***
На улице стояла пасмурная погода, солнце закрылось на тяжелыми тучами, ветер мгновенно взял свои права и гонял упавшие листья и кружил ими, как кукловод марионетками, производя странноватый но не менее интересный танец. Деревья уставшие от своей тяжёлой ноши, нагибались, практически достовая своими ветками до земли, под могучим ветром. Вся эта картина выглядела завараживающе, тучи сгущались с каждым часом, кажется к вечеру уже начнётся дождь. Скамейки опустели, делая немного меланхоличную нотку, но это не мешало, просто закрыть глаза и идти поддавшись ветру, точно не зная куда тебе поведет дорога. Все это время мы с Ренгоку шли молча, каждый думал о своем, но все равно каждый шаг в молчании нагнетал атмосферу. Но все же, решив прервать эту зловещую тишину, учитель истории предложил мне присесть, на что я попутно согласилась. Сев на скамейку, обрамленную красивыми узорами, я снова обратила внимание на его забинтованную наспех руку. Вспомнив, что недавно я купила успокаивающую мелкие ранки мазь, ты тотчас решила намазать её на руку и уже нормально закрыть костяшки бинтом. Вытащив мазь, ты не спрашивая взяла руку Кеджуро и начала разматывать марлю. Мужчина, до этого думащий о своём резко обратил на меня внимание, пытаясь вырвать свою кисть, да бы я ничего лишнего не увидела, на что я лишь улыбнувшись и сказав, что хочу помочь, продолжила разматывать бинт. После моих слов мужчина остановил попытки вырваться и просто смотрел, как я своими маленькими мягкими руками держала его огромную кисть руки, попутно краснея от моих действий. Разделавшись с марлей, я со спокойствием осмотрела его руку, такая тёплая и шершая, покрытая мелкими мазолями, ты подумала, что неплохо было бы и покрыть ладонь увлажняющем кремом, который вроде как у тебя был, надеясь на свое везение, ты начала одной рукой рыскать в сумке и к счастью ты его нашла, увлажняющий крем с запахом лаванды и вишни, интересное сочетание. Решив намазать его после мази, я оставила его на коленях, а сама стала открывать баночку лекарства, к сожалению с первого, даже со второго раза она не открылась и мне пришлось попросить помощь у рядом сидящего человечка. Поняв мой немую просьбу, он без труда открыл баночку, отдав мне её, оставляя у себя в левой руке крышку и продолжил пристально смотреть на мои следующие действия. Я аккуратно взяла содержимое внутри банки и нанесла первый защитный слой на рану, плотно впитывая его в кожу. Помассировав тыльную сторону руки, я нанесла ещё один слой, чтобы инфекция из вне не попадала в незащищённый участок кожи. — Аими-чан, не надо было, оно бы все равно зажило, не о чем беспокоиться — начал говорить Кеджуро, немного краснев, то ли от моих действий, то ли от приятного ощущения холодной мази на коже, то ли от ветра, который обдувал его щеки. — Я просто хочу тебе помочь Кеджуро-кун, просто не сопративляйся, я же больно не сделаю — улыбчиво ответила я, на его сомнения. Резкая волна жара от зажатой в тисках рубашки Мицури, окатила мою грудную клетку, мне невыносимо стало плохо, чтобы не упасть в обморок от невыносимой нехватки кислорода, я вновь растегнула первые три пуговицы, ведь заходя на урок к выпускникам я застегнулась на все пуговки, да бы потом обо мне не подошли слух, что я якобы соблазняю учеников, но вспомнив что сейчас в парке никого нет, я посмела дать себе свободу, однако обратив внимание на Ренгоку я заметила что он стал ещё краснее, даже ярче чем помидор. — Кеджуро-кун, у тебя что температура подскочила или аллергия на мазь началась, ты весь покраснел, тебе плохо, может в медпункт повести, грипп начался, что случилось-то, ты надеюсь хоть говорить в состоянии? — сначала прикладывая свою тыльную сторону ладони, а затем и вовсе начав мерить его температуру, как это делала в детстве моя мама, а именно целуя в лоб она мерила губами, нужно ли вызывать скорую или нет, кстати метод эффективный, но не в данной ситуации. Из-за этого действия Ренгоку совсем стало плоховато, глаза округлилсь, лицо приобрело пурпурный оттенок, дыхание сбилось, а слова так и не связывались друг с другом. Наконец-то поняв, что температуры нет, а это все из-за моего поцелуя в лобик и видного выреза в области груди, я тихо посмеялась, чем помогла Кеджуро придти в себя, и продолжила накладывать слой за слоем на повреждения. Закончив с мазью я приступила к нанесению крема, уже размазывая его по всей поверхности кисти не задевая только костяшки. — А...А...Аими-чан, а это зачем?! Я бы и без этого обошелся, зачем ты так беспокоишься... но все равно спасибо — все же переборов смущение и вернув себе способность говорить, начал возмущаться Ренгоку о том, что я слишком сильно о нем беспокоюсь, но через некоторое время все равно поблагодарив за все мои старания. — У тебя просто руки сухие, вот я и подумала, что это лучший способ сделать их мягче, давай другую — приговорила я, закончив с этой рукой и уже завязывая обратно бинт, я протянула руки, чтобы взять его другую кисть. Кеджуро, на этот раз сам добровольно дал мне левую руку и с теплотой в глазах смотрел на мои лицо. — Знаешь, ты сейчас так напоминаешь мне мою маму, она тоже когда я получал ушиб или ранки, точно также сидела и покрывала их целебной мазью, а потом целовала в нос и говорила, чтобы я впредь был осторжнее и обнимала меня.... Эх, как жаль что её уже давно нет в живых, ты бы с ней сдружилась — с грустью на лице говорил об этом Ренгоку. — Я соболезную.... Я... лучше всех понимаю какого тебе после этого, у меня папа погиб когда мне 8 лет было, ДТП, а это ещё зимой было. Но я точно знаю, что они сейчас сидят где-то на облаке, попивают чай и наблюдают за нами — остановившись говорила я, слезы уже начинались собираться на глазах, ком предательски на последних словах застрял в горле, нос забило и опять, опять это чувство одиночества, страха перед неизвестным, скопившееся в внутри сердца, которое как на зло щемило от ещё сильнее от каждого произнесенного мною слова. Кеджуро внимательно посмотрел на мое лицо, протер большим пальцем руки выступившиеся слёзы и обнял меня, а после осторожно, боясь что я его оттолкну и убегу, начал гладить по волосам. — Ты права, они наблюдают за нами, в любом случае, они бы не хотели, чтобы мы скорбили и плакали по ним, я тоже соболезную тебе, ты прошла наверняка суровую школу и все же просто представь что, возможно, твой отец стал твоим же ангелом-хранителем и пытается защитить тебя — обнимая и вдыхая запах моих волос говорил Ренгоку. — Спасибо, я подумаю над этим — отстав друг от друга проговорила я. — Тебе спасибо что выслушала, так, что то мы долго здесь засиделись, может в школу зайдем? — снова улыбаясь проговорил Кеджуро, от этой улыбки, как пелось в одной песенке, хмурый день светлей, и вправду от этой улыбки даже день стал намного ярче. — А... Эм... У меня уроки кончились, поэтому, я наверное домой пойду, а завтра новый день, завтра буду вести ин.яз. Ладно, наверное пока — вставая сказала я, как мою руку резко схаватили. — Извини, а это, может свой номер телефона оставишь, а я свой дам, хорошо? — немного второпях говорил Ренгоку. — Да конечно, записывай: '03-****-**** — проговорив свой номер, я достала телефон и открыла контакты, да бы записать номер Ренгоку. — Ага, записал, вот мой: 03-****-**** — дав свой телефон, чтобы мне было удобней я, сказал Кеджуро. Обменявшись номерами мы попращались, он ушёл в школу, а я пошла к выходу из школы.***
Снова не куда не смотрев и думав о своем, а именно как узнать номер Гию, чтобы договориться о встрече, ведь утром, мы пообещали по ужинать и отпразднывать мой первый день работы, я опять врезалась, только на этот раз меня поймали, да еще за талию. И по чистой случайности, это опять был Санеми, только сейчас он не материл меня, как в тот раз, а просто смотрел на моей лицо, прямо мне в глаза. На секунду мы замерли, я держалась за его плечи, а он схаватил меня за талию, мне это даже напомнила финальное движение в вальсе. Наконец, опомнившись, он аккуратно поднял меня, словно фарфоровую статуэтку, и покраснел от всей этой ситуации, либо от чего то другого. — Это, я извиниться хотел, прости за то что не помог подняться, а ещё за что обматерил, я просто... у меня в голове была цель догнать Иноске и о другом в тот момент я и не думал, ещё раз прошу прощения и надеюсь, что ты меня поймёшь, Аими-сан — с красноватым лицом закончил свою речь Санеми, от которой у меня челюсть чуть не отвалилась, во-первых: он не примененил, ни грамма мата сюда, во-вторых: он извинился, сам просто так взял и признал свою неправоту. — Э...это, Санеми-кун, я тебя уже давно простила, да и я не лучше, сама по сторонам не смотрю, а извиняться другим приходится, я тебя прекрасно понимаю и давай на "ты", а то мне как-то не удобно — с тёплой улыбкой ответила я. — Кстати Аими-чан, ты в новой блузке, до нашего столкновения на тебе была другая — подметил Шиназугава, если по правде сказать, он единственный кто это заметил, кроме девочек. — Да, когда я упала, я на себя случайно вылила термоз с чаем, из-за этого пришлось у Мицури попросить — объяснила я, но заметила в его глазах сожаление и... боль? — Вот видишь, а ты говоршь что ты ещё и виновата, наверное ожог остался ещё, прости пожалуйста, больно наверное, если нужно я могу мазь от ожогов дать, она меня не раз спасала — уныло говорил Санеми, ведь понимал, что слишком наделал бед, одной только встречей. — Да нет, Санеми-кун, не нужно, ожога почти что нет, так что не зачем беспокоиться — — Можно мне, как -то загладить вину, допустим сегодня сходим в ресторан, я один знаю — — Извини Санеми-кун, сегодня я занята немного, может завтра — с сожалением говорила я, но быстро предложила решение проблемы. — Хорошо завтра, так завтра, это можешь дать номер телефона свой, если ты не против? — — Хах, ладно записывай: 03-****-****, записал? — с удивлением спросила я. — Да, спасибо, мой запишешь: 03-****-**** — с радостью говорил Шиназугава. — Все, записала, ладно, мне домой пора — сказала на прощания я. — Я тогда завтра тебе позвоню или же напишу, до встречи — прикрикнул Санеми, уходящему силуэту девушки.