Дочь бога войны

      Девочка бежала по полю высокой травы, раскинув в стороны раки и проводя ладошками по стебелькам пшеницы. Солнце было высоко в небе и дарило маленькому человечку свое тепло. Ветерок нежно раздувал темные локоны, что выбились из косы и обволакивал нежным ароматом свежей травы и диких цветов. Вдалеке послышался крик, и девочка остановилась. Ласковые руки матери нежно легли на талию дочери и закружили. Заливистый, звонкий девичий смех разрушил пение ветра и…       Дея!       Золотые глаза раскрылись и на секунду в них можно было увидеть тень прошлого, что было так свежо после развеянного сна. Шатенка еще секунду смотрела почти не видящим взглядом в деревянный потолок, пока понимание не обрушилось на нее.       «Она не дома», - грустно подумала Дератея, выпутываясь из одеял и поднимаясь с постели. Картинки прошедшего дня замелькали перед глазами, окуная не до конца очнувшийся от сна разум в настоящее. Она в Асгарде, царстве Богов, и является она гостьей или пленницей – один Один знает. Больше всего пугает знание, что она дочь Бога, который по легендам уничтожил целый пантеон ее родной страны.       - Дея!       Крик нежданного гостя повторился, и девушка поспешила к двери, что вчера она заперла на столь не надежный засов. Дверь скрипнула и из-за нее показалась Труд, что окинула ее недоумевающим взглядом.              - Доброе утро, - тихим и немного хриплым от сна голосом поприветствовала Дея своего единственного в нынешних обстоятельствах друга, улыбнувшись самым уголком рта.       - Утро? Почти обед! Собирайся скорее, я покажу тебе город и немного введу в курс событий.       - Обед!? Эм, хорошо, – девушка пропустила рыжую в комнату, а сама с выбранным наугад нарядом поспешила скрыться в ванной.       Быстро умывшись и расчесав волосы, девушка одела платье, которое оказалось синего цвета, со шнуровкой на груди и разрезами по краям юбки до самого бедра. Под него Дея не стала одевать еще одной юбки, как предполагал фасон и здешняя мода, а выбрала кожаные штаны и сапоги. Выйдя из ванной, шатенка встретилась с взглядом Труд, что оценивала ее наряд и, кажется, была довольна выбором гостьи.       - А ты шустрая. Идем?       - Да.       Через пару минут девушки стояли на площади перед самым чертогом Одина. На улице была прекрасная погода и ясное солнышко. Труд быстрыми шагами повела Дею вдоль магазинов, оружейных и площадок для тренировок, пока они не оказались в жилом районе. Тут и там сновали люди, дети и все было похоже на обычную деревню, если не считать более легкой и чуть более опрятной одежды, нежели у жителей деревни ярла Бъерна. Люди казались счастливыми, дети сытыми и здоровыми.       Местные войны, которых Труд в разговоре назвала Эйнхериями, тренировались с валькириями на поле. Как объяснила дочь бога грома, они были павшими воинами, которых воскресил и вернул к жизни сам Один. Они куда лучше обычных воинов, потому как не знают ничего, кроме веры в свое дело и неудержимой ярости на поле боя.       По пути в лавку, в которой девушку ждал заказ, гостья расспрашивала рыжую об Асгарде, местных жителях и стене, что окружала их со всех сторон твердой земли. Юная воительница отвечала на вопросы, но девушка сразу поняла, что знания внучки Одина ограничены лишь малым. Про стену она говорила меньше всего, ссылаясь на своего дядю как «лучшего рассказчика про его же работу». Мучить и дальше Дератея девушку не стала, а потому оставшийся путь они провели в тишине.       - Сейчас заберем мои наручи и пойдем на тренировку. – сказала Труд, залетая в комнату с кучей прилавок и встречаясь взглядом с хозяином.       - Госпожа Труд! Рад вас снова видеть. Что сегодня желаете? – воскликнул мужчина с седой бородой и карими глазами за прилавком лавки, в которую девушка повела Дератею.       Магазинчик мужчины, которому на вид было от сорока пяти до пятидесяти лет, был не большим, но уютно обставлен и манил к себе глаза прохожих. По всюду лежали изделия из кожи и металла, парочка ножей, но больше всего было представлено секир, молотов и мечей. Дея видела такие лавки и раньше, но обычно их держали при кузне. Взгляд золотых глаз зацепился за тонкий ремешок из кожи, на котором в свете солнца сверкала металлическая ручка маленького кинжала. Заинтересованный взгляд девушки не утаился от глаз опытного торговца.       – Ваша подруга заинтересовало что-то конкретное?       - Дея? – Труд перевела взгляд на девушку, что, не отрываясь смотрела на изделие, висевшее почти в самом углу прилавка, словно специально спрятанное от посторонних глаз. – Что-то приглянулось?       - Оу, нет. Просто… интересная работа.       - Вы правы. Работа и вправду интересна тем, что выковал ее не известный мастер. – Торговец поспешил снять ремень и протянул гостьям, что бы те лучше рассмотрели лучший, по его мнению, товар в его лавке. – Кинжал был выкован из серебра с примесью золота наивысшего качества и закален молнией чужого бога. Кожа этого ремня тоже имеет свою историю. Нити, что плетут узор, вот здесь – золото.       - Слишком мелкий для полноценного оружия и красивый для разделочного ножа. Скорее сгодится как украшение на стену, Виго, - проговорила рыжая, вытаскивая тонкое лезвие и делая несколько движений. – И лезвие очень тонкое, как по мне. Таким разве что туши разделывать.       - Хочу заверить Вас, лезвие не уступает в прочности даже вашему лучшему мечу, но винить вас за сомнения не в моей привычке. У всех свои вкусы, моя госпожа. Мне кажется, миледи оценила его… изящность.       - Он прекрасен, господин Виго. Мало видов оружия возможно сделать поистине прекрасными и при этом сохранить их смертоносность. – спокойно ответила Дея, забирая холодное оружие из рук богини. Рукоятка кинжала, на удивление, идеально легла в ее маленькую ладонь, а сам кинжал оказался достаточно легким и отлично сбалансированным. Провернув лезвие в руке и замахнувшись им, девушка почувствовала связь с ним, но потом поспешила вернуть его продавцу. – Надеюсь, вы найдете того, кто по достоинству оценит данную работу.       - Кажется, я его уже нашел. Леди Труд моя постоянная гостья и потому позвольте сделать вам подарок. Он висит уже не один десяток зим на той витрине, и вы первая, кто заинтересовался им. Он ваш. Берите!       - Я… я не могу его взять. У меня даже нет и монеты, чтобы заплатить за него.       - Виго, назови цену и я отдам… – вклинилась в разговор Труд, но быстро умолкла, как только Виго протянул ей из-за прилавка сверток с ее новым наручнями. Девушка развернула ткань и улыбнулась в ответ торговцу. – Спасибо. Они прекрасны.       - Благодарю Вас, госпожа Труд. И вы, возьмите кинжал. Он ваш.       - Спасибо, господин Виго.       Девушка дрожащими руками приняла тонкий ремешок и ножны с кинжалом из рук старика и крепко прижала подарок к груди. Расплатившись с торговцем за заказ и подкинув пару золотых за кинжал, Труд и Дея отправились на тренировку, в которой рыжая планировала разузнать способности гостьи.       Весь путь, от лавки до арены, девушка не отпускала гладкую и теплую кожу ремешка, что теперь покоился на ее талии. Сила кинжала, что отражалась легким покалыванием в подушечках пальцев, казалась шатенке знакомой и даже… родной.       Дея не любила открытые спаринги. Особой силой, что помогла бы ей побороть десяток воинов, в ней никогда не было, а потому в разных не предвиденных ситуациях ее спасала лишь ловкость рук, меткость и хитрость. Она и раньше тренировалась со своим братом и дядей, но они лишь учили ее правильному владению ножом, не более. К счастью, Труд не ожидала от нее хорошей боевой подготовки и начала с простой проверки ее знаний. Еще в лавке она заметила отточенные и плавные движения с кинжалом, а по рассказу отца, чужестранка не плохо управлялась луком.       К их тренировке подключилась и Гна с ее рядовыми валькириями, что сперва наблюдали из далека, подмечая ловкие и плавные движения гостьи, а после и сами предложили пару уроков. Дея знала, что Валькирии – это, своего рода, элитный отряд самого Одина, превосходят силой который разве что Боги. Младшие валькирии сражались грозно, не давая и шанса на ошибку, но каким-то чудом Дее удавалось достаточно долго парировать их атаки, а потом даже наносить свои.       - У нее не плохо получается, правда? – спросила Труд, остановившись рядом с королевой валькирий, что внимательно наблюдала за тренирующейся чужестранкой и своими подчиненными. В силах своих солдат она была уверена, ведь даже дочь Тора не всегда могла противостоять им и прибегала к магии. Девушка же, что еще два или три часа назад неумело размахивала мечом и училась держать удар, сейчас спокойно отражает все удары, соблюдает положения ног для лучшего парирования и смогла бы посоперничать даже с самим Хеймдаллем. Все-таки кровь отца, бога войны, хоть и бывшего, играла в ее венах, в этом королева Валькирий была уверена.       - Девушка оказалась способной, ведь как ни как дочь самого Бога войны. – сухо ответила Гна на вопрос рыжей, после чего движением руки остановила бой. – Вы свободны! – крикнула валькирия солдатам и удалилась с поля.       - А у тебя не плохо получалось!       - Правда? Мне кажется они просто поддаются.       За тренировкой девушки и не заметили, как стало вечереть, и близиться время ужина. Собрав и разложив весь инвентарей по местам, обе поспешили в чертог. Сперва они хотели собраться у Деи, но в зале их встретила леди Сиф и увела дочь с собой. Добираться до своей комнаты шатенке пришлось в одиночку. Дорогу она более-менее уже выучило, а встретившиеся по пути служанки подкрепили ее уверенность, подтвердив, что идет она в правильном направлении.       В голове, уже по привычке, она проматывала сегодняшний день и все, что было на тренировочном поле. В душе, златоглазка не знала, поддавались ли ей воительницы или сражались в полную силу, но в чем она была уверена – сегодняшний день и ее бой – это далеко не предел ее сил. Эта неизвестность теперь не на шутку пугала, ведь посчитай Один или же его цепной пес, Хеймдалль, что в ее силах уничтожить Асгард, не сносить ей головы – убьют и глазом не моргнут.       Дойдя до комнаты и закрыв на засов дверь, шатенка поспешила быстро переодеться и уложить растрепавшиеся волосы. Платье было не пригодно для ужина из-за пыли и песка от постоянных катаний по земле и быстро полетело в корзину. Умывшись, девушка выбрала зеленое платье с квадратным вырезом на груди и не большими разрезами до колен на подоле. Кожаный поясок, что шел в комплекте с платьем, Дея решила заменить на пояс с кинжалом, что смотрелся куда лучше.       Поправив платье и заплетя прическу, девушка поспешила на ужин.       Распахнув дверь, Дератея взглядом столкнулась с горящими фиолетовыми глазами Аса. Хеймдалль отражением стоял в дверном проеме своей комнаты, как и девушка на против. Весь день он слышал их с его племянницей тренировку, к которой позже даже присоединились валькирии. Сам бы он не признался, но он удивился, когда после первого боя с воительницами чужачка устояла и даже продолжила тренировки. При их первой встрече она не производила впечатление закаленного в боях или хотя бы в тренировках воина, и он уже готовился к истерике рыжей, и крикам отца за ужином, но все его предположения не оправдались.       С другой стороны, он знал, что кровь бога войны не могла так просто обойти девушку стороной и его догадка сегодня подтвердилась. Хотя это знание еще больше навеивало беспокойства. Три года назад они уже познали ярость чужого бога, лишившего жизней Моди и Магни, а самое главное, Бальдра. И что-то подсказывало, данное яблочко не далеко упало от яблони.       Сейчас причина его беспокойства за Асгард стояла перед ним и большими оленьими глазами смотрела на него, боясь сделать даже шаг. С виду, от богов в ней были лишь глаза, цвет которых был сравним с хофудом, когда тот блистал на солнце, окроплённый кровью врагов. Большей комичности образу полукровки придавала бледная кожа, не большой рост и больше худое, чем стройное телосложение.       - Еще жива после тренировки с Гна? – с усмешкой спросил парень, закрывая дверь, но все так же внимательно следя за реакцией девушки, мысли которой были написаны на ее лице, даже в головушку лесть не нужно.       - Конечно. А с чего бы не быть? – с искренним удивлением спросила девушка, повторяя действия аса и начиная не спеша идти в сторону общего зала.       - Валькирии, к твоему сведенью, никогда не поддаются и сражаются в полную силу. Твоя подружка должна была предупредить, но раз ты здесь, значит ты не так уж и немощна, как кажешься на первый взгляд.       Ответить Дея на слова бога не смогла, ведь Хеймдалль лишь подтвердил ее теорию – сражалась она в пол силы, а ее враги в полную. Шли они почти бок о бок, не разговаривая, но это давало покой не только самой златоглазке, но и богу предвиденья. В зал они вошли вместе, чем сразу же привлекли к себе внимание всех присутствующих. Единственный глаз Одина внимательно, словно заглядывая в саму душу, прошелся по обоим, после чего вернулся к рассказывающей что-то леди Сиф. Тор же, тоже обративший внимание на вошедших, лишь нахмурился и опрокинул в себя очередную кружку меда, вновь переведя не то суровый, не то пьяный взгляд куда-то в сторону. Служанки носились по зале, только и успевая, что подливать напитки в миг пустеющие кружки Тора и леди Сиф, и ставить подносы с едой.       Разойдясь в разные стороны, девушка с асом заняли оставшиеся последние свободные места: Дератея рядом с Труд, Хеймдалль – по правую руку Всеотца, на против златоглазки. Быстро наложив себе в тарелку пару куриных крыльев и овощей, девушка приступила к трапезе, одновременно прислушиваясь к разговору леди Сиф.       Как оказалось, все то время, что они провели с Труд, ее мать ждала юную воительницу в городе, за стеной, предлагая помощь смертным и выслушивая их просьбы. Девушка же посчитала это слишком скучным, и выбрала вместо матери новую знакомую, о чем ни капельки не жалела.       После рассказа блондинки о положении жителей за стеной, Всеотец стал расспрашивать Труд о ее тренировках. Тут у Труд не хватало слов, чтобы во всех красках описать весь прошедший день. Особенно красочно девушка рассказывала о том, какой у Деи талант к боевым искусствам и как всего за пару часов она смогла почти спокойно сражаться с валькириями, лучшими ученицами самой Гна.       - Твои успехи не могут удивлять, Дея. У тебя всегда был талант к изучению чего-то нового? – с не скрываемым интересом задал вопрос Царь Асгарда, заглядывая холодным глазом в самую душу девушки.       - Возможно. Я никогда не обращала на это внимания.       Лжи в ее словах было ровно столько же, сколько и правды. Дея знала, помнила с самого детства, что за какое-либо занятие она не бралась, будь то стрельба из лука или шитье, за несколько часов она могла почти в совершенство овладеть всеми тонкостями данного ремесла. А вот внимания на данное «чудо» девушка и вправду никогда не обращала.       - Хм. Может тебе следует тренировать с Хеймдаллем? – с легким интересом в голосе предложил Один, наблюдая за сыном и гостьей, глаза которой наполнились диким страхом и едва заметной заинтересованностью. - С его предвиденьем не сравнятся даже валькирии.       - Да она против него и трех секунд не протянет! – воскликнула Труд, защищая подругу. Она прекрасно знала, каким может быть ее дядя, особенно, если поймет, что его противник и в правду может противостоять ему. Ее саму он всегда «щадил»: оставлял пару тумаков, никогда не пользовался оружием, но даже от его ловких уворотов рыжая умудрялась возвращаться с тренировки вся в синяках и ссадинах.       - Тут я соглашусь с Труд. Разумно ли это, Всеотец? – вклинилась в рассуждение леди Сиф, не скрывая своего волнения в сторону златоглазки. – Девушка подержала меч в руках три часа и из-за того, что валькирии не дрались с ней в полную силу, ее стоит ставить с ним?       - Гна сказала, что валькирии не поддавались! – воскликнула Труд, что заставило девушку напрячься еще сильнее.       Споры между богами продолжались некоторое время, но нить разговора Дея потеряла уже давно. Ее мысли блуждали где-то далеко, проматывая сегодняшний и пытаясь представить завтрашний день, а также пытаясь вспомнить все, что Труд рассказывала о Хеймдалле. Ее собственные знания заканчивались на том, что он бог предвиденья, сын Одина и страж Асгарда. Из сказанного за столом, она поняла, что сильнее валькирий остаются лишь Один и его сыновья.       Все это привело ее к мыслям об отце. Всеотец как-то назвал его «Богом войны», что уже наделяло его не малой силой, часть которой могла передаться и ей.       «Может и вправду мне тогда стоит тренироваться с лучшими?», - размышляла про себя Дератея, переводя задумчивый взгляд с почти не тронутой тарелки на Одина, потом на Труд и Хеймдалля. Вопрос еще долго мусолили, но в конечном итоге последнее слово осталось за царем. Возражать она не стала, и тем более в гостях было бы проявлением неуважения, потому ей лишь оставалось дать свое согласие и с тяжелой головой удалиться к себе в комнату.       К удивлению девушки, ночь прошла спокойно и даже заснула она быстрее, как только уставшая от раздумий голова коснулась мягкой подушки. На утро, что встретило ее солнечной погодой и легким ветерком, так же быстро собравшись и встретившись с Труд уже в зале, за завтраком, который девушка обычно пропускала, они не спеша пошли на поле.       По пути им встречались люди – Асгардцы – день которых еще только начинался. В основном, это были торговцы лавок, что спешили по скорее выложить самый лучший товар на прилавок, до того, как проснется и пройдет по улочке первый покупатель. Но даже увлеченные своей работой и заботами, жители успевали одаривать ее взглядами, смысл которых варьировался от «интересно и диковинно» до «чужачки» и «валила бы от куда пришла».       И Дератея не обижалась на людей из-за их страхов или предрассудков. Она их прекрасно понимала.       Разминалась Дея с Труд, полностью погруженная в свои мысли. Все движения, не смотря на не сосредоточенность на бою девушки, были твердыми и ловкими, точно парировали все удары рыжей воительницы, от чего та даже начала уставать. Даже ей требовалась полная концентрация в боях с тупоголовыми эйнхериями, а сейчас, какая-то неумеха, что еще вчера меч впервые держала, уже даже за боем умудрялась не следит. Не то, чтобы это выводило из себя рыжую, но немного начинало раздражать.       - Как у тебя получается, сражаться и при этом явно думая не о бое? – не выдержав, спросила Труд, нанося последний удар и отходя от шатенки на пару шагов, дабы перевести дух.       - Я… я правда не знаю. Иногда такое чувство, будто до того, как твой меч нанесет мне удар – целая вечность.       - Это… странно. У Хеймдалля есть похожий прием, но он в буквальном смысле замораживает противника и пространство вокруг него, а ты… просто…       - Ты как будто первый день живешь, рыбка, – Раздался голос сверху, от чего девушки устремили свои взгляды на смотровую площадку. Блондин, чьи глаза, сверкая ярким фиолетовым в лучах солнца, скучающим взглядом наблюдали за тренировкой племянницы и «гостьи» Всеотца. Ровной походкой Ас спустился со своего наблюдательного поста, на которой стоял с самого начала тренировки и наблюдал за девчонкой. И, да, он должен был признать, что племянница была не на столько глупа, чтобы не заметить ее силы. – И чего тут удивляться, что ты никак не можешь крылатых одолеть, если уж даже от этой неумехи устаешь.              На слова дяди Труд почти никак не отреагировала, но Дея словно ощутила, как его слова осадком оседают на юном сердце, от чего злость стала расцветать уже в ее. В глазах шатенки сверкнул огонек, который Труд видела каждый раз в глазах своего отца, когда тот встречался с Хеймдаллем. Последний не редко выводил из себя всех окружающих, но все всегда держали себя в руках, потому что знали, чем может обернуться действие.       - Может тогда его высочество соизволит преподать урок недоучке? Или он боится замарать руки? – с не скрываемой злобой задала девушка вопрос блондину, наблюдая за его реакцией.       - Дея, не слушай его. – Труд в секунду преградила шатенке путь, пытаясь отговорить ту от безумия, что всплыло в ее голове, но ярость, закипающая в венах златоглазки, пытаться гасить было поздно. -Лучше давай…       - Нет! – крикнула девушка и задев плечом преградившую ей путь воительницу, направилась к богу предвиденья, чей горящий взгляд не предвещал ничего хорошего. – Может вся это молва о тебе, страже Асгарда, просто выдумки пьяного мужичья?       - Прикуси язык, пока есть чем, - Прорычал Хеймдалль, испепеляя несносную чужестранку взглядом. Давно с ним никто не смел так разговаривать, даже его не путевая племянница знала границы его терпения, а вот незваная гостья походу желала себе билет в один конец до Хеля. Нет, сила в ней была и довольно немаленькая, это он видел прекрасно, особенно когда золотая радужка раскаляется подобно металлу от гнева и практически сияет. Он легко мог читать ее во время ужина, прогулки по городу, которую ей устроила его племянница, и почти всегда он мог слышать ее страх, неуверенность, которые сейчас уступили место гневу и азарту.       - А ты заставь.       Вызов брошен и все, кто стал свидетелями ее слов, замерли, затаив дыхание. Храбрости или глупости, смотря с какой стороны посмотреть, Дератеи было не занимать.       Секунда и золотое лезвие меча, что покоилось в ножнах на поясе Аса, замирает в сантиметрах от шеи девушки, остановленное серебрено-золотым лезвием кинжала. Движения были столь быстрыми, что даже стоявшая позади Труд не сразу поняла, что именно произошло, пока не послышался скрежет и звон металла. Дыхание девушки сбито, но не от ужаса, что сковал бы обычного смертного или не опытного воина, а азарт. Янтарные глаза сияли золотом в свете солнца в противовес которым горели фиолетовые глаза блондина.       Для дочери громовержца прошли минуты, прежде чем орудия расходятся в стороны. Ас с ухмылкой прячет лезвие в ножнах, а девушка удобнее перехватывает лезвие, готовясь к атаке. Сейчас, страх за подругу заплясал дьявольским танец в душе Труд, заставляя неотрывно наблюдать за каждым движением соперников.       Фиолетовые глаза с интересом пробежались по фигурке девушки, после на секунду задержались на оружии, что так изящно смотрелось в руках Деи. Опустив глаза в землю, Хеймдалль усмехнулся, после чего сказал:       - Слишком самоуверенно идти на меня с этой зубочисткой. Или безрассудно.       - Зубочисткой можно и горло вспороть. Главное знать куда бить.       Шаг, движение рукой, но бог предвиденья быстрее. Перехватив запястье шатенки, ас выворачивает руку и направляет кинжал уже на нее саму, но пальцы ослабляют хватку и кинжал летит вниз, подхватываемый другой рукой. Бог предвиденья спокойно увернулся от замаха и продолжил блокировать удары Деи.       Постепенно, их движения становятся на столько быстрыми, что Труд, наблюдавшая за всем в шаговой доступности, не успевала отслеживать кто куда и чем бьет. Так продолжалось до тех пор, пока удачно поставленная подножка Аса не уложила девушку на лопатки, а точным движением ноги блондин не выбил кинжал. Чего Хеймдалль не ожидал, так это ловкого кувырка и попытки девушки ударить ногой в грудь, который он быстро блокировал.       - Ты тут танцуешь или дерешься? – съязвил парень, решив заканчивать сие представление и вытаскивая из ножен меч.       - А я совмещаю.       Кинжал вновь крепко лежал в ладони Дератеи, а дерзкая ухмылка сама расцвела на лице девушки, постепенно выводя из себя стража. Атаки, парирования и увороты начались по новой, с большим напором. Посмотреть на сражающихся бога предвиденья и чужестранку, что еще вчера меч нормально держать не умела, стала собираться толпа валькирий, что должны были начать свою тренировку. Удивление читалось в глазах многих, ведь никто не сумел бы и половину того времени, что сейчас дралась с богом девчонка, продержаться со «светлым богом». Кто-то мог назвать это чудом, удачей или же предвестником беды.       Сама же Дея чувствовала, как сила внутри нее, скрытая все эти годы, начинает пробуждаться. Ее удары были быстры, как и удары Хеймдалля. Ни один не желал оставаться проигравшим, но и победителем выйти пока никто не мог. Чувства были странные, будто златоглазка чувствует само время и замедляет его на столько, чтобы успеть спарировать удар и продумать следующий шаг. Почти каждый их движения оружием они совершали синхронно, от чего звук металла был громче и даже напоминал раскаты грома.       Все шло хорошо, пока чей-то крик не вывел девушку из боевого транса. Звук был громким, но очень далеким, и заставил Дею на мгновение остановиться, а в следующую секунду и вовсе запнуться.       Один шаг блондина и Дея была бы мертва. Ас, предугадавший ее шаг, замахнулся прям по ее шее и от снесенной головы девушку разделяло всего с пол локтя. В голове она уже произнесла последние слова, как вдруг исчез занесенный над ее головой меч, горящие глаза Хеймдалля и испуганный взгляд Труд. В теле, словно от самого сердца, растеклось тепло, что магмой бежало по венам и вот – она лежит, смотря мутным взглядом в голубое небо, а под раскинутыми руками чувствует траву и песок.       Где-то в стороне слышится крик Труд, а дальше была темнота.