"Awaken" - League of Legends "Yine Mi Yol" - Sena Sener, Cem Adrian
"— Тот, кто сказал, что время лечит все раны, солгал. Время помогает только научиться перенести удар, а потом жить с этими ранами. Но, всё равно, каждое утро, стоит только открыть глаза, ощущаешь потерю. От этого можно убегать, но невозможно убежать." Век Адалин
- Я тебя люблю. - Я тебя тоже… Собеседница на другом конце провода завершила звонок, а последняя фраза так и осталась неуслышанной. Девушка бессильно опустила руку с телефоном, закрывая глаза. Хотелось ещё бесконечно долго говорить о том, как она скучает по дому, по городу и, конечно же, по самым дорогим людям. Но мама и без того всё знала, просто была загружена нисколько не меньше. Карен так давно не слышала голос Изабеллы, с которой они постоянно спорили, но так любили друг друга – сёстры, что ещё сказать. Мечтала вернуться, вдыхая родной запах, подставляя лицо моросящему дождю, чтобы он расцеловал его. Чтобы всё было так, как раньше… Пока был жив отец. Он смотрел на неё, улыбаясь так ясно, как будто никуда не уходил, и тепло его объятий ещё не успело растаять. От этого хотелось кричать и крушить чёртовы стены, хотелось кинуть в лицо, что он ушёл и оставил их так рано… Америка не прощает ошибок. Она проверяет, истязает и смотрит, сможешь ли ты выжить. Сможешь ли подняться со дна, сдирая старые мозоли, не глядя на кровоточащие ссадины, и пойти вперёд. Неважно как, хоть ползком, но вперёд. И она не смогла заменить Англию. Сиэтл не смог заменить Лондон. Не стал вторым домом. Он остался чужим, больше не издевался, но так до конца и не принял. Или она его не прияла. Резкий звонок заставил девушку распахнуть глаза и судорожно сжать в руке телефон, отгоняя остатки воспоминаний. На экране замаячило имя лучшей подруги Беатрис, и перед тем как закатить глаза, Карен приняла звонок. - Кэ-э-ри, привет, - послышался голос в трубке. - Как твои дела? - И тебе привет, Бетси, - отозвалась она. – Смотря, про какие именно. Если про здоровье, тогда всё стандартно, без изменений. Если про настроение – то, честно, не очень. - Э-эй, дорогая, ты же у нас солнышко! – мягко сказала Бетси, и Карен могла поклясться, что подруга улыбнулась. Она сама улыбнулась, накрутив рыжий локон на палец. Вот чёрт, всё само налаживалось. Не нужно было что-то выдумывать, просто высказаться близкому человеку, и сразу станет легче. - Я ухом чувствую, что ты улыбнулась, Хейли! Давай, заканчивай эту трагедию и если хочешь, откажись от смены, а я тебя подменю. В этом была вся Беатрис. Могла не прийти на работу, просто потому что «звёзды так сошлись», но если её близкий плохо себя чувствовал, то делала всё, что угодно ради него. Просто, вот так бывает – везёт с человеком, и ничего больше сказать нельзя. Остаётся только судьбу благодарить. - Нет уж, - покачала головой Карен. - Так нельзя. Я, как положено, выйду сегодня на смену. Ты сама знаешь, что когда работаешь, то легче всё забываешь. - Ну, как знаешь, Кэри. Только сильно там не грузись, иначе система не выдержит, это ты тоже сама знаешь, - ответила Бетси. – Ладно, до скорого, увидимся. - Спасибо тебе, увидимся. Она нажала «отбой». Уставилась в одну точку, несколько минут буравя взглядом стену. Острое чувство пустоты заполняло весь организм, и вывести его было невозможно. Не ощущалось былой решимости, не хотелось ничего, кроме того, чтобы перестать проживать один и тот же момент каждую грёбанную секунду. Солнце устало светить. Оно растеряло все силы, пока пыталось согреть каждого человека на этой земле, ну или же… какого-то одного, но самого холодного. Просто… свет внезапно погас, заполняя мир густой тьмой, расползающейся по каждому закутку этой планеты. Солнца больше нет. «Золотистый луг, сочная ярко-зелёная трава по колено, и множество жёлтых одуванчиков, покачиваясь на ветру, кивают своими головками. Растрепавшиеся рыжие волосы, глаза янтарного оттенка и смех, звенящий колокольчиками. Бежит босиком, не боясь ничего, прыгает отцу на руки, крепко обнимая за шею, не прекращая смеяться. - Не потеряй своё солнце, - шепчет он на ухо, обжигая горячим дыханием. – Оно живёт лишь внутри тебя, но греет всех вокруг…» Вздрогнула, смахивая слезу, прозрачной дорожкой сбегающую вниз. Как светить, папа? Ведь тебя рядом больше нет… Кто, как не ты, сможет поддержать в трудную минуту? Кто заставит смеяться от счастья? Кто раскрасит серый мир, изгоняя тьму, кишевшую повсюду? Твоё солнце погасло, папа. Твоё солнце перестало сиять в тот момент, когда ты пообещал быть рядом, но ушёл безвозвратно. Оно померкло, поблекло, как бутылочное стёклышко, растворилось в холодном закате. «Обязательно найдётся айсберг, согреть который будет очень сложно. Но ты, моё солнышко, растопишь даже самый твёрдый лёд и поймёшь, что под ним скрывается большое сердце». Нет сил, папа. Ты поднимал с колен даже тогда, когда это было практически невозможно, и вот тебя нет… Как так, папа? О чем ты думал, когда уходил? Сколько раз ты обернулся, прежде чем дойти до финальной точки? Был ли ты рядом? Рядом ли ты сейчас? Ты оставил свою "золотую девочку", и теперь она тонет в чужом городе, захлебываясь людской грязью. Она не привыкла к насквозь прогнившему воздуху. К миру, тянущему на дно, словно камень на шее. Личная петля, так благородно предоставленная судьбой. От этого невозможно было спрятаться и сбежать. Оставалось лишь бесконечно долго ожидать конца, зная, что ничего ещё не начиналось.***
- Когда ты улыбаешься, мир как будто становится красочнее, - Бетси щёлкнула зажигалкой, прикуривая сигарету. - Сколько раз тебе говорить, чтобы ты перестала вдыхать в себя эту дрянь? - Карен покосилась на подругу с напускной возмущённостью, ожидая хоть одного разумного ответа на этот счёт за все годы дружбы. Та лишь пожала плечами, покачав головой, затягиваясь в очередной раз. - Ты же знаешь, я уже зависима от этого, - протянула Бетси, глядя под ноги. - Даже если бы хотела бросить... А я... Не хочу. Она прицокнула, выпустив пар. - Это ты у нас правильная, Кэри. Знала бы ты, Беатрис, сколько раз хотелось забрать у тебя эту чёртову сигарету и затянуться так, чтобы потом схаркивать все сожжённые органы. Чтобы вдохнуть - и конец. Он ведь должен когда-нибудь наступить? И если конца не будет, то она заставит его прийти. Притащит силой или сделает так, чтобы дотянулась до него. Всего лишь встать на цыпочки, протянуть руку, и... - Кэри, пойдём, твоя смена начинается, - Бетси бросила окурок, раздавив его каблуком. - Как ты? Девушка не сразу поняла, что вопрос предназначен ей, лишь после щелчка перед носом вздрогнула, кивая. - Да... Прости... Я в порядке, меня мучают размышления ещё с сегодняшнего утра... Врать она не умела. В их семье никто этого не умел. Они никогда друг другу не врали, и этого было достаточно, чтобы привычка не сформировалась. - Хотела бы я знать, где ты вечно витаешь, Хейли, но не буду допытываться. Если захочешь - расскажешь. Способность Беатрис быть понимающей в сложных ситуациях Карен очень ценила. С благодарностью улыбнувшись подруге, она поспешила внутрь здания. Работать в ресторане, честно говоря, не входило в её планы. Она мечтала окончить литературные курсы и стать писателем или сценаристом. Знакомые звали на журналистику, но это направление не особо привлекало, скорее наоборот, - отталкивало. Видя наглые рожи каких-нибудь третьесортных журналюг, не стыдящихся выпытывать информацию у человека в любом месте и в любое время, девушка мысленно отмечала, что не хочет катиться так далеко. Это, кстати, тоже не входило в её планы. Но сейчас, стараясь не греметь посудой на подносе, криво улыбаясь и притворяясь милой, она не думала ни о чём другом. Это была работа, которая приносила хоть какие-то деньги, это было в реальности. Всё остальное – желания, мечты – ушли на второй план, почти похороненные под обломками несбывшихся надежд. Почти, но не совсем. И вероятность, пускай в один процент, всё же была. Может быть в другой жизни, у такой же, как она, всё будет иначе. Совсем не так, как случилось с ней. И у неё будет отец, который доживёт до старости. Он поддержит в любом решении и не даст старым извращенцам в открытую пялиться на пару расстёгнутых пуговиц на рубашке или задницу, так некстати обтянутую юбкой-карандашом; а их жёнам с неприязнью оглядывать с ног до головы так, будто ты дешёвая прошмандовка с улицы, специально пытающаяся добыть какие-то жалкие доллары грязным путём. - Кэри, тебе звонят, - голос Бетси в ту же секунду вырвал из размышлений. - Посмотри, пожалуйста, кто там, - подхватывая пару блюд, попросила она. На какое-то время воцарилось молчание, прерываемое лишь звяканьем столовых приборов из зала и непрекращающейся вибрацией телефона. Начинало действовать на нервы. - Беатрис, кто звонит? - чуть резче спросила Карен. - Нифига себе... Ты не поверишь, Кэри... - раздался удивлённый голос подруги. - Да неужели... - Да чтоб тебя, Беатрис! Раздражение накапливалось с каждой минутой, и ждать уже не хотелось. Она резко поставила оба блюда на стол, даже не успев выйти за пределы коридора, и подлетела к Бетси. На экране высвечивалось имя, которое не хотелось произносить в слух. Возникало желание просто взять и забыть его, как ночной кошмар или страшные отголоски реальности. Это имя она не произносила, даже когда заговаривали о семье отца, и хоть это было странно, но логическое объяснение покрывало все недоумения. Известная, красивая и богатая. Женщина из другого мира, унижавшая родителей. "Любимая" тётушка, которая должна быть стерта из памяти, потому что для таких там места точно нет. И, о хвала небесам, за деньги его не купишь. Тётя Лорен. Тётушка Лорен. Мисс Шмидт. Миссис Хиссрих. Ее-грёбанное-величество-Лорен-Шмидт-Хиссрих. Старшая сестра отца, богатая и успешная. Карьера для неё - главное, все остальное отметается за ненадобностью. За столько лет она даже не вспомнила ни о ком из них, и на похороны отца так и не прилетела, сославшись на важное мероприятие. В её жизни семья значила лишь груз, то, что можно перечеркнуть и больше не вспоминать об этом. Самое последнее, как покрывшееся желтоватой копотью дело в картотеке у следователя. Словно кусок застывшей грязи, приставший к коже, который приходится долго и упорно счищать. Отец - позор семьи, по сравнению с ней. Аристократия не простила ему множества ошибок, и он стал изгоем. Однако такой исход был ему ближе, чем тот, который выбрала сестра. И вот, она звонит. Чтобы что? Снова унизить? Втоптать в грязь? Но зачем? - Выключи, я брать не буду, - отрезала девушка, сжав губы в тонкую линию. Бетси напряжённо посмотрела на подругу, затем отвела взгляд. - Послушай, я все понимаю... - слова давались ей тяжело. - Правда, понимаю, и тебе не нужно ничего говорить, но... Что, если она звонит по какому-то очень важному вопросу? Тебе стоит ответить, Кэри. Сама подумай, разве эта женщина позвонит вот так просто, невзначай, спросить, как твои дела? Карен прикусила губу, задумавшись. Слышать тётю не хотелось, но чувство беспокойства внутри ещё сильнее подстёгивало любопытство. Чёрт побери, за что это всё?! - Эта женщина не оставит меня в покое даже если я навсегда исчезну из этого мира! – раздражённо сказала она, резко хватая телефон в руки. Палец подрагивал, когда Карен наконец пересилила себя, нажимая на зелёную трубку. Застыла, насторожившись. - Ну наконец-то, а то я уже думала, что ты упустишь этот шанс! – в привычной манере начала тётя. Ни привета, ни ответа. - И вам доброго дня, тётушка, - мрачно усмехнулась она. - Сколько раз просить тебя не называть меня этим ужасным средневековым прозвищем? Я терпеть его не могу! – Лорен цокнула языком и, видимо, закатила глаза. – Ну и почему же до тебя так сложно дозвониться? - Я работаю, и моя смена ещё не закончилась, - отчеканила Карен, еле сдерживая себя от того, чтобы не наговорить лишнего. Как же, будь всё проклято, её это бесит. Трясёт до ужаса. - Если бы нашла приличную работу или хотя бы отучилась, то могла бы позволить себе отдых, и одновременно была бы при деньгах. Но ты пошла в своего бесхребетного отца, - противный голос Хиссрих назойливо звенел в ушах. - Звоните мне, чтобы снова напомнить, кто вы, а кто я? Выставить меня, как бездарную неумёху? – со свистом выдохнула через зубы. - Эй, спокойнее, девочка, разве я когда-либо делала подобное? – её плавный певучий голос ещё сильнее выводил из себя. – Ты вся такая ранимая, и слова сказать уже нельзя! Но нет, в этот раз я звоню, чтобы зарыть топор войны. У меня есть предложение, на которое ты должна согласиться. Так, стоп. Это шутка какая-то. Честно говоря, Карен не знала, что больше повергло её в шок, - желание "зарыть топор войны" или слово "должна". Пару секунд на то, чтобы оправиться от потрясения, не хватило. - Ты меня слушаешь? – раздражённый голос тёти стал ушатом ледяной воды, который словно опрокинул на неё какой-то шутник, заранее роя себя могилу. - Вы не больны? – спросила она хрипящим голосом, всё ещё до конца не веря в происходящее. – Я вас правильно поняла, вы предлагаете «зарыть топор войны»? Вы серьёзно?! Столько лет вы не звонили, не писали, да что там, вас не было на похоронах отца! Который, на минутку, является вашим же братом! Лорен, скажите мне, что вы пошутили, и я скажу вам, что шутить вы не умеете совершенно! Карен чуть не задохнулась от возмущения, огнём прокатившегося по венам, плавя кровь в жилах и заставляя её бурлить. Хотелось крикнуть – так, чтобы услышала вся планета, что она терпеть не может этого человека. Собеседница на другом конце провода мерзко рассмеялась. Ногти впились в ладони, оставляя багровые полумесяцы. - Ох, Карен, тебя так легко вывести из себя… Тебе нужно научиться сдерживаться, чтобы получить работу. - Мне не нужна ваша работа, - отрезала девушка. - Ну, на твоём месте я бы отказываться не спешила, - протянула тётка. – Ты, наверняка, слышала о том, что сейчас снимается популярный сериал «Ведьмак», и я являюсь шоураннером данного проекта. Так вот, главному актёру требуется секретарша. В голове крутилась тысяча желаний. Хотелось вмазать ей по роже, чтобы больше не лезла со своими тупыми предложениями, хотелось схватить её волосы и хорошенько потаскать за них, хотелось подвесить вверх тормашками, чтобы кровь прилила к голове, и она наконец всё осознала. Потому что сейчас творилось что-то запредельное, находящееся за гранью фантастики. Они разговаривают с тётей. Тётя ей позвонила. Лорен предлагает ей работу. - Но ему не нужны безмозглые курицы, которые будут бегать за ним, и недалёкие девицы, мечтающие сразу же затащить его в постель. А ты, как раз, не из таких. Поэтому на примете у меня только ты. Когда готова выйти на работу? – елейный голос тёти можно было сравнить с текучим мёдом. Вдох. Выдох. И снова вдох. - С чего вы взяли, что я пойду работать? Скрипнула зубами в слабой попытке сдержаться. - Это твой шанс выбраться из грязи, в которой ты сейчас. Зарплата будет вдвое больше, не переживай, - Лорен снова хохотнула. - Я не хочу вас видеть и находиться там, где находитесь вы, - Карен прикусила десну, тут же почувствовав металлический привкус. - Между нами слишком неприятное прошлое, чтобы разом всё перечеркнуть и забыть. Это становилось неправильным. Больным и тяжёлым. И она не хотела, чтобы этот разговор продолжался. - Ты так упряма, - раздражённо выдохнула тётя. – Ну что ж, если ты отказываешься от руки помощи, протянутой, чтобы спасти тебя, то я не знаю, что и думать. Ты там, случаем, не сидишь на наркотиках? Или не пьёшь? Потому что от тебя можно всякое ожидать. Резкий хруст. Поворот головы. На секунду показалась, что шея вывернулась, но девушка не обратила внимание на это. - Да как вы смеете?! – придушенным от ярости голосом прошептала она. – Я вас ненавижу, слышите?! Не смейте мне звонить больше! Оставьте меня в покое! У меня всё в полном порядке, и ваша дрянная работа мне не требуется! Руки тряслись, когда Карен нажимала «отбой», в глазах щипало. Хотелось разреветься прямо здесь, посреди маленького холла в ресторане и забыть это всё, как кошмарный сон. Просто потому что всё было не так. Всё было неправильным. До ужаса обидным и не похожим на реальность. Сознание отказывалось верить в происходящее, а сердце разрывалось от тупой боли. Должно быть по-другому… - Кэри, как ты? – Беатрис подбежала, взволнованно глядя в лицо подруге. – Ты больна? Что случилось? Тебя расстроила Лорен? В колокольчик раздражённо зазвонили, сообщая, что посетители хотят видеть свои блюда на столах сейчас же. - У меня смена, Бетси… - прошептала она, не чувствуя сил, чтобы даже просто пройти несколько шагов. Но нужно было брать себя в руки. Здесь и сейчас. Делать так, как учил отец. Забыть. Просто забыть этот разговор, как наваждение. И если бы это была не она, то у неё бы не получилось. Слёзы полились бы градом, не думая останавливаться. Но это - Карен Хейли, и одно имя уже всё говорило за себя.***
- То есть ты считаешь, что это было разумным? – выслушав подругу на обратном пути домой, всячески поддерживая её, Беатрис задала первый вопрос, пришедший на ум. – То есть, нет. Конечно, она тебя обидела и такое прощать никак нельзя, но… Кэри, она предложила тебе работу… Такую работу… То, что Бетси была без ума от вселенной Ведьмака, Карен знала прекрасно. Она примерно помнила актёра, которого утвердили на главную роль. Конечно, не имя, а только смутные образы картинок из инстаграма, которые подсовывала ей подруга. Девушка могла бы обидеться на слова Беатрис, но понимала, что предложенная должность - её мечта. И мечта эта должна была осуществиться через подругу, но никак не через неё. - Могла бы поехать вместо меня, - сказала она, покачивая головой. Жизнь порою так несправедлива, и её выбор кажется ложным. Не кажется, - является. - Стой. Бетси развернулась, взяв подругу за плечи. Посмотрела ей в глаза. Тут же захотелось свернуться комочком и плакать от бессилия, зная, что такая работа правда лучше, чем продолжение этой жизни. - Посмотри на меня, Кэри, - твёрдо сказала она. – Я всегда желаю тебе самого лучшего, и ты это знаешь. Я не поддерживаю ни Лорен, ни других людей, желающих тебе зла. Я уничтожу их, если они попытаются ещё хоть раз тебя расстроить. Но, милая… Беатрис покачала головой, устало закрывая глаза. - Ты не подходишь нам. Ты не подходишь этому миру. Ты слишком светлая для каждого из нас. Но тем более тебе не подходит образ официантки, выживающей в Сиэтле за какие-то гроши… Ты невероятно талантлива! Кэри, пожалуйста, это ведь правда твой шанс… Я хочу, чтобы ты была счастлива. Умоляю, ради меня, прими это предложение, перезвони ей! Стерпи унижение ради будущего! Хотя, конечно, я не вправе просить тебя о таком… Дыхание перехватило, и глаза наполнились влагой. Хотелось выть от безысходности, зная, что она права. Всегда права. И это не первая ситуация. Главной причиной, по которой Карен интуитивно готова была принять предложение, являлась мать, не отличавшаяся здоровьем, однако постоянно работавшая; Изабелла, мечтавшая стать певицей; наконец, Бетси, которая всегда поддерживала. И эти люди слишком дороги, чтобы оставить всё так, как есть. «Пора взять жизнь за рога», - так, кажется, сказал кто-то из знакомых в Лондоне. Принять решение было безумно сложно, мысли путались, а картинка никак не складывалась. Не хотелось верить, что придётся работать с человеком, которого она ненавидела с детства. Но отец велел бороться. Папа, простил бы ты, если бы увидел, на что соглашается твоя дочь? Пойми, тебя ведь рядом нет... Ну, что ж, - пора, значит пора. Оттягивать сложный разговор не хотелось. Тяжёлый осадок мешал свободно дышать. Мириться с происходящим она, конечно, не намерена, но играть по своим правилам можно в любой игре. Грядут непростые времена, и ей придётся выживать, чтобы помочь любимым людям. Карен отстранилась, с трудом улыбаясь и, мягко придерживая подругу за плечи, заглянула ей в глаза. - Запомни, Бетси. Я сделаю всё, чтобы мои близкие ни в чём не нуждались. Я сделаю это ради вас. Глубоко вдохнула, чувствуя, как постепенно приходит решимость для предстоящей борьбы. Одна на свору людей, одичавших и тонущих в грязи. Но пути назад больше нет. Наступило время изменить правила игры.