— Снова не та! — в очередной раз прокричал Том, глядя на свою изуродованную в области предплечья руку.
— По мне так ничего, живенькая, фигуристая. Я б ее…
— Твоего мнения, Долохов, никто не спрашивал! — резко перебил его Волдеморт, впервые подняв голову. Он с нескрываемым презрением осмотрел девчонку, что усиленно вырывалась из крепкого захвата Беллы. Еще одна грязнокровка, неспособная снять проклятие.
— Это последняя, повелитель, — виновато опустив глаза, вымолвила Лестрейндж.
— Продолжайте поиски, — приказал Темный Лорд.
Пожирательница едва заметно поклонилась и утащила девку обратно, подальше от глаз повелителя. Ей не хотелось в очередной раз испробовать на себе гнев Темного Лорда, поэтому Беллатриса беспрекословно выполняла приказы, смысл которых порой не особо понимала, ведь Волдеморт уже пол года как перестал вдаваться в подробности.
Почти каждую неделю Пожиратели отлавливали небольшими партиями грязнокровок по всему магическую миру, ища какую-то особенную, способную вернуть Повелителю прежнюю форму. Хотя для Беллатрисы не было разницы, разве что теперь он выглядел куда приятнее, чем когда-либо. Однако она видела и беспокойство в его поведении, он был нервный и постоянно на взводе, будто вот-вот и его терпение лопнет.
Долохов же напротив был только рад встречать юных гостей в доме Темного Лорда, иногда позволяя себе непристойные вольности в отношении похищенных девушек. Заходя в подвал к пленникам, он, словно в лавке, выбирал товар повкуснее. Антонин любил молодых строптивых девушек, однако насиловать их против воли не входило в его планы, поэтому он прибегал к магии, применяя Империо или опаивал их дурманящими зельями, после которых они становились податливыми и неприхотливыми.
Волдеморт какое-то время закрывал на поведение Долохова глаза, в конце концов, для чего еще нужно это отродье грязнокровок. Но спустя пару месяцев наконец осознал, что поступки пожирателя, которые он, мягко говоря, поощрял, не косвенно, а напрямую отражались на его состоянии. Проклятье прогрессировало более активно, нежели когда Антонин получил несколько болезненных Круциатусов. Желания у Пожирателя не исчезли, однако он больше не прикасался к девушкам, боясь лишиться того самого
оружия, применяемого к бедным беззащитным пленницам. Но Темный Лорд не доверял Долохову, поэтому освободил его от обязанностей
ловца и перевел в другую должность, которая подразумевала постоянное нахождение Пожирателя рядом с Повелителем. Так было гораздо проще следить на ним, но пошлые комментарии с его губ продолжали литься в присутствии той или иной грязнокровки.
— Яксли прибудет сегодня лично, — проследив за удаляющейся Беллатрисой, пояснил Темный Лорд. — Встреть его на границе в полдень. А до этого времени не беспокой меня.
— Господин, комната готова. — Домовой эльф мгновенно появился перед Лордом, отчего тот едва заметно вздрогнул, но не от страха, это было скорее нервное, поскольку в последнее время Тома донимали призраки прошлого, появляясь в самые неподходящие моменты, и избавиться от них было не так просто. Они, как противные мухи, жужжали над ухом, напоминая Волдеморту о смертях, виновником которых, разумеется, был он.
Следуя за Филлом, Том озирался по сторонам, ему была ещё незнакома эта часть дома, поэтому остерегался наткнуться на еще один фокус, которыми ведьма наполнила дом.
Комната находилась в самом конце северной части на втором этаже. От других помещений ее отделял длинный коридор, и оттого она казалась изолированной от основной части дома и от постояльцев. Эльф превосходно справился с поставленной задачей, и теперь Пожиратели и обслуживающий персонал не смогли бы услышать частые бормотания Волдеморта. Наверняка кто-то уже посчитал, что Темный Лорд окончательно лишился рассудка, разговаривая сам с собой посреди ночи. Разумеется, Том не сошел с ума, хотя, учитывая обстоятельства, это был вопрос времени.
Призраки прошлого — вот кто беспокоил его сон.
И теперь в отдаленной комнате Темный Лорд мог принимать любых гостей.
Первое, на что он обратил внимание: темно-зеленые шторы с золотыми вставками прикрывали единственное одностворчатое окно, за которым открывался вид на запретную территорию, туда, куда Том даже если б сильно захотел, не смог бы попасть. Именно здесь начиналась граница
ада и заканчивалась высоким забором в нескольких метрах от крыльца. Может быть поэтому Том не имел особого желания изучить эту часть дома, поскольку там все напоминало о его личной тюрьме. Но сейчас это была вынужденная мера.
Эльф остался на пороге, пропуская хозяина вперед. Теперь, когда комната принадлежала господину, Филл не имел права заходить в нее без разрешения.
— Вам что-нибудь еще нужно, господин?
— Отправь пленников домой.
— Как пожелаете, сэр.
Дверь за эльфом захлопнулась, и Темный Лорд двинулся к окну, распахивая шторы. Бросив безразличный взгляд на живописный вид, Том резко отвернулся, поскольку тут же почувствовал, как магическая граница, растянувшаяся едва заметной пеленой, стала давить на него, отгоняя прочь. Он сделал несколько шагов назад, чтобы грудь перестало сдавливать, и глубоко вдохнул, насыщая кровь кислородом.
В углу, слева от него, находились перила винтовой лестницы, ведущей на первый этаж северного крыла, однако она была скрыта запертым люком, так что спуститься можно было, только если его отпереть.
Том подошел ближе и попытался подергать за ручку, проверяя на прочность — не хотелось бы видеть незваного гостя снизу, когда он появится. Проверил замки и защелки, которые находились на его стороне, потому что Том как раз-таки собирался стать незваным гостем для нее. Он мог бы использовать трансгрессию и появляться внизу когда и сколько захочет, но была еще одна проблема — в пределах
ада магия утратила свою силу.
В левом дальнем углу стояло массивное зеленое кресло, подлокотники которого украшала змеиная шкура, а подле — лакированный стол из красного дерева, расписанный золотыми вензелями. На столе аккуратно сложенные в несколько стопок пергаменты и фолианты, перо и чернила.
Том медленно провел пальцем по глянцевой поверхности, обходя его. Усевшись, он взял самую верхнюю книгу, открыл страницу, на которой закончил, и продолжил изучать проклятия.
В полдень домовой эльф побеспокоил Темного Лорда, оповещая о появлении Яксли. Отложив фолиант, Том быстрым шагом направился в основную часть дом. Он желал услышать подробный отчет о работе, ведущейся в Англии, хотел убедиться, что его отсутствие никак не повлияло на долголетнюю войну в магическом мире.
Оказавшись в зале переговоров, расположенном за тайной дверью в стене большого холла, Том бросил быстрый взгляд на прибывшего последователя. Корбан выглядел напряженно, не переставая вертел головой с любопытством оглядывая помещение. Он был здесь впервые — все это время Яксли передавал информацию через сов или камин.
Яксли не сразу заметил Темного Лорда, поскольку все внешние признаки, отличавшие Волдеморта, теперь отсутствовали. Корбан наверняка посчитал, что в помещение вошел местный волшебник — новый Пожиратель. Кожа его была вполне естественного оттенка, хоть и слегка бледновата, в темно-синих глазах отражался едва заметный тусклый жизненный блеск, будто человек умирал или был болен. И наконец нос у стоящего перед ним мужчины… Он был. Однако его лицо, хоть и в полусвете свечей и тусклой лампы в центре комнаты, отдаленно напоминало Корбану знакомые черты. Яксли, охваченный сомнениями, на секунду замешкался. И быстро попытался решить возникшую проблему. Он предпочел быть насмешкой в случае, если перед ним действительно стоял обычный волшебник. Это было куда лучше, чем проявить неуважение, последствия которого привели бы к мучительной смерти от рук Темного Лорда.
— П-повелитель, — неуверенно произнес Яксли. Он уже ждал, что рядом сидящий Долохов зальется мерзким смехом, но мужчина кивнул, тем самым развеяв все сомнения. Корбан выдохнул и опустил плечи, словно на них только что лежал неподъемный груз. Все-таки инстинкт самосохранения у него отлично развит.
Темный Лорд прошел вглубь комнаты, но сесть за круглый стол не решился.
— Тебе есть что мне рассказать? — спросил он, стоя спиной к Пожирателям и разглядывая портрет Шарлотты. Она повесила свои изображения во всех комнатах и наложила на них защитную магию, чтобы Том не смог избавится от них. Таким образом ведьма следила за каждым шагом своего старого приятеля.
— Как я и рассказывал в письмах, после вашего исчезновения Орден совсем расслабился, но мы непрестанно продолжаем напоминать им, что они выбрали не ту сторону. У них достаточно потерь. Несколько семей, поддерживавших нейтралитет, не без наших, конечно же, усилий, передумали и увидели хорошие перспективы в служении вам, Повелитель. — Яксли не смотрел на Темного Лорда. Ему было странно отчитываться перед мужчиной, на вид которому от силы лет сорок. Он не вселял того страха, что был присущ прежнему Волдеморту. — Что касается мальчишки, пару дней назад Поттер женился на одной из Уизли. Есть основания полагать, что эти двое скоро обзаведутся потомством.
— Меня больше не интересует Поттер. Рано или поздно он умрет, возможно, даже я лично его убью, но сейчас я должен быть уверен в том, что в Англии дела идут по плану. Когда вернусь туда, я хочу владеть не только Англией, но и всем островом. — Том мечтательно прикрыл глаза, представляя этот момент, но Долохов закашлял от поганых сигарет, что курил почти каждые десять минут, и прервал мысли Темного Лорда. — Что со школой?
— Процветает. Мы улучшили систему защиты, после того как Поттер с дружками пытались туда пробраться. Пересмотрели программу обучения. В этом году Долорес Амбридж заняла место директора Хогвартса. Ваше отсутствие повлияло на количество поступивших студентов, их стало гораздо больше.
— Как мы и предполагали, — довольно подметил Волдеморт, все еще пристально всматриваясь в портрет.
— Грязнокровок в этом году тоже много. Все они по приезду в Хогвартс были лишены волшебных палочек и изучают магию только в теории.
— Об этом я подумаю еще раз, но пока оставим все как есть. — Том наконец-то отвлекся от Шарлотты и повернулся к гостю. — Газета, «Придира», кажется, хочу почитать, что они пишут. Отправляй мне каждый месяц выпуск с совой.
— Как прикажете, милорд.
— Что насчет Малфоев? Они еще не сбежали в Орден? — с насмешкой поинтересовался Том. Яксли оценил шутку и отрицательно покачал головой. — К сожалению, Люциус бесполезен, однако Драко будет предоставлен шанс заслужить прежнее доверие. — Темный Лорд распахнул мантию и достал из внутреннего кармана письмо. — Отдай его лично в руки Малфою-младшему.
— Конечно, повелитель. — Корбан привстал, чтобы дотянуться, забрал письмо и сел обратно.
— Что ж, на этом закончим. Жду тебя снова через три месяца с отчетом о выполнении шестого пункта.
— Да, милорд.
— Можешь отобедать и отправляться в путь. Филл!
Домовик, тут же появился перед Темным Лордом.
— Я поужинаю наверху, а до этого времени хочу вздремнуть. Подвалы пусты?
— Конечно, господин. Филл сделал, как сказали.
Еле заметно кивнув, Темный Лорд удалился из зала.
***
Темные шторы колыхались на ветру, врывавшемся из распахнутого окна. В нем стоял человек с закрытыми глазами и держался одной рукой за предплечье другой. Холодные морские капли, принесённые ветром, скопились в уголках глаз, медленно стекая по острым чертам лица, иногда задерживаясь в местах, где кожа была изуродована. Мужчина, одетый в простую черную футболку и трикотажные штаны, вновь высунул руку из окна и тут же запрокинул голову, рыча сквозь зубы. На этот раз он продержался на пару секунд дольше, чем вчера. Едва уловимая пелена отвечала разрядом тока, когда он пытался прикоснуться к ней. Мужчина вовсе не собирался победить ее, подчинить или взять под контроль, он намеренно причинял себе боль, осознавая одну истину — вот что бывает, когда сидишь в собственной тюрьме, есть время подумать. Сто девяносто шесть дней он вновь и вновь повторял слова ведьмы, выковыривая их из памяти по буквам для того, чтобы спастись. Ведьма никогда не говорила с ним напрямую, она завуалированно и загадочно преподносила информацию, ровно как и в последнюю их встречу. Так вот, кое-что Том все же понял: то, что растрачивал всю жизнь, называлось — человечностью. Но что есть человечность, Том, конечно же, давным давно забыл, а может, и вовсе никогда не знал. Может, это врожденное качество людей, эмоция, чувство или совокупность того и другого, однако одно он знал точно. Боль — если она способна ломать людей, то и починить вполне в ее силах.
Том высовывал руку из окна, пытаясь продержаться за пределами дома как можно дольше, до тех пор, пока ему не станет жалко себя, свое измученное болью тело. Но до жалости было слишком далеко. Казалось бы, он мог бесконечно повторять одни и те же действия, так и не получив должного результата. Боль ощущалась лишь на физическом уровне, заставляя нервные окончания посылать импульсы в мозг, и не более. Но раз он мог управлять этой глухой болью, преданной, вооруженной до зубов, готовой явиться по первому зову, стало быть, он ею распоряжался.
— Это моя вина, — раздался глухой, словно из-под воды, женский голос.
Том оглянулся. Перед ним стояла прозрачная фигура. Бледная длинноволосая женщина вытирала точно таким же прозрачным платком несуществующие соленые капли.
— Несомненно, — согласился Том, наконец закрыл окно и свободно улегся на кровать.
Он принял удобную позу, поскольку понимал, что его ждет очередной разговор с призраком прошлого. Но этот призрак не был похож на остальных потусторонних гостей, хотя бы потому, что ей Том никогда не желал зла. К тому же женщина выглядела неестественно, она имела лишь несколько вариантов мимики. Ее лицо сменялось то улыбкой, то грустью, то гневом. Именно такой она была на тех трех колдографиях, которые маленький Том отыскал в старых архивах. Это и дало ему осознание, что призраки являющиеся к нему вовсе не настоящие — они часть его, часть проклятья. Шарлотта отравила его каким-то зельем, и теперь он имел возможность наблюдать свои галлюцинации, говорить с ними.
— Если б я не умерла, ты бы стал совсем другим человеком, — вымолвила она. Когда-то Том тоже так думал, особенно часто, будучи воспитанником приюта. — Твоя жизнь сложилась бы иначе. Прости меня, сынок.
— Мне не нужны твои извинения, Миропа. Я стал тем, кем должен был стать. И я не твой сын, я лишь его тень.
— Я хотела для тебя другой жизни…
— Но ничего для этого не сделала, — перебил ее Том, ощущая, как тело наполняется раздражением. Миропа была одной из
неудобных галлюцинаций, она напоминала ему о худших моментах его жизни — детстве.
— Но ты можешь! — воскликнула она, подплывая ближе. — Ты можешь все изменить, Том.
— А не приходило ли в твою мертвую голову, что я не хочу ничего менять? — возразил он, от злости сжимая кулаки.
— Ты так говоришь, потому что не видел другой жизни. Твое желание обрести бессмертие, власть, привести мир к порядку и контролю невыполнимо. Ты не можешь подавлять их волю или убить всех. Это…
— Неправильно? — вновь перебил ее Том, расплываясь в улыбке. — И это говорит мне женщина, опоившая магла Амортенцией ради плотских утех.
Миропа никак не отреагировала на замечание, потому что это был вовсе не призрак, а лишь ожившее воспоминание, которым управлял сам Том или старая безумная ведьма Шарлотта.
— Я даю им выбор, — тихо сказал он, и Миропа улыбнулась точно так же, как на одной из колдографий, и исчезла, рассеиваясь в воздухе.
***
Сегодня эльф приготовил для господина утепленную мантию, что наверняка говорило о том, что температура на улице упала. За все время, проведенное здесь, Том лишь два раза выходил на улицу, от того не особо следил за погодой. Но перемена была ощутима и в доме, особенно с утра, пока камины еще не успели растопить. В это утро Темный Лорд был на удивление воодушевленным. Даже предпочел позавтракать в кругу Пожирателей, которые, кстати, прибыли пару дней назад с еще одной группой грязнокровок. Волдемотр знал, что грязь завелась в магическом мире, но чтобы в таком количестве — даже не представлял. Словно целый народ, отдельная раса. Если бы эти глупые грязнокрвки удумали восстать против Волдеморта, у него бы не осталось шансов.
— Повелитель, могу я после завтрака показать вам этих мерзких девок? — не поднимая взгляда, спросила Лестрейндж, нарушив тишину.
— В этом нет нужды, Беллатриса.
— Нет? Но как же…
— Мне не нужно смотреть, чтобы понять, кто подходит, а кто нет.
Пожирательница кивнула и уткнулась в свою тарелку. Темный Лорд же заметил косые взгляды в свою сторону. Долохов и Роули сидели слишком расслабленно, в отличие от Белатриссы, они переглядывались, а когда ловили на себе взгляд Лорда, то смели смотреть ему в глаза дольше, чем положено. С этими двумя нужно быть начеку, поскольку они больше не трясутся от страха в обществе Темного Лорда. Разумеется! Он выглядел иначе, вел себя иначе, не прибегал к насилию и брани, и более того — отпускал пленников. Наверное, эти двое думали, что Волдеморт сдался, что проклятие изменило его, что он стал слабым. Но к их сожалению, эти два тупоголовых пожирателя ошиблись. Их предводитель был силен как никогда, но демонстрировать это не спешил. Во всяком случае, единственное, что они могут сделать — испортить ему настроение.
— Филл!
Домовик тут же прибежал из соседней комнаты.
— Помнишь, пару недель назад я говорил тебе об одном интересном зелье.
— Да, господин, помню сэр. — Эльф напрягся, потому что отлично помнил, что делает это зелье.
— Не мог бы ты достать мне все необходимые ингредиенты? — Филл окончательно затрясся. Больше всего он не хотел насилия и смерти в этих стенах, но этому не сбыться. Темный Лорд явно что-то задумал.
— Филл все сделает, — дрожащими губами произнес эльф и развернулся к выходу. Однако не успел он скрыться, Волдеморт снова обратился к нему.
— Еще мне нужна теплица и несколько молодых корней Мандрагоры.
— Хм…
Том перевел взгляд на Долохова и с открытой злостью взглянул ему в глаза, мысленно посылая непростительное заклинание, из-за которого левое предплечье резко зажгло и закололо. Реддл не дернулся, однако отвел взгляд и правой рукой вцепился в столешницу.
— Чего ухмыляешься? Я, в отличие от вас, бестолковых ублюдков, не сижу сложа руки, в то время как вы упиваетесь вином, обсуждая юных послушных девушек, сидя в роскошном поместье, и жрете изысканные блюда. Может, мне отправить тебя обратно в Азкабан, как думаешь?
— Простите повелитель, но позвольте спросить, как вам поможет мандрагора?
— Надо было учиться в школе, Долохов, ну или хотя бы изредка читать книги, если ты вообще знаешь как они выглядят. — Он смерил его еще одним разгневанным взглядом, а затем в столовой появился Филл. Эльф бежал, едва не спотыкаясь, и нес перед собой свернутый кусок пергамента. Он тут же вручил его Волдеморту и снова ушел. Том наспех развернул сверток, едва сдержал довольную улыбку от прочитанных слов и спокойно сказал: — Ты возвращаешься в Англию. Твое место займет Малфой.
