Билли

День прошёл замечательно. Билл вместе с Ричи почитали любимые комиксы, с опаской наведались к шалашу. Прямо там они решили нарисовать свой комикс, распределив обязанности по выполнению этой важнейшей миссии. Было решено, что Ричи станет автором новой истории, а Билл — художником, который перенесёт замысел на бумагу. Здесь же они придумали и героев, и их истории, насмеявшись до коликов. Денёк выдался жарким и солнечным, отчего соблазн позагорать оказался сильнее страха быть пойманными бандой Бауэрса. После тёплых разговоров, шуток и смеха, мальчишек сманил в свои объятия город, оживлённый от количества людей, гуляющих по улицам по причине выходного. Тут и там дети клянчили у взрослых сладости и игрушки, сбивались в шайки и гоняли птиц в парке. Не заметив, как начался вечер, мальчишки побежали спрашивать у родителей о возможности совместной ночёвки. Решено было начать с Билловых родителей, как самых непреклонных и непредсказуемых. -М-мам, п-пап, я д-дома! Из глубины дома послышался зовущий голос отца. Стащив обувь, мальчики двинулись к отцу Билла. -П-пап, м-можно я с-сегодня у Р-ричи переночую? — Уильям с надеждой уставился на Зака, нахмурившего брови. -Нет, — упало в тишине комнаты, прерываемой выразительным голосом ведущей в телевизоре. -П-почему? — расстроился Билл, надув губы. -Нечего людям мешать, у тебя свой дом есть. Не став дожидаться, что ему ещё скажет сын, Зак молча поднялся с дивана и удалился на кухню. -Оу. Облом, — Ричи взлохматил волосы, искоса глядя на раскисшего друга. -Н-ничего. Я сильн-но и н-не н-надеялся. Н-но всё же…-Денбро, опустив голову, тяжело вздохнул. Не зная, что ответить другу, Ричи потоптался на месте и, почесав щеку, попрощался, разворачиваясь к выходу, но тут, ойкнув, кинулся к Биллу и сжал того в объятиях. Дунув засмеявшемуся другу в ухо, Ричи посоветовал тому вооружится чем-нибудь и всё же удалился, сопровождаемый Биллом до самой калитки. Уильям последовал совету друга, взяв большой гаечный ключ в инструментах отца. Также на тумбе нашёл своё место фонарик. Нарисовав портрет Ричи перед сном, Билл переоделся в пижаму и нырнул под одеяло, включая фонарик и устраиваясь поудобнее. Снизу слышались тяжёлые шаги Зака и тихое воркование Сары. Под звуки жизни мальчик задремал, утыкаясь носом в тощую подушку. Разбудило Уильяма шебуршание под собственной кроватью. Что-то возилось прямо под ним, шелестя и постукивая по старым доскам, шумно вздыхая. Замерев мышью, Билл, не открывая глаз, прислушался к ночному посетителю, внутренне боясь, что вот-вот из-под кровати выберется рука и схватит его прямо за неосторожно выставленную из-под одеяла ступню. Исправив свою оплошность — аккуратно убрав ногу под одеяло, мальчик медленно развернулся на другой бок, боясь, что кровать скрипнет, и потянулся к фонарику, светящему в потолок. -Не спишь, -утвердил мерзкий голос под кроватью. Что-то ухнуло, стукнуло, и руку Уильяма перехватила огромная рука с длинными, крючковатыми пальцами, увенчанными иглообразными ногтями. Оглушительно завизжав, Билл дёрнул свою конечность назад, но хватку монстр не разжал. Не обращая внимание на фонарик, из-под раскладушки выбирался клоун. Сев перед кроватью, клоун положил голову на матрас, пристально вглядываясь на заткнувшегося от шока Билла. -Привет, — протянул Пеннивайз, сверкая голубизной глаз. –Хорошие мальчики ночью спят, Билли. Перепуганный донельзя Денбро почему-то закивал, соглашаясь с монстром, отчего клоун рассмеялся, отпуская запястье мальчишки. Тот, замахав руками в попытке удержать равновесие, чуть не шмякнулся на пол, но уцепившийся за ворот указательный палец Пеннивайза не дал ему это сделать. -Тише, дитя, разбудишь своих родителей и тебе крепко достанется. Спокойный, тягучий голос ввинтился в уши, заставив Билла остолбенеть. Тяжело дыша, ребёнок смотрел в лицо разукрашенному в клоунский грим существу, с интересом взирающего на него. Монстр разглядывал Билла, а тот его. И оба не делали никаких движений, словно время замерло перед неизбежным. Но, похоже, у клоуна были свои мысли на этот счёт. Ребёнок, вкусно благоухающий страхом, почему-то вызывал не только гастрономический интерес. Подхватив маленькую ладошку, клоун, словно это было самое интересное зрелище, стал разглядывать тонкие пальцы. Мозг Денбро, словивший разрыв шаблона, впал в ступор, и мальчик, не вырывая руку, начал думать о совсем непонятных вещах. Рыжие волосы существа, торчащие по сторонам, показались ему очень мягкими. Возникла ассоциация с любопытным котом, поймавшим мышь и не знающим, что теперь с ней делать: поиграть, отпустить, или съесть? Пеннивайз, читающий мысли мальчика, как открытую книгу, поднял смешливый взгляд. -Ну, попробуй, Билли, -клоун взглянул так, словно Билл может лишиться руки, если сделает то, о чём думал. В ужасе замотав головой, мальчик понял, что всё, о чём думает, доступно существу. От этого стало ещё страшнее. Хмыкнув, клоун отбросил чужую конечность и зевнул, раскрывая широко пасть, полную нескольких рядов зубов, угрожающе торчащих подобно клинкам. В глубине глотки горел таинственных оранжевый свет, ослепляя ребёнка, с благоговением заглядывающего прямо в рот клоуну, вытянув от интереса шею. Смачно захлопнув рот, отчего Билл откинулся назад, Пеннивайз по-хозяйски уселся на кровать и подогнул ноги в клоунских башмаках с помпонами. -Билли, ты вкусно пахнешь. Мне тебя съесть? — не всерьёз спросил клоун, и Билл понял, что существо пока не имеет цели его слопать. -Н-не н-н-адо. Я н-не вк-вкусный, — Билл обнял колени руками, внимательно глядя на визитёра. -Откуда тебе знать? — улыбнулся клоун, уперевшись локтями в свои колени и уложив голову на раскрытые ладони. Сидящий в полуметре настороженный Денбро ещё сильнее вжался в подушку от такого наглого нарушения собственных границ. -Я п-пробовал, — прикусив губу от собственной смелости, Уильям с опаской покосился на Пеннивайза, сверкнувшего желтизной глаз, но тут же вернувшего голубизну радужки. -А мне вкусно будет. Уверяю тебя. -Т-так п-почему я ещё ж-живой? — вырвалось у мальчика, не успевшего прикусить язык. -Я хочу, чтобы ты стал маленьким другом весёлого клоуна Пеннивайза, -клоун захлопал в ладоши, впрочем, не отрывая от Уильяма пристального, тяжёлого взгляда, не имеющего и крупицы показного веселья. –Ты же не против, Билли? Биллу оставалось только кивнуть, гадая, насколько такая мнимая дружба поможет ему остаться при своих конечностях. -Тогда до завтра, малыш Билли, — Пеннивайз, растянув губы в неестественно широкой улыбке, пропал. Лишь примятая постель осталась доказательством пребывания постороннего в комнате ребёнка. Гаечный ключ, так и забытый, лежал под подушкой.