Истинный лик Луны окутан тенью

      Ради посещения лавки Острого Серпа пришлось встать раньше обычного, поэтому на службу Морозный Кедр явился уже вымотанным. Тем временем неугомонный сосед оставался бодр и свеж и с первого взгляда подметил изменения в его облике:       — О-хо, господин Кедр! Новые кисти, перстни… Любовь определённо идёт тебе на пользу. А где же новый веер?       — Новым веером я пока не обзавёлся, а старый обронил в реку по неосторожности, — повёл плечом Морозный Кедр, устраиваясь на подушке. — Приходится ждать, пока его вычистят и просушат.       — Нужно было дать ему умереть своей смертью, — покачал головой Лепесток Розы и сморщил хорошенький носик. — Он такой старомодный и совершенно не вписывается в твой образ! Почему просто не взять другой? Только не говори, что у тебя всего один веер.       — Не один. Но тот веер мне дорог, и я предпочитаю носить с собой именно его.       Отсутствие Крысиного Когтя на поясе заставляло вспомнить о Трепаче: наверняка он так же ощущал нехватку руки. Беспокойные пальцы то и дело принимались крутить тяжёлую поясную кисть, поглаживая шнур со спрятанной внутри спицей.       — Моя маменька водит знакомство с отличным мастером, — заявил Лепесток Розы. — Запишу тебе его имя, закажешь новый веер. Скажешь, что от госпожи Глицинии, — скинет пару проблесков. Его работы восхитительны, взгляни!       С этими словами юноша открыл стоявший позади него ларец и извлёк оттуда не меньше десятка вееров разнообразных форм и размеров. Вся эта роскошь немедленно завалила стол Морозного Кедра поверх важных бумаг. Лепесток Розы схватил самый верхний, закатно-алый, раскрыл и принялся хвастливо обмахиваться.       — Нравится? Роспись по шёлку. Беру его с собой, когда есть настроение прогуляться ясным летним вечером… А этот, — указал он на бледно-лазурный, с побегами бамбука, — более строгий, как раз подошёл бы тебе. Не хочешь одолжить? Прекрасно сочетается с тоном твоего лица.       — Благодарю за щедрость, я дождусь своего.       — Какой ты скучный, — фыркнул юноша. — Посмотри хотя бы вот на этот! Шитьё превосходно, не правда ли? Серебряные нити так и сверкают…       Он перебирал сокровища одно за другим, восторгаясь каждым так, словно сделал его собственноручно. Даже Сверчок так не превозносил свои браслеты. Взирая на это гладкое и беззаботное лицо, Морозный Кедр невольно задался вопросом: мог ли Лепесток Розы стоять за покушением, совершённым накануне? Отсыпать серебра случайным головорезам и не продумать до конца план нападения — вполне в его духе. Только зачем? Они, кажется, не в ссоре. Да и стал бы он так беспечно щебетать с человеком, от которого задумал избавиться?       — …впервые показался на приёме в честь… Что такое, господин Кедр? Тебе не интересно? — Большие глаза соседа, похожие на пару спелых вишен, заблестели искренней, почти детской обидой. Морозный Кедр улыбнулся.       — Что ты. Я просто засмотрелся на эту красоту. Все веера хороши, один другого лучше.       — Я знал, что ты оценишь по достоинству! — просиял Лепесток Розы. — Пусть с тобой толком не повеселиться, но вкус у тебя отменный.       Едва ли это он. Мотива нет.       — Жаль, что тебе придётся вновь спрятать всё это. Иначе нас могут отчитать за безделье, — отметил Морозный Кедр.       — Ты прав, — тяжело вздохнул юноша и с неохотой взялся перекладывать веера обратно в ларец. Едва он закончил, как к столу подскочил Шелест Новой Бумаги и заговорщически шепнул:       — Через четверть чаши собираемся и идём поздравлять господина Ворона. Вы не забыли слова песни, что дал вам господин Полоз?       Оба чиновника единодушно заверили, что помнят каждую строчку. Шелест Бумаги довольно кивнул и удалился оповещать остальных.       В условленное время все поднялись с мест, чтобы столпиться в дальнем углу зала, возле стола Сумрачного Ворона. Морозный Кедр предпочёл встать у стены, позади всех, а Лепесток Розы, естественно, пролез в первые ряды. Там же, пунцовый от волнения, топтался и Витиеватый Полоз.       Среди этих людей — ухоженных, важных, с улыбками на сытых лицах — может таиться заказчик нападения. Кто? Шелест Бумаги? Мелкая рыбка рвётся в драконы? Если так, Морозный Кедр ему не мешает. Яблоневый Мёд, что до сих пор бросает на него томные взгляды и зазывает в постель при каждом удобном случае? Поступай он так со всеми, кто ему откажет, это давно всплыло бы наружу. Наёмников мог позволить себе каждый из присутствующих, но ни один как будто не имел достаточно причин. С половиной из них Морозный Кедр лишь приветствиями обменивался. Возможно, виновника здесь нет… но терять бдительность рано.       Слово взял Шелест Бумаги. От лица всех чиновников он поздравил сослуживца со Счастливой луной, расписался в своём глубоком почтении, а затем долго и красноречиво превозносил острый ум, хватку и опыт виновника торжества. Запыхавшись, распорядитель с поклоном вручил Сумрачному Ворону алый конверт и провозгласил:       — Пусть успех и счастье сопутствуют тебе ещё тысячу лун!       Витиеватый Полоз счёл момент подходящим и запел тонким срывающимся голосом. Несколько его приятелей подхватили (даже Лепесток Розы старательно открывал рот, хоть и не всегда впопад), прочие поддержали хлопками в ладоши.       Сумрачный Ворон с честью выдержал испытание и выслушал песню, не изменившись в лице. Когда всё закончилось, он учтиво кивнул.       — Благодарю всех за сердечные поздравления. Ваше внимание лестно и приятно. В обед каждому подадут закуски и вино — выпьем вместе по чашке.       После этого поздравления сделались ещё сердечнее. Затем чиновники стали расходиться по своим делам. Краем глаза Морозный Кедр заметил, как Витиеватый Полоз отводит в сторону Лепестка Розы, хватает его ладони и горячо сжимает. Достаточно было приблизиться на пару шагов, чтобы услышать:       — Я бесконечно ценю твою поддержку, господин Лепесток! Видел, как ты подпевал мне, один из немногих… Как любезно с твоей стороны!       — Пустяки, господин Полоз! Мне в радость поддержать твоё благое начинание, — заверил Лепесток Розы с милейшей улыбкой. Его собеседник нервно облизнул тонкие губы.       — Как думаешь, ему понравилось? Мне показалось, он даже улыбнулся…       — Кто останется равнодушным к столь трогательному подарку? Не сомневайся, он очень рад.       — Какое счастье! — облегчённо выдохнул Витиеватый Полоз и сузил глаза. — Что ж, мне пора. Хочу успеть вручить ему ещё один подарок… личный.       Лепесток Розы проводил его взглядом, заметил внимание Морозного Кедра, приблизился к нему и непринуждённо подхватил под руку. Пыльца наивного очарования осыпалась с его лица — уголки полных губ изогнулись в злорадной ухмылке.       — Этот змей готов унижаться сотни раз, лишь бы поизвиваться у ворона в когтях. Такие непристойности даже при дворе редко увидишь. Он просто жалок.       — Зачем же ты поощряешь его?       — Его благодарность может со временем пригодиться. И потом, наблюдать за ним так забавно!       — Ты никогда не был влюблён?       Вопрос слетел с губ сам собой, однако Морозный Кедр с удивлением осознал, что узнать ответ было бы и правда любопытно. Его сосед вечно совал нос в чужие сердечные дела, но сам как будто оставался в стороне, несмотря на то, что его молодость, красота, богатство и легкомыслие служили идеальной почвой для множества любовных приключений.       Лепесток Розы рассмеялся и игриво шлёпнул его веером по плечу.       — Взгляни на меня получше: я создан для всеобщей любви, а не для того, чтобы влюбляться самому! К тому же, душевные волнения утомительны и крайне вредны для кожи.       Оспорить данное утверждение было сложно.       До обеда оставалось полторы чаши. Работать уже никому не хотелось — все ждали угощения от Сумрачного Ворона. Но неутомимый Шелест Бумаги умудрился охладить всеобщий пыл заявлением, что необходимо сдать ещё по десять проблесков — на сей раз на Счастливую луну главного управляющего.       — Куда так много? В прошлый раз было пять! — сокрушался Лепесток Розы, роясь в кошельке.       — Господин Запертый Сундук нуждается в особом подарке, — развёл руками Шелест Бумаги.       — Ах, вновь непредвиденные расходы… А жалование лишь на новую луну…       Морозный Кедр тоже расстался с проблесками без охоты. Жалование у него было побольше многих, но хранилось не для того, чтобы растрачивать его на такие пустяки. Увы, отказ считался дурным тоном.       Склонившись над бумагами, он устало прикрыл глаза. За всеми этими хлопотами не было времени даже потешить себя воспоминаниями о минувшей ночи. Придётся отложить до вечера… и позаботиться о том, чтобы Сверчок не врывался в его спальню каждые десять капель.       — П-прошу прощения, господин… — задрожал робкий голос неподалёку. Один из слуг — тот, что разбил тушечницу Морозного Кедра в первый день — с поклоном протягивал Лепестку Розы какой-то свиток. — Там посетитель… К кому пришёл, не знает, но по бумагам вроде как к тебе…       Юноша мельком взглянул на свиток и презрительно рассмеялся.       — Твою память поели мыши? Давно пора запомнить, что моя работа — учёт средств на городские нужды. А с этим обращайся к господину Кедру.       Слуга весь сжался, склонился ещё ниже и прямо так, со сгорбленной спиной и опущенной головой, развернулся к Морозному Кедру.       — Моя вина, господин, забыл… Вот…       Что с ним не так? Взрослый мужчина — на вид его ровесник, если не старше — а теряется, как столунный мальчишка. Неуклюж, правда, но это не повод унижаться до такой степени.       — Благодарю, — невозмутимо отозвался Морозный Кедр и развернул свиток. «Зверолов». Имя незнакомое. Быть может, очередная маска? Сердце заворковало в груди, но хозяин запретил ему радоваться раньше времени. — Проси.       — Слушаюсь, господин!       Слуга бросился к выходу, чтобы встретить гостя. Им оказался крепкий парень с кустистыми бровями и массивным подбородком. Глаза чадили враждебностью. Нет, они точно не встречались прежде.       Зверолов грузно опустился на циновку и буркнул:       — Заказ я выполнил. Деньги давай.       Затылок точно пронзило ледяной иглой. Уголки губ Морозного Кедра дрогнули в сдержанной улыбке.       — Ты оговорился, уважаемый. Не заказ, а условие выплаты. Деньги получишь, как только предоставишь всё необходимое.       — Мне некогда с тобой возиться. Где мои деньги? — повторил молодчик сквозь зубы.       Плохо дело. Новичок, правил не знает, ещё и голос повышает. Лепесток Розы наверняка навострил свои длинные уши. Сейчас бы Коготь пригодился — и руки занять, и охладить пыл ретивого гостя. Впрочем…       Пальцы бесшумно сняли с пояса одну из новоприобретённых кистей. Острая спица коснулась колена Зверолова под столом. Тот вздрогнул.       — Какого…       — Вероятно, тебе не вполне разъяснили порядок, — проговорил Морозный Кедр и слегка надавил. — Деньги положены лишь тем, кто соблюдает правила. Бумаги, будь любезен.       Посетитель помрачнел ещё сильнее, но на сей раз промолчал и нехотя вытащил из-за пазухи остальные документы. В одном из свёртков, небрежно замотанное в ткань, лежало доказательство выполненной работы. Рассмотрев его, Морозный Кедр бесстрастно поднял взгляд на собеседника. Следа от верёвки на шее не наблюдалось.       — Должно быть, ты прибыл издалека?       — Тебе это знать не нужно! — огрызнулся Зверолов.       — В любом случае советую соблюдать осторожность. Для твоего же блага.       — Держи советы при себе. Иначе нарвёшься.       Тяжёлый случай. Нужно взять этого парня на заметку.       Когда гость наконец удалился с добычей, Лепесток Розы высунулся из-за перегородки и вытаращил глаза.       — Вот грубиян! Можно подумать, не крестьянин, а разбойник из тёмного переулка! Почему ты не поставил его на место?       — Люди подобного склада не любят давления, он мог разозлиться. Ушёл, и слава Луне.       — Твоё терпение неисчерпаемо, господин Кедр, я восхищаюсь тобой. — Сосед почтительно сложил руки перед собой. — И всё же, на мой взгляд, стоило позвать стражу. И самому наподдать хорошенько под конец…       Если бы всё в жизни было устроено так просто, как в голове этого юноши, подлунный мир был бы прекрасен. Увы, всё несколько сложнее.