Холод

Иван и Ваня молча переглянулись — и остались наедине с будущим боссом России за закрытыми дверями. Было время разговоров — тот казался на редкость адекватным и умным. А ещё умел слушать. — Ваня, на данный момент, последнее моё воплощение… — сказал мужчина-персонификация просто. — Дело в том, что я, поддавшись эмоциям, готовлю месть для того, кто рад чтобы нас не существовало… и как меня лично, и как страны. — Америка? Или Англия? — Англия. — Подтвердил тот его проницательность. — Он не совсем обычное воплощение… фактически он именная пуля. Ваня медленно кивнул. Об этом парень знал и так. -… его пребывание на иностранной земле очень важно. Особенно в стане врага. Я лично прошу Вас не отзывать сына обратно… — Что Вы оба намерены делать? — прямо спросил босс, сверкнув глазами. — Я, в силу того, что пережил, — негромко проговорил Ваня, — любовью и состраданием больше не болею. Я хочу для себя лично, и для отца только мести… — Он когда-то был английским гражданином… но случилось так, что его родителей буквально подставили под смерть, и он осиротел… — начал было говорить Иван, но младший его перебил: — … меня как безродную дворняжку, как незаконнорождённого ублюдка, кинули под дверь семьи сестры моей матери… не спрашивая, хотят ли эти люди меня видеть на самом деле, — лицо Вани исказилось. Александр внутри него довольно потянулся, слушая в тысячный раз эту грустную повесть, но ощущая радость от дармового притока негативных эмоций,— конечно, те были недовольны. У них уже был налажен быт, был собственный любимый сын… Но побоялись скандалов и пересуд, приняли меня. Всю мою короткую, до трех лет, жизнь я влачил свое существование на жалком минимуме — вечно голодный, вечно оскорбляемый и обижаемый, и одетый в лохмотья. Меня никто не любил, не заботился, не проявил сочувствие, понимание… сострадание. За мои… особенности меня часто поколачивали и били. Ни одной игрушки. Ни одного подарка. Ни одного ласкового слова. Ничего. Просто игнорировали и оскорбляли, говоря о том, что покойная мать была шлюхой, а отец — наркоманом, безработным и алкоголиком… Старший Брагинский молча положил сыну руку на плечо, поддерживая. — Рождество стало моей последней каплей, и я захотел умереть. Не существовать. Не быть… — младший Брагинский спрятал свои глаза. — Моя надежда на лучшее, что ещё теплилась в теле, умерла. — Для того, чтобы стать персонификацией нужно было родиться ею, либо пройти тяжелейшие испытания, и не только физически. — Коротко сообщил Федерация, глядя на то, как у мужчины сжались кулаки, хотя на лице не отобразилось ни одной эмоции… у него самого были дети. — По идее, бывший Гарри Поттер должен был стать воплощением у Артура Керкленда, у Англии. Но тут вмешался случай… — Я оказался здесь. Я уже умирал. — Мною было принято решение его спасти. Тогда же возник и план. Простой и гениальный. Более того, Ваня сам хочет мести. Это его личный выбор. — Месть — путь в никуда. — Я там уже был. Там не страшно. — Со смешком ответил Ваня. Его глаза налились алым, и стали приближены к карминовому. — От того, что мы являемся теми, кем являемся, мы не перестаём быть людьми какой-то своей частичкой. Мы испытываем эмоции. Да, в силу обстоятельств, морали у нас, мягко говоря, особо нет. Я желаю крови. Да, я желаю крови! Александр внутри зааплодировал. Громко выкрикнул, что он достойный его наследник. Ваня поморщился, но вспышку красного огня в глазах не погасил. Не стал. Босс вздохнул. — Поверьте мне, который уже много веков живёт на этой Земле, — сухо сказал Россия, — лучше открытая ненависть, чем гадить… исподтишка, ломать. Я Артура знаю много… лет. Худшего, чем он, воплощения я не встречал. Даже Золотая Орда, который меня много лет держал на цепи, до такого не доходил. Да, моими спутниками были боль, голод, презрение и позже — насилие, но чтобы так подавлять постоянно… такого не было. Я многому научился в плену. Например — я отличный кузнец, отличный строитель, конюх и так далее… я много чего видел, перенимал. В итоге, я смог, благодаря знаниям, вырваться и закончить его существование… и, поверьте, оно закончилось немного не так, как описывают в мудрых книжках. — Догадываюсь… — Поэтому Ваня через сутки возвращается в Англию… — Хорошо. Только не надо нам сейчас международных скандалов. — Обещаем. — На два голоса проговорили Брагинские, понимая, что только что выторговали себе право на месть. — Но я кое-что хочу и от Вас. -? — Я хочу, чтобы Вы были подле меня. Постоянно. Вы переедете ко мне, сюда, будете работать в кабинете рядом. Я хочу знать… все. — Обещаю, — скрепил крепкое рукопожатие Иван Брагинский, немного подумав. Его сердце редко ошибалось. Но сейчас слишком многое было поставлено на карту… *** Ваня возвращался в Англию в странном состоянии. Да, уже шла учёба, но учиться особо не хотелось. Жизнь несла его бурным потоком к своей цели, но сейчас их ждали перемены. И они уже начались — быт отца начал изменяться в лучшую сторону. Это его не пугало. Наоборот, он чувствовал, как желают перемен… *** –О, мистер Брагинский! — отметил Флитвик, смотря на то, как Брагинский мнется на пороге аудитории. — Проходите! Гермиона быстро подвинулась и освободила место для учебника. Иван быстро присел к ней. — Мы пишем самостоятельную работу, Вы готовы? — Конечно, профессор. Через полчаса он первым сдавал заполненный бланк самым первым. *** — Давно приехал? — спросила девочка, когда они были отпущены на перемену. — Три часа как с самолёта. Нас к президенту приглашали… — Иван широко зевнул. — Да, в магловских газетах было написано, — кивнула шатенка. — Ну и как? — Да хорошо. Я остался при своей должности, отец тоже… правда, мне придётся пару ночей без сна провести, нужно срочно отчёты готовить… но это ничего. Я все понимаю. — М-м-м, да, — промямлила гриффиндорка. — Что у нас новенького? — спросил парень. — Что я пропустил? Гермиона рассказала о том, что Уизли-младший и Невилл Долгопупс встретились на наказании у профессора Снейпа, потом, уходя обратно, оказались на Запретном этаже, и на смерть перепугались, так как чудом открыли единственную там дверь, думая, что там есть тайный проход… их вопли ужаса услышал весь замок. Якобы там сидел трехголовый пёс. — Недурно. *** Они с Малфоем встретились в мало освещенном и почти не посещаемом коридоре. — Что стряслось? — спросил Иван, прислонившись к пыльной стене, сложив руки на груди. — Снейп. Он хромает с Нового года… по слухам, побывал на Запретном этаже. — Вот как… собачка покусала? — Откуда?.. — Грэйнджер умная. И слышит иногда лучше, чем Браун и Патил. — Хм-м-м… — Не кривись. У нас у всех в венах кровь течёт красная. Поймёшь это раньше, легче будет жизнь… Тем более, большая часть магов уже носитель магловской примеси крови… Что же там такое спрятано? — постучал пальцами по каменной стенке Брагинский. — Что протащил сюда директор? — Не любишь директора? Фиолетовые глаза моментально налились багрянцем.Драко судорожно сглотнул — какая же причина для столь дикого и всеобъемлющего гнева?! Тем более, ему донесли о том, как повёл с директором Брагинский-старший, когда забирал сына из школы. — Ненавижу, — с улыбкой проговорил Иван, и та была по-настоящему безумна и страшна. Юного Малфоя открыто передернуло.