***
Собрание довольно быстро выматывает Чонгука, который уже устал от официальной речи и множества людей вокруг. В этом плане он уступает своему общительному брату, что черпает энергию из других людей и всегда готов к встречам. Чону важно побыть наедине с собой, размеренно подумать и насладиться тишиной, поэтому альфа наконец выходит в сад при дворце. Зеленый газон разрезают каменные тропинки, вдоль которых растут невысокие деревья. В основном это туи, но неподалеку расположен вишневый сад, где Чон и любит больше всего проводить время. Людей здесь почти всегда мало, только если весь гарем не выходит погулять, но и в такие часы он кажется не переполненным, а оживленным, ведь площадь у места внушительная. Чон проходит мимо фонтанчиков, сунув руки в карманы, и улыбается воробьям, что прилетели попить, надеясь спастись от жары. Сам он к ней уже привык, старается получать удовольствие, пропуская тепло через тело, но в тени вишневого сада он все же ощущает себя гораздо комфортнее. К нему альфа и направляется, полностью погрузившись в свои мысли. После собрания он может думать только о предстоящем ужине и о приезде гостей из соседней страны. Встретить нужно будет с почетом, обустроить спальни, составить меню, список приглашенных, организовать работу персонала… Большая часть обязанностей ложится на плечи братьев, которых султан приучает к работе и учит тому, как все устроено. Чонгук сложные задачи воспринимает спокойно, тщательно их обдумывает по несколько раз, а после просто командует, четко выполняя свою работу. Ханбин же сначала будет возмущаться на объем, а потом начнет сумбурно раздавать приказы. Чонгук, как старший брат, пытался обучить младшего спокойствию и последовательности, но быстро сдался, поняв, что характер Ханбина ему не изменить. Такой он по натуре человек: вспыльчивый и беспорядочный. Шагая мимо молодых вишен, Чонгук замечает небольшую фигуру, устроившуюся на газоне среди деревьев. Он бы и не заметил этого омегу, если бы целенаправленно не отправился к вишням. Чон замедляет шаг, рассматривая парня сбоку. Взгляд первым делом цепляет выглаженная льняная рубашка с v-образным вырезом, слишком уж нежно она смотрится на худом теле, а открытые острые ключицы выглядят скорее изящно, чем вызывающе. Подойдя чуть ближе, альфа может рассмотреть точеный профиль, словно перед ним сидит живая кукла, подогнув под себя ноги. Он, как хищник, крадется, боясь спугнуть свою жертву, что купается в солнечных лучах, пробирающихся сквозь не очень плотную листву, и не подозревает о приближающемся нападении. Зеленые глаза мимолетно сверкают на солнце, а сердце Чонгука, кажется, удар пропускает. Его заметили, но уходить не собираются. Альфе будто дали приглашение, и он, завороженный изучением медовой кожи, подходит ближе, осторожно опускаясь на колени рядом. И только сейчас он замечает шесть выложенных на траве карт с разными рисунками. Все это время он был ослеплен другим. Словно ребенок, увидел лакомство на базаре и помчался за ним, не глядя по сторонам. — Волшебная гурия… — тихо произносит Чонгук, не отрываясь от чужих выразительных глаз. Тэхен смотрит недоверчиво, тушуется немного от лестного прозвища, но с любопытством осматривает нового человека. Черные глаза, которые он точно уже видел, четкий контур губ с ярко выраженной ложбинкой над верхней губой, ровный нос и острая линия челюсти. Взгляд невольно цепляется за шрам, идущий от челюсти до носогубной складки. Заметный и таинственный. Получен ли он в бою или это результат падения? Может, несчастный случай? Альфа не вызывает страха, не заставляет волноваться. Внутри Тэхена непоколебимое спокойствие, ощущение разливающегося по всему телу тепла. Совсем не те чувства, что были рядом с Ханбином, когда хотелось спрятаться и защититься, а перед этим еще и в нахальное лицо плюнуть. Одно только прозвище чего стоит. Называть человека райской девой, что обладает неземной красотой и способна своими объятиями дарить бесконечное блаженство… Тэ и не думал никогда, что достоин подобных комплиментов. Осознав, как Ким выглядит со стороны, изучая чужое лицо, он опускает равнодушный взгляд на карты, принимаясь их собирать в колоду и тщательно проверяя перед этим каждую на наличие повреждений и грязи. Человек рядом его нисколько не смущает, но от себя самого Тэхен не может скрыть внезапный интерес к альфе. — Стой, — говорит Чон грубее, чем планировал, и рукой тянется к омежьей, убирающей колоду в бархатный мешочек, но к парню не прикасается. — Подожди, — произносит уже мягче, положив руку на свое колено. С такой нежностью только так и общаться. — Погадай мне, пожалуйста? Что меня ждет в ближайшем будущем? В магию Чонгук не верит совсем. Его смешат таинственные слова предсказателей и их неопределенность, особенно весело, когда они усердно делают вид, что знают все о жизни человека, при этом не попадая ни в один факт из его биографии. Но разве он может упустить шанс и не поговорить со столь прекрасным созданием? Чон, как минимум, хочет услышать чарующий голос. Тэхен же бросает пронизывающий и предупреждающий взгляд, словно он умеет разговаривать глазами. И Чонгук его понимает, кивает. Да, он уверен, что хочет этого. Нет, он не будет смеяться или возражать. В воздухе виснет тишина, но ни одному из присутствующих в вишневом саду от этого не неловко. Тэхен занят перемешиванием колоды и настроем на заданный вопрос, а Чонгук, не отрываясь, следит за длинными, тонкими пальцами, которым и памятник поставить не жалко. Чон падок на красивых омег, восхищается ими, любуется, но никого ранее он еще не хотел запечатлеть и повесить над своей кроватью, чтобы перед сном и по утрам рассматривать. То ли солнце сегодня магическое, то ли Чон сейчас спит. Человек напротив не может быть реальным, как минимум потому, что идеала не существует, это против природы. Однако обладатель нефритовых глаз, окутанный лучами солнца, слишком гармонично смотрится на зеленом газоне среди деревьев, чтобы называть его неестественным. — Башня, — Чонгука приводит в себя глубокий голос, ощущающийся молоком с медом перед сном. Сглотнув, альфа отрывает непонимающий взгляд от карты и возвращает его к глазам. — Вам стоит избегать конфликтов, — коротко отвечает Тэхен и суетливо все же убирает колоду на ее законное место. — И все? Но мой вопрос был в другом, я не просил совета, — растерянно бегает взглядом по тарологу, что уже собрался уходить. — Ты ведь знаешь, кто я? — Знаю. Хотите воспользоваться своим положением и заставить меня сказать? — Тэхен замирает, приподняв бровь, и смотрит на альфу выжидающе. — Нет-нет, — Чон тут же машет двумя руками, пытаясь убедить омегу, что он не собирается давить и выпытывать информацию. — Просто интересно, как ты это понял. С помощью своих способностей? Тэ слабо усмехается, привязывая мешочек с картами к своему поясу на светлых широких брюках. Он уж точно не собирается тешить чужое эго и рассказывать, как почувствовал энергию власти, когда Чон только зашел в этот вишневый сад. — Конечно. А еще вы очень похожи на своего брата, Чонгук-эфенди, — Тэхен альфу слабой улыбкой одаривает и наконец поднимается, чтобы отряхнуться и уйти обратно во дворец. Чон смотрит задумчиво на спину удаляющегося от него омеги и тяжко вздыхает, раскинув ноги в стороны и оперевшись на руки за своей спиной. Нежный внешний вид совсем никак не отражается на характере его обладателя. Кусачий и нелюдимый, правда сложный. Теперь Чонгук понимает, о чем говорил Сокджин, описывая одного из новеньких закрытым и хитрым, но такие молодого шехзаде цепляют сильнее, заставляют заинтересоваться. Нужны ли ему сложности, когда гарем полон красивых омег, готовых на все для него? Так ли пленительна внешность этого таролога или Чон просто соскучился по ночам с омегами? Черт, он забыл спросить имя.***
— Тэхен, ты с ума сошел? — следуя за омегой, на повышенных тонах спрашивает суетливый Сокджин. — Как можно так вести себя с шехзаде? Молись, чтобы тебя не наказали! Ким тихо цокает языком и голову от старшего отворачивает, не желая выслушивать чужие указания и упреки. Наверняка шехзаде бы оповестил его в случае недовольства или грубости со стороны Тэхена. Ким заходит в общую комнату в гареме и поворачивается к бете, чтобы выслушать все претензии сразу и сесть уже за чтение книг, на которые парень еще в первый день позарился. Омега вообще возмущен, что их с Чонгуком разговор с глазу на глаз подслушал Сокджин, «ненарочно» прогуливающийся рядом. Именно он и отправил Тэхена походить по территории, чтобы освоиться и отдохнуть от шумного гарема. Сокджин понимает чувства омеги, входит в его положение и старается обойтись без лишнего стресса для него, поэтому и бродил по саду поодаль, чтобы помочь в случае чего. Это определенно было лишним. — При встрече с шехзаде вне гарема нужно кланиться и целовать ему руку! — продолжает возмущаться бета, уперев кулаки в бока. — Я никому ничего не собираюсь целовать. Откуда мне знать, что он трогал этими руками? — Ким хмурится и складывает руки на груди, наблюдая, как закипает Сокджин. — Тэхен! — особо громко восклицает он, чем привлекает внимание других омег. — Пожалуйста, лучше молчи! — бета мотает головой недовольно и пытается выровнять дыхание, отправляясь в свой кабинет. Когда тебе нужно следить за толпой подростков, нервы сохранить сложно. Взяв книгу, Тэхен удобно устраивается на диване, поджав к себе ноги. Его совсем не волнует та сцена, что здесь устроил Сокджин, и омеги, собравшиеся посмотреть на это. Зато начинает волновать Лин, взявшийся из ниоткуда и усевшийся на диване рядом. — Что? — устало спрашивает Тэ и прикрывает книгу. Он на сто процентов уверен, что Лин не уйдет, пока Тэхен не уделит ему внимание и не поговорит. — Ты виделся с Ханбином? — омега кусает губы и ищет ответ в чужих глазах. — Нет, — коротко и ясно. Лин расстроенно вздыхает и отворачивает голову, ударив себя рукой по худому колену. — Я расспрашивал о Ханбине омегу, который был у него сегодня утром. Хотел и тебя расспросить, чтобы узнать о нем больше. Мне нужно быть полностью готовым к хельвету, чтобы покорить, — парень откидывается на спинку дивана и встречается с совершенно спокойным и равнодушным взглядом Тэхена, который только и ждет, когда вновь наступит его долгожданное одиночество. — Я видел у тебя карты Таро. Ты ведь магией занимаешься? Думаю, ты можешь мне помочь. — Нет, — звучит вновь. — Ну Тэ, — Лин дует губы и берется за локоть Кима двумя руками, умоляюще раскрывая глаза. — Пожалуйста… Всего лишь один приворот. Чего тебе стоит? — Я таким не занимаюсь, — произносит Тэхен твердо, чтобы дать понять, что его слова не стоит ставить под сомнение. Сбоку слышится очередной разочарованный вздох. — Я все для тебя готов сделать, так что… если вдруг надумаешь… — с надеждой осторожно произносит старший, но его встречают стеклянные глаза и ледяная глыба в лице Кима. Тэхен умеет делать привороты, умеет наводить порчи. Он много книг читал про это, слышал от родителей и даже пару раз наблюдал за процессом, но делать их самостоятельно никогда не решался. Слишком большая ответственность. Грех на душу брать, чтобы в следующей жизни снова страдать? С другой стороны, Ханбин Киму откровенно не приглянулся. Он не внушает никакого доверия, что уж говорить о спокойствии, когда Тэхена рядом с ним чуть ли не трясет от необъяснимого страха. Знает, что не вправе решать чужие судьбы и вмешиваться в естественный ход событий, но что, если этот путь и есть судьба? Тэхен не высшие силы, чтобы влиять на жизни людей. Значит, если суждено быть с другим, приворот не поможет? — Тогда, получается, ты виделся с Чонгуком? — Лин меняется в лице, становясь более игривым и заинтересованным. Он корпусом поворачивается к задумавшемуся собеседнику, подперев голову рукой и ожидая рассказ. — Как он тебе? Кто из братьев больше приглянулся? — У Чонгука аура чище, — и вновь немногословный ответ. — Значит, он тебе понравился больше? Ну конечно! Что, как не рельефный пресс, может зацепить такого недотрогу? — парень смеется, слабо ударяя Тэхена кулачком в плечо, на что тот лишь закатывает глаза и вновь раскрывает книгу. Ким соврет, если скажет, что не заметил и не оценил результат усердной работы в зале, поэтому он и молчит, позволяя Лину додумать все самому. Чонгук красивый. Спорить бесполезно и абсолютно бессмысленно. Во вкусе Тэхена? Может быть. Омега об этом не размышлял, но он может знать точно, что от старшего брата его не тошнит. И лучше Тэ не задумываться о том, что и его покои иногда посещают омеги из гарема.***
Хосок спокойным шагом прогуливается по многочисленным рядам главного базара в Стамбуле. Он любит это место за его особую атмосферу суеты. На каждом шагу можно встретить ругающихся продавцов или торгующихся покупателей, что усердно пытаются сбить цену. Базар переполнен людьми и товарами на любой случай, именно сюда приходят за тем, что не найти в современных торговых центрах, за тем, что обычный человек раньше, может, и не видел. Никогда не знаешь, какая экзотика ждет тебя у следующего прилавка с зазывающим продавцом. Сегодня Чон приехал сюда не просто так. Мало, кто ходит по базар, решив, что это лучшее место для прогулки. В любом случае уйти с пустыми руками не получится. Хосок бегает глазами от одной цветастой лавки к другой, улыбается торговцам, что пытаются заманить к себе, и вежливо им отказывает. Они знают, что у Хосока есть деньги. На нем строгий черный костюм с глубоким вырезом, прямо кричащий о высоком статусе, и брендовые солнцезащитные очки. Люди вокруг одеты совсем иначе. Среди всеобщей суматохи альфа на несколько секунд даже теряется, забыв про свою изначальную цель. Погрузился в окружающий его шум и беготню, залюбовался разноцветными тканями и глиняной посудой, но к своей цели Чон все-таки приходит. Он останавливается у небольшой и неприметной палатки, наполненной маленькими мешочками из бархата, картами для гадания, магическими шарами и амулетами. Он точно по адресу. — Здравствуйте, — Чон с интересом оглядывает весь товар. Никогда не увлекался магией и опыта общения с людьми, занимающимися ей, у альфы нет, поэтому вещи вокруг ему очень любопытны. Для чего нужна каждая из них? Правда ли в них содержится что-то мистическое? Но Хосок тут не для разгадывая загадок. — Мне нужен небольшой коврик… Наверное, из бархата? Продавец моментально понимает Чона и наклоняется под прилавок, чтобы достать два маленьких квадратных коврика черного и темно-фиолетового цвета. — Высококачественный толстый бархат и оленья кожа, — рекламирует, позволяя покупателю пощупать материал. — Всего две тысячи триста лир. Дешевле за такое качество вы ни на одном базаре не найдете, — положив руку на сердце, уверяет мужчина в возрасте. — Давайте фиолетовый, — Хосок, не возражая, протягивает купюры. Альфа смотрит по сторонам, пока его покупку складывают в пакет. Совсем неподалеку идет целый ряд палаток с украшениями разного происхождения. Чон бы себе с удовольствием присмотрел парочку. Он не кичится своим статусом, не считает, что должен носить аксессуары только из чистого золота, хотя и такие у него, разумеется, имеются, прямо как тонкий браслет на правой руке. Рассуждая, какую подвеску Чон хочет сегодня купить, он ненароком замечает невысокого парнишку с пухлыми ладошками, что усердно загребают бижутерию в бездонные карманы. Продавец, отвлеченный на другого покупателя, не замечает вопиющей наглости, отчего Хосок решает, что именно он должен остановить этот беспредел. Он просто не может остаться равнодушным и закрыть глаза на беззаконие. Дедушка, продающий эти украшения, потом точно будет переживать. Схватив пакет с покупкой для Чонгука, альфа спешит за лохматой черной макушкой, спешащей на выход с базара. Мальчик легко уклоняется от тяжелых тележек с товарами и хватающих его продавцов, а вот у Хосока получается не очень. Он извиняется и шатается из стороны в сторону, каждый раз переживая, что упустил цель из виду. Ближе к выходу ему приходится ускориться, чтобы наконец нагнать воришку, не знающего, что за ним ведется погоня, пока его не хватают за запястье и не прижимают к бетонной стене одного из старых зданий рядом. Первым делом Чон встречается с испуганными глазами подростка, а в голову ударяет осознание, что он, взрослый альфа, вообще-то беззащитного ребенка у стены зажимает. Он вор. Так себя успокаивает Хосок. — Ты знаешь, что воровать плохо? Раньше за это руки отрубали, — альфа смягчает голос, боясь окончательно запугать омегу, который, кажется, наоборот, смелеет. — Знаю, — парень спокойно отвечает, изучая Хосока, находящегося слишком близко. Для него это все лишь игра, что можно понять по нагловатому изучающему взгляду. — Тогда зачем воруешь? — наклонив голову в бок, интересуется Чон. Он старается не говорить с упреком, боится задеть и обидеть, ведь разные ситуации в жизни бывают. Он без понятия, кто этот парень. Клептоман или бедный? — Я ворую? — искренне удивляется темноволосый, распахнув в изумлении карие глаза. — Попробуй, докажи, — эмоции стремительно меняются на миловидном лице. Омега хитро улыбается и подмигивает Хосоку прежде, чем изворотливо вылезти из его, так называемого, задержания и стремительно скрыться из виду. Альфе остается только растерянно смотреть в след, потирая свое запястье, на котором осталось ощущение последнего прикосновения. Такой милый, но такой дерзкий. Какова история этого омеги? Что стоит за милой улыбкой и игривостью? Хосоку почему-то очень хочется раскрыть этот ящик Пандоры с запахом свежих роз. — Блять, — ругается, не сдержавшись, и смотрит раздраженно на свое голое запястье, где несколько секунд назад красовался золотой браслет. — Эй, тут дети ходят! — отчитывает альфу дедушка лет восьмидесяти, пригрозив Хосоку пальцем, а тому ничего не остается, кроме как извиниться и отправиться на поиски машины, припаркованной в противоположной части рынка.