Встретимся вновь

Тонкие ароматические нотки сандалового дерева наполняют императорскую купальню. Уставший мужчина, только войдя, отсылает прочь служанок, обычно помогавших снять верхнюю одежду. Раздевшись и бросив все на пол, император шагает вниз в воду, и расслабив все тело закрывает глаза. Вскоре еще одна фигура появляется в купальне. Мужчина, в пол оборота повернув голову в ее сторону и зацепив взглядом красные полы одежд, слегка улыбается. — Лисёнок, помоги мне совершить омовение. Спустя менее минуты, головы касаются нежные руки. Теплая вода из ковша растекается по волосам, вызывая приятную реакцию. Мужчина закрывает глаза и, вздохнув, задает вопрос: — Как твоя рана? Сильно болит? — Уже намного лучше, — рука медленно опускается вниз к шее, кончиками пальцев озорник за спиной проводит по коже, — Ваше Величество. — император от щекотки чуть вздрагивает. Стоит услышать нежный голосок за спиной, как мужчина в воде вдруг оборачивается. На него же смотрят кокетливо, улыбаясь. — Что-то не так, мой господин? Лис принял облик своей женской версии, снова вводя императора в легкое замешательство. Из-за матушки-императрицы ему пришлось остаться в этом облике. Знать о том, кто на самом деле вернулся во дворец под видом «подарка», ей сейчас совершенно не к чему. Император был так поглощен делами, что совсем позабыл об этом, потому от и от «женского» голоса слегка обомлел. — Конечно не так, не заигрывайся, лисичка. — Мужчина вновь разворачивается и убирает от шеи щекочущие его пальцы. — Наставник велел воздержаться от плотских утех хотя-бы на неделю. В женском облике, похотливые желания наложницы Хуа Се возрастают вдвое. Император знает это получше самого лисенка. В этом облике, даже смелость возрастает переходя все границы. — И мой господин в самом деле решит воздержаться? — мужчина в воде вновь напрягается когда руки касаются горла и груди. Когда похотливый язычок кусает за ушко тут же облизывая и снова целуя, спускаясь к шее, а потом к плечам оставляя дорожку поцелуев и укусов. От слов императора, у лисицы лишь возросло желание нарушить запрет, даже если будет больно в груди. Даже если кровь хлынет из ран, этот жар никуда не исчезнет. Однако Се Лянь лишь закрывает глаза плавясь в удовольствии от прикосновений языка и губ к распаренной коже. — Не шали. Ему безумно хочется затащить негодника, или вернее сказать негодницу в воду и утонуть с ней в безумии ласк языка и губ. Но он беспокоится о ране своего лисенка, в самом деле, лучше бы он лежал в постели еще хотя-бы пару дней. — Гэгэ, — тихо зовет, отстраняясь, и, наконец, берется за мытье головы. — Тот тёмный заклинатель и человек рядом с ним. Их что-то связывает? Их аура такая сильная и чистая, несмотря на тёмное искусство одного и светлый путь другого. Кажется, они близки. Откинув голову назад, император снова закрывает глаза от удовольствия. Тёплая вода и нежные прикосновения к голове и волосам вызывают чувство спокойствия. — Несколько лет назад, примерно тогда, когда ты исчез, отец взял в плен тёмного заклинателя, и все-таки не зря решил его помиловать. Тот юноша в белом — его возлюбленный. Они воевали на двух фронтах, на одном из них мы поймали Вэй Усяня, а вот Лань Ванцзи оказался совершенно в другом государстве. После победы над одним врагом, отец повёл войска на север, тогда и нашли этого юношу. Он весьма хороший целитель и воин, многим тогда помог. Среди солдат его зауважали, а когда отец узнал имя того, кого он разыскивает, то решил оставить и не зря. Ранее, мы заключили сделку, и вознаграждением стал этот юноша. Убей отец его, и эти двое бы уже не встретились, и мы, возможно, не выиграли бы эту войну. Возлюбленные. Как оказывается бывает тесен мир. Иногда судьба переплетает жизни людей, казалось бы, случайно, но часто это оказывается не случайностью вовсе, а скорее благословением. — Но… матушка не поправляется. Она никак не может подавить свои желания. Даже Вэй Усянь здесь не в силах помочь. Это хуже любой войны. Безмолвие еще долго царит в наполненном паром помещении. Закончив с мытьем головы, юноша берет в руки мыльный корень принимаясь растирать императору спину. Тот, нарушив молчание и развернувшись всем телом устремляет взгляд на девушку. — Лисёнок… Император смотрит на девушку перед собой еще немного, прежде чем продолжить. Хуа Чен в этот момент смотрит вопросительно на него. Мокрые пряди прилипли к покрасневшему от жара лицу, глаза полные любви и грусти устремлены в его сторону. — Гэгэ…тебе не нравится этот облик? — застыв с мыльным корнем в руках, лиса задает волнующий сердце вопрос. — Превратись ты хоть в маленького зверька с хвостиком, разве будет это иметь значение? Ты ведь сильнее в этом обличии. Я уже не раз говорил, что мне все в тебе нравится. Так почему продолжаешь задаваться вопросом об одном и том же? После смерти матушки, полукровке подобно ему и вправду жилось тяжело. Мало того что человеческая кровь в жилах, так еще и глаза разных цветов. Не иначе как плохой знак. Лишь один человек его принял, подавив враждебность к миру и желанию все губить. Конечно он будет волноваться о любой мелочи будучи рядом с ним. — Гэгэ, я лишь хочу оставаться рядом. Но все же… — Но всё же что? — Император заметив грусть в лисьих глазах, решает взять его за руку. — Что тебя так беспокоит? Девушка решает ответить честно. И от такой честности у императора едва не останавливается сердце. Было бы не удивительно если бы мокрые волосы каким-то чудом встали дыбом. — Что если я подарю гэгэ ребенка. Возможно что матушка-императрица выздоровеет от появления на свет внука или внучки. Я знаю, это звучит внезапно и странно. — Хуа Чен чуть пододвинувшись и подняв чужую ладонь, прижимает ту к собственной груди — Но мне по силам это сделать. У императора тут же пропадает усталость от таких откровений. На смену ей приходит удивление, после задумчивость. При этом он все же смотрит лису в глаза не зная что и сказать. — Ты…правда можешь сделать это? Но я не понимаю. — император начинает мотать головой, однако прижатой руки к чужому сердцу не убирает. Девушка лишь улыбается, такие вопросы вполне обоснованы. Он никогда не ждал от него ребенка. Даже мысли такой не возникало. Однако, если соблюсти определенные условия, лис будучи мужчиной способен выносить дитя. Хоть и единожды. — Могу, гэгэ. Правда… — собираясь со словами, лис чуть склоняет голову прижимая чужую горячую ладонь еще сильнее к груди. — Я буду оставаться в этом облике до самого конца. Пока дитя не родится. Это несомненно прекрасно. Однако все же есть одна проблема, и она в теле императора, проблема из-за которой желание его лисёнка возможно не сбудется. И от этого хочется опустить руки. На удивление Хуа Чена, Его Величество лишь вытаскивает свою руку из его, и оборачивается спиной вновь приняв былое положение. — Гэгэ? — Мне жаль, но есть то о чём я тебе не говорил. В моем теле есть одна проблема и из-за этого мало шансов что у нас с тобой может быть ребенок. Стыдно говорить о таком. Однако он не виноват в том, что проблема перешла от отца к сыну. Увы, но даже на такое у Его Величества нет права. — Это неважно — с нежным движением, лицо императора разворачивают к себе. Лис смотрит в глаза напротив и улыбнувшись дарит короткий поцелуй. — Неважно какая это проблема. Положитесь на меня, Мое Величество, и я приложу все усилия.