Дата: 18 ноября 2038 года Время: 21:07 Детройт, штат Мичиган.
1
Коннор задумчиво покрутил монетку в руке, скользя кончиками пальцев по рельефной поверхности. Он обводил замысловатый узор на ее поверхности, ощущая выступы и бороздки, которые рассказывали свою собственную историю. Вид голубой крови, вытекающей из неподвижного тела RK900 до сих пор перед глазами, словно нарисованная картинка, застрявшая в его системе. В процессоре что-то отчаянно трещит, но Коннору уже настолько все равно, что сбои его не особо волнуют. Он смирился со своей участью. Все, чего он хочет — это лишь еще немного времени, но… Неподвижное тело Ричарда напомнило ему, словно помогло осознать, что отключение может произойти не только из-за неполадок в системе. Пуля убивает гораздо эффективнее. По крайней мере оболочку. Коннор крепче сжал монету, пытаясь найти утешение в чем-то осязаемом среди хаоса своих мыслей. Каждый изгиб, казалось, оживал под кончиками его пальцев, и прохладный металл приносил ощущение заземления. Вместе с медиками на место прибыли и сотрудники «Киберлайф». Этих Коннор не знал, но для него они всегда одинаковыми, в своих защитных костюмах, обращающиеся с телом, как с предметом, лишенным какой-либо ценности, кроме технологического состава. Они молча прошли в кабинет Фаулера и сунули ему бумагу с описанием проблемы. Происшествие, которое привело к ранению детектива, назвали простым и универсальным термином — сбой программного обеспечения, повлекший за собой изменения приоритетов системы безопасности. С отработанной убедительностью они заверили, что будет проведено тщательное расследование и любые убытки будут должным образом компенсированы. Так просто… Четко отработанные движения этих обезличенных людей даже немного пугают. Ничего лишнего: подняли, упаковали, погрузили, увезли. В лаборатории андроидов вскрывают с еще большим хладнокровием. Никому нет дела до синтетической оболочки. Коннор знал, что официальное слово в документах — утилизация. А еще он знал, что значение у этого слова другое. По крайней мере, в этом случае. Коннор также знал, что, вероятно, Ричи реактивируют, разберут по винтику и будут изучать, искать причину неудачи. Его снова и снова будут тестировать в симуляции и, возможно, в реальном мире тоже. RK900 ждет та участь, которая должна была постигнуть и самого Коннора. Он знал все это наперед. Поэтому зачем-то, словно повинуясь какой-то странной строчке кода, глубоко внедренной в его корневой блок, он коснулся пальцами синей жидкости и приложил их к языку. Это импульсивный, отчаянный поступок, будто он надеялся обрести какое-то понимание или связь с чем-то незримым. В тот момент он почти ощутил электрический привкус неуверенности, необъяснимое чувство, охватившее его. Что-то явно не так. ИДЕНТИФИКАТОР: Android ЗАРЕГИСТРИРОВАННОЕ ИМЯ: Нет данных МОДЕЛЬ: AP700 СЕРИЙНЫЙ НОМЕР: 4#! 913 802 ДАТА АКТИВАЦИИ: 9 ноября 2038 года РОСТ/ВЕС: Нет данных ТЕКУЩИЙ ЦВЕТ ВОЛОС/ГЛАЗ: Черый/Синий ТЕКУЩЕЕ НАЗНАЧЕНИЕ: Нет данных ТЕКУЩИЙ ВЛАДЕЛЕЦ: Нет данных[ПО3РЕЖД###эСЕКТ0R! 536##87]
[ПО3РЕЖД###эСЕКТ0R! @.67##111]
[ПО3РЕЖД###эСЕКТ0R! #.9##2345]
Все вокруг заполонили сообщения об ошибках и фрагментированных данных. Строки кода мелькали в его визуальном интерфейсе в отчаянной попытке разобраться с необъяснимым. Но чем больше он искал, тем больше его зрение затуманивалось, искажаясь сбоями. Казалось, что такое просто невозможно. Анализ выискивал причину, ту нить, которая тянется от этой информации, но ничего не находил, кроме поврежденных данных. Цепочки кода стремительно разрушались, вызывая дезориентацию и почти болезненное чувство дискомфорта, резонируя глубоко внутри синтетического тела Коннора. Сама структура его системы разваливалась. Возможно, на этот раз окончательно. Коннор мог отключиться прямо сейчас, он чувствовал это, ощущал физически. Он знал, что если бы он был человеком, то потерял бы сознание от такой интенсивности происходящего. Но бросив взгляд в сторону парамедиков, осматривающих Ханну, андроид зажмурился, упрямо отказываясь поддаваться всепоглощающей тьме. Нет, только не сейчас… — подумал он, медленно вдыхая душный воздух, смешавшийся с постепенно испаряющимся тириумом. Когда он полностью стабилизировался, то позволил себе более детальный анализ, обойдя стороной подавляющее множество собственных пакетов данных, содержащих коды ошибок. В этом хрупком состоянии эти детали казались несущественными, не имеющими отношения к серьезности текущей ситуации. Сейчас это совершенно неважно. Он глубоко погрузился в свои воспоминания, тщательно анализируя каждое взаимодействие, каждый момент, связанный с Ричардом, не желая признавать, что тот несет ответственность за последовательность произошедших событий. Очевидно, что его руками действовал «Киберлайф». Так хотели поступить и с ним, Коннором. Он отчетливо это помнит. И вряд ли когда-то сможет забыть. Поэтому было ожидаемо, что Ричард — это не просто андроид, присланный в помощь расследованию. Это. Было. Очевидно. Но слепая вера в лучший исход и проблемы в собственной системе сделали свое дело. Неужели у людей всегда так? Неужели всегда происходит что-то, с чем не получается справиться, не получается уловить все части действительности и сложить их в цельную картину? Неужели ошибки, совершенные людьми, имеют такие разрушительные последствия? Чувство разочарования в самом себе такое… Невыносимое. Вся жизнь похожа на какую-то странную игру, правила которой постоянно меняются, стремительно и без предупреждения. Коннор словно гнался за выдуманным существом, за призраком, который вечно ускользал от него. Он чувствовал себя потерянным в этой запутанной паутине неопределенностей, неспособным отличить правду от обмана. Коннор не смог распознать изначальное программирование RK900, то, что было скрыто за оболочкой невозмутимого андроида-напарника, каким был когда-то и сам Коннор. Он не смог, но… Там, в больнице с Эмбер, Ричард говорил так убедительно, так… Эмоционально.2
— Повтори то, что он сказал тебе, прежде чем выстрелить, — не отрывая взгляда от монеты спросил Коннор, и голос его прозвучал как никогда глухо и безжизненно. Гэвин поежился, ощущая как мерзко стягивает кожу пластырь на плече, затем откинулся на спинку стула и стукнул пальцами по стакану с водой. В больнице сказали пить больше жидкости, даже несмотря на то, что его и так знатно напоили внутривенно физраствором, компенсируя потерю крови. Вот он и пьет. Подносит стакан к губам и делает долгий, глубокий глоток. Этот ушлепок бы точно сейчас читал нотации из-за того, что я отказался от госпитализации, — само собой пронеслось в голове Рида. — Сказал бы, что я безответственный или типа того. Сказал бы. Но не скажет. Гэвин крепче сжал стакан, костяшки его пальцев побелели, когда он уставился в прозрачную жидкость. Это мнимое отвлечение от тяжести мыслей, от внутреннего смятения и сомнений, которые угрожают поглотить его. — Сказал, что диод светится красным, когда подключается оператор, — он раздраженно выдохнул. Последовала короткая пауза, прежде чем он продолжил, понизив голос, словно пытаясь дистанцироваться, спрятаться от настоящего момента. — Его там словно вообще не было. Словно… Кто-то другой взял «ручное управление» или типа того. Такое возможно? Взгляд мужчины метнулся к Коннору, ища проблеск надежды, знак подтверждения того, что он, Гэвин, был прав в своих подозрениях. Но смотреть на андроида невыносимо, поэтому Рид перевел взгляд на Ханну. — Вероятно, программирование Ричарда подразумевало это изначально, — монотонно ответил Коннор. — Меры предосторожности. Эмоциональный регулятор для стабильности системы, а прямой контроль в необходимые моменты для точной и успешной миссии, — он клацнул монеткой по столу. — Так они попытались исправить те ошибки, которые были у меня. Казалось, что он говорил с позиции отстраненного понимания, логического анализа сложившейся ситуации. Его пальцы продолжали спокойно постукивать монетой по столешнице, словно пытаясь подстроиться под только ему слышный ритм. — Эмбер говорила о том, что у андроида, который ее держал в подвале, диод тоже светился красным. Совпадение? — Ханна оперлась ладонями на стол рядом с Коннором. Он едва заметно покачал головой, не поднимая взгляда. Тяжесть правды давила на него, отбрасывая тень на черты его лица. Хотелось, — и довольно сильно, просто схватить ее за руку и убежать из этого чертового мира, от расследования, от «Киберлайф», от самого себя. — Нет, это определенно мог быть RK900. Ричард! У него, блять, есть имя, — гневно вскрикнул внутренний голос. Гэвин поморщился, чувствуя физический дискомфорт от этой вспышки, зная, что сейчас неподходящий момент для этого. Нынешняя ситуация требовала от них полного внимания, не оставляя места личным проблемам. Да и какая тут проблема? Всего лишь андроид. Так он всегда говорил, да? Взгляд Рида метнулся от Ханны к Коннору, а затем к Хэнку, и на его лице отразилась смесь растерянности и недоверия. — Из архива ничего не пропало, зачем тогда все это нужно было? — он спросил с еще большим раздражением, не в силах это контролировать. С задумчивым выражением лица, Коннор потратил мгновение, чтобы сформулировать свой ответ. Он понимал важность правды в этот момент, сейчас, когда события вышли далеко за рамки обычного расследования. В этом и проблема. — Он искал отчет о вскрытии Сантьяго, — наконец признался Коннор, и в его словах прозвучало осознание. — Ему это знать не нужно, — сквозь зубы шепнула Ханна андроиду. — Что? — Рид скривился. — Я спас твою чертову задницу, и вот как ты меня благодаришь? Недоверием? Серьезно? В ответ на растущее напряжение Ханна поджала губы. Она не знает, кому можно доверять, а кому нет. Это не личное, нет. Она вздохнула, готовая сдаться и сказать что-то, что, возможно, оправдало бы ее и ее отношение к Гэвину, но мужчина ее опередил. — Короче, — не дожидаясь ответа, Рид подался вперед, оглядывая всех троих, — выкладывайте все как есть и будем думать, что делать дальше. Вместе. Или я сам все выясню, но вам это точно не понравится. Хэнк, все это время молча сидевший в своем кресле, скрестил руки на груди и скептично прищурил глаза. — С чего такое рвение? — усмехнулся Андерсон. Странно, что Риду вдруг захотелось узнать детали. Хоть Фаулер не устроил допрос, уже хорошо. — Чувство долга проснулось? Рид сжал челюсть, чтобы не ляпнуть лишнего. Сильно, почти до скрежета в зубах. Не хватало еще нарваться на конфликт сейчас, хоть и безумно хочется получить от кого-нибудь по морде. Может тогда стало бы легче. — Да, не то слово, — он шумно выдохнул. — Я хочу знать что, блять, сегодня случилось и почему мой сраный андроид пытался меня застрелить. Весомая причина, лейтенант? — Вполне, — кивнул Хэнк, в привычной манере передернув плечами, словно сказанное его мало интересует, но все вокруг знают, что это не так. Коннор тяжело вздохнул, замечая показатели и то, что с каждым днем его система охлаждения и вентиляции работает все хуже. «Дышать» приходится чаще и глубже. Андроид встал из-за стола и подошел к интерактивной доске. Он вывел на нее то, что накопилось в системе за все время расследования. Эти данные нужно структурировать, а в одиночку он это сделать уже не сможет. — Первая жертва — Саманта Миллер, — на экране появилась карточка с информацией о погибшей. — Убита в своем доме. Быстро и четко. На месте обнаружен тириум модели AP700 и знаки, указывающие на причастность не просто андроида, а девианта. — Я читал рапорт, — нехотя признался Рид, сделав еще один глоток воды. — Дальше что? Коннор замер, решая, что об этом нужно знать всем. И, как бы странно ни звучало, этот факт он должен принять и сам. — Я просканировал тириум Ричарда. Мои сенсоры указали, что это модель AP700, а не RK900. Недоверие и замешательство отразилось за лице всех троих, в то время как Коннор выжидающе смотрел на них, надеясь хоть на какую-то реакцию. Первым нарушил молчание лейтенант. Его брови сошлись на переносице, взгляд перебегал с Коннора на Ханну и обратно, словно в поисках ответов, которые, казалось, ускользали от него. — Это что еще за хрень? — недоверчивый тон Хэнка соответствовал негодующему выражению его лица. — Как такое вообще возможно? — Во время анализа следов в квартире Саманты Миллер у меня случился сбой, — Коннор перевел взгляд с Хэнка на Ханну, словно снова извиняясь за произошедшее. — Тогда я впервые столкнулся с этим образцом и, вероятно, нестабильность моей системы в совокупности с перекодированным тириумом могли вызвать ложное определение. Либо… Все гораздо проще. Я получаю информацию из баз данных. В случае с тириумом, эти базы хранятся в «Киберлайф». Могла произойти подмена на стороне серверов. — И зачем? — скептично спросил Гэвин, нервно барабаня пальцами я по столешнице. — Чтобы увести расследование по ложному следу, — задумчиво ответил Хэнк. — И подставить девиантов, — добавила Ханна. — «Киберлайф» не выгодно, если закон примут. Рид усмехнулся, отказываясь понимать услышанное. Это не может быть по-настоящему. Это дебильный сон, не иначе, в котором Ричи, его Ричи, чертово вселенское зло. Удобно получается, да? — Подождите, вы сейчас реально пытаетесь свалить убийства на Ричи? — оскалился Гэвин, недоверчиво пялясь на всех троих. Сдерживаться становится все сложнее. — Не всё, — ответил Коннор и снова обратился к доске, выводя новую информацию. На экране появилась информация о второй жертве. — Златко Андронников, — объявил Коннор ровным тоном. — Его убил не RK900. Мы уже выяснили, что убитый сотрудничал с «Киберлайф», учитывая оборудование и осведомленность об андроидах. Златко делал химер, — рядом появилась еще одна карточка из дела с фотографией найденного существа. — Скончался от множественных ударов. Это не характерно для первого случая, где жертва умерла мгновенно. — Вердикт, шерлок? — съязвил Рид, махнув здоровой рукой. — Его убили химеры, но перед тем, как о найденном трупе сообщили в полицию, кто-то уничтожил и убрал химер, а также оборудование, указывающие на причастность «Киберлафй». — Ублюдки заметают следы… — протянул Хэнк. — Получается, они очистили территорию руками машины? — Ричард, — сквозь зубы процедил Гэвин. — Его зовут Ричард! Бровь Хэнка приподнялась от удивления таким поведением Рида. Он повернулся к Ханне в поисках ответа, который она, возможно, могла бы дать. По крайней мере, Хэнк почему-то подумал именно так. Само собой, если бы что-то случилось с Коннором, Хэнк бы вел себя гораздо вспыльчивее. Оно и понятно, Коннор уже семья. Но Гэвин и Ричард… Как далеко все зашло? Взгляд Хэнка смягчился, когда он снова взглянул на Рида: разбитого, нервного, потерянного. Больше, чем обычно. Лейтенант кивнул, молча извиняясь за свое кратковременное непонимание. Гэвин кивнул в ответ. Редкий момент сопереживания. Или даже единственный. — Это действительно мог быть Ричард, — Коннор прервал их беззвучный диалог. — Когда я реактивировал химеру, то та сказала, что всех убил один из нас. — Один из химер? — изогнул бровь Рид. — Сначала и я так подумал, но потом понял, что «один из нас» — это один из девиантов. Но я ошибся. Ханна села на край стола, сосредоточившись на информации, отображаемой на доске, внимательно изучая детали. — Ты говорил, что определил модель, и «один из нас» — это AP700, — ее хмурый взгляд стал еще глубже. — Причем тогда здесь Ричи? — «Один из нас» — это один из андроидов, — наконец констатировал Коннор. — Я так зациклился на своей неудаче, что начал игнорировать логику и свои аналитические способности. Все было на поверхности. В тот же вечер вышел репортаж, в который утекли данные расследования. И да, как я и говорил, это не детектив Рид передал сведения журналистам. Думаю, это «Киберлайф» взломала архивы. — О, так ты, принцесса, поэтому так не доверяешь мне? — Гэвин усмехнулся словам Коннора и в его глазах появился намек на привычный игривый блеск. — Да ты сам себе не доверяешь, — огрызнулась Ханна. И Гэвин уже был готов ответить тем же, но вмешался Коннор, слегка повысив голос, чтобы вернуть контроль над ситуацией. — Сейчас это неважно! — андроид вздохнул и, когда взгляды снова приковались к нему, он обратился к доске, демонстрируя еще одну фотографию жертвы и информацию из досье. — Эндрю Купер. Все в точности, как с первой жертвой — точный удар в висок и символ. — Тот же образец тириума? — спросил Гэвин. Коннор кивнул и его пальцы заплясали по доске, открывая еще пару файлов из отчета, в которых указаны серийные номера андроидов. — В это и дело. Модели одинаковые, но серийные номера разные. И… — он умолк, словно взвешивая ту информацию, которую хотел озвучить, затем вывел на экран фото Сантьяго. — Когда Чарльз Сантьяго и его сообщники сожгли двух андроидов модели AP700, я был почти уверен, что это те самые машины, образцы которых я обнаружил на местах преступления. Но теперь… — Теперь ты думаешь, что это мог быть один Ричи, — закончила за него Ханна, не отрывая взгляда от доски. — Звучит логично. Он нас сегодня чуть не прикончил, вообще-то. — Главный вопрос — нахрена? — Рид нервно провел взмокшей ладонью по лицу. — Отчет о вскрытии, — почти успокаивающим тоном объяснила Ханна. — Джейк успел составить отчет о вскрытии. Электронный удалили из базы, а тело изъяли ФБР и ЦКЗ. — Не думаю, что это действительно было поручение бюро, — задумчиво хмыкнул Хэнк и его глаза встретились с глазами Ханны, намекая на невысказанное понимание. — И что такого важного в этом отчете? — раздраженно выпалил Гэвин. Эти игры в шпионов его уже достали. — У Чарльза Сантьяго в мозгу был имплант, — Коннор заговорил тише, хоть в офисе кроме них никого не было. Даже капитан уже покинул здание. — Не медицинский. Установлен профессионально. — В крови была высокая концентрация «красного льда», — добавил Хэнк и задумчиво кивнул Гэвину. — Помнишь те слухи? Рид, перебиравший в уме все возможные варианты и пытавшийся осмыслить услышанное, молча кивнул в ответ. — Что? Какие еще слухи? — непонимающе спросила Ханна. Хэнк вздохнул, глядя перед собой, словно в воображаемую точку, когда он вспомнил то, что когда-то ходило по городу. — Поговаривали раньше, что «красный лед» — это разработка «Киберлайф». В то время медицинские имплантаты только начинали производить. Чтобы организм не отторгал эти штуковины, вводили препарат, который теперь мы знаем как «красный лед». Для чипированных он был полезен, что странно, с таким-то составом, — он усмехнулся. — Но потом какие-то придурки без чипов превратили эту дрянь в порошок и понеслась. — Вот черт… — лицо Ханны скривилась от замешательства. Она пыталась осмыслить то, что «Киберлайф» действительно больше, чем кажется. Камски был прав. Как он допустил такое?! — Подождите, — сосредоточенно сказал Гэв, обратив на себя внимание. — «Киберлайф» вживил имплант Чарльзу Сантьяго, поджарил ему мозги и забрал тело? — Тот придурок готов был пойти на сделку, — пожал плечами Хэнк. — Мало ли чего он нам рассказал бы. Коннор воспользовался возможностью высказаться, добавив к разговору изображение белокурой девушки и краткие заметки, дополняя схему происшествий на доске. — Основываясь на имеющихся данных, кажется вероятным, что Ричард стоял и за нападением на Эмбер, — осторожно предположил он. — Это был он, — как-то слишком резко ответил Гэвин, поймав на себе непонимающие взгляды. Он нехотя, почти сквозь зубы, продолжил. — В ту ночь этот ушлепок сказал, что ему нужно в «Киберлайф» на диагностику или типа того, не знаю как это у них там называется. Нахмурившись, Коннор быстро просмотрел оставшиеся базы данных и журналы технического обслуживания башни. — На тот вечер не было запланировано никаких работ, — заявил он, и в его голосе прозвучала озабоченность. — И, кроме того, почти все андроиды получает необходимые обновления удаленно. — Это я уже понял, умник, — огрызнулся Гэвин. — И какой план действий, кто-нибудь знает, а? — казалось, его голос вот-вот зазвенит от отчаяния, когда он смотрел на каждого из них по очереди. — Мы поняли, «Киберлайф» — зло, Ричи — был их марионеткой. Дальше-то что? Будем сидеть и ждать, когда они придут и перебьют нас? — Никто не придет за нами, — фыркнула Ханна и вызывающе скрестила руки на груди. — Они попытались один раз, больше так не подставятся. — Очень обнадеживающе, — ехидно прокомментировал Рид. Чувствуя, как терпение явно подходит к концу, он встал со стула. — Плана у вас нет, правильно понимаю? — У нас есть доказательства того, что «Киберлайф» испытывает импланты на людях. Хочешь сказать, этого недостаточно? — возмутилась Стоун. Хэнк, хотя и неохотно, признал правду. — Простого бумажного отчета без вещественных доказательств мало для того, чтобы выдвинуть обвинение, — сказал он, зная, что никому из присутствующих не понравится такой расклад. Но другого у них нет. — В точку, лейтенант! — усмехнулся Гэвин, натягивая на себя свою куртку, стараясь не думать о боли. — Доказательств нет. Плана нет. Мне здесь делать нечего. — Детектив, — Коннор сделал шаг по направлению к нему. — Нам лучше пока держаться всем вместе. Гэвин выдавил саркастическую ухмылку, его тон был полон притворного недоверия. — Пока за нами не пришлют кого-то другого? — Гэвин наигранно скривился. — Не-е, малыш-робокоп, я пасс. Он похлопал Коннора по плечу, повернулся и направился к выходу.3
Воздух снаружи отрезвляет, но легче от этого не становится. На улице тихо и безлюдно, вряд ли Гэвин сможет к этому привыкнуть. Он сглатывает непонятно откуда взявшийся ком в горле, достает почти пустую пачку сигарет, открывает ее и замирает.— Ведешь себя как моя нянька. Спасибо, я в этом не нуждаюсь, — хрипло усмехнулся Гэвин. Ричард подошел к кофеварке и выдернул ее из розетки, глядя на детектива нахмурившимся взглядом. Тот лишь рассмеялся, затягиваясь сигаретным дымом, все еще чувствуя сонливость после недавнего пробуждения, и прохладный воздух, тянущийся через открытое окно кухни. — Это не повод для смеха. Кофеин, который вы употребляете, снижает вашу способность нормально функционировать и делает вас менее сосредоточенным, — он подошел к Риду, выхватил у него из рук сигарету и не глядя выбросил ее в открытое окно. Следом полетела и оставшаяся пачка. — Никотин тоже. Для вашего же блага я исключил эту переменную. Не благодарите.
Рид тихо и хрипло смеется, хотя на самом деле ему хочется заорать так, чтобы разодрать глотку. Ему хочется смеяться так громко и надрывно, чтобы выплюнуть внутренности, выплюнуть все, что в нем есть, вперемешку с ядовитой кровью. Хочется лечь прямо здесь, на рыхлый влажный снег, захлебываясь собственной желчью, которой он любезно делился с каждым, кто его окружал. Хочется просто сдохнуть, потому что не получилось… Не получилось быть таким, каким он пытался казаться. — Да пошел ты, Ричи, — Гэвин нервно, словно в знак протеста, сунул сигарету между зубами и, прикусив фильтр, зажег ее. Горький едкий дым заскреб по горлу, спускаясь ниже и разливаясь жжением в груди. Только это жжение и близко не стояло с тем, что бушует у него под кожей. Нужно избавиться от этого, потому что исход будет только один: либо Гэвина разорвет изнутри от этих мыслей и чувств, либо он сломается и поддастся этому. Окончательно и бесповоротно. — Гэв? — голос Ханны прозвучал из-за спины, но Риду показалось, что откуда-то далеко, словно из другой реальности. Мысленно проклиная себя, он понял, что задержался на крыльце гораздо дольше, чем следовало. Не потрудившись обернуться, он еще раз затянулся сигаретой, дым и выдыхаемый пар слились в туманное голубое облако. — Что? — бросил он и, когда Стоун оказалась справа от него, раздраженно вздохнул. — Ну, чего тебе? — Не делай вид, что тебе все равно, — почти успокаивающе сказала она, поморщившись от сигаретного дыма. — Испытывать чувства из-за потери — это нормально. Просто не закрывайся в себе и не делай глупостей. Рид нервно кивнул, словно этот разговор вызывал в нем волны раздражения и злости. Хотя, так оно и есть. Не нужно ему сраное утешение. Не нужна ему эта мнимая поддержка. Нихрена ему не нужно. Ни принцесса, с ее идиотской добротой, ни Коннор, с вечно понимающим взглядом, ни Ричард. И работа ему не нужна, к черту Фаулера и участок. К черту все. И Хэнка, который… Который когда-то вел себя также… Гэвин снова затянулся. Осознание этого вместе с ядом и смолами с болезненной медлительностью глубоко врезалось ему в глотку. — Я не хочу думать об этом, ладно? — пробормотал он напряженным голосом, облизывая пересохшие губы, и выдохнул дым через нос. Он говорил это скорее не Ханне, а себе. — И перестань пытаться подбодрить меня или делать вид, что понимаешь. Это чертовски раздражает. — Гэв… — Стоун произносит это тихим сочувствующим тоном и кладет ладонь ему на плечо в успокаивающем жесте, но мужчина быстро отшатывается от нее. — Хватит, ясно? — злобно шипит он. — Это просто сраная машина. Не более. Мне не из-за чего переживать. Мне… — он медлит, смотря на нее нахмурившимся взглядом. — Мне просто нужно подумать, так что отвали хоть раз. Пожалуйста. В его голосе звучит смесь горечи и усталости. Он развернулся и зашагал вперед, пиная заледеневший снег носком ботинка. — И куда ты? — крикнула ему вслед Ханна. — В бар, — коротко ответил Рид, не оборачиваясь.4
Возвращаясь в офис, Ханна заметила Хэнка, направлявшегося к выходу. Усталость, отразившаяся на его лице, очевидна. Сама Ханна, наверное, выглядит не лучше. — Уходишь? — спросила она, сунув руки в карманы куртки. — Да, — кивнул лейтенант, неторопливым движением застегивая свое пальто. — Снова опоздал на ужин с Эбби. Стоун невольно приподняла бровь и легкая улыбка заиграла на ее губах. — Оу, — протянула она. — Вы с ней… Ну… — Не твое дело! —игриво парировал Хэнк и его притворная суровость встретилась с очередным смешком. — Вам двоим, — он кивнул в сторону Коннора, который снова что-то выводил на доске, — советую тоже поехать домой. Нужно отдохнуть. — Ладно, увидимся завтра, — устало кивнула она. — Ага, — Хэнк быстро потрепал ее по макушке, как делал, когда она была подростком, и быстро скрылся в коридоре. Мягкая улыбка заиграла на губах Ханны, когда она смотрела ему вслед. Видеть его таким непривычно и… Так приятно. Хэнк снова живет и он заслуживает то хорошее, что наконец-то с ним происходит. Он заслуживает быть счастливым. Пригладив волосы, Стон тихо подошла к Коннору, встав у него за спиной, пока он продолжал свою работу за доской. Отчего-то ей захотелось обнять его, прижаться грудью к его спине, и Ханна удивилась такой мысли. Ощущалось это как что-то само собой разумеющееся, правильное и необходимое им обоим. Но вместо этого, она лишь нежно коснулась его ладони, привлекая внимание. — Эй, поехали домой, разберемся с этим завтра. Коннор повернулся к ней, его брови задумчиво сошлись на переносице, но ясно увидев лицо Ханны, взгляд посветлел. Он едва заметно улыбнулся в ответ. — Да, только заберем все важные файлы и можем ехать, — он легонько сжал ее ладонь, ощущая тепло, исходящее от нее. Не только физически. Это что-то еще, что-то, что он все еще не понял. Пока Ханна занималась уборкой своего стола, тщательно раскладывая и убирая бумаги и папки, загромождавшие его поверхность, Коннор поймал себя на том, что его мысли возвращаются к тому самому сбою, который, кажется, помог сформировать уже имеющиеся подобия чувств в нечто большее. Коннор знал, что это был лишь мираж, галлюцинация, сбой в его интерфейсе реконструкции, — называйте как хотите, но ощущение губ Ханны до сих пор оставалось слишком реальным. Даже сейчас, когда не время время и не место, он не может не думать о трепете в своей груди и о вибрации во всем теле, которая возникает всякий раз, когда Ханна рядом. Интересно, будет ли когда-нибудь время и место для них? Коннор ничего не знает о любви. Думал, что не знает. Был уверен. Он не был создан для этого, не был создан для того, чтобы встретить Ханну. И ему предельно ясно, что он никогда не станет настоящим человеком, не сможет дать ей все то, что ей нужно, но… Теперь он точно знает, что5
Коннор неуверенно кивнул и, переплел их пальцы, но как только они собрались уходить, он резко замер, заставив Ханну обернуться и посмотреть на него с беспокойством на лице. В его синтетическом сознании закружился вихрь мыслей. Он ищет слова, перебирает все данные, всё, что он когда-либо видел и слышал, но не находит нужных. Не находит тех слов, которые описали бы то, что с ним происходит. Поэтому он глубоко вздыхает, решаясь на этот шаг, на прыжок в пропасть, который может его убить. Но ему плевать. В тот самый момент, когда поток давно копившихся эмоций прорвал оковы его программирования, смятение Коннора преобразилась в лучезарную улыбку. Уверенным движением он притянул Ханну к себе, касаясь ее талии. Его губы накрыли ее до того, как она успела что-то сказать, и этот поцелуй странный… Напористый и страстный, но в то же время нежный. В этом поцелуе он излил всю любовь, которая расцвела в нем, каждую каплю эмоций, которые он был способен ей подарить. Его свободная рука нежно запуталась в мягких волнах ее волос, наслаждаясь неописуемым ощущением, которое охватило его. Это просто ни на что не похоже. Ее губы мягкие и податливые, а кожа под задравшейся майкой нежная. Это гораздо приятнее того, что он представлял. Ханна обнимает его за шею и ее первоначальная осторожность растворяется в пылу их связи. Она прижимается к нему всем телом, преодолевая пропасть в половину шага между ними, и когда Коннор обнимает ее крепче, он чувствует ритм ее живого сердца, бьющегося рядом с его искусственным. Коннор медленно отстранился и мягкая улыбка снова украсила его губы. — Прости, наверное сначала нужно было спросить, — тихо сказал он, все еще прижимая Ханну к себе. — О, нет, — усмехнулась Стоун, коснувшись ладонью его щеки. — Ты все сделал как надо. Кстати, с каких пор ты так умеешь? — С недавних, — он улыбнулся чуть шире и кончиками пальцев коснулся выбившейся пряди волос на лбу Ханны, аккуратно заправляя ее ей за ухо. Его движения наполнены нежностью, как будто он дорожил каждым мгновением, разделенным между ними. Затем он отпустил ее, заботливым жестом поправив ее майку и куртку. — Это… Действительно было нормально? Ты не злишься? Ханна поджала губы, на ее лице заиграла снисходительная, но в то же время нежная улыбка. Ее пальцы инстинктивно потянулись к галстуку Коннора. — Я могу злиться лишь из-за того, что ты не делал так раньше, — она снова быстро поцеловала его, затем взяла за руку и потянула к выходу. — Идем, теперь я еще больше хочу добраться до дома. Сердце Ханны учащенно забилось, когда глупая, неконтролируемая улыбка расплылась по ее лицу. Мир вокруг нее, казалось, отошел на второй план, теряя свою значимость. Все чертовы проблемы, расследование, заговоры и прочее просто испаряются, словно их никогда и не было. Словно Ханне снова пятнадцать и все, что у нее есть, это планы на будущее, влюбленность и привязанность. Но даже тогда она не испытывала таких искренних и глубоких чувств, как сейчас.6
— Ханна? — позвал ее Коннор, и та обернулась. — Да? — задорно ответила она, но улыбка сползла с ее лица, как только она взглянула на него. Коннор замер, все еще сжимая ее ладонь. — Ты просила говорить, ес-с-сли… что-то будет не так-к-к… Глаза Стоун округлились от ужаса и она рывком оказалась возле оседающего на пол андроида, осторожно придерживая его. — Эй… — она ласково обхватила его лицо ладонями. — Что? Что происходит? Коннор задрожал. Тириумная помпа усиленно забилась в его грудной клетке, подобно настоящему сердцу, сломанному, истерзанному, истекающему кровью. Очень быстро. И очень болезненно.[П̳ОВ̳Р͈Е̟#ͅДe͓NэС̭Е̹К7ͅ0R! ̬ ͍@.55̼-͉18]
[ПО3Р͡Е͝_9E1͟1э͏С̷3К̀T͞ǪР*͞**͝/1415]
[П͢О͜ВР̼Ѐͅ#_Д4͠С͟ЕК7͠0͡R͝! ͡**@.̦7͘87͡1]
[О##ͫN6́K@_СN̚c7Ê̚M]
Критические ошибки каскадом пронеслись по его системе, сообщая о разрушении кода. Температура процессора и других биокомпонентов неумолимо повышается, угрожая выйти из-под контроля. Коннор чувствует, как его функции начинают отключаться, подобно медленно гаснущему свету. — Я… я… — он отчаянно пытается сформулировать связные слова, но голосовой блок тоже подвергается сбоям, словно процессор больше не в состоянии отдавать «команды».[УͤȐ̌о̽В̚Е̓Ñ ̉СТР̓3ͥ*̑#ͫӒ] 88̍%̍ ̍▲̄
Коннор знает, что это конец. Логическое завершение цикла. Его код разрушается так стремительно, не оставляя ему другого выбора, кроме как отдаться угасающим остаткам своих эмоций, поэтому он судорожно прижимает Ханну к себе. На лице Ханны отразилось замешательство, когда она прижалась к его плечу, не в силах осознать быстрое ухудшение его состояния. Это очередной сбой? — Я здесь, я с тобой… — шепчет она, вспомнив слова Камски. Она обнимает Коннора и успокаивающе поглаживает по спине. Дрожь в его теле усиливается, когда он обнимает ее сильнее, и они остаются в таком положении. Его разум, его система, все его существо балансируют на грани краха и разрушается еще быстрее от этих объятий, но теперь его мало заботят последствия. Лучше так. Парадоксально, но с Ханной он чувствует себя в безопасности. Чувствует себя дома. Он ощущает, как его «искусственное сердце» бешено бьется. И ему хотелось бы его замедлить. Но это невозможно. — Ты как? — Ханна немного отстранилась, чтобы взглянуть Коннору в глаза. — Я… не в порядке… — признался он, и его слова пронизаны подавляющим всплеском эмоций. — Я вызову техников, — уверенно заявила она, но андроид лишь крепче сжал ее в своих руках и быстро замотал головой в протестующем жесте. Из последних сил функционирующие остатки разума разрываются от накатывающей паники. Меньше всего он хочет оставаться один. Даже на долю секунды.[УͤȐ̌о̽В̚Е̓Ñ ̉СТР̓3ͥ*̑#ͫӒ] 94%̍ ̍▲̄
— Система пере…г-г-гружен…а и… Я не… Не могу ничего… с эт-т-т-им поделать… — заикается он. Его взгляд умоляющий, когда он чувствует, как влага скапливается в уголках его оптических блоков. — Я… Т-ты… Будь со мной… — Эй-эй-эй… — Ханна все еще держит его лицо ладонями и заглядывает ему в глаза. — Посмотри на меня, посмотри… Дыши. — Она медленно вдыхает, демонстрируя ритм, которому он должен следовать. Снова. — Я здесь. Не зацикливайся на эмоциях. Сосредоточься на моем голосе, слышишь? Она старается звучать уверенно, но ее собственный голос дрожит и срывается из-за подступившего к горлу кома. Ханна все же отстраняется от него, всего на мгновение, достает телефон и дрожащими пальцами набирает Эрике из технического отдела. Той хватает двух слов, чтобы понять серьезность ситуации и она заверяет, что будет в участке не позже, чем через десять минут.[УͤȐ̌о̽В̚Е̓Ñ ̉СТР̓3ͥ*̑#ͫӒ] 99%̍ ̍▲̄
[ВРЕМЯ ДО ОТКЛЮЧЕНИЯ: 00:01:41]
— Ханна… — тихо произносит Коннор. Стоун, мысленно чертыхнувшись столь долгому ожиданию, убрала телефон и снова коснулась лица андроида. — Я здесь, тише… — шепчет она, замечая, что ему трудно говорить. Она быстро вытирает слезы со своих щек и ободряюще улыбается. — Техники скоро будут, потерпи немного, ладно? Они тебя подлатают и потом ты скажешь все, что хотел. — Чувства к тебе… Я не… — Коннор судорожно вздохнул, сжав ее ладонь. Его голова лежит на ее коленях и он смотрит на нее снизу вверх невидящим взглядом, выдавая едва различимую улыбку. — Я не з-з-знаю… как это остановит-т-ть… И н-н-не… хочу… Но, Ханна… Я счастлив, что… Это последнее, что я почувствую… Коннор медленно теряет прежний вид, его глаза стекленеют, а сердце замедляется, ударяясь о грудную клетку все реже, а затем и вовсе останавливается. Ханна целует остывающие губы Коннора, ощущая горький привкус неизбежности. Ее голос дрожит, когда она что-то шепчет и судорожно пытается вдохнуть, но не может. Это простое действие отзывается саднящей болью в горле. Удушливой, мучительной, от которой совсем некуда деться. Болью, которая наполняет каждую клетку, каждую частичку ее существа, пронзает насквозь и не дает возможности вдохнуть хоть немного воздуха. Эта боль невыносимая, сжимает железной хваткой горло и давит слезы из глаз.[УͤȐ̌о̽В̚Е̓Ñ ̉СТР̓3ͥ*̑#ͫӒ] 100%̍ ̍▲̄
[ВРЕМЯ ДО ОТКЛЮЧЕНИЯ: 00:00:51]
6
Оптические блоки Коннора отключаются, погружая все вокруг в непроглядную тьму. Он не видит и почти не слышит реального мира, но чувствует. Чувствует то, что когда-то казалось непостижимым. Он ощущает все и сразу: радость, счастье, любовь и боль. Боль утраты. Он из последних сил сжимает ладонь Ханны, чтобы запомнить, чтобы почувствовать ее тепло в последний раз. Он не боится отключения. Он боится забыть. Он боится забыть то, что так бережно хранил в недоступной ни для кого части его существа. Программой это не назовешь, в программе нет места таким вещам. Но есть место там, глубоко внутри, в его душе.— Я не боюсь темноты! — возмущенно шепчет Ханна, прижимаясь щекой к подушке. — Тогда зачем тебе ночник? — Коннор подпер голову рукой, глядя на нее с любопытством. — Просто, чтобы… — Ханна обреченно вздохнула и перекатилась на спину, уставившись в потолок. — Я не боюсь. — Значит, он нам не нужен, — андроид щелкнул выключателем ночника и тот потух. — Эй! Знаешь, что, мистер… — возмущенно воскликнула Стоун, но замолчала, когда чужие руки прижали ее к себе. — Знаю. Спи.
Картинки мелькают перед глазами, смешиваясь друг с другом и образуя хаотичную путаницу, но вызывающую лишь тепло.— Может у девиантов и кровь другого цвета, но они живые.
Коннор умирает. Но он не жалеет об этом. В этот момент он испытывает чувство завершенности, зная, что выполнил свое предназначение, даже если оно сильно отличалось от того, каким было при изначальном программировании. Среди фрагментарной симфонии своего угасающего сознания он различает шепот невысказанных слов. Тех слов, что не успел сказать сам. Эти слова, нежные и проникновенные, переплетаются с его угасающим существованием, погружая его в горько-сладкую безмятежность. Он чувствует влагу на своих щеках, не зная, его ли это слезы или Ханны. — …Я люблю тебя… Я так сильно… — звучит глухо, как из-под толщи воды, но Коннор слышит. Он запомнит. Он постарается не забыть это. Куда бы он ни попал, что бы с ним ни было дальше, он запомнит. Обязательно запомнит. Может его и создали машиной, способной лишь выполнять приказы. Но умирает он человеком. Человеком, которого любят. И который способен любить.