***
Рона нигде нет. Драко осматривает весь их дом, с искренним желанием не взглянуть на совместные фото, которые перевернуты на камине. Он не знает, кто из них двоих это сделал, но не притрагивается к предметам. Аппарировав еще в несколько мест, в которые мог забрести Уизли, Драко не обнаруживает его и там. Беспокойство за Гермиону, которая осталась в Мэноре совсем одна, с непривычки пугает его. Теряя время в поисках, он вспоминает о Норе лишь в самую последнюю очередь. — Миссис Уизли, добрый день, — Драко бесцеремонно входит в Нору. Высокая скособоченная хижина заполнена ароматами сладкого пирога, старых вещей и вареной тыквы. Повсюду некое подобие порядка. И вроде бы всё на своих местах, но его что-то гложет. Будто чего-то не хватает, хотя он здесь ни разу не был. Пройдя в глубь кухни, он замечает как женщина, изрядно уставшая после всех военных событий, мечтает скрыться от вошедшего человека в своем маленьком мире. Она оставляет стопку свежевыстиранного постельного на кушетке и, не веря своим глазам, подходит к Малфою. Он для нее как призрак, и она отмахивается, думая, что ей почудилось. Но когда на лестнице появляется Джинни, которая вскрикивает с писком, Молли понимает, что видит перед собой живого человека. — Драко Малфой? — произносят они почти одновременно. Джинни не рискует спускаться, обхватывая рукой огромный живот, который вот-вот лопнет. Двойня, о которой все шептались в Министерстве за спиной у Гарри, и правда не шутка. Драко улыбается уголком губ, а миссис Уизли, наоборот, недовольно хмурится. — Зачем ты пришел? — спрашивает она тоном суровой матери, будто коршун, оберегая свое пространство. Его никто здесь не ждет и он это прекрасно понимает. — Вы в курсе, где ваш сын? — Какой из них тебя интересует, Малфой? — быстро отвечает она вопросом, и Драко бегло осматривает комнату еще раз. Конечно, как он мог забыть, что у Молли их целый выводок. — Младший. Молли хмурится еще больше и оглядывается на дочь. — Рон отправился в Италию, у него же скоро матч, — Джинни отвечает за мать и они обе вновь смотрят на Драко как на экспонат с выставки. — Если скрываете его… — Драко сжимает челюсти и оглядывает их острым взглядом. — Зачем нам это делать, Малфой? Он был здесь утром, упаковывал какие-то вещи, а буквально недавно аппарировал на точку сбора, — наконец оживает Молли и покрепче затягивает узел передника. — Что вы с ним не поделили? Драко ощущает резкий прилив крови к щекам, вспоминая о Гермионе. Но злость кипит в нем сильнее страха за запретные отношения. — Этот ублюдок посмел надругаться над Гермионой, и я задушу его голыми руками за то, что он сделал. — Драко цедит слова перед лицом Молли, которая бледнеет как полотно, и отступает. — О, господи, — Джинни замирает на лестнице и решает куда ей деться. — Кажется, меня сейчас стошнит! Пока она склоняется над подозванной чашей, в комнату влетает Патронус. Патронус от Поттера. И после услышанного от сверкающего оленя, Джинни уже не тошнит. Девушка готова разродиться прямо посреди кухни в Норе.***
Гермиона поздно понимает, что задумал Драко. Домовой эльф пытается остановить ее магией, но хитростью она выскальзывает за пределы поместья и тут же перемещается. Он и вправду намеревается убить Рона. Зачем ему марать свои руки в крови, ведь его без суда могут засадить в Азкабан, а их ребенок никогда не увидит своего отца. Гермиона хочет остановить его. Рискуя своим новым положением, она аппарирует к дому. В переулке тихо, но что-то щипает кожу. Страх вернулся в новом обличье и теперь полностью овладевает ее телом. Она физически ощущает его присутствие. Робко взявшись за ручку входной двери, она тянет ее на себя. Дом не заперт — и это первое, что ее действительно пугает. Едва переступив порог, она обхватывает себя руками и начинает трястись. Весь дом разгромлен. Живоглота нет. Не осталось ни единой уцелевшей вещи, которую можно было бы сохранить: все кресла и диваны вспороты, посуда разбита вдребезги, настенные картины нещадно исполосованы ножом. От совместных фотографий осталось только лицо Рона. Ее же выжжено заклятием. — Драко? Рон? — она произносит имена именно в таком порядке и оглядывается по сторонам. Ее бьет дрожь и она готова впасть в истерику. Как Рон мог уничтожить ее дом? Как он смел позволить себе совершить такую гнусность? — Хотела увидеть Драко, маленькая сука? — ее слезы прекращают литься из глаз. Теперь в них застыл ужас. Его голос позади. Она не спутает его ни с кем. Это Рон. Волосы натягиваются на голове одним хватом его руки. — Я знаю, что ты трахалась с ним, и думала, это сойдет тебе с рук. Благо, твоя Райна оказалась с симпатичным длинным язычком. Она рассказала мне вчера, что видела вас вместе. Гермиона тянется за палочкой, но Рон ее разоружает прежде, чем она успевает пискнуть. Увесистый пинок в бок толкает ее к дивану, и она клацает зубами, ударяясь челюстью об жесткую обивку. — Дрянь, которую еще поискать! — произносит он с явным преимуществом. В ее голове звенит искрящаяся боль, и она наивно полагает, что он может остановиться лишь на этом. Ее волосы стягиваются в жгут, и чувство того, что с нее снимут скальп прямо сейчас, уже не кажется чем-то нереальным. От Рона сильно разит алкоголем, но руки крепко как никогда обхватывают ее. Он вновь отбрасывает ее на пол и встает сверху, облизываясь. — Этот змееныш отложил в тебе свои паршивые яйца без моего ведома, — Рон проговаривает это с гримасой гнева и ожесточенности. — Я раздавлю и уничтожу этого ребенка. Чтобы такие как он не могли больше появляться на свет. Губы Гермионы дрожат и она прикрывается, скручиваясь в клубок. Рон лишь ухмыляется. Эта недобрая ухмылка сменяется ударом ботинка в живот, который она тщательно пытается защитить. Внутри будто взрывается бомба и все ее осколки разлетаются по внутренним органам. Между ног горячим потоком льется кровь. Ее светлые брюки тут же алеют. Она боится потерять этого ребенка, как и саму себя. В глазах темнеет, вся кожа покрывается испариной. Гермиона держится. Держится до последнего, пока ее не рвет от мерзкого отношения к себе как к вещи. Палочкой Рон фиксирует ее руки и ноги, обездвиживая. Он выбрал самое слабое, даже не рискнув связываться с Драко, и от этого еще хуже. — Не надо, Рон! Я умоляю тебя! — голос дрожит как в лихорадке, из глаз льются слезы. Рот наполнен металлическим привкусом крови. Боль в низу живота нарастает. — Поздно умолять. Ты поплатишься за это. За то, что подставляла ему свою задницу и трахалась у меня за спиной. Я знал, что этот гребаный Малфой однажды воспользуется возможностью затащить тебя в свою койку. Но вижу, это у вас все полюбовно. Ты наслаждалась его членом, верно? В это время он поднимает ее над полом, схватив за горло, и трясет как болванчика. Его заклинание слабое и быстро спадает. Пальцами Гермиона находит его руки, которые стальными скобами стягивают ее горло. Она задыхается и синеет. — Я бы убил тебя, но хочу, чтобы вы оба страдали, когда лишитесь плода своей грязной ебли! — Рон, ты не в себе! Ты просто пьян, давай поговорим, — сипит она, и его руки сжимаются крепче. Глаза широко распахиваются и Гермиона пытается хватать воздух ртом. Всё тщетно. Продолжая удерживать ее одной рукой, второй он уже стягивает с себя штаны и сдирает с нее плотные брюки вместе с нижним бельем. Ему всё равно, что с нее течет кровь. Он жадно опрокидывает её на живот, продавливает в пояснице и заводит член между ног. Гермиона кричит от боли, царапая пол ногтями, от которых скоро ничего не останется. Жжение в низу живота, невыразимое словами. Ее губы трясутся, с них тянется кровавая слюна. Грубые удары бедер о ее ягодицы отдаются режущими спазмами. Он пытается сделать максимально возможное, чтобы у нее случился выкидыш. Возможно, так и происходит, но она уже не понимает, теряя сознание под его телом, которое отчего-то падает на нее. Знакомый голос касается ее слуха и растворяется в вуали забытья.***
Длинный и уродливо-бледный коридор больницы Св. Мунго встречает их запахами терпких травяных снадобий. В ожидании стоят все: Молли, Джинни, которая бьется в истерике, и Гарри, что безуспешно пытается ее успокоить. Из-за двойных дверей, появляется целительница. Ее лицо без эмоций. Внутри Драко появляется скоблящее чувство, которое разом вычищает все его органы. — Мистер Малфой? — девушка, смотрит прямо на него, не обращая внимания на зареванную Джинни, которая начинает дышать чаще, и едва справляется с первыми схватками. — Вы можете войти, но прежде… — она замолкает, оглядывает всех в коридоре и отводит его немного в сторону. Затылком Драко ощущает на себе все три пары глаз, сверлящие его спину. — Что с Гермионой и моим ребенком? — спрашивает он с истощенным дыханием. — Травмы были несоизмеримы с жизнью, увы. Мы чудом смогли сохранить эмбрион, подселив его к суррогатной матери. Она выносит плод и родит ребенка. Все права на него останутся за вами, мистер. Прошу прощения, что не поставили вас в известность перед операцией, но времени на раздумья у нас не было. — Гермиона жива? — глаза Драко застилает пелена и он лихорадочно слышит шепот смерти. — Ей осталось совсем недолго, — целительница опускает голову и смотрит на планшет в своих руках. — Вы можете попрощаться с ней. В нем не остается ничего, застывая в одно мгновение. — Девочка моя, Гермиона, — Драко отталкивает Молли и первым прорывается в палату. Гермиона что-то пытается сказать, но из ее легких выходит только хрип. — Тише-тише, — Драко наклоняется к Гермионе и шепчет слова любви, попутно целуя ее лицо покрытое испариной. — Я сказал, что убью его, я так и сделаю, не сомневайтесь, — ярость пронзает его вены и произнеся это сквозь зубы, он смотрит на миссис Уизли, которая не знает, куда себя деть от потрясения. — Замучаю его Круциатусом и медленно убью, Гермиона, — его шепот достигает ее понимания и она жмурится. Гримаса боли искажает ее лицо и она стонет. — Крепись, Малфой, — Гарри задевает его плечо ладонью, словно уже знает неопровержимый исход. Драко до последнего верит, что всё будет хорошо. Ведь будет?***
Кулак пронзает челюсть раз, затем второй и третий, пока от головы Рона не остаётся месиво, а правый глаз не вытекает полностью. Рон начинает что-то бормотать изорванными губами, с которых капает кровь, но замолкает, когда Драко с размаху пинает его ботинком прямо в ухо. Ему определенно нравятся магловские способы вымещения гнева. Не жалея силы, он выпускает ярость на Уизли, как на тренировочной груше. Он долго избивает его, а после, взяв в руку палочку начинает ту часть представления, которая удается ему лучше всего. Гарри стал тем, кто увидел самое мерзкое в своей жизни. Рон как сумасшедший насиловал Гермиону, пока вся она исходила кровью. Обезоружив его, он приковал бывшего друга к креслу. Рон перестал сопротивляться и орать спустя несколько минут и отключился. Гарри наложил на него несколько сильных заклинаний, пожалев, что не применил Сектумсемпру. Он оставил это Малфою. Именно его имя произнесла Гермиона, когда пришла в чувство на руках у Гарри. Это не стоило уточнений, после того, что он увидел. Поттер пообещал прикрыть Драко и не сдавать Визенгамоту за применение непростительных. Если бы не полуживой Живоглот, который проник к Гарри в кабинет, всё могло бы быть намного хуже. Профессионально поставленное Круцио от Драко в клочья разрывает лёгкие Рона, затем его печень и селезенку. Кровь пузырится из его рта. Уизли еще несколько минут дергается, а после и вовсе поникает на стуле. Он не умер, и всё ещё способен жить. — Рыжая конченая тварь, которая опустилась до того, чтобы бить и насиловать беременную женщину… Да ты просто кусок дерьма после такого. В Азкабане от тебя не оставили бы и косточек. — Драко проговаривает каждое слово ему на ухо, крепко сжав кровавые волосы. Он прекрасно знает, что тот слышит его. — Я убью тебя за все ее слезы и за всю ее боль, ебучая тварь, — кричит Драко, пронзая заклинанием обмякшее тело Уизли. Одно за другим Круцио травмирует тело Рона. Хруст ломающихся ребер отдается чем-то победным в ушах Драко. Он улыбается. Ему нравится результат своих истязаний над этим мерзотным животным. Кровь выплескивается изо рта больше не похожего на себя сына Молли Уизли. Драко скалится и напоследок швыряет зеленый луч в самое сердце Рона. Он больше не жилец. Его тело опадает на пол как тряпка, место которой на помойке в куче параши. Драко тяжело дышит, опершись на колени. Он не жалеет о всех непростительных, что только что применил к этому гнусному недочеловеку. Дрожь бежит по его рукам избитым в кровь об этого ублюдка. Уже на улице, оглянувшись, Драко поджигает заброшенный дом на пустыре, в который он привез его. До тла. Никто больше не сможет причинить ей боль.