К чему приводят фантазии?

      Схватка между обезьянкой и птичкой продолжалась. Элизабет выкрикивала слова поддержки и вдохновляла хвостатого победить, а Рене так увлекся поединком, видимо, не желая спускать автору даже тринадцать шлепков, выпустил ее руку и стал громко насвистывать и хлопать в ладоши.       В конце концов обезьянка зацепилась хвостом за дверную ручку и дернула с такой силой, что перекрученный посередине мушкетерский ремень разорвался на две равные части. Птичка с громкий визгом отлетела назад и, издав странный звук, что-то среднее между смешком и кашлем, сплюнула остатки ремня Рене в ноги. — Тоже мне помощник! — Элизабет недовольно взглянула на обезьянку. — Мой мушкетерский ремень, — печально вздохнул Рене и вдруг схватил мисс Рикман за руку. — Это вы виноваты! — Я?! Какие еще грехи вы на меня повесить собрались?! — Элизабет свободной рукой врезала аббату по плечу. — Не выйдет! Я вынуждена защищаться, сударь! — Ах вы, бандитка! — Рене перехватил вторую руку Элизабет, но та не растерялась и пустила в ход ноги.       В этот момент на арену прилетел маленький черный дракончик с короной на голове. — Пока вы тут валяете дурака, ваши дети оккупировали шоколадную фабрику, — доложила она и улетела с чувством выполненного долга. — Отлично! — Элизабет попыталась врезать аббату по колену. — Можно не спешить! — Еще удар. — Мистер Вонка хоть немного их побалует, а то у этого и печеньку не выпросишь! — Неправда! Я угощаю их медом! По праздникам. — Рене отпрыгнул назад, но зацепился за ногу Элизабет, и они вместе полетели на пол и кучей покатились в сторону, продолжая бороться.       Обезьяна с птичкой переглянулись. — Ставлю на Рене, — сказала пернатая. — Я на Элизабет. — Обезьянка выбросила остатки ремня в дальний угол. — На что ставим? — Если в схватке победит Рене, то вы поможете мне проникнуть на шоколадную фабрику. — Птичка хохотнула и похлопала крыльями. — Идет. Если победит Элизабет, то вы поможете мне отобрать у аббата мой ремень. Он хоть старенький, но надежный. Раз уж вы порвали мушкетерский, — сердито добавил он. — Я порвала?! — Конечно! Если бы вы не сперли его у меня на самом интересном месте, то сейчас бы я спокойно закончил практиковаться и ремень остался цел. — Да вы бы измочалили его, как и свой. — Так вы согласны? — обезьянка покосилась на птицу. — Договорились!       Элизабет отчаянно продолжала бороться, но силы явно были не равны. Через минуту она устала и оказалась прижатой к полу аббатом, глаза которого метали грозы и молнии. — Вы только что подписали себе приговор, — выдохнул он. — Мне плохо, — простонала Элизабет. — Голова… — Не притворяйтесь! — рявкнул Рене. — Знаю я ваши женские штучки! То у вас голова болит, то вы за день устали. — Здесь нельзя драться! — Что?! — Рене отпустил руки мисс Рикман и сел, вдруг вспомнив, что сам ведь об этом думал. — Эй, Элизабет. — Он склонился над автором и слегка похлопал ее по щекам. — Откройте глаза.       Неожиданно все быстро завертелось, словно на карусели. Множество дверей стало перемещаться с дикой скоростью, и все присутствующие на безумном аттракционе почувствовали головокружение и вдруг полетели в открывшуюся рядом с ними дверь. — Элизабет! Вы это специально сделали! — успел выкрикнуть Рене. — А-а-а… — раздался вопль обезьянки, когда пернатая вцепилась клювом в его хвост.       Они полетели по длинной трубе, ощущая дурманящий аромат горячего шоколада… … — Водопад — это самое главное. Он вспенивает шоколад. Делает его легким и воздушным. Кстати, ни на одной фабрике в мире не взбивают шоколад водопадом. Это я вам точ… — Мистер Вонка замолчал, а его маленькие гости задрали головы и большими глазами уставились на летящих откуда-то сверху нарушителей спокойствия.       Через секунду все четверо плюхнулись в шоколадную реку, и если Элизабет с Рене поспешили выбраться на берег, как и плюющаяся во все стороны шоколадом мартышка, то птичка с диким кличем стала нырять и выныривать, упиваясь горячим напитком. — Отец?! — Первым от увиденного зрелища очнулся Жюль. — Батюшка?! — Мисс Рикман?! — Ой, какая милая обезьянка! — воскликнула Аньес. — Аббат д’Эрбле в шоколаде, — насмешливо протянул Вилли Вонка. — А я думал, что меня уже ничем нельзя удивить. — Он посмотрел на автора, которая улеглась на изумрудную поляну, пытаясь отдышаться, и оторвала мятную травинку. — Да, мисс Рикман, отдыхайте, пожалуйста, чувствуйте себя как дома, — издевательски добавил кондитер. — Батюшка, вы такой смешной в шоколаде, — засмеялась Мэрион.       Ее смех подхватил схватившийся за живот Адиль, а следом за ним Жюль. — Посмотрим, как вы будете смеяться, когда мы вернемся в келью, — строго произнес Рене. — Черт, я опять потерял розги! — Он послал убийственный взгляд в сторону Элизабет, которая зачерпывала половником горячий шоколад прямо из реки и насмешливо наблюдала за совсем опьяневшей птичкой, развалившейся на спинке с распахнутыми в разные стороны крыльями. — О, не переживайте, господин д’Эрбле, — мистер Вонка наклонился к уху гостя. — Мы с вашими детками как раз собирались посетить «Долину розог». Когда мой сын рассказал Мэрион про разноцветные деревья с разноцветной листвой, девочка захотела украсить вашу келью вазой с такими красивыми прутьями. У вашей дочери потрясающий вкус! А самое главное, розги всегда готовы к использованию. Их не нужно вымачивать. Упругие и хлесткие! Берешь и используешь! Я взбиваю ими сливки, а иногда зад своего сына. В обоих случаях — эффект потрясающий! Гарантия качества от Вилли Вонки! — В самом деле? Как интересно! — Рене с предвкушением потер руки. — Мне бы посадить парочку таких деревьев возле своего монастыря. — Я дам вам саженцы. — Мне нужно принять душ, — сообщила Элизабет, подходя к Рене с Вилли. — Вы можете воспользоваться душем в моих покоях, — ответил хозяин фабрики. — Мне тоже нужен душ, — спохватился Рене. — А вы воспользуйтесь душем в комнате моего сына. Чарли, проводи гостей. — Меня не нужно, я знаю, где что находится. — Элизабет пошлепала на выход с изумрудной поляны. — Я у вас еще рубашку возьму, — добавила она, хлопнув дверью. — Если я правильно понял, вы намерены наказать нашего автора? — Да. — Добавьте ей от меня, господин аббат, — изогнув бровь, протянул Вилли. — Совсем обнаглела. Бросила нас посередине истории и еще смеет расхаживать здесь как у себя дома и рыться в моем гардеробе. — С превеликой радостью! А вы мне не одолжите одежду? — Конечно. Чарли вам даст что-нибудь.       Пока Элизабет и Рене приводили себя в порядок, обезьянка откачивала на берегу окочурившуюся от шоколада пернатую, а отпрыски аббата наслаждались вкусняшками, которыми их угощал великий кондитер.       Где-то через полчаса на поляну вернулась Элизабет в белой рубашке, подпоясанной черным ремешком на манер туники, держа в одной руке бокал с рубиновым напитком, а в другой — бутылку.       «Она еще и в мой погреб с вином залезла». — Я готов отправиться за розгами! — На поляну зашел Рене в черных брюках и красной шелковой рубашке. — Отлично! — воскликнул Вилли. — Прошу всех на борт! — Он указал на лодку-леденец. — Мисс Рикман, вы с нами? — Разумеется, Элизабет с нами! — Рене схватил автора за руку и потащил в лодку. — Я не оставлю ее без присмотра! — Осторожно! Я сейчас вино пролью! — Я тоже с вами. — В лодку запрыгнула обезьянка, оставив попытки привести пернатую в чувство.       Вонка изогнул брови на говорящую мужским голосом обезьяну, но ничего не сказал. — Ладно. Тогда полный вперед! В Долину розог!