Тайна доктора Ливси

      Темнота. Капитан снова окружен непроглядным мраком и словно парит в невесомости. Но что-то согревает его в этом странном пространстве. Осмотрев себя, он видит на себе такие знакомые щупальца. Такие теплые и приятные на ощупь. Он уже успел привыкнуть к этому образу, преследующему его во снах. Смоллетт любовно притягивает ближе одно из щупалец и прижимает его к груди, наслаждаясь теплом и комфортом. В ответ оно прижимается плотнее и расслабляется. Только сейчас капитан осознает, что и остальные мирно свисают с конечностей, обернувшись один раз, либо просто лежат вдоль тела. И вот до Смоллетта доходит, что он здесь не один. Сзади также невесомо и едва заметно капитана обнимает его любимый доктор. Ливси невозможно увидеть, так как для этого нужно развернуться, а в таком случае избранник проснется. Капитан чувствует его мирное дыхание кожей шеи. Пару мгновений он еще находится во власти сна и не помнит, что произошло вчера, но очень быстро воспоминания возвращаются вместе с ощущением пространства.       Смоллетт не торопился вставать и будить доктора, но тот будто почувствовал изменение и заворочался в полудреме. Его щупальца также пришли в движение, и Александр заметил, что они также, как во сне, нежно обнимали и согревали его от утренней прохлады. Капитан старался не шевелиться и сохранить ощущение подольше. Доктор же, напротив, прижался поближе. Он сонно раскрыл глаза и тут же приподнялся, чтобы узнать, спит ли любимый. Встретившись с ним взглядом, Ливси улыбнулся и невесомо поцеловал капитана в уголок губ.       Смоллетт развернулся в объятиях доктора и просто лег набок, разглядывая его. Его лицо выглядело серьезным, словно он собирался отчитывать новобранцев, а не лежал в постели с любимым мужчиной. Ливси наоборот, улыбался. Капитан положил ладонь на его щеку и провел большим пальцем по утренней щетине. Затем он с той же серьезностью приоткрыл рот доктора, надавив на подбородок. Слегка сместив руку, он провел все тем же пальцем по кромке зубов доктора, которые сегодня были обычными, человеческими.       — Ты не жалеешь, что…       — Нет, — Ливси перебил его, предвосхищая глупый вопрос.       — Помнишь все, что произошло вчера?       — Конечно. Это все еще я и всегда был я, — доктор продолжил улыбаться, словно ничто сейчас не могло испортить его настроение. Он и монстр были одним целым, было бы глупо принимать лишь плюсы своего состояния и обижаться на минусы.       — Прости, — Смоллетт осознавал жестокость своего вопроса, но узнать правду было необходимо.       Они продолжили лежать, глядя друг на друга, как вдруг Дэвид засмеялся.       — Что? Почему ты смеешься? — спросил капитан с тем же строгим выражением лица.       — Просто я счастлив, — доктор не собирался раскрывать ему настоящую причину. Ему подумалось, что если он назовет Александра каким-нибудь ласковым прозвищем, например «капитан моего сердца», то тот, пожалуй, спихнет его с кровати. Смоллетту необязательно было об этом знать.       — Я так счастлив, хаха… с тобой, капитан… — снова глупый смешок. Александр также усмехнулся, он понял, что доктор, пожалуй, безнадежно влюблен, раз ведет себя подобным образом. «Также безнадежно, как и я…»

***

      Незадолго до обеда в дверь позвонили. Это пришел Трелони, и его, конечно, пригласили вместе отобедать, как только миссис Грин накроет на стол.       — Дэвид! Какой ужас! Как только я узнал, что произошло, то тут же приехал. Ты в порядке? — тут же с порога начал болтать сквайр. — А-а-а… вы что здесь забыли? — он заметил подошедшего капитана и начал поочередно смотреть то на него, то на Ливси.       — Он… мой пациент. Пойдем, ты же знаешь только официальную версию, — доктор взял друга под локоть и отвел в соседнюю комнату, так как в столовой уже начала расставлять тарелки миссис Грин. Джон, удаляясь, не забыл испепелить капитана взглядом.       Вздохнув, Смоллетт предложил Марии помощь, но она тут же начала отказываться:       — Что вы, мистер Смоллетт, разве можно?       — Я ведь тоже из простой семьи, как и вы, и работать мне не привыкать, а кастрюля тяжелая. Не спорьте.       Марии оставалось только подчиниться, она уже успела понять, что спорить с капитаном бесполезно.

***

      … не сомневайтесь, у меня есть все доказательства. Я обращаюсь к вам потому, что точно знаю — вы умеете обращаться с этими тварями. Вы без труда справились с одним таким у Нового Абердина и не откажетесь от возможности пришить еще одного. Если вас заинтересовали мои слова, езжайте в Бристоль…       Трелони читал отрывок письма и не верил своим глазам. Первая страница отсутствовала, и было неясно, кто автор, но зато о какой «твари» он писал, гадать не приходилось.       — Похоже, это кто-то из наших попутчиков, кто-то с Испаньолы, — после паузы произнес сквайр.       — Кто-то, кто умеет писать и знает, как связаться с пиратами.       — Неужели Бен?       — Теоретически, кто угодно, кроме Джима, конечно, он вне подозрений.       — Я могу как-то помочь в расследовании?       — Вряд ли. Надо бы установить круглосуточное наблюдение за каждым из шестерых подозреваемых. Но твои слуги не приучены прятаться по закоулкам, и, боюсь, скорее навредят нашему делу, чем помогут.       — Капитан, конечно… — осторожно начал Трелони.       — Вне подозрений.       — Само собой, — произнес сквайр, едва удержавшись от колкого комментария.       — А ты можешь узнать, что там произошло, в Новом Абердине? — доктору одновременно хотелось разобраться в ситуации, и вместе с тем он боялся, что тамошняя «тварь» действительно окажется одного с ним «вида». Он испытывал сложные чувства, думая о том, что, возможно, не он один скрывался вот так годами среди людей.       — Конечно, Дэвид, сделаю, что смогу.

***

      Когда они вернулись к столу, их уже ждал аппетитный обед из трех блюд: суп, жаркое с гарниром и, конечно, фирменный вишневый пирог по рецепту семьи Грин.       Служанка пожелала джентльменам приятного аппетита и ушла, оставив их в напряженной тишине.       — Так, значит, вы тоже пострадали? — спросил Трелони у капитана без капли сочувствия.       — Да, а вам что до этого?       — По вам не заметно.       — Вы опять начинаете? — не выдержал доктор. — После всего, что мы пережили вместе?       Мужчинам стало стыдно за свои обиды, и они постарались примириться ради спокойствия Ливси.       — Капитан, — с трудом начал Трелони. — Простите меня за все, что я вам наговорил.       Ливси улыбнулся и ободряюще посмотрел на Александра.       — И вы меня тоже… — произнес тот сквозь зубы. — Хотя команду из пиратов набрали именно вы.       — Ну знаете ли…       — А-а-й, — доктор страдальчески схватился за голову, и оба мужчины тут же обеспокоенно притихли. — Вы можете забыть все прошлые обиды? Хотя бы потому, что опасность все еще, быть может, подстерегает нас. Вы оба нужны мне!       Смоллетт погладил доктора по спине, а Трелони сочувственно взял его за руку. После этого случая они старались больше не ссориться.