Гарпия на тëмном силуэте

Иррациональные страхи чаще всего пролезают в местах надлома, словно чуя уязвимость. Важно заметить их вовремя и не дать разрастись сорной травой в саду умиротворения. Для первого нужен цепкий ум, для второго ментальная сила. Или огневиски, но это могло помочь лишь временно, а ещё имелся риск быть застуканной в нетрезвом виде. Подобное для старосты фатально. Фатум… Насколько разумно верить в подобное? Беркута читала эти кричащие статьи в газетах о том, как очередная сивилла предугадала очередную катастрофу или как выбор нынешнего министра предвидел ещё пять лет назад пророк из какого-нибудь Портри, и с абсолютной уверенностью считала веру в них избранием глупцов высшего порядка. Однако данный случай отличался от описанных в медиа. Не правдоподобностью, нет. Просто он был ближе к реальности, в которой жила слизеринка. Касаемое людей и мест, являющихся частью еë повседневности, произнесённое горячо любимой подругой оно не могло никак не обеспокоить Беркуту. «Может, это просто попытка проучить нас с Берти за наше отношение к прорицанию?» — пришла к ней мысль в ходе размышлений. Но это не было похоже на Брунгильду. Она очень ответственный человек и не стала бы шутить такими страшными вещами, как самоубийство. Всё это время девушка шла в направлении комнаты декана своего факультета, не до конца понимая зачем. Дверь оказалась закрытой снаружи – щеколда не виднелась через просвет. «На обеде его не было. Наверное, взял в привычку есть в компании домовых», — предположила Бейл и направилась проверять кухни. Там его на удивление тоже не оказалось, поэтому слизеринка решила проверить лекционный класс и класс зельеварения, находившиеся по-соседству друг с другом. Во втором обнаружилось небольшое количество болтающих учеников и учениц, сидящих напротив пустых котлов, а вот самого профессора не наблюдалось. «Чёрт, и где он? Мне на урок уже через двадцать минут, и ему, судя по всему, тоже. Придётся прибегнуть к карте», — после этих мыслей Баки забилась в закуток в одной из пустующих аудиторий и открыла свой зачарованный медальон. Говорунья Снейпа находилась на первом этаже в коридоре с гобеленами и картинами. «Кладовка Слизнорта», — догадалась девушка и, накинув на себя дезиллюминационные и заглушающие чары, бросилась в её направлении. Дверь в кладовую оказалась слегка приоткрыта. Беркута подкралась, с осторожностью проходя мимо бормочущих портретов, и заглянула вовнутрь. Снейп метался от полки к полке с сосредоточенным видом, что-то переставляя, подсчитывая и складывая в небольшую деревянную коробку. Она обратила внимание на некую нетипичность в движениях пальцев юноши. Их динамика развивалась, как симфония: то затихая, то взметаясь до самых высоких нот; их аккуратность и точность доходила до тех значений, где немалую важность имели даже кончики ногтей. «Ну а чего я ждала от профессора зельеварения?» — девушка улыбнулась, но улыбка тут же растаяла под влиянием навалившихся мыслей. «Гипотетически, если это он, то по какой причине хочет уйти из жизни? Она должна быть веской, поэтому вряд ли его так Адам доканает или другие студенты… Скорее всего причина в том, чего я ещё не знаю. Значит, надо узнать». Северус приостановился, вглядываясь в какой-то запылённый флакончик. Его глаза забегали и внезапно остановились на дверном проёме. Беркута содрогнулась, на секунду подумав, что её заметили. Снейп сжал флакончик всей шириной ладони и подошёл к проходу. Всмотревшись в пустоту коридора, он нахмурился, а затем схватился за ручку и закрыл дверь прямо у Бейл перед носом. «Ну и паранойя у него… Похоже, бытность Пожирателем смерти действительно очень тяжела…» — Беркута задумалась о том, что несмотря на внешнюю суровость, её профессору всего двадцать один год. Когда он вступил в ряды бойцов Того-Кого-Нельзя-Называть, ему было ещё меньше. Этот факт о многом говорил, но в первую очередь о психике юного мага – закалённой и в то же время шаткой. Жизнь в постоянной опасности после кучи лет школьных издевательств можно смело записывать в портфолио начинающего самоубийцы. Бейл немного жалела о невозможности вспомнить какой-нибудь стоящий факт из своих первых двух лет учёбы в Хогвартсе, когда Снейп был ещё старшекурсником, но, увы, в то время её интересовали школьные звёзды типа капитана слизеринской команды Люсинды Тонкэлот или школьных старост, а такие тихони, как Северус, выпадали из фокуса её внимания. «Не стоит мне из-за него так переживать и ломать голову. Обидно, конечно, будет вложить силы в неокупившееся дело, а так… Чёрт, ладно, давай ты не будешь об этом думать? Серьёзно… Если это случится, то случится не в начале учебного года, а, допустим, перед экзаменами. В это время много кто убиться хочет. Или кого-то убить. Кстати, Бруни говорила о человеке в своём сне, стоящем напротив… Может, будет убийство? Всё равно её сны крайне запутаны. Она сама говорила, мол их сложно разобрать… Так! Главное, чтобы меня не обвинили в бездействии или негативном влиянии. Если я буду вне каких-либо подозрений, то и волноваться мне не о чем. Да? Да. Заарканим следующего декана. Проблем-то…» Слизеринка всё же решила оставить бесплодные размышления о вероятностях и практическом смысле пророчеств и, сняв с себя все чары, направилась на урок по уходу за магическими зверями, пообещав себе постараться не лезть ближайшее время в недра неисследованного алогического мрака. — Где ты пропадала, Баки?— этими словами Бенджамин встретил Беркуту на краю Запретного леса. — Какая тебе разница? Я обязана отчитываться? — резко ответила она. — Это… грубо. Что-то стряслось? — Ничего. Извини, снова забиваю себе голову… — Ладно… Посмотри, кто тут у меня, — Канис достал из кармана своей утеплённой мантии зелёную веточку, на самом деле являющуюся лукатрусом. — О, это же Юлиф! Как ты его выудил? — Он сам вылез из дупла и попросился ко мне. Может, поссорился с кем, — паренёк улыбался, рассматривая на ладони нескладное существо. — О-о-о, приятель, мы теперь в одной лодке. Пойдёшь ко мне? — Беркута протянула руку к Юлифу. Лукатрус приподнялся, пытаясь разглядеть человека перед ним, но в итоге предпочёл спрятаться в рукаве. Бенджамин расхохотался. — Похоже, он всё ещё тебе не доверяет, — парень вытряхнул Юлифа обратно себе в карман. — Ну… Справедливо. — Ещё помиритесь. Профессор Кеттлберн научит. Беркута кивнула и улыбнулась своему другу. Два года назад на одном из таких же обыденных занятий началась их дружба. Лоу с Хамильтон выбрали нумерологию, а Бейл долго металась, но всё же её тяга к волшебным животным пересилила желание заниматься вместе с подругами. О своём выборе она никогда не жалела. Общение с Бенджи принесло ей массу удовольствий, а сами занятия в череде прочих были настоящей отдушиной, сравнимой с игрой в квиддич. Без присутствия гриффов во главе с Роуди, была бы вовсе идиллия. После ухода за магическими существами следовала астрономия с Пуффендуем, затем прорицания, но лишь для Брунгильды. После окончания последнего занятия Беркута подумывала зайти в выручай-комнату и немного поработать над своими незаконченными приспособлениями, однако её потянуло к себе в подземелья. Войдя, она сразу завалилась на кровать. — Решила отдохнуть перед тренировкой? — кинула вопрос проходящая мимо Гильберта, которая укладывала чистую одежду на полку шкафа. — Да-а, типа того, — ответила Бейл, однако сама, к своему удивлению, напрочь забыла об этом пункте на сегодня. Мысленно она уже находилась ванной старост и рассказывала другу радостную весть. «А что если скинется Бенджи?» — прокралась в голову догадка. «Бред, с чего бы ему так поступать? Не вижу ни единой причины… А, может, это буду я?» Беркута погрустнела. Она примерно понимала, что могло довести её до такого состояния и, хоть вероятность развития этих событий оставалась крайне незначительной, мысли о них каждый раз убивали настроение. Тренировка по квиддичу в преддверии первого матча прошла по обыкновению бодро и весело. Баки проветрилась и сняла с себя дюжую долю напряжения. Все играющие показали себя в лучшем виде. Традиционно Лирой Маклэрен договорился с когтевранской командой провести совместную тренировку в пятницу перед схваткой с Гриффиндором, взамен пообещав аналогичное сотрудничество перед их схваткой с Пуффендуем. Слизеринцы были уверены в себе, однако предпочитали не недооценивать команду-соперницу, ибо это плевок в сторону глубоко почитаемой ими рассудительности. — Помнишь, что Булстроуд говорил? — продолжала возбуждённое обсуждение Беркута, идя вместе с друзьями к замку. — „Вратарь это тебе не ловец, вратарь должен быть громадным“, — подняв указательный палец вверх, спародировала бывшего капитана девушка. — А я ему: „Ты в своём уме, Булстроуд?! У нас хреновы три кольца по два метра в диаметре и между ними ещё море пространства – вратарь должен быть шустрым и внимательным. Твой бугай Мюррей просто посмешище!“ И кто в итоге оказалась права? Кто, чёрт возьми, в итоге права?! — она запрокинула руку на плечи Каниса, приобнимая. — Ты, как всегда, — Бенджамин смущённо засмеялся, присоединяясь к хору смеха его подруг. — Послезавтра разнесём гииффов, как первогодок, только севших на метлу! — Вот это я понимаю – настрой, Бенджи! Надо будет дёрнуть сливочного пива после победы. — Баки уже победила, вот же хорошо некоторым! — сыронизировала Гильберта. — Тебе бы не помешало перенять настрой нашего вратаря, Берти. От тебя в большей степени зависит наша победа. — У меня достаточно настроя, я не подведу. — Вы же помните, что нам в это воскресенье к Слизнорту на дружескую встречу? — осведомилась Брунгильда. — На прощально-дружескую, — в шутку поправила её Хамильтон. — Как не прийти попрощаться со стариком? — Беркута скривила лицо в саркастической ухмылке. — Что он тебе такого сказал, из-за чего ты так на него взъелась? — Просто полез не в своё дело. — А конкретнее? Беркута сжалась и насупилась. — Не стану я вам это рассказывать. — И это наша подруга… — Берти юрко дотянулась до головы Баки и взлохматила ей волосы. Та никак не отреагировала и теперь казалась помрачневшей. — Я не буду настаивать и докапываться, — начала Лоу, — расскажешь, когда будешь готова. Однако тебе не стоит рыть между нами пропасть. Мы не чужие друг другу, ты можешь не опасаться за свою тайну и не бояться говорить о своих тревогах. — Стоп, стоп. О чём ты вообще? Какие пропасти? Всё же в порядке. — Как скажешь. Но если твое мнение изменится, ты знаешь, где меня найти. Беркута рассеянно усмехнулась. *** На часах почти девять. Домашние задания были выполнены быстро: по трансфигурации и заклинаниям требовалось отточить несколько приёмов – это для Бейл раз плюнуть, а по травологии значился доклад о зубастой герани, с которым девушка расправилась так же быстро, как объект её письменного изложения с насекомыми. Беркута вернулась в свою комнату в гостиной, обогнула недовольным взглядом обогреватель, зарекаясь в этом году наконец его усовершенствовать, и начала собирать сумку на этот вечер. Она доставала из шкафа полотенце, когда почувствовала на себе внимательный взгляд. — Чего пялишься, Хок? — презрительно кинула Бейл девушке, читающей на кровати. Глаза той блеснули, скрываясь за книгой. — Так и сиди, — последовала грубая команда. Взяв всё нужное, Беркута покинула секцию женского общежития и направилась к мужскому. По развилке вперёд, затем налево, комната номер три, короткий стук в дверь и вот она уже стояла посередине помещения, собирая негодующие выкрики. — Выйди отсюда вон, Бейл! — прорычал парень, прикрывающийся одеялом. — Как Бенджи соберётся, так сразу. — Мы же просили тебя не впираться. Ты всегда ведёшь себя, как дура? — Только когда мне это выгодно, — девушка подмигнула очкастому игроку в плюй-камни. Причина всеобщего гнева внаглую всех разглядывала, ухмыляясь; происходящее явно доставляло ей удовольствие. — Баки, меня из-за тебя скоро выселят… — Канис стоял скрестив руки на груди и осуждающе смотрел на подругу. Беркута непринуждённо дёрнула плечами. — Им придётся подыскать тебе пустую комнату. Так что ты только в плюсе останешься. Соседи Бенджамина бурили взглядом Бейл до тех пор, пока тот не собрался и не вышел вместе с ней в коридор. У входа в ванную старост они произнесли пароль, и забаррикадировались там необходимым набором заклинаний. Наконец можно поговорить по душам. — Смотри на какую бутылочку обеднело наше хранилище, — слизеринка достала из сумки „Драконью кровь“, а за ней пару металлических чаш и победно потрясла ими над головой. — Ух ты… А Берти с Бруни не против? — Мы им оставим. Наверное… Или просто куплю другую на каникулах. Не думай об этом, короче. Сейчас есть дела поважнее. Беркута поставила все сосуды на край бассейна и щёлкнула пальцами. Десяток бронзовых кранов разразились мощными струями, и уже через минуту ёмкость была наполнена горячей водой с покрывающими её облачками пены. — Этот кайф ждёт нас, — девушка подмигнула своему другу и начала раздеваться. — Не отставай. Бенджамин задумчиво и смущённо уставился на разноцветную плитку пола, в нерешительности теребя застёжку мантии. — Мне казалось, ты давно перестал стесняться меня, — Баки запрыгнула нагишом в бассейн и, облокотившись на край, начала разливать алкоголь в чаши. — Что-то не так? На этот вопрос парень лишь поджал губы, но всё-таки начал снимать с себя одежду. Никаких особых обрядов посвящения Рунеспура не имела, отмечать принятие нового сообщника, как и во всех остальных особых случаях, собирались вином, смехом и тёплыми словами. — За твоё полноправное членство, Бенджи! Чаши столкнулись, звонко лязгнув. Беркута мотнула сосуд в сторону русалки, как бы чокаясь и с ней. На десятой минуте обоюдоприятного вечера бутылка опустела наполовину, волшебник с волшебницей разомлели от внутреннего жара и жара воды. Бенджамин порядком расслабился и перестал зажиматься. Беркута к своему удовольствию это подметила. — Ну наконец сошла твоя зашоренная мина. Я уж думала слать запрос в министерство раскрепощения, чтобы прислали отряд кутил в прозрачных мантиях и с лютнями или хотя бы выделили льготное зелье весёлости. — Что-то тебя понесло. Отряд кутил? — Бенджи не сдержал кряхтящих звуков, похожих на смех. — И с лютнями? Мне от одних этих слов смешно. Кутилы, лютни, кутилы, лютни… — Э-э-эй, не махай так руками, прольёшь „Драконью кровь“, — Баки внезапно залилась со смеху. — Тебе плохо, остановись, — парень, еле сдерживая улыбку, положил ладонь на трясущееся плечо подруги. — Просто вспомнила шутку Берти про тринадцатый способ применения драконьей крови. Чёрт… Там был и четырнадцатый! — девушку накрыла вторая волна безудержного веселья, и она прижалась к своему другу, обхватывая его за шею, в ленивой попытке скрыть своё временное сумасшествие. Через минуту у неё получилось взять себя в руки и следом произнести меланхоличным тоном слова: — Как… здорово, что ты теперь с нами. Столько всего было и сколько ещё будет… У Бенджи пошли мурашки по телу от ощущения чужого дыхания на своей коже. — Не представляешь, как я рад. Я ведь и впрямь ждал, когда стану для вас своим, когда вы мне доверитесь, — парень приобнял Баки в ответ. — Теперь всё будет по-другому. — Верно. Только знай, Рунеспура – это не только привилегии, но и ответственность. Но об этом тебе Бруни расскажет, я сейчас точно не буду лекцию проводить. У меня есть идея получше… — Беркута поцеловала Бенджи в шею, от чего тот вздрогнул. — Ты думал, я тебя только отметить позвала? Хотя, это может стать частью празднования. Мягко отстранившись от девушки, Канис бережно провёл по её рукам, в конце скрестив кончики пальцев со своими. — Я понимаю, чего ты хочешь, но… давай, пока я ещё способен мыслить последовательно, кое-что обсудим… — лицо парня выглядело сконфуженным, а голос звучал робко. По всей видимости, он собирался сказать нечто пробивающее повышенную уверенность поддатого человека, это сразу напрягло Бейл. Она отошла чуть в строну и приняла карикатурную позу слушателя. — В общем… Я долго думал об этом, то есть, о наших отношениях… Та форма, в которой они есть сейчас, мне кажется, она отжила своё, — лицо девушки накрыла тень тревоги, Бенджамин поспешил сгладить ситуацию: — Я не имею ввиду ничего плохого. Наоборот, хочу предложить… нечто лучшее. Мы могли бы… встречаться, например… — он покраснел ещё сильнее прежнего. Русалка на витраже прикрылась своими длинными волосами от смущения. То ли её тронули слова одного, то ли испугал тяжёлый страдальческий вздох другой. — Меня это должно было обрадовать? — Беркуту одолела обида и злость, но в то же время ей было жаль этого добродушного застенчивого парня, которому предстояло пережить не самые приятные эмоции. — По-моему, ты спешишь с выводами, Бенджи. Твои чувства навеяны нашей интимной близостью, и они вскоре пройдут. После этих слов парень на несколько секунд словно потерялся. Его зрачки забегали, но когда остановились, он со всей доступной ему уверенностью произнёс: — Такие чувства не могут возникать просто из-за секса, это не обычная симпатия или вожделение, это… — Это влюблённость. Мимолётная, ветреная, дурманящая. Я знаю, что это, и чего по сути стоит. Вернее, не стоит – твоего и моего внимания. — Но это же мои чувства! Я не надеялся, что ты легко их примешь, но почему ты говоришь о них так, будто они какая-то… повседневная вещь, о которой легко отмахнуться? Беркута сжалась, понимая к чему ведёт этот разговор. Её друг начал выходить на эмоции и давить на неё высокопарными словесными оборотами. Скоро напряжение перерастёт в конфликт, если она не успокоится и не возьмёт всё под контроль. — Прости, мне стоило сказать иначе: я слишком дорожу нашими отношениями, чтобы начинать то, что приведёт их к краху. Поэтому, пожалуйста, давай на время воздержимся от телесной близости, подождём, когда тебя отпустит. Лицо Бенджамина выразило непонимание и боль, расцветающие внутри него. — Это по-твоему улучшит наши отношения? Просто дистанцироваться друг от друга? Как я теперь буду разговаривать с тобой, смотреть на тебя, улыбаться тебе? И как это будешь делать ты, зная, что я подавляю свои настоящие чувства к тебе в этот момент? Это так… так эгоистично, Баки… Она приблизилась к Бенджи и обняла его. — Только не плачь, ладно? Такие сложные вещи нельзя обсуждать на эмоциях. — Тебе легко говорить, ты же, очевидно, ни черта не чувствуешь! Не понимаю, как ты можешь оставаться такой спокойной! — Я спокойна, потому что в таких ситуациях, как эта, хоть один из партнёров должен оставаться с холодной головой. Иначе просто будут два орущих друг на друга человека. — Но я не могу… Не могу ждать. Мы договаривались, да, но я не в силах этому следовать. Мне нужно другое решение. Чёткое. Сейчас, — Бенджи вжался в подругу, обнимая в ответ, и дал волю эмоциям. Так они промолчали несколько минут, стоя в остывающей воде. — Мне бы хотелось сохранить нашу дружбу, но я не в праве просить тебя страдать ради этого. — Ну почему, почему у нас не может ничего получиться? — Некоторые люди просто не способны состоять в близких отношениях. Я одна из таких. — Тебе всего лишь пятнадцать, как ты можешь быть так в этом уверена? — Предыдущие попытки чётко дали мне понять, чего я не хочу в своей жизни и какой я ужасный подросток. Поверь, будет больнее, чем сейчас. — Я – не твои бывшие, — Бенджи отпрянул, и робко посмотрел на Баки. — В этот раз всё может оказаться по-другому. — Я уже слышала эти слова, сдавалась, а затем жалела… — Почему именно на мне должны были закончиться попытки? Беркута будто физически ощущала, как тяжело Бенджи сейчас говорить. И самой ей было не легко – чужие негативные эмоции испытывали её выдержку, принося болезненное напряжение в голове и между рёбер. Нагота вдруг стала стыдной, захотелось скрыться за одеждой, потом за дверью. — В твоём случае, мне есть, что терять. Давай выбираться отсюда, Бенджи, мне что-то не хорошо. Слизеринка вылезла из бассейна и начала усердно вытираться полотенцем, не поднимая взгляда с пола. Неприятное ощущение от натягиваемой одежды на влажное тело ничуть не отвлекало. Девушка вообще мало что замечала, полностью уйдя в себя. — Нам пора дежурить. Договорим завтра, — кинула девушка куда-то в пустоту и покинула ванную старост. Этот вечер планировалось провести в радости и наслаждении, а получилось очередная причина для тревог: теперь Бенджамину было из-за чего сбрасываться с крыши. Беркута, всегда полагающаяся в таких вопросах на свою голову и язык, смутно представляла, как в этот раз они помогут ей. Нагло прорывался вариант с отворотным зельем или заклинанием внушения, но в обоих случаях был риск негативного влияния на отношения в целом. Спустившись на первый этаж, Беркута покинула замок и пошла гулять рядом с озером. Нужно было развеяться и всё обдумать. «Могло быть и хуже», — так началась первая попытка найти положительные стороны в ситуации и противостоять гнетущему чувству возможной утраты. — «Я хотя бы не сорвалась, сохранила рассудительность. Но в итоге сбежала… А что оставалось? Бенджи вёл себя, как ребёнок, неспособный принять отказ. Мы бы ни к чему не пришли. Возможно завтра… Или ещё чуть позже», — Бейл отпила из горла прихваченной с собой бутылки початого вина. Она вспомнила их с Бенджи уговор, заключённый после одного спонтанного поцелуя. Вспомнила, как перечисляла условия, в глубине души понимая их нелепость и то, насколько сама идея обязать человека не влюбляться наивна. Её поступок всецело эгоистичен, поэтому весь негатив, ощущаемый ею сейчас, более чем заслуженный. К тому же только столкнувшись с последствиями своих действий, Баки наконец признала неправильность своего решения, хотя финал истории маячил перед глазами с самого начала. Если бы она хотела его увидеть, она бы увидела. Однако своё взяла слабость. Слизеринка желала иметь все преимущества любви, но не хотела терпеть её недостатков. Когда союзы только зарождались, всё было прекрасно, затем начинались требования, обиды, ограничения, ревность… Строить отношения, даже просто находиться в них для Баки всегда было неимоверно сложно. Ссоры выматывали и били по старым ранам. Она не переносила свою уязвимость, боялась говорить о себе настоящей, ибо эту информацию могли использовать против неё самой. Насколько бы милым и добродушным не был Бенджи, Беркута точно знала – они не сойдутся, их отношения разрушатся, и у неё появится ещё один человек, в присутствии которого она будет стыдливо отводить взгляд в сторону. Прогулка в компании уныния и алкоголя продолжалась около четверти часа. За это время ночь окончательно завладела окружением, и лишь неполная луна и звёзды делали его видимым. Подходя к беседке, стоявшей напротив живописнейшего озёрного пейзажа, слизеринка заметила две человеческие фигуры, стоявшие внутри. Далёкий бормочущий звук вызвал интерес и почти ставшее рефлекторным желание подслушать разговор. Так и случилось: применив стандартное комбо заклинаний, Беркута аккуратно приблизилась к месту действий. Она порядком удивилась увидев свою преподавательницу по трансфигурации с начальником Департамента магического правопорядка Элфинстоуном Урхартом. Ещё сильнее её удивила обсуждаемая ими тема. — И только, пожалуйста, Элфин, давай без всей этой ненужной шумихи. Просто придём, поставим подписи, а потом в уютной домашней обстановке отметим. — Всё будет так, как ты хочешь, Минерва. Празднуем у меня дома в Хогсмиде. Я сделаю всё, чтобы ты чувствовала себя комфортно в новом месте. — О, тебе не придётся сильно стараться. Я тепло люблю школу, но рядом с тобой мне будет не менее приятно, я уверена. Много лет засыпать и просыпаться в одинокой постели достаточно болезненная привычка. — Времена меняются. — Как ты прав, как ты прав… Беркута с щемящем чувством в груди смотрела на свою вечно строгую преподавательницу, разомлевшую в объятьях такого же счастливого мужчины. В голове буйствовала мысль: у неё такого никогда не будет. Либо несчастные отношения, либо одиночество. Горло будто что-то сдавило когтистой лапой, но Баки не позволила разойтись эмоциям. Возникшее желание прийти к Бенджи, обнять, успокоить его, она также подавила. Будет только хуже. Встречаться в человеком из жалости – такой же эгоизм, только ещё более отвратительный, чем желание близости без обязательств с эмоционально незрелым юношей. Пора было заканчивать слежку. Беркуте совсем не хотелось смотреть на то, как эти два взрослых человека целуются, а всё к этому и шло. Убрать запах алкоголя, ополоснуть лицо холодной водой и можно было показываться на глаза Филчу. И, возможно, Снейпу, если его ночные скитания по Хогвартсу продолжились. Девушка вспомнила их с профессором разговор на крыше Астрономической башни. Было бы неплохо занять голову ещё одним таким же. Да, было бы неплохо.