Портрет Драко Малфоя

      Впервые воспользовавшись официально разрешенным для неё порт-ключом, Гермиона оказалась среди ночных руин Уилтшира. Тихий переливающийся скрежет вдали вел ее прямо к поместью по дорожке из заснеженного гравия. Звук усиливался по мере приближения и становился похожим на скрип огромной двери в сам ад.       Гермиона не впервые ощутила внутри себя бесхребетность, с которой она плелась по ступенькам. Ноги уже знали привычный маршрут и она, преодолев холл и два этажа, остановилась на площадке перед коридором.       «Грейнджер»       Шепот упрямо подтолкнул ее в спину и рассеял несмелость, с которой она пересекла порог его дома.       Дом призрака, обитающего в потустороннем мире. В мире, в который хотела заглянуть и сама Гермиона, поэтому так нестерпимо и неестественно жаждала увидеть его, быстрыми шагами преодолевая пустынный коридор.       Дверь была распахнута настежь — никаких преград перед желанной встречей. Гермиона похлопала себя по карману. Его палочка плотно прилегала к бедру. Щеки вспыхнули жаром незнакомого ей смущения.       Войдя в его обитель, в которой царил полный мрак, она зажгла привычный Люмос и осветила комнату. Портрет пустовал, ее сердце сжалось.       Неужели, ушел не дождавшись?       — Драко? — осмелилась она назвать его по имени и прикоснулась к своим губам пальцами. Его имя так легко сорвалось с языка, что она не ожидала сама от себя. — Ты здесь, Драко? Я пришла, видишь? — она дрожала от исступления перед его пустым портретом и ладонями ощупывала холст, отбросив свою палочку на пол.       Его силуэт медленно выплыл из-за деревьев и Малфой встретился с ней холодным поддетым недоверием взглядом.       — «Ты сделала то, что я просил?»       — Конечно! — выпалила она с возбуждением в голосе и засуетившись полезла во внутренний карман. — Вот она, смотри.       Гермиона показала ему палочку, повертев ее в руках. Драко ступил ближе, его глаза засветились серебром. Ухмылка искривила губы. Он был доволен и Гермиона расплылась в улыбке.       — Я сделала всё как ты сказал. Ее никто не видел, — она будто хвасталась своей провернутой миссией, разрываясь внутри от эмоций.       Гермиона и не заметила, как навалилась на искромсанный портрет ладонями и грудью. Драко внимательно изучал ее лицо и молчал. Она занервничала, что что-то вдруг пошло не так и приоткрыла губы для вопроса, но Драко вмиг изменился в лице, вновь приподнимая уголки губ.       — «Хочешь ко мне?» — спросил он так неожиданно, что легкие будто пронзило острым лезвием, и воздух вышел из них.       Она поперхнулась вздохом.       — К тебе? Но как…       — «Тшш», — прервал он ее знакомым жестом и мягко улыбнулся. — «Одно заклинание и ты сможешь стать ближе»       — Насколько? — сорвалось с ее губ, и он рассмеялся каким-то дребезжащим голосом. Не ответив, он покрутил кистью руки, будто разминая, и нарисовал в воздухе линию. Получилась плавная восьмерка, схожая со знаком бесконечности.       — «Повтори это моей палочкой, Грейнджер», — он был хладнокровен и сосредоточен.       Гермиона подчинилась, подняв древко и сжала его в слабеющих пальцах.       Она повторила движение запястьем, очерчивая перед холстом белесую линию.       Оборвалась. Гермиона вздохнула.       — Рука дрогнула, — призналась она стыдливо и прочистила горло.       — «Ничего», — признал он и ободряюще кивнул ей. — «Ты обязательно сможешь, когда попробуешь еще»       Гермиона раздраженно сжала пальцами палочку, посылая новый поток магии по сердцевине. Пока она смотрела на палочку в своей руке, призрачное и бледное лицо Малфоя пряталось в синеве ночи на картине. Он следил, пристально и жестко, надеясь, что на этот раз она не ошибется и сможет. Она старательно вела палочкой, но та не желала слушаться, постоянно искажая ровную линию.       И снова неудача. Гермиона почувствовала себя неуютно.       — Не получается, — прошептала она, глядя на его потемневшие хмурые глаза, будто укоряющие ее за то, что ничего не выходило.       — «Отправляйся домой», — настоял он, видя как она негодует от неудачи. — «Мы обязательно попробуем еще, слышишь?»       В ее глазах заплескалась влага. Малфой стал хмурым и сделал пару шагов назад, скрываясь в тумане.       — «Уходи сейчас же, Грейнджер», — строго наказал он и Гермиона несмело кивнула, вытирая рукавом скатившуюся непрошенную слезу. — «Завтра в это же время будь здесь».       И она поплелась, ощущая ком в горле и сдерживаясь от беспричинных рыданий. Гермиона подняла с пола свою палочку и выбежала из портретного зала, даже не оглянувшись. Стена со скрежетом срослась за ее спиной. Гермиона перешла на бег, позабыв о предосторожностях. Она перепрыгивала ступени главной лестницы, не разбирая дороги в кромешной темноте ночного поместья.       Стало жутко.       Холод сквозил по лицу, задевая шею. Гермиона спустилась в холл первого этажа и осела на первую ступеньку, жадно хватая ртом воздух. Горло саднило от частого дыхания на морозе. Она закашлялась и это эхом отразилось от ветхих стен.       Она ругала себя за наивность и неосмотрительность, за то, что так легко поддавалась влиянию и ничего не могла с собой поделать. Эмоции бурлили в ней как зелье в котле, и это снова заставило ее согнуться пополам и зарыться носом в рукава мантии. Внутренняя борьба переросла в неконтролируемую истерику, от которой хотелось лезть на стену.       Прошла минута или час — она не знала.       Немного придя в себя, Гермиона неосторожно взглянула наверх сквозь пролеты лестницы. Тьма ей ответила завыванием и скрежетом старой люстры, которая еще немного и рухнет на пол, рассыпая по нему брызги первосортного хрусталя.       Она поднялась со ступени, отряхнула мантию и потерла закостеневшие от мороза пальцы. Гермиона бы осталась здесь еще хоть на немного, выжидая его голоса, его просьбы, но капля здравого смысла и собачий холод заставили ее отправиться на заснеженный холм и аппарировать к себе домой.

***

      Контейнеры с артефактами почти доставали до потолка подземного зала, образуя подобие пирамиды. Гермиона устало смахнула кудряшку с лица. Их работа над артефактами растягивалась. Она немного нервничала, проверяя время каждые пять минут.       Да. Она решилась на встречу с Дасти, получив его записку буквально только что. Та вспорхнула у нее в ладонях, пока девушка перебирала контейнеры для Гарри.       Ресторан «Viva Italia» в 12:30       Кратко и четко.       Место ей не знакомое. Она предполагала, что Дасти выберет что-то вычурное, с замахом на роскошь, но чтобы магловский Лондон…       — Левитируйте сюда, я начну сортировку, — Гарри весь в многозадачности собирал артефакты, определяя, куда что положить, и пытался сообразить, как им всё это транспортировать в Министерство.       Гермиона подняла палочку, но ее заклинание подействовало лишь частично, два из трех контейнеров с грохотом упали на пол. Недосып сказался на ее магических способностях и она испытала настоящий стыд за свою неловкость.       — Гермиона? Ты будто спишь на ходу, — подметил Гарри, мягко улыбаясь. — Я же говорил тебе долго не засиживаться, но вы с Алби видимо посидели вчера в лаборатории на ура. Чую, грядет множество открытий в Артефактном отделе.       Алби вопросительно изогнул бровь, стоя рядом с Гермионой, и поймал ее испуганный взгляд. Он сжал губы и обернулся на Гарри.       — Мистер Поттер, — начал он с явным энтузиазмом. — Я говорил ей то же самое, но мисс Грейнджер как всегда желает довести всё до идеала. Пришлось побыть с ней вчера до последнего.       Алби вновь повернулся к ней, и Гермиона будто потеряла дар речи. Он зачем-то защищал ее ложь.       Снова.       Отрицательно качнув головой, кандидат отправился в другую часть зала для дальнейшей левитации контейнеров под артефакты.

***

      — Тебе придется объясниться, Гермиона, — Алби застал ее врасплох. Она выронила несколько пергаментов, найденных среди артефактов. Дрожь шершавой наждачкой прошлась по телу.       — Мне нечего тебе сказать, Алби. Мне вчера нужно было сделать много работы в лаборатории, а Гарри просто не хочет, чтобы я одна так поздно возвращалась домой.       — Но зачем было врать? Ты могла и на самом деле вызвать меня, хоть Патронусом, хоть запиской. Или хотя бы предупредить, чтобы не возникло такой ситуации.       Алби был в негодовании. Он вертел в руках закрытый кейс и артефакт внутри него звонко побрякивал о пластиковые перегородки.       — Сейчас он, кажется, поверил, и я смог прикрыть тебя. Но если бы он всё понял? К чему это?       — Уже не важно, — отмахнулась она и подняла старинные пергаменты, водружая их на низкий столик. — Я жива и здорова. А то, что немного не выспалась, это сущая ерунда.       Да, отмахиваться от собственного подавленного состояния начало входить в привычку. Алби тряхнул головой, пропуская темные волосы сквозь пальцы.       — Зови меня в любой момент и я провожу тебя. И перестань задерживаться, поместье и так вытягивает из тебя все соки.       — Не…       Нужно.       Да, по правде говоря, ей было необходимо, чтобы кто-то вытянул ее из сложившейся ситуации, не дал себя угробить и сойти с ума. Но здравый рассудок давно покинул эту составляющую ее мозга. Мысли о ночном происшествии упорно роились в голове. И если еще в начале она была уверена, что сможет совладать с собой и со всем в этом мире, то сейчас ее уверенность пошла на спад.       Она слепо шла за зовом. Она прогибалась под этот мир, в котором существовал для нее лишь он.

***

      Время тянулось, мысли обволакивались вязким сиропом, артефакты один за другим укладывались в контейнеры. За сегодня они проделали много работы и Гарри был особенно рад такому сплоченному труду.       — Ну что? — спросил он, стряхивая с мантии серого паука и приводя хаос на голове в еще более ужасное состояние своей пятерней. — На обед в Министерство? Перенесем заодно эти контейнеры. Гермиона, — обратился он к ней с проникновенной улыбкой. — Доставишь их в Архив? Там сделают копию моей описи, сопоставят и определят это в ячейку Малфоев, а я как раз успею переодеться. Это сущий ад — работать в этой грязище.       — Да, я с удовольствием, — подхватила она с непривычным энтузиазмом. Покалывание в районе желудка сместилось под горло, когда она поняла, что никому не сможет доверить эту задачу, кроме себя. — Я сделаю всё от и до.       — Достаточно просто сдать их. Описью и распределением займутся работники Хранилища, — растерявшись, пояснил Гарри, левитируя контейнеры к выходу.       — Я справлюсь, правда, — ее голос начал дрожать от незваного беспокойства. — Я умею делать это, ведь я прошла спецкурсы по артефактному и архивному делу.       — Может, я помогу тебе? — встрял Алби, переводя взгляд с одного на другого.       — Нет! — почти крикнула Гермиона и тут же стушевалась. — То есть, я хотела сказать, совсем необязательно. Это не пыльная работа.       Она опустила взгляд в пол и не могла найти места тянущему ощущению внутри себя.       — Хорошо, — первым подал голос Гарри, освобождая ее из петли каких-либо подозрений. — Думаю, так будет даже лучше, правда, Алби? Мы с тобой еще зайдем в тренировочный класс, тебе как раз нужно заполнить бланки для прохождения предстоящей аттестации.       — Да, мистер Поттер, — ответил Алби, всё еще с вопросом поглядывая на Гермиону. Он был взволнован и потерян. Она чувствовала себя не лучше.       — И не теряйте меня на обеде, я отлучусь. Живоглоту с утра нездоровилось, — она прикусила губу до боли и отвернулась, возвращаясь к выходу из зала.       — Что-то серьезное? — поинтересовался Алби, шагая за ней и контролируя контейнеры, что левитировал Гарри.       — Надеюсь, что нет. Видимо, тосковал, что я вчера не вернулась вовремя.       Гореть ей в аду за всю эту чепуху, что она навешивала им на уши.       — Здоровья ему, у тебя замечательный кот. Он мне понравился.       — Я ему передам, Алби.       Гермиона натянула фальшивую улыбку и первая протиснулась в проем арки, отделявшей их от основного подземелья.

***

      Нервно оглядываясь по сторонам, Гермиона ждала появления Дасти в назначенном месте. Она скромно теребила край скатерти, сидя за столиком в уютном магловском ресторане с приятной атмосферой. Из колонок соседнего зала доносился вокал Умберто Тоцци с его «Ti amo», по залу туда-сюда сновали официанты с резными подносами, разнося по воздуху ароматы Италии: пряные травы, утонченные специи, насыщенная сыром паста…       Из-за колонны появилась фигура Дасти Финча в строгом костюме. Он пришел как раз вовремя, в отличие от Гермионы, которая опередила назначенное время на целых десять минут. Не в силах дожидаться его в фойе, она попросила проводить ее к столику, благо, Дасти забронировал его на свое имя заблаговременно. С его появлением на душе должно было появиться чувство расслабленности, но ее пальцы смяли несчастную ткань, а сердце судорожно сжалось в груди.       — Привет, Грейнджер, — поприветствовал ее мужчина, усаживаясь напротив и снимая пиджак, ловко разместив его на спинке стула.       Рубашка неуместно резанула по глазам свой ослепительной белизной. Приторный, вылизанный и самовлюбленный Дасти всегда был при параде и его это ничуть не смущало. Он любил выделяться и вызывать восхищение.       Мягкая улыбка тенью скользнула по его лицу. Он слегка прищурился, глядя на Гермиону, и тряхнул запястьем, поправляя таким образом браслет часов.       — Давно ты здесь? — уточнил он и принял меню из рук появившегося будто из ниоткуда официанта. — Два бокала Батазиоло, будьте добры. — Произнес он, почти не глядя в меню, и отложил его по другую от себя сторону, так, что официант учтиво улыбнулся и испарился с глаз долой.       — Около десяти минут, — ее голос был словно скован внутренними тисками. Гермиона кашлянула и выпрямила спину, пытаясь казаться чуть увереннее. — А ты пунктуален как всегда.       — О, благодарю, Грейнджер, — засмеялся он. — Я весьма польщен. А ты как всегда хочешь везде быть первой.       — Не во всем и не везде, — прервала она его поток елейных мыслей. Улыбка сползла с его лица, уступая место отрешенности.       — Выбирай, что захочешь, я оплачу счет, — он протянул ей квадратное меню с тисненым названием ресторана на лицевой стороне.       Гермиона моргнула, прежде чем протянуть руку и принять его.       Сам Дасти сцепил пальцы в замок и, чуть наклонившись, начал рассматривать ее глаза, бегающие по строчкам. Гермиона от этого испытывала неловкость и тревогу, которая исходила от нее самой, и неопределенно смахнула надоедливую кудряшку с виска.       — Карпаччо из сладких томатов и орзо с морепродуктами, — торопливо сказала она и отложила меню на краешек стола.       Дасти неоднозначно хмыкнул.       — Отлично, — он мазнул по ней взглядом, полным почтения, и жестом подозвал официанта, который спешил к ним с вином.       Дасти продиктовал ему два блюда, которые выбрала Гермиона, а себе заказал кальмара на гриле и качукко.       Довольный собой, он откинулся на спинку стула и подхватил бокал с вином гранатового оттенка. Кивком головы он посоветовал ей присоединиться и Гермиона сжала тонкую ножку изысканного бокала.       Она поднесла вино к носу и втянула пьянящий аромат с деликатным цветочно-фруктовыми вкусом. Терпкое сухое вино растеклось по языку и отдалось бальзамическими нотками в своем долгом послевкусии.       Гермиона удовлетворенно кивнула.       — Чудесное место, правда? — больше утвердительно произнес Дасти, пробуя вино и смакуя его терпкость со свежей кислинкой. — Это был любимый ресторан моей сестры. Они открылись еще задолго до ее рождения. Семейные традиции, национальная кухня, свои погреба… — он вновь отпил немного вина и поставил бокал справа от себя.       — И где же твоя сестра сейчас? — Гермиона с интересом посмотрела ему в глаза. Дасти поиграл желваками и нетерпеливо посмотрел на часы.       — Розалинда давно мертва. А я прихожу сюда каждый первый вторник месяца и заказываю столик на двоих. Они все уже привыкли к моему запросу, поэтому не беспокоят меня. Терять то, что дорого, всегда больно. Я всё еще не смирился.       — Сочувствую тебе, Дасти, — проронила Гермиона, потупив взор на его руках. — Я не знала.       — Пожалуй, ты первая, кто слышит это откровение. Я никогда не бываю столь болтлив. Просто вино здесь слишком хорошее, да и компания не хуже.       Разговор прервал официант, подав заказанные блюда. Дасти принялся за суп, поглощая его с истинным наслаждением.       — Моя матушка сошла бы с ума от услышанного, но это лучшее, что я когда-либо пробовал.       Гермиона едва притронулась к карпаччо, ковыряя его вилкой и гоняя кружочки помидоров по тарелке. Для вида она таки съела несколько и промокнула губы салфеткой.       — На днях мы болтали с Зои. Она рассказала мне про некий кулон, который принадлежал твоей сестре. Он был весь в комьях земли и…       — Ах, вы маленькие болтушки! О, я был уверен, что вы об этом потреплетесь на досуге, — он растянул губы в ироничной улыбке и поддел кальмара на вилку. — Кто-то хорош в заклинаниях, а кто-то в артефактах, верно, Грейнджер? Зои, к моему сожалению, не относится ни к тем, ни к другим. Но я рискнул доверить ей более личное задание.       — Очищать кулон от грязи? Серьезно? — фыркнула Гермиона, закатив глаза.       — Многолетней грязи, — поправил он и пригубил вино, — которую я решился убрать, откупорив кулон много лет спустя. Мне слишком сложно было смотреть на наши с сестрой подростковые колдографии. Я сдерживался до последнего.       — Что с ней произошло? — спросила Гермиона, глядя на то, как Дасти прокручивал между указательным и большим пальцем хрупкую ножку бокала. Мужчина был на удивление сосредоточенным.       — Мы с Розалиндой выросли в деревушке близ Лондона, — начал он. — Когда нам было по пятнадцать, она подарила мне свою колдографию. Но, спустя пару дней, я вернул ее обратно сестре, уже заключенную в кулон, рядом со своим крошечным колдо. Роза, так я ее называл, с таким восторгом приняла от меня это украшение, что больше не снимала его. Всё случилось в тот чертов день, когда она навещала нашу мать в той самой деревушке, на которую напали Пожиратели смерти. Меня тогда не было рядом, но, когда я прибыл туда, от деревни остались лишь жалкие ошметки горелого дерева и тряпье. Руины деревни больше походили на выжженое плато — месиво из дерева и земли, с погребенным внутрь всего этого человеческим пеплом.       — Мерлин, — прошептала Гермиона и прикусила нижнюю губу, неосознанно дергая кончики салфетки в своих руках. — Не представляю, как ты пережил такое. Мне всегда казалось, что ты…       — Коварный и высокомерный? — прыснул он и отпил глоток вина, облизнув губы. — Все так думают, потому что я такой и есть, и я не скрываю это. И как же хорошо, что всех этих вонючих псин рассовали по камерам в Азкабане. Моя сестренка и матушка будут спать спокойно.       — Поэтому ты не захотел с нами в дом Малфоев? Потому что они тоже были Пожирателями?       — Каждый из них заслужил свою паскудную смерть, Грейнджер. Люциус сдох, так и не дождавшись Поцелуя дементора. Нарцисса аналогично — откинулась от приступа, хватившего ее сердце. А их сынок трусливо залез в петлю.       — Я не знала… Прости, что я вообще спросила тебя о таком.       — Ничего такого, что заставило бы меня горевать обо всех приспешниках Волдеморта. Правда вот некоторых так и не удалось выкурить из нор. Сестры Гринграсс, как я знаю, до сих пор ссыкливо мотаются по Европе и ищут пристанища своим тощим задницам.       — Но они не были причастны к Пожирателям.       — Зато всё их окружение — да, и считаю, они тоже должны понести ту же участь.       — Это жестоко, — возразила она, сжимаясь от тревоги. — Они не виноваты в проступках своих родителей.       — Жестоко так поступать с людьми, которые были тоже ни в чем не повинны. Моя семья разрушилась из-за таких как они. Поэтому, попадись они мне, я бы тут же сдал их прямиком дементорам на съедение. Не думаю, что в глубине души ты думаешь иначе. Все, кого когда-либо коснулась магическая война, будут схожего мнения.       — Возможно и так, — тихо ответила Гермиона, сглатывая кисловатую от вина слюну.       Еда была вкусной, но не лезла в горло, и она уродовала орзо зубьями вилки, отрешенно глядя в окно. Там неспеша кружились снежинки, прилипая к окну, а люди спешили по своим делам. Но суета не касалась всего, что было в ресторанчике.       Дасти сдвинул свои частично опустошенные тарелки и услужливый официант молниеносно убрал их со стола.       — Каково тебе, Грейнджер, — склонился он чуть ближе к ней, — в том месте, в котором рушилась однажды и твоя жизнь? Неловко? Больно или страшно?       Гермиона мотнула головой и слабо изобразила сдавленную полуулыбку. Дасти шумно выдохнул.       — Это, — она обдумывала, то что собиралась сказать, сопротивляясь своим эмоциям. Они могли взять верх и тогда пиши пропало. — Это достаточно неприятно, но работа есть работа. Поэтому, я стараюсь не обращать внимания на неудобства.       — Неудобства? — фыркнул Дасти и облокотился о спинку стула, задев большим пальцем нижнюю губу. — Неудобство от того, что тебя там пытали и чуть не угробили Круциатусом?       — Но это было давно, я справляюсь с этим, — нахмурилась она.       — Ну да, да… — хмыкнул он и вновь взглянул на наручные часы. — Все мы справляемся, как же.       Подошедший официант вновь вклинился в нить из диалога разрешением убрать остатки посуды и Гермиона охотно кивнула, с радостью избавляясь от пищи перед собой.       — Долить вам вина? — уточнил молодой мужчина у Дасти и покосился на Гермиону, пока та неуверенно сжимала и разжимала пальцы рук, уперевшись взглядом в стол.       — Принесите нам счет, пожалуйста, — прервал его Дасти и тот, учтиво кивнув, удалился.       — Неужели, ты никогда не мечтала о большем? Должность министра, например? Или ты не из тех, кого прельщает власть?       — Мне, пожалуй, неплохо и в Аврорате.       — У Поттера… — снова сдавленный смешок. — Да, я уже понял, что вы спелись, и еще этот мальчишка Алби. Старается изо всех сил пробиться в команду шрамированного.       — И он будет у него в команде, даже не сомневаюсь.       Дасти кивнул, выпятив подбородок, и, изображая притворное согласие, отбросил салфетку.       — Конечно будет. Будете прыгать возле Гарри как зайцы и жить надеждами о большем. Но выше головы Поттера не прыгнуть, увы.       — Тебе это вскоре будет ни к чему. Перестанешь изливать на него свое недовольство и станешь работать под крылом Бруствера.       — Вот именно, — цокнул языком Дасти и широко улыбнулся, накидывая пиджак на плечи. — Под крылом Бруствера в его ближайшем отделе, а лучше всего в соседнем кабинете. И я добьюсь своего. Всегда добиваюсь, Грейнджер.       — Мне пожелать тебе удачи? — кинула она растерянно и нахмурила брови от недоумения.       Дасти поднялся со своего места и помог ей встать из-за стола, отодвинув стул.       — Ты и есть ходячая удача всего Министерства. Смотреть на тебя ежедневно — одно удовольствие. Вот только Алби тебе совсем не подходит, не обижайся.       Гермиона не успела что-то возразить ему, потому что он ловко сунул подошедшему официанту несколько крупных магловских купюр и первым удалился из ресторана.       Она растерянно хлопнула ресницами и, зачем-то извинившись, покинула заведение.