Сожжённые, склонившие головы
6 июля 2023 г. в 10:46
Мы стояли напротив школы, Фара все еще крепко сжимала мое запястье. Завтра там будет синяк. Никак не прокомментировав происходящее, она нутром чувствовала, что грядет опасность, но я, не знавшая ни одной из проблем Алфеи, совершенно не понимала, что же сейчас происходит.
Паникующие, снующие меж нами студенты метались из стороны в сторону, не зная, что делать. Сильва, взяв учеников под личный контроль, ловко руководил специалистами, загоняя их в кампус, а Харви, подбежавший к нам, буквально вывел мать из состояния транса, приводя в чувство последними новостями. Слыша обрывки их разговора, я не вдавалась в суть, погруженная в свои мысли.
Фара дернула мою руку сильнее, заводя внутрь школы. Оставив меня посреди коридора, она направилась к группам фей огня, контролируя, как те заваривают ворота.
Перспектива оказаться запертой меня не устраивала, и, заприметив, что окна в правой стороне еще не успели закрыть, я незаметно для собственной матери, пока та делала воодушевляющее объявление, вырвалась на улицу, не отдавая себе отчета в том, чем это грозит.
Бросившись бежать, я чуть не влетела в Блум, возвращающуюся в школу. Она была возбуждена и напугана в равной степени.
— Что ты здесь делаешь? — видя её нестабильное состояние уточнила я. Раз стрепанные волосы и дрожащие руки, бегающие глаза по зданию за моей спиной, Питерс явно искала кого-то.
— Мы освободили Розалинду, — выдыхая начала Блум, от имени матери мурашки пошли по коже.
Все семнадцать лет я жила во лжи — Хейл была рядом, заточенная магией Даулинг. Злость брала вверх над всеми остальными эмоциями. Ледяная корка медленно покрывала пространство вокруг. Я знала, что это значит. Магия выходила из-под контроля, вновь становясь неподвластной.
— Эта женщина безумна, — пытаясь оправдать действия матери, убедить в этом саму себя, я проговорила вслух. — Наверное, вы совершили огромную ошибку. Барьер пал, тут опасно.
— Эмма, ты говоришь как Даулинг, — от слов схожести с Фарой меня передернуло, заметив это фея, пожала плечами. — Розалинда научила меня кое-чему.
Очередной трофей Хейл? Неудивительно, что девушка с Огнем Дракона внутри интересовала её. Потерев запястье, я запрокинула голову к небу. Звезд не было, только кромешная, нагнетающая тьма. Я отчаянно хотела вернуться домой. Сидеть с Джессикой, пить какао со льдом, разговаривать обо всем и ни о чем.
Находиться сейчас с единственным человеком, для которого хоть что-то значу. Но она предала меня. Умерла. Глупо и неоправданно. Дурацкая Джесс. Оставила меня здесь одну.
— Эмма! — держа меня за плечи, вырывая из воспоминаний, для которых сейчас было совершенно не время, Блум указывала на центральную дорогу, по которой толпой шли Сожженные.
Запах их тел смешивался с запахом пожухлой листвы и мокрого асфальта. Оставляя вязкий, черный след они семимильными шагами приближались к нам. Окружая. Становясь в полукруг. Они смотрели на нас, прожигая глазами, полными черноты и бесчеловечности.
— Сколько же их? — вырвалось из уст Блум. — Розалинда сказала, что я рождена для защиты Иного Мира.
— Звучит удручающе, — ухмыльнулась я, понимая, что мы окружены.
Помощи ждать неоткуда. Мы в темном закоулке, окна не выходят в эту часть двора. Ни одна из нас не контролирует магию в достаточном для сражения формате.
— Я отвлеку, а ты позови Даулинг. Мои слова она не воспримет всерьез, — коротко сказала я, понимая, что иду на верную смерть.
Но я не чувствовала ничего, кроме боли от предательства и полной безнадёги. Возможно, если существует что-то после смерти, я обязательно встречу там Джесс, которая сидит за стойкой, о чем-то горячо споря с барменом. Распущенные длинные волосы будут развиваться от легкого дуновения ветра. Она прищурится и будет недовольна моим появлением, но все равно раскинет руки, принимая в теплые объятия.
Блум продолжала стоять, как вкопанная, смотря на то, что делают эти чудовища. Они буквально один за одним садились в поклоне, готовые служить.
— Ну же, беги! — в очередной раз не понимая их поведения, я заставила Блум сорваться с места, наблюдая, как монстры, не шевелясь, продолжают стоять, будто завороженные, вытягивая из меня все эмоции. Я чувствовала, как опустошается мое тело. Забирая мою боль, чудовища облегчали нестабильное состояние, приводя в покой.
— Что происходит? — вырвалось вслух. Устав от ненависти и ярости, я выдохнула, будто бы успокаиваясь.
Запах Сожженных продолжал бить в нос так, что голова кружилась от вони. Едва не выворачивая содержимое желудка, я стояла посреди чудовищ.
Не понимая, как действовать, я, словно вкопанная, не делала ничего. Я всю жизнь старалась не видеть сердцем, не чувствовать кожей и волосами. Училась прятать чувства и эмоции, не старалась угождать. Я запретила себе любить.
Но сейчас, что-то человечное пробивалась сквозь толщу тьмы. Обожженные, разлагающие тела не причиняли мне вреда. Для чего их убивать? Для чего сражаться?
Осматривая каждого, я чувствовала, что магия рвется наружу. Мелкий снег срывался с неба, покрывая монстров небольшими снежинками, тут же тающими на их телах.
Даулинг неслась за Блум, обе феи бежали со всех ног. И обе остановились в паре метров, наблюдая за своеобразным храмом, где поклонялись мне.
Застыв, мама непонимающе уставилась на меня, глаза выражали сразу обеспокоенность и непонимание, страх и ярость.
— Сделай что-нибудь! — прокричала я, чувствуя, что теперь мне становится по-настоящему страшно, будто бы инстинкт самосохранения резко проснулся, и захотелось встать за спину матери, чтобы та защитила и оберегла.
Будто считав мои эмоции по отношению к Фаре, монстры подорвались и огромной толпой ринулись на директрису. Я замерла в ужасе. Не контролируя то, что бушует внутри, я смогла лишь закрыть лицо руками, не желая видеть, как мою мать разрывают на части.
— Мисс Даулинг! Нет! — голос Блум раздавался эхом, огонь вырывающийся из её ладоней обжигал чудовищ, убивая их, причиняя мне невыносимую боль. Словно моё тело заживо подожгли. Я чувствовала каждый удар феи, будто бы она била прямо по мне.
Открыв глаза сквозь агонию, я вижу, как за спиной Питерс распахнулись два огненных крыла.
Это невозможно. Ничего подобного не происходило несколько веков. Мы утратили эту способность. Как земная фея смогла обратиться? Мысли, граничащие с безумной болью. Сжигая меня заживо, пламя, охватывало каждую клеточку тела, заставляя изгибаться в неестественных позах. Но на деле, ни единый удар Блум не был направлен на меня. Я чувствовала не свою боль. Это не я.
Сквозь агонию, привстав на локти, я заметила очередную группу Сожженных, направляющихся к нам. Сжав зубы, закусив губу до крови, причиняя себе боль, я встала на ноги.
— Остановитесь, пожалуйста, это невыносимо, — не поворачиваясь лицом к Даулинг и Питерс, едва слышно проговорила я.
Удивительно, но и феи, и монстры вмиг перестали действовать.
Еле волоча ноги, после непреднамеренной пытки феи огня, я едва могла стоять на своих двоих. Сокращая расстояние между мной и Сожженными, под нечленораздельные крики Фары, раздающиеся за моей спиной, я подошла опасно близко. И вновь неоспоримое повиновение.
— Простите, — действительно проявив сожаление по отношению к тем, к кому не должна была, я направила поток разрушающей ледяной энергии, заставляя их застыть. Такое уничтожение монстров не причиняло боли. Наоборот, легкое приятное покалывание в ладонях, говорило о том, что я наслаждаюсь. Вопрос в том, чем? Кровожадностью или мнимым освобождением?
Сильнее сжав ладонь в кулак, я беспроблемно уничтожила группу монстров, стоящих передо мной.
Не осталось ничего кроме осколков льда и пепла. Все разрушено. Опасности больше нет.
— Эмма! — голос матери раздающийся из-за спины. — Ты в порядке? — уточнила она, держа под руки обессиленную Блум.
Оказалось, что на это сражение смотрел добрый десяток любопытных зевак. Завтра школа прорастет сплетнями, где главными участниками станем мы с Блум.
— Разумеется. Я в норме, — будто бы ничего не произошло, прокомментировала я. Все разговоры с ней были бессмысленными. Если я и хотела найти истину, то Даулинг — не помощник.