Холод

«Отец, как ты? Я знаю, что сложно оправиться после той трагедии, отголоски ее доносятся и до меня… На редкость трудный и мрачный год. Но, чтобы достичь рая, иногда надо заглянуть на дно ада. Мне очень грустно осознавать, что не стало столько хороших людей, офицеров… Мои глубокие соболезнования.* У меня все хорошо. Почти. Я после урока ЗОТи Локонса отправился к декану и отстоял свое право на сдачу предмета комиссии. Этот… это нечто опозорилось на весь мир, не сумев справиться с… Пикси! И это ничтожество еще носит гордое имя волшебника, кавалера Ордена Мерлина… Отец, я все ещё в раздумьях по поводу Гермионы. С одной стороны — девочка умная, въедливая и прилипчивая как банный лист, и она доберётся до сути сама, другая её сторона — она сильно ограничена. Очень сильно — видит «а», но не видит «б». Я склоняюсь к тому, чтобы ничего ей не говорить. У нас абсолютно разные дороги, и приближать её к себе, делая мишенью, я не хочу. Пусть лучше останется мне другом, не более. У нас же все-таки есть друзья — люди, так ведь?.. Мы иные, они — тоже иные…» Двуглавый орёл, посланник отца, ждал, когда наследник черкнет на пергаменте пару строк. Потом Иван проводил взглядом гордого своей миссией Романова и пошёл на урок чар. По дороге он вспомнил о том, как прошёл урок ЗОТИ у Локонса… *** Их потоку не повезло — первой парой стояло ЗОТИ, и Брагинский-младший чуял, что что-то с этим… джентльменом не так. Ещё на пиру его вывела из себя «фирменная» голливудская улыбка. Не похож этот мужчина на того, кто борется с темными силами и побеждает. Зато девочки просто млели от красавчика-преподавателя. Сияя дебильной улыбкой, Локонс пригласил всех в класс. Едва очутившись в классе, Иван Брагинский едва ли не перекрестился. На стенах, около окон и даже на потолке на них уставились сотни разнообразных Златопустов Локонсов на вкус и цвет. Александр внутри ожил и начал оживленно вставлять свои комментарии по этому поводу. Особенно по методике избавления от сего персонажа и его «картинок». С частью из них Ваня даже согласился. В этот раз он не стал садиться вперёд, а пошёл к дальнему столу. К счастью, за его стол никто не сел. Не успели. Когда все окончательно расселись по своим местам, Локонс громко искусственно прокашлялся, и в классе стало тихо. Он протянул руку, взял «Тропою троллей» — экземпляр, принадлежащий Невиллу Долгопупсу — и поднял его, демонстрируя собственный подмигивающий портрет на обложке. — Это я. Златопуст Локонс, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почетный член Лиги защиты от темных сил и пятикратный обладатель приза «Магического еженедельника» за самую обаятельную улыбку. Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой! Брагинский тут едва не подавился — от смеха. — Вижу, вы купили полный комплект моих книг… Брагинский поднял бровь — он их не покупал, а их приволок отец. Причём даром, с барахолки. Сказал, что за такую макулатуру платить не собирается… -… не пугайтесь, тест будет по моим книгам, я хочу понять, что вы из них усвоили. Иван прочитал пять первых заданий. Потёр глаза. Ещё раз прочитал и перечитал. Задания не исчезали! 1. Какой любимый цвет Златопуста Локонса? 2. Какова тайная честолюбивая мечта Златопуста Локонса? И тому подобное. Значит, ему не кажется… Лист пергамента исчез в необъятной сумке. Отцу как раз не хватало встряски, а тут такой отличный способ проораться… Александр внутри его только поддержал. Мысль привлечь Ивана-старшего была невероятно здравой. *** Златопуст собрал листки. Иван, как и многие, написал что-то от балды. — Ах-ах, — разочаровано покачал головой Локонс. — Почти никто не помнит, что мой любимый цвет — сиреневый. Кто-то плохо читал «Встречи с вампирами»… но зато мисс Грэйнджер знает мою честолюбивую мечту — избавить мир от зла и наводнить рынок моими средствами для волос… Умница! Высший балл! Брагинский молча с незыблемым спокойствием внутри выдержал пантомиму Александра — тот картинно блевал, издавая кашляющие и рвотные звуки. — Итак… Брагинский, глядя на пикси в клетке, заулыбался. Зло так, предвкушающе. Уизли, невольно обернувшийся назад, содрогнулся с ног до головы. Вот и причина, по которой Иван может отыграться сполна… тут не нужно быть гением — этот клинический идиот выпустит их на них… — А теперь посмотрим, — повысил голос Златопуст Локонс, — как вы с ними справитесь! — И он открыл клетку. Ему впору становиться ясновидящим. *** Что же тут началось! Светопреставление! Спешите видеть — цирк в Хогвартс! Пикси выскочили из клетки, как маленькие баллистические ракеты, и разлетелись во все стороны. Два синих проказника схватили за уши Невилла и взвились с ним под потолок. Неудачное место выбрал Долгопупс. Штук пять-шесть, разбив окно и осыпав осколками стекла последний ряд, под мат на русском закипающего Брагинского-младшего, вылетели из класса. Остальные принялись крушить все, что попадало в их проворные ручки, с яростью разъяренного дракона. Били пузырьки с чернилами и залили весь класс разноцветными (а кое-где вечными) чернилами, рассыпали корзину с мусором по всему кабинету, рвали в клочки книги (тут Иван им с радостью бы помог, но не поймут же…) и тетради, срывали со стен картины, швыряли в разбитое окно сумки и учебники. Не прошло и пяти минут, как весь класс сидел под столами. Только бедняга Невилл, держась за люстру, болтался под потолком. Брагинского попытались тронуть. Хотели… Первая же ледышка пригвоздила незадачливую тёмную тварюшку навсегда и с гарантией. Брагинский даже жестами не утруждался — фиалковые глаза зло фиксировали воздух, и из него же доставая частички воды — и замораживая до льда. Он сейчас колдовал на чистом автомате, как и отец, когда его доводили до ручки… На него попытались вылить пузырёк чернил. Чернила замёрзли прямо в воздухе — не только вместе с чернильницей, но и с пикси, который решил таким образом пошутить. Вся мизансцена стала ледяной скульптурой. Брагинский-младший шутил лучше. Едва Локонс попытался колдануть — чтобы загнать пикси в клетку, как проказники мало того что отобрали у него волшебную палочку, так ещё и свалили (воспользовавшись этой же волшебной палочкой) на него огромный скелет дракона, который уже не первое столетие верой и правдой висел над головой всех преподавателей ЗОТИ. Брагинский ручался — грохот от падения скелета прозвучал на весь замок. Гермиона и некоторые дети пытались бить заклинаниями по пикси, но те ловко уворачивались. Лишь три штуки были посажены обратно в клетку! Довёл его пикси, который попытался бросить в него книжный том Локонсовских сочинений. Увесистый, кстати… — Все вниз, живо! — крикнул Иван, которому все это надоело, скидывая мантию с плеч и оставаясь в рубашке, жилетке, и брюках. — Применяю магию льда! Кто был поумнее — то моментально рухнул под ближайший стол. Невилл разжал пальцы, и упал прямо на Локонса, сумевшего себя отодрать от упавших доисторических костей и пыли, и попытавшегося просто сбежать. Но Иван льдом заделал замки, и те не открывались — пропадать, так всем вместе! Уизли утянул под стол Дин Томас, который уже однажды познакомился с магией Брагинского. Одного раза тому хватило. Брагинский пустил жестом мощную струю-волну холода. И просто заморозил всех зверюшек, прихватив инеем и льдом пол, окна и стены с потолком… И не вовремя привставшего на ноги Локонса — тут уж он не был виноват… судя по позе, в которой застыл препод — ему дико хотелось дать пинка под зад. Пикси попадали вниз ледяной дробью. Кто-то, кому не повезло, разбился при падении на сотни мелких кусочков, кому повезло — стали ледяными скульптурами. Брагинский устало вздохнул, сел прямо на парту, и, повинуясь его жесту, в воздухе вырос полупрозрачный орёл. — Лети за профессором Макгонагалл, — велел он, предчувствуя разбор полетов. Ученики факультета Гриффиндор, второй курс, вылезли из-под столов. Все были целы, только кое у кого прихватило морозом уши, носы и волосы. Их встретило настоящее ледовое царство. Лёд невероятно красиво переливался всеми цветами радуги на стенах, потолке и полу. *** Брагинский, восседая в кресле перед директором школы, слушал ругань преподавателей с директором в полуха. Его разборки интересовали в самую последнюю очередь… — Профессор Флитвик, — обратился он к полугоблину, не слушая вопли Минервы Макгонагалл касаемо Локонса, — можно я буду сдавать итоговый экзамен по ЗОТИ в Министерстве Магии? — Можно… напишите запрос по форме пять энн и… Флитвик, положа руку ему на плечо, увёл его отсюда. *** Сюрпризы этого дня ещё закончились. Грэйнджер напустилась на него как только он пересёк гостиную: — Что ты натворил?! — Стало жалко пикси? — ответил ей, улыбаясь, Иван. — Нет! Профессор Локонс… — Это недоразумение, надеюсь, ещё долго проболеет простудой… — хмыкнул парень, которому вруна было абсолютно не жалко. Ведь жалко — у пчелки. — Профессор — настоящий герой! Он хотел нас поместить в реальную жизненную обстановку! — выпалила она. — Ага. Не применяя ни единого заклинания… между прочим эти маленькие существа могут нанести вред! Ибо жрут они, отнюдь не траву! Невилла они не даром от нас отделили… Гермиона, очнись! — рыкнул парень, уже чувствуя подступающее к горлу бешенство. — Говори что хочешь — Златопуст Локонс кавалер Ордена Мерлина! — и девочка, гордо задрав нос, прошагала мимо. — Дура! — бросил по-русски парень, разозленный и огорченный ограниченностью девочки. Но, с другой стороны, он понимал её, частично. Красавец, мол, герой... она начиталась, выдумала, то что не смогла понять… Она ещё юна. Глупая. Ребёнок… Он же был лишён детства считай с самого начала. Ему никакие авторитеты не указ… он все проверяет лично. *** У него есть важное дело. Первый год он проанализировал всех и вся на предмет знаний о Тёмном Лорде, но тщетно. Обычные маги банально дрожали при этом имени. И ничего не знали. Что-то знали те, кто каким-либо образом был связан с Пожирателями смерти. Драко Малфой знал об отце ровно то, что он ему доверил. Да, Люциус был правой рукой Лорда, но не был особо приближенным. Да, был «денежным мешком», этакой свиньей-копилкой, но не более. Он отмазывал себя и семью… Драко ему рассказал о своей тётке Беллатрисе Лестрейндж. Если Лорд доверял, то только ей… Лестрейндж и её муж сидят в Азкабане. И маловероятно, что муж в курсе… дел своей жены. Договорные браки в девяноста процентов случаев — фикция. Нужно в любом случае аккуратно поговорить с ней… Иван уже перетряс большую часть письменных источников, восстановил родовое древо… но, может быть, что-то ещё осталось… *** В задумчивости Брагинский вышел из библиотеки, параллельно закидывая книжные тома в сумку. В своих мыслях он ушёл далеко отсюда… — Привет! — раздался голос позади него. Иван-младший круто обернулся — на него смотрела девочка-блондинка с серыми глазами немного навыкате, с серьгами-редисками в ушах. — Привет! — отозвался он, вспоминая, что видел эту блондинку на Церемонии Распределения. Она попала на Райвенкло. — Ты — голос народа… Ты — один и много. — Она не просто говорила. Утверждала. Парень тут же разом вынырнул из всех своих мыслей. Никто не мог об этом знать, кроме… — Видящая? Это становится интересным… — заулыбался Брагинский-младший. Его фиолетовые глаза сверкнули торжеством…