КимПорче (продолжение лакорна КиннПорш)

Дом второй семьи. Вегас пролистнул очередную страницу инструкции на новый автомат, лениво потянулся и зевнул так, что свело челюсть: он ненавидел корпеть целый день над бумагами, но никакого дела, требующего перестрелок или допросов, не было. — Детка, — бархатистым голосом пропел он, — давай ты закончишь анализ завтра. Я вижу, что ты очень устал. Могу сделать массаж. Вегас прекрасно знал, как на любовника действует его голос и ласковое «детка». Вот и сейчас, Пит вроде бы недовольно мотнул головой, но, прикусив нижнюю пухлую губу, неосознанно провёл пальцами по запястью, там, где виднелись потемневшие полоски — следы от наручников. Воодушевившийся Вегас скинул пиджак и, зайдя за стул, на котором устроился его любовник, положил руки на плечи и слегка надавил, мягко массируя закаменевшие от долгого сидения за бумагами мышцы. Пит расслабился в ласковых руках и, тихо застонав, уже начал поворачиваться на стуле, как блаженную тишину разорвал громкий звук песни Билли Айлиш, исходивший из смартфона, лежащего на столе. — Арм, что-то случилось? Да… да… я понял… мы приедем. Увидимся. — Что случилось, — заволновался Вегас, увидев, как огорчился его любимый во время разговора с приятелем. — Твоя тётя умерла, завтра нам нужно приехать к началу церемонии прощания, — Пит вздохнул, — бедный Порш. — Как невовремя, — Вегас совершенно не собирался высказывать огорчение по поводу смерти Нампхынг, — послезавтра поступит товар. — Я не имею прямого отношения к семье, поэтому завтра буду на церемонии, а послезавтра сам займусь делами вместо тебя. — Ты имеешь прямое отношение к моей семье, — рявкнул Вегас, — после окончания этого цирка с прощанием мы летим в Америку. Разъярённый хозяин дома метнулся к столу и, достав из ящика коробку, вытащил из неё кольцо и неловко натянул на палец любовнику. — Ты хочешь, чтобы мы вступили в брак? — уточнил Пит, разглядывая несомненно дорогое кольцо с большим плоским синим камнем. — Да, и этим зазнайкам из главного дома придётся называть тебя кхун Пит, — Вегас довольно обнял Пита и чмокнул его в лоб. — Ура! Я тоже поеду с вами, — на парочку, неловко застывшую в центре комнаты, набросился Макао, — я буду официальным фотографом. — Макао, ты опять подслушивал, — укорил Пит. — А как тогда узнать всё самое интересное! — Макао наконец перестал тискать будущих новобрачных и бросился что-то строчить в телефоне, видимо, решил похвастать перед друзьями поездкой в Америку. Вегас только улыбнулся поднявшейся суете и, что-то прошептав на ухо любовнику, увлёк его в сторону спальни. Спальня Корна. Винай сменил флакон капельницы, приподнял изголовье кровати для удобства лежачего пациента и, поклонившись, вышел за дверь. Кимхан, не реагируя на перемещения семейного врача, смотрел в окно, ожидая очередного, наверняка, неприятного разговора с отцом. — Ты, наверное, воображаешь себя очень хитрым, сынок? — ехидно поинтересовался Корн. Кимхан недоумённо посмотрел на отца, не понимая, чем он недоволен на этот раз. — Почему Танкхун занимается китайским транзитом? — А что плохого, если твой старший сын будет помогать в семейном бизнесе? Ты бы предпочёл, чтобы он продолжал смотреть лакорны и устраивать вечеринки? — Я уже подписал все бумаги, ты возглавишь клан, — упрямо заявил глава клана, — и не думай, что после моей смерти ты сможешь укатить с этим мальчишкой из особняка. Я всё продумал: отдал необходимые распоряжения, тебе не удастся увильнуть. — Я понял, отец, — Кимхан, даже не кланяясь, вышел из спальни и, как бы ему ни хотелось хлопнуть дверью, аккуратно её прикрыл. Корн рассмеялся хриплым неприятным смехом: пусть ему осталось недолго, но он сделал всё для того, чтобы даже после смерти сыновья выполняли его волю. Комната Танкхуна. Ввалившаяся в комнату парочка, даже не заметив, что в комнате есть гость, начала страстно целоваться. Чан прижал любовника к стене и, практически обрывая пуговицы на белой в тонкую серую полоску рубашке, приник губами к нежной коже, одновременно пытаясь закинуть ногу Танкхуна себе на бедро. Громкое покашливание любовники услышали не сразу. Кимхану совсем не хотелось наблюдать за любовными игрищами своего брата, но поговорить с Чаном нужно было прямо сейчас. После того, как он узнал у доктора, что кроме него и Чана никто сегодня отца не посещал, была высокая вероятность того, что в той синей папке, которая появилась в руках у начальника охраны после визита, были распоряжения, связанные с ним и Порче. — Ким, я надеюсь, что у тебя что-то очень срочное, — скорчив недовольную мину, Танкхун прошёл в комнату и уселся в кресло. — Срочное, — хмыкнул Кимхан, — Чан, мне нужна папка, которую тебе сегодня дал отец! — Я не могу её вам отдать, — Чан опустил голову, — ваш отец дал мне строгие инструкции. — Я не прошу, Чан, — Ким, нахмурившись, встал напротив начальника охраны, — это приказ! — Перестаньте оба! — Танкхун, увидев, что рука Кима уже балансирует около кобуры, решил, что необходимо срочно вмешаться, — Чан, что именно приказал тебе отец, когда отдавал папку? — Я должен после смерти вашего отца отдать папку Поршу, — Чан чётко повторил приказ главы клана. — Отлично, — просиял хозяин комнаты, — он же не говорил, что ты не должен показывать эту папку никому другому? — Ммм… нет! — Тогда проблема решена, — хлопнул в ладоши Танкхун, — давай папку! *** После совместного изучения папки троица надолго погрузилась в раздумья. — Поршу не позавидуешь, — хмыкнул Кимхан, — чёрт! Чем отец думал, когда такое устраивал?! — Вы же не расскажете ничего Поршу? — Чан выглядел взволнованным, он считал, что всё-таки нарушил приказ босса. — Ничего Поршу говорить нельзя, — Танкхун выглядел очень решительно, — если Порш об этом узнает сейчас, то боюсь, что и Кинн его не удержит! Он точно убьёт отца. — Согласен, — Кимхан встал, — Чан, выполняй приказ. Мы ничего не скажем. Спальня Корна. Винай уже хотел выйти из комнаты и сказать парню, который попросил встречи с боссом, что тот спит и принять его не может, но хриплый голос окликнул его. — Винай, что ты хотел сказать. — Простите, босс, — Винай замялся, зная, что сегодня глава не захотел видеть ни Кинна, ни Танкхуна, которые хотели его навестить, — к вам пришёл Порче. Я скажу ему, что вы отдыхаете… — Нет, — прохрипел Корн, по его лицу мелькнула змеиная улыбка, — пусть войдёт. Помоги мне подняться повыше. Винай отрегулировал кровать, приподнимая повыше изголовье и, поклонившись, вышел в коридор. Он совершенно не понимал своего начальника, тот отказал во встрече старшему и среднему сыну, но вызвал Кимхана, хотя тот совершенно не рвался на встречу с отцом. А теперь Корн захотел поговорить с Порче, хотя раньше никогда не проявлял желания его видеть. Всё это было странно. *** Ким нёсся по лестнице, перепрыгивая по две-три ступеньки за один прыжок, в голове билось только одно: «Только бы успеть!» Не обнаружив Порче ни в своих апартаментах, ни в его комнате, и получив от охраны невразумительное объяснение, что хозяин отправился на первый этаж и не взял с собой охрану, он почему-то очень сильно обеспокоился. Конечно, Порче мог быть в тренажёрном зале, в тире, мог пойти навестить брата, но Кимхан не стал дожидаться возвращения любимого, а сам пошёл его искать. И только тогда, когда с помощью Арма были проверены все камеры в доме, то выяснилось, что его любимый был у Корна, а потом отправился на крышу особняка. Порче сидел на коробе, закрывающем от дождя огромные блоки кондиционеров, обслуживающих особняк, и явно не собирался прыгать вниз. — Я тебя ищу по всему дому, — бесшумно подойдя к парню, Ким взял его за руку, — что ты здесь делаешь? — Я раньше часто бывал здесь, когда нужно было успокоиться, — Порче спрыгнул с короба и, прижавшись к любимому, по-кошачьи потёрся о его плечо. — Отец тебя расстроил? Что он сказал? — Я ему не нравлюсь, — грустно улыбнулся Порче. — Зато ты очень нравишься мне! — Ким впечатал в себя любимого и нежно поцеловал в губы. — Давай сбежим из особняка, хотя бы на одну ночь! — Порче схватил Кима за руку и решительно потащил его к двери, ведущей на лестницу. Уже через несколько минут они, держась за руки и заливаясь весёлым смехом, как нашкодившие мальчишки, выбежали на парковку и, усевшись в первую же попавшуюся им на глаза Maserati, в которой были ключи, быстро выехали за ворота, чуть не наехав на охранников, куривших недалеко от входа. — Куда мы едем? — Порче давно не было так весело. — Ко мне, в лофт, — Ким взял любимого за руку и крепко сжал длинные тонкие пальцы, — ты ведь никогда у меня не был. — Хорошо, поедем, — что-то такое было в голосе Порче, Ким был совершенно уверен, что тот что-то задумал. Апартаменты Кинна и Порша. Порш обеспокоенно наблюдал за любовником, бутылка виски уже подходила к концу, но пил Кинн явно не из-за желания повеселиться. — Кинн, хватит! — Порш забрал у любовника бутылку, — когда твоему отцу станет лучше, он тебя обязательно позовёт. — Он не хочет меня видеть, — обиженно пробурчал Кинн и, поняв, что допить ему не дадут, плюхнулся на диван и пожаловался, — он плохо себя чувствует, но Кимхана и Чана позвал. — Иди сюда, — Порш, устроившись на диване, потянул любовника на себя и, устроив его голову на своих коленях, стал нежно гладить по волосам, — наверняка для них было задание. — Твой брат к нему приходил, и отец нашёл для него время, — бубнёж обиженного сына становился все тише и тише, и постепенно перешёл в тихое сопение. Порш нежно улыбнулся, продолжая гладить растрёпанные тёмные волосы, нужно было отвести любовника в спальню, но он решил не мешать ему отдыхать. Китисават понимал Кинна, тот изо всех сил старался быть самым лучшим сыном в глазах отца, практически никогда с ним не спорил, даже на небольшой бунт с побегом в дом Порша решился, когда ложь его отца перешла все мыслимые и немыслимые границы. Но за свою преданность и любовь получал только равнодушие или в лучшем случае снисходительное похлопывание по плечу. Танкхун творил немыслимые вещи, превращая дом в цирк, но Корн только снисходительно смеялся, не пытаясь призвать старшего сына к порядку, и на семейных совещаниях его мнение имело такой же вес, как и мнение Кинна. Эгоистичный Кимхан вообще плевать хотел и на семейные дела, и на мнение отца, однако, при этом оставался самым важным для Корна из всех сыновей, тот явно отдавал ему предпочтение как преемнику. Возможно глава клана был прав, считая, что Кимхан лучше Кинна по деловым качествам, но разве не лучше выбрать преемником того, кто действительно хочет руководить кланом? Ведь Кимхан может, если его заставят возглавить клан, просто его уничтожить и снова жить своей жизнью вдали от родни. Поршу не нравился Кимхан, причём, именно из-за его отношений с братом, он очень боялся, что нахальный и эгоистичный младший сыночек Корна скоро бросит Порче, и это разобьёт его брату сердце. — Пусть только попробует, — буркнул нахохлившийся Порш, уверенный, что уж за честь брата он сумеет постоять, что бы там ни говорил Кинн. Лофт Кимхана. Кимхан как преданная собака ходил по своей квартире за Порче, который с огромным любопытством осматривал лофт. Что-то его интересовало, что-то смешило, что-то восхищало. Увидев огромный портрет в кабинете, Порче фыркнул и вопросительно посмотрел на хозяина лофта. — Вик, — объяснил Кимхан, разведя руками, — он говорил, что это помогает ему чувствовать себя более уверенным на выступлениях. Порче засмеялся и вышел на балкон, восхищённо ахнув от открывавшегося перед ним вида на центральную часть города. — Здесь очень красиво, — обернулся парень к Кимхану и, махнув рукой в сторону стойки с гитарами, спросил, — поэтому здесь ты и сочинял песни? — Думаю, что теперь это твоё место для творчества, — усмехнулся хозяин лофта, — ты будешь петь, а я буду руководить клубом и помогать тебе с продвижением песен. — Ты настолько уверен в моём таланте? — Преподаватели в университете считают тебя очень талантливым, да и Ким с Виком так считали, — Кимхан обнял и нежно поцеловал любимого, — ты помнишь, что Ким у тебя украл песню? — Я не против, тем более, что в результате песню всё равно посвятили мне, — он высвободился из объятий и весело сказал, — я хочу есть. Здесь есть какая-нибудь еда? — Я позвоню в клуб и закажу что-нибудь оттуда, — Ким схватился за телефон, у него в квартире, несмотря на наличие достаточно большой кухни, из всей еды был только кофе. Порче присел на высокий барный стул, стоявший посередине огромного балкона. Он, конечно, сразу узнал это место, именно здесь была записана та самая песня, которая круто изменила его жизнь. С того момента прошёл всего месяц, а казалось, что целый год, настолько он сам стал иначе воспринимать жизнь. Его характер несильно изменился, пожалуй, он только стал более смелым и открытым, уже не стеснялся высказывать своё мнение. Изменились его отношения с Кимом и братом, да и с другими людьми тоже. Если раньше мнение окружающих имело для него очень важное значение, то сейчас это было не так. Мнение близких имело значение, но важнее было найти свой путь, и сейчас Порче его ясно видел. Он снова будет поступать в университет, теперь, конечно, уже на следующий год, и его будущее будет связано с музыкой. И в Кимхане теперь он был полностью уверен, ведь между ними не осталось серьёзных секретов. Осталось теперь сделать последний шаг: покинуть особняк так, чтобы это не навредило Киму. — Ты же хочешь быть с Кимханом? — насмешливый голос Корна эхом раздался в голове, — уговори его быть главой клана. Это твой единственный шанс остаться рядом с ним! В словах Корна была угроза, но что именно он собирался сделать? Порче тряхнул головой, завтра он расскажет Киму о разговоре с его отцом. Сегодня не хотелось портить ни прекрасный вечер, ни ночь, на которую у Порче были большие планы.