«Тик-так, Поварешкин»
В голове звенели слова Вадима, из-за чего движения Олега стали заметно нервознее. Как же было погано стоять меж двух огней, на тонком лезвии ножа, именуемом рубежом. Одну сторону защищать, как собака, а другой подчиняться, как безвольный. Хотя почему как? Что самое забавное, так это то, что стороны со отвратительной периодичностью менялись местами, сводя Олега с ума. Всё это очень бесило и выводило из себя Волкова. Один раз он умудрился потерять контроль, теперь все кому не лень решили отыграться на этой оплошности. Сев в машину, заимствованную у Игрока, Волков направился прочь из Питера. Он сам найдет Разумовского, без чьей-либо помощи. Олег редко решался на столь безрассудные действия, но, тем не менее, он уже прикидывал, где именно следовало свернуть на бездорожье. Ему надо было увидеть это место, чтобы решить, что делать дальше и к чему быть готовым: а вдруг Вадим уже там? Не знал Волков, что творит и чего хотел, вот и «бросился со скалы», снова. Бывший наемник так и продолжил бы ехать с этими запутанными мыслями, как вдруг увидел первую снежинку, которая опустилась на лобовое стекло машины. Зрачки немного расширились, а Олег сжал руль, резко ударяя по тормозам. Он проехал нужный ему поворот и уже во всю мчался в сторону оврага. Склон, до которого он добрался, отдаленно напоминал пригорок. Олег часто работал в схожей местности и хорошо ориентировался, хотя всегда старался избегать чащобы в зимний период... В этой части леса снег тонким слоем расстелился по листве. Было довольно грязно и сыро, поэтому ему придется искать более сухую землю, чтобы не оставить лишних следов. Волков вышел из машины, намереваясь преодолеть некоторое расстояние пешком. Сориентировавшись по компасу, Олег запомнил, где оставил машину, после чего пошёл вглубь леса. Он находился в трех часах от города. Было бы хорошо поддерживать связь с Игроком, но в этой глуши телефон уже давно перестал ловить связь. Задействовать другую аппаратуру возможности у него не было. Около часа он шел, то и дело оглядываясь и прислушиваясь. Старался найти хоть какую-то «подсказку». «Будто бы сквозь землю провалились» — эта мысль заставила изогнуть бровь и постучать подошвой по земле. Мало ли люк какой, но, к сожалению, Волков услышал только треск веток. Лес только сгущался, тропинка становилась уже, а через минут десять дороги она и вовсе закончилась. Дальше был только бескрайний лес, ни психиатрической больницы, ни намека на живую душу поблизости. Встав, Волков удрученно выдохнул, понимая, что пошел куда-то явно не туда.…
«Мне было двадцать лет, когда я впервые оказался в тундре. С каждым вдохом я чувствовал, как все сильнее распирает ребра. Шлем оставил где-то позади, возможно, в машине, а, может быть, и на перестрелке. Волосы покрылись плотным слоем инея, а начала кровоточить от низкой температуры. До скрежета в зубах было холодно, конечности немели и болели. Я насквозь продрог, чудом продолжая идти. Почти накинув приятеля на свою спину, я то и дело прислушивался к его слабому и обрывистому дыханию. Идти ещё восемь километров, а силы уже были на исходе. Одиннадцать часов назад наш отряд накрыло лавиной. Мы успешно выполнили задание, но, видимо, что-то упустили. В сторону горы, которую мы намеревались объехать, направили крупный снаряд, и тем самым вызвали мгновенный обвал. Лед и снег расплющили половину машины и разнесли ее вдребезги, я так и не смог увидеть лица своих товарищей. Это было мое первое и последнее задание на Севере».
…
С каждой минутой Олег всё больше бледнел, может даже синел, чувствуя, как жизнь плавно вытекает вместе с его кровью. Возможно, он несколько часов провел в отключке. Проснувшись, молодой наемник еще не совсем осознал, что произошло. Машина перевернулась, но он понял это только тогда, когда получил ботинком по лицо. Ударил его Вадим, который был внизу относительно положения тела Волкова. Всё это время, пока Олег был без сознания, кровь медленно стекала на него. Капля за каплей падали прямо на лицо Вадима. Ему начинало казаться, что он вот-вот сойдёт с ума. Ещё час подобной пытки точно бы не вынес. — Олег! Блядь, проснись уже! Когда Олег наконец осмотрелся, то понял, что они попали в аварию. Машина была полностью заблокирована лавиной с обеих сторон. Если разбить боковые стекла, то весь снег попадет внутрь узкого пространства. Взгляд упал на лобовое стекло. Они сидели почти в полной темноте. Фонарик Вадика был единственным источником света. Водитель лежал на боковом стекле, прислонившись головой к потолку машины. Он часто дышал и все сильнее морщился от боли. Из-за повышенного давления болела голова, а кислорода явно не хватало. Было трудно разобрать, что спецназовцы успели себе сломать, порвать или растянуть. — Вадик…Нам надо выбраться отсюда, что с нашей коман…— взгляд упал на раздробленную и уже синюю руку, которая выпирала из-под кроваво-красного снега. Она была в нескольких сантиметрах от головы Олега, почти касалась мочки его уха. По телу юноши тут же прошелся табун мурашек, зрачки сузились, а дыхание перехватило. Это не скрылось от Вадима. — В-волков, слышишь меня? Не смотри туда, голову прямо. — Олег нехотя сделал так, как попросил Вадим, — Лобовое стекло так просто не треснет. Тебе понадобятся силы не только на то, чтобы разбить окно, но и вылезти из-под снега. Если повезет, то копаться придется недолго. Задержишь дыхание, и в-вылезешь. Ккх...Понял меня?! — проскрипел Вадим, держась за левый бок. Его нижняя губа дрожала, а зубы мелким клекотом ударялись друг о друга. — А-а ты…? — У меня кишки вывалятся наружу, пока я выползу отсюда. Можешь послать за подмогой, но они только вечером доедут, если, конечно, ты сам раньше доберешься. Так что... Гкхм... В лесу долго не ходи. На одном месте тоже не стой — замерзнешь. — нравоучительно прохрипел Вадим. — Ты предлагаешь мне оставить тебя здесь?! — с ноткой отчаяния в голосе спросил наемник, понимая, насколько они в плачевном положении. — Я предлагаю тебе спасение. Но, если хватит смелости, прикончи сейчас. Не хочу тут продрогнуть окончательно. — Взгляд лежавшего напротив спецназовца стал до того невозмутимым, что стало страшно. Олег молчал, смотря на приятеля каким-то невидящим взглядом. Когда где-то над ними треснул очередной слой снега, напоминающий, что вес льда может расплющить и уцелевшую часть машины, Вадим разочарованно покачал головой. — Черт с тобой, ладно, хватит кислород тратить. Ломай эту хрень! — грубо отсек Дракон, сделав попытку дернуться, чем вызвал у себя новую вспышку боли. Конечно, Олег быстро понял, зачем именно он язвил, хотя в тот момент это ожидаемо вызвало гнев, эта злость отрезвила его. Собрав всю волю в кулак, Волков начал с остервенением бить стекло. Вадим наблюдал за этим холодным взглядом, почти смотрел, как на идиота. Выудив пистолет, напрягшись, несколько раз стрельнул, создав более крупные трещины. — Всему тебя учить надо. Ломай уже! И он сломал, снег не спешил заполнять пространство, это радовало. Отстегнув ремень, Олег успел зацепиться за поручень в попытке сохранить равновесие. Но плечо со скрипом хрустнуло, и он с характерным грохотом упал на лежавшего. Вадим взревел от боли, пихнул его, а после хорошенько врезал, заставив Олега слезть с него. — Волков! Чтоб тебя...Ты если убить меня намерен, то сделай это хотя бы по человечески!.. — Не надейся. Олег изменил положение тела Вадима. Заставил опереться спиной о помятый потолок машины. Превозмогая боль, начал снимать с себя объемное обмундирование, которое добавляло ему много лишнего веса. Затем Волков принялся за форму Вадика. — Волчик, свои кинки во время чепэ надо уметь контролировать. Я сейчас не в том состоянии, чтобы... — Господи, Вад, заткнись, пожалуйста! Выудив какие-то ткани из подручных средств, закрыл зияющий порез на боку Дракона, как можно сильнее уплотнив его. Аптечка осталась в багажнике, как и сумки с вещами, припасами, запасной одеждой... — У тебя всё лицо в крови. — проговорил Олег, подобрав фонарик Вадима, положил его немного в сторону, чтобы тот не слепил глаза. — Это твоя накапала. — отмахивается тот. — Ага, а этой хоть отбавляй... — напряженно прошептал Олег, посмотрев на серьезную рану. Когда он ее получил? Неужели его во время задания задели? — Ты когда успел поставить первую повязку? — На скорую руку в лагере, до второго выезда. Царапина небольшая была, хоть на месте зашивай. Должен был дотерпеть до базы. Вадим внимательно наблюдал за отчаянными попытками Олега что-то с разорвавшимися швами сделать. Тот боролся за него так, как не стал бы сейчас бороться за себя. Посмотрев на него другим взглядом, Вадим замер, тихо добавив: «..Как-то глупо получилось». «Теперь кровью истеку», — подумал Вадим, но вслух не произнес, хотя Волков всё равно среагировал. — Я сейчас что-нибудь придумаю. — на действия Олега, Вадим коротко кивнул головой, но не потому что согласился, а потому что думал, что снова начал терять сознание. Только через минуту он вернул взгляд на нервного Олега, который прислонился к лобовому стеклу, думая, как выбраться из этой ловушки. Наемники не знали, сколько нужно копать, возможно, метр, а может, и несколько десятков метров. Проще всего сделать это под наклоном, но путь все равно будет длинным. Не факт, что он сам сможет выбраться, что уж тут говорить про то, чтобы еще кого-то попытаться достать. В глазах брюнета было сомнение. Нервно покусывая губы, брюнет отвлекся только тогда, когда Вадим начал с силой трясти его. — Олег...Олег ты слышишь меня? Окончательно отморозив свою задницу, ты погоду мне не поменяешь. Кончай с этим и лезь наверх. — Нет. — Уже не сдерживаясь, Олег сбросил с себя руку и полез наверх. Высунувшись из машины, стал руками прокапывать тоннель на то расстояние, которое позволяло это сделать. Снег был липким, его легко можно было отодвинуть в сторону. Вернувшись, схватив Вадима, спецназовец изменил положение его корпуса. Подсунув свои ладони под его подмышки, одной рукой стал удерживать тело за предплечье, другой зафиксировал шею, прижав голову к своей груди. Естественно, Дракон что-то бурчал непонятное, инстинктивно прикрывая открытую рану, чуть ли не рукой держа все внутренности. «Ну, вперед!» — силой оттолкнувшись, Олег почувствовал боль во всем теле. Было тяжело поднимать самого себя, а уж тем более вытаскивать Вадима. Превозмогая слабость, спиной опираясь о снег, Олег начал ногами отталкиваться, лишь иногда помогая рукой. Ползли они буквально в никуда, минуты через две и вовсе стало трудно понять, где низ, а где верх. Немного оставив Вадима позади, Олег только и мог заметить, как тот еле-еле двигается в этом очень узком пространстве. Когда в кромешной тьме Волков увидел просвет за сугробами, тут же обратился к наемнику, который с головы до ног успел обругать его. — Вадим, я тебя толкну наверх, а ты выберешься. Не дав ответить, несгибающимися, закоченевшими пальцами в перчатках расширил пространство самодельного тоннеля. Минуты через пять ему удалось вытолкнуть Вадима и увидеть свет. Раненый двигался не очень аккуратно, из-за чего нижняя часть тела Олега провалилась под небольшой слой снега. Вадима не было видно, и только через пару секунд Волков понял, что под ним есть еще один воздушный мешок, провалившись в который уже точно не сможет выбраться. — Вадим! Вадим! Скорее вытащи меня! — тишина Волкова пугала еще больше, чем то, что силы были на исходе, неужели он ушел? Как он вообще мог уйти?! Начиная дышать чаще, спецназовцу показалось, что пространство вокруг сгустилось и сжалось до критической точки. В ушах звенело, а каждый шорох стал ощущаться как опасность. Бедра начинали болеть под весом снега, хотя Олег мог почувствовать, как левая нога болталась в каком-то свободном пространстве. Схватившись за то, что было похоже на глыбы и камни, попытался выпрямить спину и поднять ее из того места, которое по ощущению было низом. Подтянув ногу ближе, Олег уже обрадовался тому, что ничего не произошло, но в следующее мгновение где-то сзади послышался хруст трескающегося льда. Спиной Волков чувствовал, как снег начинал уходить, но ничего не мог сделать, сдвигаться было некуда. Он уже начинал отстраняться от щели, как увидел руку, которая схватила молодого наемника за грудки. — Вылезай. Быстрее! — схватившись за руку Вадима, Волков машинально вытянул себя, наполовину выбираясь из-под сугроба. Ветер неприятно бил в лицо, а снег щипал глаза и кожу. Оба были в синяках и ссадинах, часто дышали, не могли сдвинуться с места. В какой-то момент взгляд Волкова зацепил порез на левой брови Вадима, который вновь окрасил лицо наемника кровью. Было такое чувство, что, если бы не слипшиеся сгустки крови, то можно было увидеть выпирающие кости... Сколько ещё у них останется травм после этого спецзадания? Выживут ли вообще? — Ненавижу снег... — опустив голову, мельком касаясь кончиком носа сугроба, Олег вылез из "могилы". Перекатившись в сторону подальше от ямы, Волоков остался лежать на спине, чувствуя, что нужно немедленно восстановить дыхание и хоть какие-то силы. Солнце периодически пропадало за тучами, обещающими буран. Самое сложное было сделано, они выбрались из машины, но теперь им нужно было найти дорогу обратно, пока окончательно не стемнело. — Поварешкин, ты там сдох? — спросил Вадим, подползая ближе. Волков лениво поднял палец вверх, чувствуя, что сейчас точно помрет. И все-таки отложив этот прекрасный момент блаженного покоя, он приподнялся, решив осмотреться. — Мхм...далеко нас откинуло? — На километра четыре может пять. — Значит идти все десять, черт. — от безысходности хотелось выть, но делать было нечего.…
Шли наемники долго. Первые несколько метров Вадим пытался идти, но его кровотечение только усилилось, что еще больше ухудшило ситуацию. Олегу пришлось взвалить Вадима на свою спину. Идти стало еще сложнее, а то, что они каждые десять шагов застревали в сугробе, только больше уменьшало их шансы на спасение. Вокруг наёмников было лишь сплошное ничего. Лес был где-то далеко, в противоположной стороне. Они шли по белоснежной пустыне на склоне горы. Сознание было затуманено, и Олег знал только одно: им нужно на север. Он не разбирал дороги, просто смотрел вперед, стараясь сосредоточиться на одном направлении. В то же время он обращал внимание на дыхание Вадима, понимая, что ему становится все сложнее и сложнее сделать хотя бы один глубокий вдох. Его кровь давно заледенела на спине Олега. Несколько одиноких капель от раны у висков скатились по лицу Волкова, очертив линию от скул до подбородка. За наемниками оставался кровавый след, который тянулся с самого начала их пути. Это подстегивало идти быстрее. Радовало только то, что Вадим был в сознании, но надолго ли это? За те два часа пешей дороги оба успели пожалеть, что не умерли. Повезет, если обойдутся обморожением первой степени. Голод и жажда притупились на фоне всего, что происходило, но силы все равно очень стремительно покидали их. Увязнув в очередном сугробе, мышцы стрельнули, и Олег упал на колени. Оставшись на четвереньках, руками удержал себя, но тело Вадима грохнулось рядом. Тот прохрипев что-то невнятное, улыбнулся жуткой кровавой улыбкой. — Всё, Волчик, кончились силенки? — Вадим, довольный, как смерть на войне, взглядом насмехался над ним. Не открывая рта только комментировал: «Я же говорил». — Нет. Нет, не кончились, я сейчас…— Отчаянные попытки отдышаться и подняться не увенчались успехом, кажется, что Вадима это только повеселило, — Сейчас сам пойдешь. Дай в себя прийти. — отрезал Олег. Размяв ноги, Олег почти остервенело начал бить окоченевшие мышцы. Подсев к Вадиму, постарался пройтись только в определенных точках, чтобы не ранить того ещё сильнее. Поднявшись на дрожащих от боли ногах, Волков закинул руку Вадима на плечо, намереваясь продолжить путь. — Давай старик, пора немного прогуляться, хватит ногами болтать… Вечерело. Буран, который начался еще час назад, только усиливался. Следовало переждать, но, к сожалению, у них не было такой роскоши, как время. В такой глуши могли водиться хищники, но наемники все-таки надеялись добраться до лагеря раньше, чем наступит ночь. Кажется, они настолько замерзли, что уже даже не чувствовали ничего, тело просто переставало слушаться и периодически отказывало делать хоть что-то. Приходилось вновь и вновь растирать мышцы, лишь бы не замерзали. За время пути снаряжение, ресницы и волосы Олега полностью покрылись инеем, а Вадим так и вовсе был белым. Только кровь была их отличительной чертой… — Замерз? — спросил Олег, видя, что Вадик то и дело сонливо прикрывает глаза, при этом вяло сжимает и разжимает кулаки, стараясь спасти пальцы рук от обморожения. Олегу нельзя было дать ему уснуть. — Мне никогда не холодно, забыл? — Помню, конечно. Что будешь делать, когда вернемся? — Пришью кишки обратно к селезенке. — буркнул Вадим, явно не желая тратить силы на разговоры. — Но селезенка же... Ладно, ты только сам этим не занимайся. — С минуту помолчав, Олег вновь обратился к Вадиму, дергая его. — За нами же никто бы не прилетел, да? — спросил он, посматривая на гору, с которой им чудом удалось спуститься. — Да кому мы нужны... Мороки много. Пропали без вести, и всё тут... — Но мы не так высоко… Попробуем сейчас использовать рац… — Олег резко замолк, услышав где-то вдалеке мотор двигателя. Это были машины, автомобили их лагеря. — Вадик! Вадик! Слышишь? Это наши ребята. Я сейчас, потерпи немного! Усадив Вадима, Волков побежал в сторону звука, периодически спотыкаясь и падая. Ноги отказывались слушаться, но Олег продолжал бежать. В нем будто открылось второе дыхание, он не мог остановиться, потому что знал, что если позволит себе это, то упадет замертво в сугроб. — Беги, Волчик, беги…— Вадим слабо улыбнулся, не узнав свой голос. Наемник уже не мог сопротивляться. Силы кончились. Повалившись на бок, Вадим, потеряв какую-либо осознанность во взгляде, просто смотрел перед собой, чувствуя, что глаза слипаются, а сознание мутнеет. Спустя двадцать минут выжившие вернулись в лагерь. Им оставалось пройти не так много, но Вадим бы точно не выжил, если бы ему пришлось провести в вертикальном положении еще час. Пока Олег ехал обратно, он думал о том, что произошло. Он спас себя и своего товарища. Они выполнили задание, но потеряли весь отряд. Такие моменты помогают стать более приспособленными к любым ситуациям, но больше он никогда не поедет на Север. Никогда.…
<tab— Виктор! Рад, что встретил вас. У нас здесь гость непрошеный. — Павел, я же уже говорил, как следует поступать с заблудившимися туристами, — лениво проговорил Виктор, приветствуя охранника кивком головы. — Этот субъект не очень похож на туриста. Рожа у него... эээ, ну, то есть, — замялся парень, вспоминая, что говорит при начальнике, — видок у него не как у туристов, снаряжение военное. В сумке два телефона, аптечка, короче, полный набор ВОЗ. Он и камеры вычислил, стрелок еле-еле в него попал. Калека немного, но шустрый, как лань. Виктор немного помолчал, смотря в мониторы камер наблюдения, но также невозмутимо выдал: — К такому случаю у тебя также имеется подробно расписанный инструктаж. — Что, прям с оборудованием его…? — Прям с оборудованием, — более жёстко ответил Виктор, давая понять, что лишние вопросы, ещё и в подобном тоне, не приветствуются. — А, да, хорошо, всё будет. — промямлил парень после многозначительного взгляда психиатра. Виктор был убежден, что способен контролировать всё, что происходит на его территории. Он мало на что закрывал глаза и всегда очень жестоко поступал с теми, кто переступает четко выделенные им границы. И сейчас, как и всегда, Рубинштейн был намерен разобраться с нарушителями его покоя.