Истинный лик Луны окутан тенью

      (105 лун назад)       Деревушка у самой границы провинции Скрипящих колёс жила по понятным, издревле установленным законам: подъём с рассветом, многочисленные дневные хлопоты, скромные трапезы в кругу семьи, а чуть только солнце скроется за горизонтом — время отправляться на покой. Когда на тёмное небо высыпали драгоценные звёзды, свет в домах угас, и улицы окутала благодатная тишина. В такую пору честный человек из дому не выйдет — разве что пылкий юнец вздумает тайком подобраться к окошку старостиной дочки, рискуя нарваться на тумаки.       Человек, крадущийся между спящих домов, действительно был молод, лун двухсот с небольшим, но дочь старосты его не интересовала. Он крепко сжимал под рубахой мешочек с едой и парой монет и отчаянно жаждал поскорее выбраться за пределы деревни.       Ноги от волнения заплетались. Узел длинных волос растрепался, пряди липли к мокрому лбу и щекам. Вор остановился перевести дух и зажал рот ладонью, оглядываясь. Тихо, даже собаки не всполошились. До ворот осталось всего ничего. За ними река, пересечёт её — и точно не догонят, даже если хватятся. Достать бы ещё лодку или плот…       Перемахнув через забор, юноша позволил себе выдохнуть, но задерживаться не стал и припустил по склону прямо к реке. Мирные воды манили своей чернотой. Беглец ступил на чахлую прибрежную траву. Сам не переплывёт — далеко. Он сощурился, с надеждой вглядываясь во тьму. Хвала Лунной сфере, лодка! Большая, крепкая, с навесом и плоским дном. Теперь точно спасётся.       Но радость быстро угасла, стоило приблизиться к лодке на расстояние пяти шагов. Отсюда вор смог разглядеть фигуру, развалившуюся на дощатом дне. Похоже, рыбак решил вздремнуть прямо здесь. Его худые руки были раскинуты в стороны, под надвинутой на лицо соломенной шляпой блестела седая борода.       Юноша стиснул зубы и кулаки. Нет, нападать и отбивать лодку силой он ни за что не станет. Кражи — одно, просто деваться некуда, но причинять вред невинным… Может, рыбак согласится перевезти его за деньги? Так было бы лучше им обоим. Нервно покосившись в сторону деревни, молодой вор подступил к борту и кашлянул.       — Уважаемый… Добрый господин…       — А? — встрепенулся старик, взмахнул руками и торопливо сдвинул шляпу на затылок. Узкие глаза на загорелом лице казались лишь ещё одной парой глубоких морщин. — Кто здесь? Чего надо?       Вор подступил ближе, чтобы рыбак смог рассмотреть его в неверном лунном свете. Придал голосу спокойное уверенное звучание:       — Я всего лишь одинокий путник, направляюсь в столицу. Не мог бы ты перевезти меня через реку?       Даже не соврал, если подумать.       — На кой тебе в такую темень плыть? — проворчал старик надтреснутым голосом. — Попросился бы на ночлег, а уж с утра…       — Мне нужно переплыть реку сейчас, чтобы к рассвету войти в город Алого флага… Меня там очень ждут.       Это уже враньё, но раскрывать всю правду нельзя. Старик насупился, пожевал обветренные губы. Вдруг хмыкнул:       — Тебя ждут? Или того, что под рубахой прячешь?       Попался. Что ж, догадаться было несложно. Незадачливый вор поджал губы и тихо проговорил:       — Я заплачу тебе. Прошу, помоги.       Подобная просьба в его положении звучала глупо и неуместно, но что ещё делать? Если повезёт, старик сжалится. Если же нет… придётся всё-таки драться.       — Ладно, полезай, не зазря же будил, — неожиданно согласился старый рыбак и поднялся, опираясь на весло.       Так просто? Теперь сам вор замешкался, с недоверием поглядывая на добровольного помощника. Не испугался голоса в ночи, не поднял тревогу из-за краденого… Странный. Или сам из детей новолуния?       — Идёшь или как?       Страх остаться на месте и быть пойманным пересилил. Юноша поспешно забрался в лодку и опустился на узкую скамью. Рыбак зажёг фонарь, отвязал колышек, умело оттолкнулся веслом от берега, и судёнышко с плеском вторглось в шёлковые речные воды.       Добыча за пазухой прожигала грудь. Прижав к себе мешок, вор поднял глаза на худую спину старика. Тихий какой. Пожилые обычно любят поболтать, порасспрашивать, молодость вспомнить, а этот молчит, даже песенок не насвистывает. Ждёт удара в спину? Или напротив, готовится ударить сам? Поселение осталось позади, а тут «путник» с чужой поклажей. Треснуть веслом по голове, мешок отобрать, тело скинуть в реку — вот и вся премудрость…       Пальцы стиснули борт. Великая Ночь ему в глотку, ведь и сбежать некуда. Разве что первым в воду прыгнуть, но тогда и добыче конец. Или зря он? Надумывает? Пора стать хитрее, искуснее, чтобы потом не трястись после каждой кражи.       Весло бесшумно покинуло реку и легло на дно вдоль борта. Плечи вора сковал холод. Нет, не надумывает. Эх, надо было ещё на берегу этого «рыбака» камнем в лоб угостить.       Старик медленно повернулся, но противник уже подготовился — швырнул мешок за спину, к корме, и бросился вперёд. Рыбак ниже его, совсем тощий, от одного удара за борт вылетит. Юноша выставил руки перед собой, уверенный в победе, но враг уклонился с поразительным проворством, без труда развернувшись на узком деревянном носу. И вывалился бы вор из лодки по собственной глупости, если бы талию не обхватила тонкая рука. Тонкая, но весьма сильная.       — Прежде благодарность тебе давалась куда лучше, — раздался над ухом голос, далёкий от старческого скрипа. Тихий, бесцветный, таинственный…       — Ты?! — Юноша вывернулся из хватки, выпрямился и без стеснения разинул рот, взирая на собеседника. — Нет, быть не может! Я совсем не узнал тебя!       — В том и суть.       Улыбка «рыбака» излучала простодушие и сердечность. Его внешность, одежда, повадки, речь — всё безупречно соответствовало образу. Трудно было поверить в то, что под искусной маской скрывался человек намного моложе. Человек, который убил бывшего хозяина юноши и явился безликой тенью в его каморку.       Уже после побега будущий вор столкнулся с ним вновь — он скрывался за прилавком на рынке, под личиной сытого, довольного жизнью помощника пекаря. Не намекни он сам на их знакомство, остался бы неузнанным. Его мастерство перевоплощения восхитило беглеца до глубины души, и это чувство окрепло при следующей встрече, когда ночной убийца притворился погонщиком лошадей. Темнолицый и грубый, он походил на пекаря не более, чем волк на бабочку. Теперь он пожилой деревенский рыбак. Немыслимо.       — Как ты нашёл меня? — продолжил юноша, восторженно глядя на знакомого незнакомца.       — Приметил на постоялом дворе в городе Рисового стебля. Решил поздороваться. Здравствуй, — отозвался фальшивый старик и нахмурился. — Значит, всё же решил следовать за Новой луной?       Вор потупился.       — Хочу попасть в столицу как можно скорее. Нет времени искать работу…       — Я не виню тебя, это было бы лицемерно. Просто хочу предупредить. Дорога эта тёмная, повсюду камни. Не полагайся на удачу слишком сильно, её свет изменчив и может угаснуть в любой момент.       — Спасибо. Я запомню.       Такая покорность позабавила рыбака. Он коснулся сморщенной ладонью плеча собеседника и заметил с усмешкой:       — Надо сказать, боец из тебя так себе.       Юноша неловко засмеялся.       — Это правда. Предпочитаю бежать, а не драться.       В складках век старика сверкнула горькая печаль, но пропала через долю мгновения. Убрав руку, он серьёзно заметил:       — В жизни не всё идёт так, как задумано. Нужно уметь защитить себя.       — Научишь меня? — с надеждой вскинул голову вор.       Этот удивительный человек, без сомнения, лучше всех знает, как противостоять опасностям жестокого мира. Его уроки точно окажутся полезными. Новоиспечённый наставник качнул головой и подтолкнул ученика к середине лодки, для большей устойчивости.       — Прежде всего во время боя ты должен быть собран. Никогда не бросайся на людей сломя голову, — начал рыбак, мягко удерживая юношу за плечи. — Твоё главное оружие — не кулаки, а глаза. Изучай, оценивай, принимай решения в соответствии с тем, что видишь. Если всё же придётся бить, держи руку вот так.       Ненастоящая кожа была прохладной и плотной на ощупь. Лунный свет превосходно очерчивал все складки и пятна. Интересно, какие у него руки на самом деле? Наверное, крепкие, но не слишком крупные, чтобы помещались в перчатки разных размеров. И пальцы у него должны быть тонкие, ведь толстые сложнее замаскировать…       — Ты слушаешь? Попробуй.       Засмотревшись, юноша пропустил мимо ушей добрую половину объяснений, но положился на случай и ударил воздух кулаком. Лодка качнулась под ногами, и рыбаку вновь пришлось подхватить ретивого бойца, уберегая от падения.       — Не усердствуй так, мы всё же посреди реки, — напомнил он. — И не вкладывай столько силы в замах — не останется на удар. Давай я покажу.       Старик отступил на шаг, вскинул тонкие руки с грацией сокола, расправляющего крылья для полёта. Бедная одежда, шляпа с прорехами, морщинистая маска — всё утратило смысл, ибо юноша совсем перестал замечать их. Образ рыбака затмила смертоносная красота движений, лёгкость шагов, равномерная череда вдохов и выдохов в ночном безмолвии.       Это не человек, а демон. Всезнающий, безымянный, тысячеликий. Он всегда скрывается в тени, но в нужный момент оказывается рядом, как по волшебству. Он умеет пугать до дрожи, но может и очаровывать до сбившегося дыхания. Он…       Ребро жёсткой ладони ощутимо врезалось в шею.       — Просил научить, а сам звёзды считаешь? — прошелестел рыбак. Его глаза насмешливо чернели из-под шляпы. Сердце юного вора утонуло в двух безлунных прорубях и забилось, как рыба в сетях. Не удержавшись от улыбки, он перешёл в наступление.       Терпение учителя казалось неисчерпаемым. Успокаивающе ровный голос давал полезные советы, руки аккуратно направляли удары в нужное русло. От наставлений было бы больше пользы, если бы от каждого касания в затылке не разгорался пожар, но над ним юноша был не властен.       «Дурень! — мысленно корил он себя, с трудом уклоняясь от очередной безукоризненной атаки. — Ты не знаешь о нём ничего. Молодость, сила и талант ещё не означают красоту. Нельзя же так бездумно увлекаться!»       Но себя не обманешь. Ночной убийца увлёк его, будучи всего лишь бумажным призраком в тёмной комнате. Как можно остаться равнодушным к касаниям его рук, к блеску глаз, к линиям гибкой талии, проступающей под складками одежды во время движения?..       Новый удар нацелился в грудь. Вместо того, чтобы уклониться, молодой вор поднырнул под руку наставника, поймал его шею в сгиб локтя, закрыл глаза и наконец поддался безрассудному порыву.       Губы фальшивого рыбака были сухими и холодными, как сброшенная змеёй кожа. Долгие странствия уже открыли юноше тайны поцелуев и прочих плотских утех, но напирать он не посмел. Просто прильнул всем телом, ловя крупицы нечаянной близости, затем отодвинулся и пытливо заглянул в бездонные глаза. Из узких провалов веяло бесстрастным холодом.       — Что ты делаешь?       Вор с трудом растянул губы в беспечной улыбке.       — Благодарю наставника за ценные уроки.       Наставник бережно накрыл его ладони своими и отстранил. Отошёл к носу лодки. Неторопливо поправил шляпу.       — На изготовление одной такой маски уходит не одна луна. Ты мог повредить её.       — Прости. В следующий раз буду аккуратнее.       — В следующий раз? — эхом повторил рыбак и потянулся за веслом. Оно осторожно пронзило поверхность воды, и лодка направилась дальше.       Как будто ничего не произошло.       Как будто ничего не произойдёт и впредь.       Вор смотрел в спину убийце, чувствуя, как холодеют кончики пальцев. Всего одна ошибка — и хрупкий миг единства сменился отчуждением. У них обоих нет причин всецело доверять друг другу, но оставлять всё вот так ни в коем случае нельзя.       — Я… — Юноша встревоженно размял пальцы. — Прости меня. Я поступил необдуманно. Теперь ты будешь избегать меня?       — Это наилучший выход, — невозмутимо откликнулся рыбак. — Я всё равно не смогу защищать тебя всё время, как ты хочешь.       — Я хочу не этого.       — Тогда чего?       — Учиться у тебя. Вдохновляться твоим мастерством и… тобой, — выдохнул молодой вор, собравшись с силами.       — Ты не знаешь меня. И поверь, это в лучшему, — заметил старик чуть мягче.       — Мне не нужны ни твои секреты, ни твоя личность. Можешь и дальше скрываться за сотнями масок — клянусь Луной, я не стану просить о большем, — заверил юноша и опасливо шагнул вперёд. — Просто не исчезай. Приходи, когда захочешь, и уходи, когда понадобится, этого достаточно. И потом… ты только что обучал меня не без удовольствия, разве нет?       Убийца наконец обернулся. Вздохнул совсем по-стариковски, покачивая головой.       — Ты всё такой же упрямый.       — Ошибаешься. Я стал ещё упрямее, — довольно оскалился юный вор. — Позволь доказать тебе это при следующей встрече.