и до крови прикусила губу. Тёмные силуэты расплывались перед её взором, жёлтые искры-глаза тут и там вспыхивали, приближаясь. У Натан больше не было сил двигаться. Она больше и не хотела двигаться. Она хотела просто закрыть глаза. Хотела забыть о боли. Об ужасе, сжимающем всё нутро. Она из последних сил удерживала глаза открытыми. Страшно было смотреть, но ещё страшнее было не смотреть. Волкодлаки остановились в нескольких шагах от неё. Натан ещё успела удивиться, отчего же они ещё не набросились, как вдруг те начали расступаться, пропуская кого-то. Вперёд выступил силуэт, возвышаясь над нечистью почти на целую голову. Натан узнала эту закутанную в чёрное фигуру, этот надвинутый на лицо капюшон, скрывающий лицо. Волкодлаки смиренно расступались перед ним, даже перестали выть, лишь изредка взвизгивая, будто подбадривая его. У Натан не осталось сил на то, чтобы испугаться того, кто настойчиво преследовал её по ночам. Кто пытался убить её. Фигура остановилась в шаге, безмолвно нависнув сверху. Натан могла лишь наблюдать, как незнакомец махнул рукой кому-то позади себя. Тут же рядом возник волкодлак с серебристой шерстью на загривке. «Я ведь убила тебя», — успела подумать Натан, когда альфа-самка вдруг бросилась вперёд, резким движением полоснув её острыми когтями по плечу. По тому самому плечу. Боль пронзила руку огнём, и Натан пронзительно закричала. Ледяные пальцы незнакомца вдруг сжали её горло, обрывая крик. Натан захрипела в попытке вдохнуть воздуха. Фигура сильнее надавила сверху, всем телом прижимая её к стволу. Раненная рука отнялась, перестала двигаться, Натан вцепилась в него другой рукой, тщётно пытаясь освободиться. Но она продолжала изо всех сил всматриваться в тёмный провал капюшона, стремясь разглядеть в нём хоть какие-то черты лица. В глазах начало темнеть, сознание стремительно ускользало. В следующее мгновение Натан почувствовала, будто проваливается куда-то, сердце ухнуло вниз. — Нет! Натан показалось, что она узнала голос незнакомца, но до того, как мысль успела сформироваться, она провалилась в пустоту…8 глава. Почерневшие сосуды
25 июля 2023 г. в 09:01
Натан, опираясь на широкую спину Сумрака, с трудом добралась до дальней стены в глубине пещеры и медленно осела по холодному камню, вздрагивая от боли при малейшем движении. Располосованное плечо горело огнём. Натан до хруста сжимала челюсти, здоровой рукой зажимая рану, из которой толчками вытекала кровь.
Несмотря на густой полумрак пещеры, она заметила почерневшие сосуды, тянущиеся по коже вверх по руке.
Слишком быстро. Заражение не должно было начаться так быстро!
Сумрак встряхнул головой и вернулся в свою изначальную форму. Его, как и саму Натан, била дрожь, он с трудом удерживался на нетвердых лапах. Но в его глазах синими искрами горела тревога за хозяйку, он склонился над её плечом и обнюхал рану.
Перед глазами Натан вспыхнула его мысль-видение: вены стремительно чернеют под кожей, глаза наливаются красным…
— Нет! — Натан быстро заморгала, прогоняя этот образ из сознания. — Этого не случится! Со мной всё будет в порядке. Просто нужно действовать быстро.
Во взгляде Сумрака зажглось понимание, он развернулся и настолько быстро, насколько ему позволяли дрожащие лапы, поспешил обратно на поляну.
Натан на несколько мгновений зажмурилась, переживая приступ накатившей тошноты. Все внутренности её сжимались от боли и ужаса, перед глазами упрямо вставали образы собственной не-жизни после смерти. Она невольно хмыкнула сквозь стиснутые зубы. Что же, она будет далеко не первым Дарком, обратившимся в нежить после гибели. Но, наверное, первым, кто станет упырём – одной из низших её форм.
Если раненому человеку чудом удавалось вырваться из лап волкодлаков или какой другой нечисти или нежити, жить ему всё равно оставалось в лучшем случае пару дней. Стоило заражению от когтей и зубов этих тварей растечься по артериям и венам и добраться до сердца, как оно останавливалось. И тут человек вдруг открывал глаза. Красные от лопнувших сосудов. И вставал. Вставал, жаждая только одного: крови.
Если у человека не было иммунитета, от заражения его мог спасти только огонь. А иммунитет был только у Дарков. Только у них в жилах текло столько разных кровей, от Светлых Рас до Высшей Нежити, что они были устойчивы почти ко всем видам болезней, насылаемых Андериттом Неживым и Скамдаром Нечистым.
И у Натан был этот иммунитет. В ней текла вампирская кровь, хоть и всего лишь четверть, но всё же этого было достаточно. Она и не болела никогда, даже в детстве, не считая магической лихорадки.
У Натан был иммунитет. Пока не нарушилась целостность её ауры.
Оставленный на ночь горящий очаг, который Натан выложила из камней посреди пещеры, продолжал тлеть. К нему-то и направился вернувшийся Сумрак, держа в зубах факел, брошенный Натан на поляне. Волк пошевелил им в углях, и огонёк, будто с неохотой, перекинулся на остатки масла. Сумрак выдернул его из костра и принёс ей.
Натан схватилась за факел здоровой рукой, едва удержав непослушными пальцами. Стоило ей перестать сжимать рваные края раны, как кровь с удвоенной силой принялась покидать тело, лужей растекаясь на полу.
Солнце медленно вставало над горизонтом, голубоватый свет, проникающий в пещеру, потемнел, отдавая фиолетовым оттенком.
Натан несколько раз моргнула, прогоняя чёрные точки перед глазами, и попыталась сосредоточить взгляд на перемещающемся по пещере силуэте Сумрака. Когда он вновь вернулся, в зубах его была зажата небольшая деревяшка для розжига.
Натан кивком поблагодарила его, ухватилась зубами за другой конец и крепко стиснула челюсти. Она медленно склонила голову, и Сумрак прижался лбом к её лбу, передавая частичку оставшихся у него сил. Затем он обессиленно лёг рядом, положив голову на её ноги, и устало вздохнул.
Натан только сейчас в полной мере осознала, что ей предстоит сделать. Дыхание перехватило, она судорожно задышала сквозь стиснутые зубы. Сердце оглушительно заколотилось в груди. Рука с факелом дрогнула. Несколько искорок сорвалось вниз, с шипением потухнув на полу.
Радоваться нужно, что мне ещё повезло.
Раньше, если начиналось заражение, людям просто отрезали раненную конечность. Это помогало только если болезнь ещё не успевала проникнуть в крупные сосуды. В остальных же случаях человек всё равно обращался.
Один такой упырь мог истребить целое поселение. Его не брало ни одно оружие, кожа становилась прочнее железа, все ощущения обострялись, скорость увеличивалась в разы. Уничтожить упыря можно было лишь огнём.
Остановить заражение тоже можно было лишь этим способом.
«Это нужно сделать, — уговаривала она сама себя. — Нужно, если хочешь выжить».
Натан ещё раз глубоко вдохнула, решаясь.
Дай мне сил, Великая Мать!
Она удобнее перехватила факел здоровой рукой и поднесла к раненому предплечью. И на резком выдохе, пока не передумала, резко прижала горящий фитиль к ране.
Натан вскрикнула сквозь судорожно стиснутые зубы. Челюсти свело настолько, что дерево треснуло и раскололось. Острые щепки впились в щёку и язык. В нос ударил запах жареного мяса и спекшейся крови, желудок скрутило узлом.
Натан отбросила факел подальше, согнулась пополам, обхватив себя руками и застонала, баюкая пострадавшую руку. Слёзы горячими дорожками текли по щекам. Встревоженные, полные боли синие глаза Сумрака расплылись перед её взглядом, и она быстро-быстро заморгала, заставляя себя оставаться в сознании.
Затем резко откинулась назад, сильно ударившись затылком о неровную стену пещеры. Она со стоном выдохнула, выплевывая деревяшку и окровавленные щепки, и сглотнула, ощущая на языке металлический привкус собственной крови.
Натан медленно восстанавливала дыхание, изредка всхлипывая и смаргивая слёзы. В здоровую руку ткнулся мокрый нос, и Натан, не глядя, запустила пальцы в пушистую шерсть.
— Вот и всё, малыш-Черныш, — хрипло прошептала она дрожащими губами, назвав Воплощение прозвищем, которое ему давным-давно дал Темиен. — Теперь я буду в порядке.
Натан почувствовала, как морда Сумрака отодвинулась, он встал. Ей сразу стало холодно, она вздрогнула, с неохотой открывая глаза. Волк принёс в зубах её вещмешок и осторожно опустил рядом. Натан в ответ благодарно почесала его за ухом.
— Что бы я без тебя делала?
В ответ от него пришла мысль: потерявшийся в лесу совсем ещё маленький волчонок тоненько скулит, безуспешно зовя волчицу-мать.
— Да, так же бы плакала, — не стала спорить Натан, против воли улыбаясь.
Непослушными пальцами Натан развязала лямки сумки и нащупала баночку с мазью из редких целебных трав и слюны дракона. Такая баночка стоила целое состояние, ингредиенты для неё было очень сложно достать, а сделать ещё сложнее. Натан до сих пор считала, что научиться готовить её было самой тяжёлой частью обучения в Академии.
Оттого она зачерпнула мази совсем немного, лишь кончиками пальцев, и аккуратно нанесла на пострадавшее предплечье. И тут же застонала от облегчения. Прохладная мазь охладила обожжённую кожу, хотя бы немного притупив боль. Кровь больше не текла, тёмной запекшейся коркой сковав края раны. В нескольких местах разбухли волдыри от ожога, кожа вокруг слезла, открывая мясо. Но сосуды очистились от заражения, чёрные артерии вновь покраснели, а вены посинели.
Натан села удобнее, вытащила из вещмешка чистую длинную ткань и осторожно наложила повязку, шипя проклятия сквозь зубы. Едва она закончила и кое-как закрепила повязку левой рукой, силы окончательно покинули её, на тело навалилась слабость от пережитого стресса, боли и ужаса.
Она еще подумала, что стоило бы хотя бы доползти до спальника, но глаза начали слипаться, голова отяжелела.
Последнее, что она запомнила – тепло от Сумрака, прижавшегося к её боку.