Многоликие боги

Солнце, молодое, едва взошедшее на небосвод, источало нестерпимый жар, жгло кожу, будто к ней прижимали раскалённый металл, опаляло брови и ресницы, слепило глаза так, что нельзя было взглянуть на небо. Оно стояло на месте с того самого мгновения, как Нанауатль бросился в костёр и переродился как Тонатиу. Пятое солнце зажглось, но грозило, едва взойдя, сжечь натерпевшуюся бедствий землю, в пыль и пепел истончить зелёные поля, расплавить сами горы и вскипятить озёра и реки. Тогда боги собрались на совет, чтобы узнать, отчего солнце не движется по небосводу, как четыре его предшественника. Тонатиу дал свой ответ: — Прежде великие боги приносили себя в жертву, чтобы воссиять над землёй, и была в них великая сила. Моей же хватит лишь на то, чтобы даровать тепло — а чтобы пришли солнце и луна в движение, нам нужна сила творцов мироздания. Нам нужна жертва. Ропот пошёл средь богов, когда услышали они дерзкую просьбу Тонатиу. Особенно гневались Тескатлипока и Тлалок, первое и третье из солнц. — Не знаю, чего больше в этом юнце: глупости или наглости, — цедил бог дымного зеркала. — Жертва богов-творцов? Он считает, что те, кто создали небосвод, на котором он висит, и землю, над которой он пылает, должны склониться перед ним, даровать ему свою драгоценную кровь? — Он бесстрашен, но в отваге его мало ума, — грохотал грозный Тлалок. — Ему нужна не жертва, а кара за нерасторопность. Боль подстегнёт его, заставит сдвинуться с места, и он забудет о своих дерзостях. — Если он бросился в огонь, думаешь, устрашится твоих грома и молний? — подала голос Чальчиутликуэ, его супруга. — Нет, только впустую потратим мы время, силясь запугать его или уговорить. — И что же, ты согласна потакать ему? — возмутился Тлалок, и жена его умолкла. — Для каждой задачи есть множество решений, — заметил Тескатлипока. — В крайнем случае, придётся уничтожить и это солнце. — И где же ты найдёшь новое? То был Кетцалькоатль, и боги, до того напоминавшие клубок рассерженных змей, смолкли. Мудрейший из творцов вызывал в них трепет. Лишь Тескатлипока скривился, поняв, к чему клонит его «светлый» брат. За столько лет вражды он начал понимать его лучше, чем кто-либо из соратников. — Пятого солнца не было бы, если бы не жертва этого юноши, — напомнил всем присутствующим Кетцалькоатль. — Ни один из вас не захотел занять его место. Но за это малодушие нам всем необходимо заплатить. Он взял остро наточенный обсидиановый нож, провёл по белой коже — тут же алой нитью на груди протянулся порез. Вложил ладонь в рану, сжал — и вот уже в ней трепыхалось ещё живое, тёплое сердце, истекающее кровью. — В сердцах сосредоточена жизненная сила, — произнёс он, поднимая свой дар солнцу. — Наши сердца напитают Тонатиу, и он сдвинется с места, обжигающий день сменится прохладой ночи. Чтобы засияло солнце, нужна была жертва бога, а приводить его в движение должно биение наших сердец. Он подошёл к Тескатлипоке. — И всё же, это величайшее унижение, — прошипел тот. — Напротив, это делает тебе честь, — нож уже вошёл в тело бога, когда Кетцалькоатль произнёс это. — Ты и сам знаешь это, раз не оказываешь сопротивления. Знаешь, что, как бы ни пытался извернуться, путь лишь один — и это верный путь. Уже два сердца покоились в ладони Кетцалькоатля, а вскоре — десятки, по сердцу от бога. Никто не попытался избежать участи, все позволяли провести над собой ритуал. Каждый знал, что Кетцалькоатль не станет лгать: ему ли, одному из творцов, не знать, каким законам подчиняется мироздание. Закон очень прост: нечто не берётся из ничего, и чтобы заслужить благо, умей жертвовать. И боги принесли великую жертву. Кетцалькоатль поднялся на вершину горы, что почти соприкасалась с небесным сводом, и поднял сердца богов, провозгласив: — Тонатиу, твоя просьба была услышана. Боги дали ответ — и пожертвовали тебе свою силу. Теперь тебе хватит могущества, чтобы начать свой бесконечный путь. И солнце приняло жертву. Сперва незаметно, а затем всё быстрее поплыло оно по небу, с края одного океана на край другого, чтобы наконец утонуть и уступить место луне, дав земле отдохнуть от своего нестерпимого жара. — Мы отдали наши сердца, — за спиной Кетцалькоатля очутился Тескатлипока, — и теперь солнце пришло в движение. Но надолго ли ему хватит этой жертвы? Что ещё он потребует от нас? — От нас — ничего, — произнёс Кетцалькоатль, прикладывая пальцы к всё ещё кровоточащей ране на груди. — Но мы снова заселим землю людьми. Я научу их, как продолжать бег солнца, открою тайну ритуала. И их силами день будет сменяться ночью, пока не истечёт отведённое Тонатиу время и не настанет конец пятой эпохи.