Worthless/Priceless

Прошло две недели. – … А потом Рейчел приспичило рассказать Мисс Холидэй – это наш временный преподаватель по истории – про тест, который назначили на завтра. Поэтому придётся поблагодарить её за то, что весь вечер я буду зубрить. А мне так хотелось отдохнуть, – пробормотал Курт, пережёвывая салат. На другом конце провода раздался тихий вздох, а едва слышное звяканье столовых приборов о тарелку подтвердило уверенность Курта, что его собеседник тоже кушает. Он улыбнулся. – Но не переживай, Блейн, у меня всё равно останется время, чтобы испечь с тобой печенье. Как я и обещал. – Спасибо, Курт! – тихо и неспешно проговорил Блейн, едва скрывая радость от этого заявления. Он уже пару раз помогал Курту с маффинами и банановым хлебом, и у того сложилось впечатление, что Блейну это очень понравилось. Курт широко улыбнулся, пережёвывая остатки еды, а потом взглянул на часы, висящие над дверью, и громко вздохнул. – Перерыв на обед почти закончился, мне пора. А ты заканчивай кушать, после чего можешь делать всё, что угодно, хорошо? Я вернусь домой после четырёх. – Да, Курт. Спасибо. Он отключился и собрал все контейнеры, оставшиеся после сытной трапезы, а потом направился к мусорной корзине, выбросил всё ненужное и вышел из кабинета астрономии. Прошло уже две недели с тех пор, как Блейн начал оставаться дома в одиночестве, в то время как Курт уезжал в школу. С тех пор всё было более-менее нормально. Блейн, наконец, стал есть ту же пищу, что и остальные. Он всё ещё оставался очень худым, но по крайней мере начал набирать вес и больше не напоминал собственную измождённую тень, впервые появившуюся на пороге дома Хаммел-Хадсонов. Раны и синяки по большей части зажили, и даже воспалённая область на коленях практически полностью исчезла. Блейн больше не пугался домочадцев и гораздо лучше ориентировался в доме, но Курт всё равно предпочитал позванивать во время перерыва, чтобы убедиться, что всё хорошо. В итоге эти звонки превратились в совместные обеды по телефону. Курт проскользнул в столовую за пять минут до звонка. Почти все ребята из Хорового кружка закончили с едой и сидели за столом – Финн с Паком активно жестикулировали, обсуждая футбольные стратегии, Рейчел уткнулась носом в книгу, а Куинн сидела на своём обычном месте у её ног. Побледневшая и мрачная Тина что-то яро нашёптывала Мерседес. Сантаны не было – скорее всего, та ещё болтала по телефону с Бриттани в каком-нибудь тихом уголке. За последние две недели Курт и Сантана обедали вместе со всеми только один раз, когда Сантана перед школой привезла Бриттани к Курту, чтобы их рабы могли провести время вместе, пока их владельцы трудились на занятиях. Но на это никто не обращал никакого внимания. Остальных участников Хора всегда окружала какая-либо драма, поэтому отсутствующие члены клуба мало интересовали других. Со звонком закончился обеденный перерыв. Все в столовой принялись собирать свои вещи и расходиться по кабинетам. Осталось всего три урока и Хор, после чего Курт сможет пойти домой. Он улыбнулся от этой мысли. – Значит, вы с Сантаной? – раздался справа знакомый голос. Курт опешил, оглянулся и тут же столкнулся с решительной и любопытной Мерседес. – Что? – Между вами что-то происходит? – спросила она, поигрывая бровями. Курт широко распахнул глаза. – Ты о чём вообще? Ты же знаешь, что я гей. – Вы оба исчезаете в одно и то же время, а потом возвращаетесь довольные и счастливые. И она перестала вести себя так стервозно, как раньше, – объяснила Мерседес и похлопала его по руке, когда Курт активно трясти головой. – Да ладно тебе. Раньше я испытывала к тебе романтические чувства, но сейчас не ревную, честное слово, – подмигнула она и направилась в сторону своего кабинета. – Между мной и Сантаной ничего нет! – громко закричал ей вслед Курт, когда голос к нему вернулся. В почти пустом коридоре слова эхом отразились от стен, а оставшиеся ученики с интересом на него посмотрели. Потрясающе. Только этого ему не хватало. х х х х Оставшаяся часть дня была долгой и сложной, поэтому Курт с облегчением выдохнул, когда заехал на парковку перед домом. Он знал, какую картину застанет, когда войдёт внутрь: безукоризненно чистая кухня, перемытая посуда, расставленная по местам, чашка ароматного горячего чая, ожидающая его на столике, и… – Добрый день, Курт! ...его любимое: Блейн, стоящий в коридоре, готовый его приветствовать. Он не был на коленях – просто стоял в проходе. Курт уже знал, что тот приходил туда сразу, как слышал шум подъезжающей машины. Это происходило каждый день, вовремя и без опозданий. Они как-то об этом говорили, и Курт несколько раз повторил Блейну, что вовсе не ждёт такой собачей преданности, что может сам повесить пальто в шкаф, но Блейну нравилась эта рутина, а потому Курт решил не отказывать ему в удовольствии. Да и самому ему было невыразимо приятно. – Спасибо, – пробормотал он, когда Блейн забрал у него шарф и повесил на крючок. – Как день прошёл? – Очень хорошо, спасибо, – улыбаясь, ответил Блейн. – Ты сказал, что я могу послушать музыку, чем я и занимался. Мне очень понравилось. Но… – замялся он, и Курт встревожился. – Что такое? Что-то случилось? Блейн нерешительно опустил взгляд в пол и по привычке наклонил голову, как нашкодивший раб. – Я заметил пыль на твоих полках, когда выбирал исполнителя, и протёр её. – Когда растерянный Курт ничего не ответил, Блейн тихо добавил: – Ты не говорил, что нужно убирать в твоей комнате, и я прошу прощения. Ах, вон оно что. – Ты решил, что я расстроюсь, из-за того что ты помыл мои вещи? – не веря свои ушам, переспросил Курт. Блейн осторожно на него посмотрел. – Не всем Хозяевам нравится, когда их вещи трогают без разрешения. Я не твой Хозяин, хотелось закричать Курту. Я всего лишь хочу тебе помочь. Но на данный момент Блейну совсем не это хотелось услышать. – Ты можешь трогать и брать мои вещи, – вместо этого сказал он. – По крайней мере те, которые лежат в открытом доступе, – спешно добавил Курт. Ему бы не хотелось, чтобы Блейн видел некоторые дневники и личные принадлежности, спрятанные в глубине комода. Да и не только Блейн – кто угодно. – И спасибо, что протёр полки. Но ты ведь знаешь, что не обязан этим заниматься. Я и сам могу прибраться в своей комнате. – Мне нравится помогать тебе даже в мелочах, – робко пробормотал Блейн и широко распахнутыми глазами взглянул на него, от чего у Курта на душе стало теплее и радостнее. – Ну что насчёт печенек? – спросил он, пока не ляпнул лишнего. – Мне только надо переодеться. Можешь подготовить необходимые ингредиенты? Рецепт на холодильнике. Блейн охотно закивал и чуть ли не вприпрыжку отправился в сторону кухни. – У тебя сегодня осталось время на учебник? – через десять минут спросил Курт, просеивая муку. Стоящий рядом с ним Блейн аккуратно разбивал яйца в маленькую миску. – Да, конечно. Я читаю каждый день, как ты и говорил. – На чём остановился? – Курт не проверял его каждый день, оставляя это на совести Блейна. В первом учебнике были простые тексты для чтения и базовый математический уровень. Когда Блейн пролистал от начала до конца, то заверил Курта, что помнит из этого большую часть, потому что в своё время занимался со своим братом. – На алгебре. Что-то в его голосе привлекло внимание Курта, и он остановился, внимательно посмотрел на Блейна. – Что-то не получается? Блейн широко распахнул глаза. – Ох, нет, Курт, я… Я просто не успел сегодня закончить параграф, но завтра я исправлюсь. Я буду весь день сидеть над учебником и сделаю этот, а также следующий, как и должен. Курт мягко прикоснулся к его руке, пока Блейн не довёл себя до состояния паники. – Всё хорошо! Если не получается, ты не обязан за день делать всё от и до, и никто не будет на тебя сердиться за недопонимание. Если у тебя какие-то проблемы, скажи мне, и я помогу, договорились? Блейн кивнул, всё ещё немного подрагивая. – Да, Курт. Спасибо, Курт. – После ужина глянем, хорошо? А теперь можешь подробить орехи? У меня такое настроение, что хочется чего-то поинтереснее, нежели шоколадные печеньки. х х х х Выпечка получилась изумительной – в меру сладкой и рассыпчатой. Блейн впервые ел домашнее печенье, и выглядел он настолько блаженным и умиротворённым, что Курт не сумел сдержать широкой улыбки. Он уже раздумывал о том, с какой вкусняшкой познакомить Блейна в следующий раз. Сегодня настала его очередь мыть посуду. Блейн помог ему собрать всё со стола и загрузить в посудомоечную машину, но всё же что-то нужно было помыть руками. – Блейн, ты не мог бы пока достать учебник, а я всё уберу и подойду? – предложил Курт, включая воду. Блейн кивнул и вышел из кухни. – Зачем подойдёшь? – спросил Финн, крепко прилипнувший с корзинке с печеньем. – Финн, Бога ради, возьми тарелку, если ты ещё не доел. Крошки валяются повсюду, – отчитал его Курт и закатил глаза. – Извини, – пробормотал тот и подсунул ладошку под выпечку. – Так зачем ты собрался к нему? – У Блейна проблемы с алгеброй, – рассеянно пробормотал Курт, пытаясь оттереть тёмное пятно на противне. – Ааа. Фу. Терпеть не могу алгебру, – высказался Финн и, прихватив ещё пару печенек, оставил Курта в одиночестве. Через несколько минут Курт подошёл к комнате Блейна. Дверь была широко раскрыта, а сам Блейн сидел на кровати. Но был он не один. – Ничего себе. Ты должен прочитать три страницы с объяснением только для того, чтобы научиться решать простейшие арифметические задачи? Чувак, это отвратительный учебник, – прокомментировал сидящий рядом с ним Финн и, скрестив ноги, удобнее положил книгу. – Забей на это, тебе здесь понадобиться лишь твоё воображение. Ты ведь можешь складывать, умножать и так далее? Блейн кивнул, на что Финн радостно улыбнулся. – Остальное очень просто. Как вот здесь: представь, у мужчины сорок яблок, а перед ним стоит очередь из нескольких детей, желающих получить лакомство. А потом просто… Курт прислонился к косяку, и дверь скрипнула, заставляя двух мальчиков оторваться от своего занятия. – Курт! – воскликнул Блейн. По выражению его лица стало понятно: он не совсем понимает, как правильно поступить в этой ситуации. Тот улыбнулся. – Я вижу, что ты в хороших руках. – Финн рассмеялся. – Не возражаешь, если я оставлю вас двоих? Мне нужно подготовиться к тесту по истории. Финн и Блейн синхронно кивнули. Курт развернулся и направился к лестнице, слушая, как Финн дальше пустился в объяснения. Через пару часов он спустился вниз, чтобы пожелать всем спокойной ночи. Блейн до сих пор сидел на кровати с учебником, и кроме него в комнате никого не было. Курт постучался в приоткрытую дверь. – Как дела? – Я только что закончил параграф, – просиял Блейн. – Финн всё объяснил, и оказалось, что это не так уж и сложно. – Я тобой горжусь, – сказал Курт, и счастливая улыбка Блейна на это заявление сумела бы растопить все льды в Антарктике. – И я очень рад, что вы с Финном поладили. Я спать. Долго не засиживайся, Блейн. Спокойной ночи! – Спокойной ночи, Курт! Ему показалось, что на этот раз его имя прозвучало как-то по-другому. Не как титул – а как что-то нежное и ласковое, произнесённое с уважением и трепетом. х х х х Наступила пятница перед Рождеством. У Курта было очень много планов. После школы они с девочками отправились за покупками, где провели несколько часов в поисках подарков, а потом решили немного отдохнуть и выпить кофе. Шоппинг уже давно следовало признать одним из спортивных направлений, потому что сил на это уходило неимоверное количество. Когда он, нагруженный сумками и пакетами, наконец, вернулся домой, домочадцы только сели ужинать. Курт тут же занял своё место и принялся обсуждать с Кэрол Рождественское меню и идеи по поводу украшения дома. Сегодня он был в ударе и бурлил жизненной энергией. Курт всегда любил Рождество, а с тех пор, как Кэрол и Финн переехали к ним, этот праздник стал более тёплым и душевным. Теперь у него была целая семья, чтобы наслаждаться Рождеством. Финн с Блейном убрали со стола после ужина, в то время как Курт вместе с Кэрол писали список необходимых продуктов, а также расписание, следуя которому они будут готовить на следующей неделе. В гараже жили рабы, за которых они несли ответственность, поэтому все необходимые приготовления начинались чуть раньше, нежели в других домах. Курт ещё раздумывал, стоит ли сегодня испечь первую партию печенья, когда к нему подошёл Блейн. – Да? – рассеянно пробормотал Курт. – Ты хочешь что-то спросить? Блейн нерешительно замялся, но потом кивнул. – Да, Курт. Могу я сегодня лечь спать пораньше? Курт удивлённо приподнял обе брови. – Конечно, даже спрашивать не нужно, если ты устал. Иди и отдыхай. А имбирные пряники сделаем утром, – решил он. – Ты мне поможешь? – Разумеется, Курт, – слегка улыбнулся Блейн. После чего развернулся и вышел. Курт внимательно и обеспокоенно смотрел ему вслед. За последние несколько недель Блейн набрал вес и стал чуть сильнее и выносливее, но ещё не до конца восстановился. – Он весь день был необычайно тихим, – заметила Кэрол. – Думаю, он по тебе скучает. Вдруг Курту стало стыдно. Вчера он забыл сказать Блейну, что вернётся поздно, а утром тот ещё спал, поэтому Курт оставил всего лишь записку. А затем, оказавшись дома, Курт игнорировал его, занимаясь планированием ближайших дней. Не удивительно, что Блейн чувствовал себя покинутым. Чисто теоретически, Курт ничего ему не был должен, однако он чувствовал ответственность не только за его физическое состояние, но и эмоциональное благополучие. Ему хотелось, чтобы Блейн был счастлив и чувствовал себя в безопасности в доме. Он спас его жизнь не для того, чтобы потом сделать несчастным. Сейчас уже ничего нельзя было поделать. Но Курт пообещал себе завтра всё исправить. Впереди были целые выходные, а у Курта на уме было много интересных занятий по дому, в которые можно было вовлечь Блейна. х х х х Субботнее утро выдалось прекрасным – свежий снег накрыл пушистым белым полотном всю улицу, а в воздухе пахло наступающим Рождеством. Курт проснулся первым в прекрасном расположении духа и решил занять кухню, чтобы приготовить всем завтрак. Вскоре ароматный запах панкейков и свежего кофе выманил всех домочадцев к столу. Всех – кроме Блейна. Курт нахмурился, глядя на часы. Было уже девять. – Финн, не мог бы ты разбудить Блейна? Скажи, что всё уже готово. Тот вернулся очень быстро, и вернулся он один, обеспокоенно хмуря брови. – Я попытался, но он не просыпается. Мне кажется, он заболел, потому что весь вспотел и тяжело дышит. Курт вылетел в коридор, не дослушав брата. Дверь в комнату Блейна была приоткрытой, а сам мальчик лежал на кровати, свернувшись калачиком под одеялом. Видно было только его лицо. Волосы взмокли и спутались, а щёки раскраснелись. Курт сел на край постели, осторожно потрогал его лоб. И испуганно распахнул глаза. Блейн весь горел, кожа была невероятно горячей и липкой от пота. При ближайшем рассмотрении Курту показалось, что дышит он быстро и как-то прерывисто, с трудом. Курт погладил его по щеке. – Блейн. Блейн, солнышко, проснись, – нежно проговорил он. – Пожалуйста, проснись. Какое-то время ничего не происходило. А потом Блейн резко сел, хватая ртом воздух, и в груди у него что-то завибрировало. Он замер, задержав дыхание, весь напрягся от усилий, после чего осторожно, прерывисто выдохнул. По его глазам было видно, что тот болен, а взгляд был напуганным, как у бродячей собаки. – Простите меня, Господин! – скрипучим голосом выдавил он. – Простите, я уже встал! Я готов работать. Пожалуйста, не бейте меня, Господин, пожалуйста, мне очень жаль, этого больше никогда не повторится. – Его речь прервалась, когда Блейн попытался встать с кровати, а у Курта сжалось в груди от того, насколько испуганным был Блейн. Курт проглотил подступающий комок и положил руки ему на плечи, стараясь сильно не нажимать. – Блейн, нет. Всё хорошо. Всё хорошо. Никто тебя не обидит. Пожалуйста, не пытайся встать. Ты болен. Тебе нужно лежать в постели. Блейн тихо застонал, всё ещё рассеянно оглядывая окружающую обстановку. – Со мной всё отлично. Я могу работать, клянусь, Господин. Пожалуйста, не наказывайте меня. – Блейн. – Курт не знал, что делать дальше. Он глубоко вздохнул. – Блейн, посмотри на меня, – твёрдым голосом произнёс он. Тот взглянул на него, впервые с тех пор, как проснулся. Курт мягко продолжил: – Ты в полной безопасности. Никто не собирается тебя наказывать, обещаю. Ты не сделал ничего плохого. Ты болен. Я должен вызвать врача или… Курт беспомощно оглянулся. – Давай-ка я попробую, – тут же отозвалась Кэрол и вошла в комнату с градусником в руке. Курт поднялся, стараясь освободить для неё побольше места, после чего решил встать рядом на колени. Казалось, что Блейн немного успокоился. Он всё ещё тяжело дышал, но уже понимающе и пристально смотрел на Курта, и, когда Кэрол прикоснулась к его руке, резко подпрыгнул. – Ну-ка, золотце, открой рот. Я хочу померить температуру… сейчас я положу градусник тебе под язык, хорошо? Больно не будет. Блейн, всё ещё находясь в тревожном состоянии, послушно кивнул. Он обхватил губами кончик прибора, когда Кэрол дала на это добро. Через тридцать секунд раздался тихий писк. Показание прибора Курту увидеть не удалось, но нахмуренное лицо Кэрол навело на мысль, что цифра не утешающая. Она тихо и по-матерински заговорила с Блейном. – Ты молодец. А теперь можешь сказать мне, где болит? Блейн открыл рот, но оттуда не вылетело ни звука. Он попытался прочистить горло, но добился лишь того, что подавился и закашлялся. Кэрол успокаивающе погладила его по руке. – Ничего страшного, можешь просто показать. Блейн медленно поднял свободную руку к шее и провёл сверху вниз к груди, где задержался, а потом перенёс ладонь на лоб. Кэрол кивнула. – Есть ли у тебя желание покашлять? Тот охотно закивал. Казалось, Кэрол сейчас заплачет. – Ох, золотце. Всё хорошо. Можешь кашлять. В этом доме тебе не нужно сдерживаться. Отпусти. Никто тебя не накажет за то, что ты вдруг заболел, обещаю. Блейн сделал глубокий вдох и тут же зашёлся в диком кашле. Теперь, когда он дал себе волю, складывалось ощущение, что это никогда не закончится. Курт в замешательстве посмотрел на Кэрол. Ведь он не слышал от Блейна ни единого кашля или чиха… да никогда. Та тяжело вздохнула. – Некоторым владельцам не нравится слышать своих рабов, – пустилась она в объяснения. – Они не любят, когда нарушают их покой, и наказывают рабов, если те не соблюдают тишину, даже если болеют. Это жестоко и бесчеловечно, но бедняжкам приходится бороться с потребностями собственного тела и заглушать мельчайшие звуки. Разумеется, это ведёт к тому, что болезнь развивается дольше и в результате приводит к печальным последствиям, но это никого не волнует. – Кэрол перевела взгляд на Блейна. – Предполагаю, что на каком-то этапе жизни хозяином Блейна был такой бессердечный варвар. Когда картинка в голове сложилась, Курт рассвирепел. Его затрясло от мысли, что кто-то мог с такой жестокостью относиться к такому ласковому и добродушному мальчику. Курту пришлось прикусить губу, чтобы не разразиться проклятьями. Для этого можно найти время и потом. Прошло несколько долгих и мучительных минут, и Блейн, наконец, смог перевести дух. – Спасибо, Мадам, – прошептал он. Кэрол улыбнулась. – А теперь ложись и отдыхай. Мы с Куртом пойдём на кухню и сделаем тебе что-нибудь поесть, а потом вернёмся с едой и лекарствами, хорошо? Вспоминая предыдущую реакцию Блейна, Курт ожидал, что тот начнёт протестовать, но оказалось, что приступ кашля лишил Блейна последних сил. Он слабо кивнул и опустился на кровать. Курт вышел из комнаты следом за Кэрол. – Что с ним? – спросил он, оказавшись в коридоре. – Надо вызвать доктора Холланд? – Не думаю, что сейчас следует ей звонить. – Но… – не веря своим ушам, проговорил Курт. – Он же болен! – Скорее всего, это всего лишь простуда, – спокойно объяснила Кэрол. – Поверь мне, будь у вас с Финном такие же симптомы, я бы тоже не стала звать доктора. Я бы скорее дала вам лекарство и напоила горячим чаем, проследила, чтобы вы пили достаточно жидкости и отдыхали. Так же мы сейчас поступим и с Блейном. Если вдруг станет хуже, мы немедля вызовем доктора Холланд, но сейчас не вижу в этом необходимости. Он так долго был под напряжением, бедняжка, поэтому сейчас его тело пытается, как может, справиться со стрессом. В этом доме Блейн чувствует себя в безопасности, поэтому немного ослабил оборону и позволил себе вести себя естественно. На мой взгляд, в ближайшие несколько месяцев можно ждать ещё пару таких случаев, ведь его иммунитет переключается с режима выживания на режим существования. Курт вздохнул. – Ты правда думаешь, что он не боится быть здесь? – Да. Ты прекрасно о нём заботишься, – заверила его Кэрол. – А теперь пошли заваривать чай с лимоном. И положи немного мёда на его панкейки. Это природный антибиотик. Когда он поест, дадим ему жаропонижающее. С ним всё будет хорошо, Курт, не волнуйся. Но Курт не мог не волноваться. Блейн позавтракал совсем немного и с удивлением проглотил таблетки, но возражать не стал. Его щёки ещё горели от простуды, но на вид он выглядел бодрее и уже не таким смертельно напуганным. Он даже попросил разрешения воспользоваться ванной комнатой. Курт помог ему добраться туда, потому что Блейна немного шатало, и, пока тот делал свои дела, поменял влажное постельное бельё. А ещё Курт приготовил свежую пижаму и отвернулся, когда Блейн переодевался. Наконец, тот снова оказался в кровати. Веки его отяжелели, поэтому Курт вышел, давая тому возможность отдохнуть. И хорошо, потому что всё время он боролся с искушением погладить его по волосам и заправить несколько упавших на лоб прядей. Да уж, его врачебные инстинкты явно где-то давали сбой. х х х х В субботу все готовились к Рождеству, но голова Курта была забита другим, и он одним глазом поглядывал в сторону комнаты Блейна. Курт сказал ему, чтобы тот звал, не задумываясь, если что-то понадобится, вот только кроме периодического кашля оттуда не доносилось ни звука. Когда Курт к нему заглядывал, Блейн либо спал, либо просто лежал и о чём-то серьёзно размышлял. Пару раз он приносил чай и покушать, да ещё лекарства, когда Кэрол напоминала, что пора. Вот только кроме «да», «нет» и «спасибо, Курт» Блейн не произносил ни слова. Кэрол считала, что это нормально и нужно дать мальчику немного времени. Скорее всего, это был первый раз за много лет – если не за всю жизнь, – когда кто-то заботился о Блейне во время болезни. Ночью Курт спал беспокойно, переживая о спящем внизу мальчике, поэтому неудивительно, что при первом странном звуке он подскочил на постели. Сначала было тихо, но потом шум вернулся и стал сильнее. Курт тут же подлетел к двери и практически бесшумно сбежал по лестнице. Казалось, все остальные крепко спали. Лунный свет заливал всю комнату, поэтому было хорошо видно, как Блейн лежит на боку, скрестив запястья так, будто они были связаны. Ему снился кошмар, поэтому Блейн был напуган, но лежал смирно. Курту даже показалось, что он замер, будто парализованный, все его конечности были напряжены до предела, а дыхание было прерывистым. Он снова застонал, когда Курт вошёл в комнату, но на этот раз Курт уловил нотки паники. – Пожалуйста, нет, я буду хорошо себя вести, – кашель вернулся с первым словом, но Блейн проглотил его, стараясь контролировать каждый выдох. Поэтому следующие слова он прохрипел со свистом, смертельно боясь невидимого собеседника: – Только не нож, пожалуйста, Господин, пожалуйста… У Курта кровь застыла в жилах. Он в три шага оказался рядом с кроватью и опустился на колени, прикоснулся к его запястью и тревожно прошептал его имя, пытаясь пробудить от ужаса, который тот переживал во сне. Блейн широко распахнул испуганные глаза. Однако как только увидел Курта, то испытал огромное облегчение, и это было заметно невооружённым взглядом. – Курт, – прошептал он на выдохе, после чего закашлялся и уткнулся в подушку, пытаясь заглушить. Курт крепко сжал его руку. Она была горячее, чем обычно, но не такой обжигающей, как его лоб. Блейн перевернулся на спину, часто дыша, и сложил руки по бокам. – Плохой сон приснился? – осторожно спросил Курт. Блейн кивнул. В лунном свете Курт увидел, как с уголка глаза блеснула слеза и, соскользнув вниз по щеке, растворилась на подушке. Курт хотел стереть влажную дорожку кончиками пальцев, хотел подбодрить и обнадёжить, пообещал, что всё будет хорошо, но не знал, следует ли. – Ты в порядке? Что-нибудь нужно? – вместо этого прошептал он. Блейн повернул голову и посмотрел на него. Сначала он молчал, а потом тихо-тихо проговорил: – У меня есть всё, что нужно. Спасибо. х х х х Воскресенье так же пролетело в рождественских сборах. Блейн послушно оставался в постели, принимал лекарства, пытался есть, хотя особого аппетита у него не наблюдалось. Он всё ещё сильно кашлял, а температура постоянно скакала, но в целом хуже ему не становилось, и это радовало. Блейн даже как-то попытался встать и предложить свою помощь, но тут же ретировался, когда Курт приказал вернуться в постель. По крайней мере у него было достаточно сил для самостоятельного похода в туалет, так что Курт счёл это хорошим знаком. Однако совсем перестать волноваться он не мог. Этой ночью Блейн безмятежно спал, а утром выглядел значительно лучше, но Курт всё равно поехал в школу скрепя сердце. Во время обеденного перерыва он вернулся домой, но застал Блейна спящим, а после занятий решил прогулять Хор. До зимних каникул всё равно оставалось два дня, и ни к каким соревнованиям или выступлениям готовиться не нужно было. Блейн всё ещё сидел у себя, получив строгий наказ покидать постель только для похода в туалет или на кухню, но было видно, что такой режим ему успел надоесть. Должно быть, было ужасно скучно сидеть несколько часов напролёт в одиночестве, ничего не делая. И у Курта появилась идея. – Хочешь, я тебе почитаю? Глаза Блейна засияли, как у радостного ребёнка. – Ох да, пожалуйста! Курт остановил свой выбор на большой книге сказок, которую очень любил в детстве. Он уселся на стул рядом с постелью и принялся читать, как делали его родители много лет назад, а Блейн, зачарованный волшебным миром историй, внимательно слушал. х х х х Оказалось, что Кэрол была права. Во вторник можно было сказать, что Блейн уверенным шагом идёт на поправку. Он ещё не окреп и кашлял, но днём бодрствовал и даже немного позанимался с учебником, пока Курт был в школе. Днём Курт усадил его перед телевизором, завернул в одеяло и включил Алладина, а сам отправился на кухню. Примерно через час он присоединился к Блейну и долгое время просидел в задумчивости, не в силах решить, что доставляло ему большее наслаждение: смотреть свой любимый Диснеевский мультфильм или наблюдать за лицом Блейна, который впервые с этим знакомится. Вечером Хаммел-Хадсоны собрались на небольшие посиделки в гараже, но на этот раз Курт решил остаться дома и составить компанию Блейну. – Ты уверен? – уточнил Бёрт, когда Курт вышел в коридор, чтобы закрыть за ними. – Купер приедет с Сарой, а ты его уже сто лет не видел. Он сказал, что у него отличные новости. – Да, уверен. Всё хорошо. Блейн ещё не выздоровел и целый день был один, и я не хочу снова оставлять его. Крепко обними за меня Купера. Бёрт долго и вдумчиво на него на смотрел, но всё же ушёл. Когда на улице стихло, Курт вернулся в гостиную. – Как насчёт горячего шоколада и концовки фильма? Когда Курт расставлял на столе чашки с дымящимся содержимым, ожил телефон. Он улыбнулся, когда увидел имя звонившего, вспоминая своего нового знакомого из приёмной доктора Холланд. – Привет, Джефф, – ответил Курт. Блейн с любопытством на него посмотрел. – Привет, Курт! Как ты? И как Блейн? – вежливо, но с осторожностью проговорил Джефф. – У нас всё хорошо, а у вас как дела? – Ему было неловко говорить с парнем, которого видел всего один раз в жизни, но тот казался очень милым и дружелюбным. Кроме того, Курт вспомнил удовольствие, которое испытал Блейн от встречи со старым знакомым Ником, с которым он когда-то служил у одного хозяина. – И у нас всё отлично. Я тут подумал… ты не против встретиться, чтобы наши рабы могли немного пообщаться? Нику снова хочется повидаться с Блейном. Курт улыбнулся. – Это прекрасная идея, – ответил он и посмотрел на сидящего рядом мальчика. – Блейн, ты хочешь как-нибудь снова встретиться с Ником? Тот просиял и жизнерадостно закивал. – Да, пожалуйста! Курт рассмеялся от неподдельного энтузиазма в его голосе. – Тогда решено. Блейн немного простудился и ещё лечится, но я думаю, что в течение нескольких дней должен окончательно прийти в себя. Не против приехать к нам после Рождества? – Отлично, – проворковал Джефф. – Вышли мне свой адрес и желаемую дату, и мы обязательно приедем. Счастливого Рождества, Курт! – Счастливого Рождества! Он отсоединился и уже было собрался положить телефон и взять пульт, как вдруг Блейн прикоснулся к его руке. – Курт… спасибо. Но благодарный взгляд был красноречивее любых слов.