Первая любовь не всегда = единственная.

*Вэй Ин, перед приездом на каникулы* (конец декабря примерно)

Вэй Ину неловко, он вот так оставил Мяньмянь одну в праздновать новый год и проводить каникулы, но не мог найти в себе ни капли желания оставаться далеко от Ванцзи все зимние каникулы, и тем более, тусить в новый год в чьей-либо компании, кроме ее. Он не видел Лань Чжань уже много недель, и скучал безумно. С наушниками в ушах наблюдая за однообразным пейзажем за окном поезда у него есть много времени, пока он едет, чтобы подумать в одиночестве, что Усянь и делает: от первой своей встречи с Лань Ванцзи и до сегодняшнего дня - это был трудный путь полный препятствий для них обоих, постоянная проверка, чья же выдержка в итоге окажется слабее, кто сдастся первым и выйдет из дома с чемоданом; да, они с Лань Чжань были вынуждены двигаться долго, медленно и тяжело, прежде чем пришли к тому, что у них было сегодня. И именно поэтому Вэй Ин все время в нерешительности кружил рядом с Ванцзи, отрицал чувства, делал шаг вперед и сразу два назад. Все дико боялся предпринять какой-то по-настоящему значимый ход. Потому что влюбиться в мачеху очевидно было далеко не похоже на лёгкую прогулку по парку. Поэтому Вэй Ин периодически пытался всеми своими жалкими силами бороться с собой, со всеми своими неправильными чувствами и желания, но, ах, было бы все так просто... Отражение Вэй Усяня в окне насмешливо усмехнулось, когда хозяин, казалось, вспомнил кое-что особенно "забавное". Усянь в этот момент думал о том, как еще весной, прямо перед окончанием школы, когда броски под холодный душ перестали хоть как-либо помогать, Вэй Ин начал думать о том, чтобы найти кого-нибудь. Человека, с кем он воплотил бы в жизнь все его грязные мысли о мачехе. Кто-то, кто перекрыл бы лицо Лань Ванцзи в его голове. И вот в период с их с Ванцзи первого поцелуя и до начала его отношений с Мяньмянь, он несколько раз даже сделал это, так сказать, применил на практике все трюки, которые выучил при дружеской помощи Мяньмянь: пара поцелуев с одноклассницей; пара минетов, сделанных ему хорошенькой брюнеткой в сентябре, его однокурсница; и одна встреча с девушкой из тиндер, по имени Майу, со странным фетишем к девственникам и анальному сексу, о котором он узнал чуть позже. Естественно, у них с этой странной девушкой не случился проникающий секс, потому что, видимо, мачеха была единственной женщиной, на которую его член был согласен встать в любое время и при любом фетише, а в свою задницу, Усянь, пускать эту странную девушку из тиндер с ее страпонами, категорически, отказался. Ни на секунду не соблазнила его идея быть насаженным на искусственный пенис самому. Но, когда Майу встала на четвереньки и предложил научить как подготовить кого-то к анальному сексу своими пальцами, Усянь задержался с ней. Майу кончила с четырьмя пальцами Вэй Ина в ее заднице. Все эти практические уроки хоть и оказались познавательными, но не выбросили мачеху из его головы. После каждого интимного контакта с кем-либо, ему приходилось спешить домой, чтобы встать под обжигающий душ, потому что он чувствовал себя грязным. Какими бы прекрасными не были те люди, которые помогали ему познавать свою сексуальность, заканчивалось все одинаково - ощущением тошноты. Они не были Лань Чжань! И, как бы абсурдно не звучало – а чувство вины именно абсурдным и было, ведь они никогда не были с Ванцзи парой -  Вэй Ин чувствовал себя мерзким предателем и изменщиком за то, что касался этих людей. Даже начавшиеся где-то в середине сентября этого года романтические отношения с Мяньмянь, как бы много усилий он не прикладывал к ним, полностью проиграли его истинной любви. В итоге, результат таков, что, чтобы Вэй Ин не предпринимал, мечты не прекратились. Более того, они стали насыщеннее. Все полностью вышло из под контроля. Его мечты взяли и превратились в ненасытных монстров. Абсолютно автономные и чудовищно сильные, они жаждали сожрать Лань Ванцзи, интегрировать ее в кровь Усяня, чтобы всегда была рядом. И монстры эти уже выросли до таких огромных размеров, что начали выглядывать из под метафорической кровати, под которой жили, потому что темной части Вэй Ина стало мало одних снов. Неважно решил ли он забыть о Лань Чжань, неважно, что он начал встречаться с другой девушкой, мысли о Лань Ванцзи не отпускали. Следовало уже признать наконец, все у него к мачехе серьезно и надолго - такая любовь, которая на века; и в счастливые и грустные времена навсегда вместе! Другие люди не смогут уже войти в его сердце, как бы великолепны они не были. Ему придется поговорить с Мяньмянь, когда он вернётся с каникул. Он не мог и дальше выносить это чувство вины внутри себя по отношению к ней. Пора быть порядочным парнем и прервать все между ними, потому что, ну, ничего не получится у них, Вэй Ин теперь уверен в этом на все 100500%. Ло Цинянь отличная девушка, но, видит вселенная, несмотря на все усилия с его стороны, его сердце не принимает ее, как свою половинку. Да и что он, черт возьми, думал, что делал, отравляя свою и чужие жизни, своими бессмысленными попытками насильно вызвать внутри себя чувства к другим людям, которые ну просто никак не могли родиться для них внутри его моногамного сердца. Как же легко стало на душе Вэй Усяня, когда он принял тот факт, что начинал и заканчивал каждый день, думая о мачехе. Он подозревал, Мяньмянь тоже догадывалась обо всем на его счет, его подруга девочка умная, как бы хорошо не играла дуру, да и вообще, Мяньмянь нужно было быть совсем слепой, чтобы не видеть, что он не совсем "герой ее романа". Взять хотя бы во внимание то, как часто он забывался и застывал в середине дела или разговора с Мяньмянь, засмотревшись в точку перед собой и задумавшись о Ванцзи, либо те случаи, когда он случайно и не единожды оговорившись, называл свою нынешнюю девушку, именем мачехи - кстати, ему следует извиниться перед Мяньмянь за это тоже, некрасиво получилось, может быть, он мог бы купить ей красивое и дорогое украшение, Мяньмянь их любит. ---- Вэй Ин доехал и весело проводит свои каникулы с Ванцзи. Сегодня у них очередная совместная прогулка, они никуда не спешат и искренне наслаждаются приятным днем вдвоем. Выбрав знакомое кафе по пути, они занимают столик у окна. Мгновенно рядом с ними появляется улыбчивый молодой официант, которого Вэй Ин сразу ненавидит за то, что отнял внимание Лань Чжань. - Что ты хочешь съесть?  И снова сердце Усяня ускоряется, как всегда, когда Ванцзи смотрит на него, спрашивает его мнения.Ох, эти губы! Почему-то у его мачехи был самый красивый рот, который Усянь только видел. Серьезно, кто смог бы посмотреть на этот маленький розовый ротик и не подумать о всяких грязных вещах, в которых эти губы главные участники. Или не обнаружить себя глупым романтиком, глядя на эти изгибающиеся плавно вверх ресницы, столь похожие на бархатное крылышко черной бабочки. Или взять хоть глаза Ванцзи цвета жидкого меда, ни у кого не было таких красивых глаз!  – Что и в прошлый раз? - Уточняет Ванцзи, бросая на загадочно молчаливого пасынка выжидающий мягкий взгляд. - Угу. - Вэй Ин поднял глаза вверх и скривил губы в неловкой улыбке, очнувшись от своего витания в облаках, когда обнаружил, что мачеха наблюдала за ним со странной смесью эмоций на лице. Видя, что лица и мачехи, и официанта делают что-то странное.  Ванцзи открывала и закрывала рот, будто хотела спросить, но не решалась. Молчал ли он слишком долго? Пялился на Лань Чжань с сердечками в глазах , делая очевидным даже для официанта здесь, насколько по-идиотски он влюблен? Он испуганно замер, а его мозг в это время усиленно работал над тем чтобы придумать, как выйти из воды сухим, поэтому Вэй Ин максимально мило ухмыльнулся, невинно глядя на мачеху, изображая полное неведение о странной атмосфере над их столиком. За два года влюблённости - да, ему больше не страшно называть все своими именами - его чувства к Лань Чжань претерпели множество изменений, если задуматься. Сначала львиная доля его чувств, конечно же, была прямо связана с физиологией, любой стимул запускал рефлекс - стояк. И являясь, очевидно, здоровым молодым парнем, для которого любовь романтическая крепко связана с сексом, не было дня, когда Усянь не просыпался, бессознательно растираясь утренней эрекцией о матрас. Или не начинал бы утро, обхватив свою эрекцию рукой и дроча, воображая, как бедра мачехи обернуты вокруг его талии, а дырка растягивается для его члена; и тихие стоны, которые Лань Чжань издавала бы во время секса, пока ритм их бедер рассказывает об их взаимной любви... Затем он стал узнавать Лань Чжань, общаться с ней больше, и его первичные импульсы стали угасать, заменяясь чем-то более мягким и нежным, стоило, наверное, упомянуть, что это его пугало довольно долго, и он долгое время не хотел признавать свои чувства. Был маленьким, пугливым и дураком. Сейчас Вэй Ин полностью уверен, что его чувства к Ванцзи больше, чем сексуальное влечение. У него было полно времени на анализ, исследование и расшифровку этого. Только для Лань Ванцзи удары его сердца ускоряются от счастья, и замедляются в ощущении абсолютного доверия и покоя тоже только для нее. Никогда ни для кого другого!  Было почти больно, как сильно он любил старшую женщину. Так любил, что хотел громко кричать, чтобы услышали все, и Лань Чжань тоже: Я люблю тебя! Я замечаю и ценю тебя в отличие от моего отца! Я  рядом! И никогда не оставлю тебя одну даже на день! Я научусь готовить твои любимые блюда. Я уже научился пользоваться стиральной машинкой, чтобы помогать тебе с делами по дому. Я мечтаю обнимать тебя каждый день до конца моей жизни. Ходить с тобой в гости к твоему брату и дяде. Заботиться о тебе, когда ты заболела. Но Вэй Ин еще не придумал, как открыться Лань Чжань и не напугать ее при этом. Потому что вряд – ли на его второе признание мачеха ответит иначе, чем два года назад, вряд ли она сейчас скажет что-то вроде : «Слава богу, Вэй Ин, я тоже давно тебя люблю. Значит, сегодня я разведусь с твоим отцом, а завтра выйду замуж за тебя». - Это было бы слишком идеально. - Ин... Ин?! Вэй Ин краснеет, понимая, что снова ушел в себя. По обеспокоенному взгляду Ванцзи, может догадаться, что та, видимо, называла его имя не один раз. Стыдно.. – Знаешь.. Если еда здесь больше не кажется тебе вкусной или ты хочешь уйти, мы можем пойти в другое место. Или пойти домой... И я приготовлю тебе что-нибудь сама? М?  Мягко предлагает Лань Чжань, все больше волнуясь о странном состоянии мальчика, не зная, что рассеян пасынок потому лишь потому, что почти постоянно фантазирует о ней. Усянь торопливо кивает, потому что ни в одной, ни в этой, ни в любой другой альтернативной вселенной, ни за что он не откажется от возможности поесть то, что Ванцзи приготовила лично для него. Они отменяют свой заказ и выходят из закусочной. - Знаешь, а папа ведь согласился купить мне машину, когда мы говорили с ним на днях. Сказал, это будет его подарок мне на день рождения, окончание школы и поступление в университет. Подарок три в одном, - с возбуждённой ухмылкой сообщает Усянь, его серые глаза лениво наблюдают за руками мачехи, которые она пытается спрятать в тёплых перчатках. Ее пальчики такие хрупкие, у Усяня чешутся его руки, как сильно он хочет переплести свои пальцы с ее. - Ты уже решил, какую хочешь? - Ванцзи пользуется попавшимся на пути красным светофором, чтобы ободряюще посмотреть на пасынка и улыбнуться, пока они стоят перед пешеходным переходом. Горит зелёный и они снова движутся в неторопливом темпе в сторону дома. Човоря честно, Лань Чжань не была сторонником того, чтобы подростки имели автомобили, мало кто из этих детей могли действительно понять, какая большая ответственность - автомобиль. И учитывая прежнюю репутацию Усяня, Лань Чжань не давали покоя всякие мысли, что парень может сесть за руль пьяным, например, и тем самым полностью испортить себе жизнь. Но кто она, чтобы говорить здесь что-то, не так ли? Чанцзэ с ней даже не обсудил, что собирался сделать Вэй Ину такой серьезный подарок. С другой стороны, стоит ли удивляться, разве Чанцзэ не всегда принимал все решения единолично с Саньжэнь?! Если бы Цансе не проболталась случайно, Ванцзи узнала бы об этом "подарке", наверное, только когда Ин прямо подъехал к ней на авто. Она качает головой, вырываясь из посторонних мыслей, чтобы продолжить беседу с Ином. – Я читала недавно, что «Hyundai Elantra Hybrid» хорошая первая машина. – Осторожно говорит Ванцзи, если она не могла изменить решение Чанцзэ, она могла бы попытаться убедить Вэй Ина выбрать безопасный автомобиль. – У нее есть системы помощи водителю: круиз-контроль, предупреждение о лобовом столкновении, предупреждение о пешеходах, автоматическое экстренное торможение; помощь в удержании полосы движения, если ты отвлёкся случайно; заранее обнаруживает и сообщает о слепых зонах. Еще в списке была «Toyota Corolla».  Выглядит вроде бы неплохо, кажется, комфортная и безопасная машина. И совсем не похожа на семейную или бабушкину. - Она старается говорить обыденно, чтобы ее слова звучали как бы между прочим, просто дружеский совет, а не попытка навязать Усяню свое мнение. Ванцзи не могла сказать, что разбиралась в автомобилях, но с тех пор, как она узнала об этом подарке, она много читала, что выбирают другие люди. Она на самом деле беспокоится о пасынке, и искренне хотела помочь.   –  Разве первая машина подростка не должна быть старой и опасной? - Чистый смех Усяня заполнил ее уши, звук приятный и совсем не недовольный, Ванцзи расслабляется, улыбается и решает, что безопасно добавить еще пару слов к уже сказанному. - Вэй Ин заслуживает все самое лучшее! - Сосредоточенная на безопасном переходе еще одной проезжей дороги, она пропускает заминку в дыхании своего пасынка и странный блеск его взгляда на себе. – Тебе обязательно следует выбирать машину новую, безопасную и комфортную. - И полагая, что исчерпала свой лимит на непрошенные советы, Ванцзи переводит тему. – Я, кажется, использовала сегодня утром последние яйца и молоко. Нам, наверное, нужно купить несколько продуктов для ужина. - Ага, мне тоже нужно кое-что купить, - быстро соглашается Усянь, и уже через пять минут они заворачивают ко входу в супермаркет рядом с квартирой. А где-то там в это время к собственным важным осознаниям пришла Ло Циньян. Опыт отношений с Вэй Ином, ее мальчиком-мечтой, пусть и был короток, но помог ей много увидеть с другой стороны и пересмотреть свои взгляды кардинально. Когда наступил переломный момент? Наверное, когда Ин, вместо того, чтобы как любой влюбленный парень, встретить новый год с о своей девушкой, то есть с ней, этот большой болван, за ЧАС собрал свои тряпки в свой глупый чемодан с глупым мультяшным рисунком и умчался к своей мачехе: потому что, видите ли, Ванцзи будет ждать его на новый год, она будет без него одна, ей будет грустно одной - ага, словно Лань Ванцзи вдова, а не женщина с живым, блядь, мужем. А на вопрос Мяньмянь, что же ей делать в новогодние каникулы без своего парня, Вэй Ин ей ответил - отдохни, встреться с кем-нибудь, потуси. Практически, считай, попросил ее изменить, главное, чтобы не беспокоила его. - Гррр.. встреться, я встречусь, ты, большой дурак! - Ругается она вслух перед зеркалом, пока красит ресницы. У Мяньмянь ангельское терпение, но даже она не могла больше лгать себе. У них явно ничего не получится с Сянем. Им гораздо лучше друзьями, чем парой. И она обязательно поговорит с ним об этом, когда он вернётся с каникул. Потому что не хочет, чтобы их отношения были отравлены этой нелепой - она видит это сейчас отчетливо - попыткой поиграть в любовь и полностью рухнули и исчезли, это было бы полнейшим идиотизмом. Хоть парень из Вэй Ина и вышел просто отстойный, но он всегда, ВСЕГДА был отличным другом для неё все время, что они знакомы. И Мяньмянь хотела бы не испортить окончательно - а именно к этому они придут однажды, она видит это уже тоже - их теплые отношения, готова даже отказаться от своих чувств к Сяню, ради того, чтобы сохранить их дружбу. Тем более, она явно не останется без внимания, ее постоянно пытаются пригласить на свидания, делают комплименты и подарки другие мальчики, мальчики, которые реально в ней заинтересованы. Так с чего бы ей тратить свою жизнь на погоню за недосягаемой морковкой? Пф. Когда это она была такой глупой, чтобы любить мужчину больше самой себя?!  И в последний раз взглянув на себя в зеркало, такую всю нарядную и готовую к своему новому свиданию, Мяньмянь подмигнула своему отражению, улыбнулась, схватила сумочку со столика рядом и вылетела за дверь квартиры, которую они делили с Усянем. ----- Близился день рождения Вэй Ина. Ванцзи жаждала устроить для него что-нибудь большое, запоминающееся, пока он не уехал. Восемнадцать всё-таки важная дата. Вот почему она снова стояла перед дверью дома бывшей жены своего мужа, пока Ин спал в квартире. - Ах, Ванцзи, ты уже здесь. – Зевая, и с чашкой дымящегося кофе в руке, Саньжэнь, открыла дверь. Ванцзи поняла, что в кружке по запаху, крепкий и густой аромат кофеина нельзя спутать ни с чем. Она также сразу обратила внимание на неухоженные, взлохмаченные волосы и синие круги недосыпа под глазами женщины, и как осторожно Саньжэнь двигалась, словно ей было больно. - Наличие полуторагодовалого ребёнка делает это с вами. – Пожаловалась женщина с веселой кривой ухмылкой, заметив внимательный взгляд Ванцзи на себе. И вяло переставляя ногами, она двинулась через свою гостиную в сторону кухни, взмахом руки прося Ванцзи следовать за ней. – Мне нужно допить эту чашку, прежде чем мы начнём что-либо обсуждать. Тебе чашку? - Больше не пью кофе, - Ванцзи покачала головой, отказываясь, полагая, что открытая планировка первого этажа ее дома, позволяла Саньжэнь видеть ее маленький жест. Почему никто не запоминал, что новый фаворит Лань Чжань только – и только - хороший черный чай, может быть и фруктовый, но теперь это всегда без исключения - чай?! Она отказалась от кофе несколько месяцев назад, но даже на работе все продолжали предлагать ей кофе, хотя она постоянно напоминала им, что больше не пьет его ради своего здоровья. - И ты не выглядишь плохо просто, эм, уставшей?! – Улыбаясь, Ванцзи последовала за страшей женщиной. – Словно не спала несколько дней. И не расчёсывалась. А этот халат, что за коричневые пятна на его подоле? Все еще улыбаясь, Ванцзи легко увернулась от брошенной ей в голову столовой тряпки. - У меня сегодня выходной, я могла бы присмотреть за Линьер, знаешь, чтобы ты немного отдохнула. – Миролюбиво подняв руки, Лань Чжань выпрямилась, убедившись, что новые тряпки в нее не полетят. – Может, помочь тебе со стиркой? Мне не будет сложно, ты ведь знаешь. – Предложила она, обходя Саньжэнь и с нежной улыбкой садясь за стол рядом с белолицей пухлой малышкой, пристёгнутой к детскому стульчику.  - Я не могу бросить тебя ей на растерзание, и твой миленький, беленький джемпер выглядит слишком дорогим, чтобы я могла без сердечной боли смотреть, как он становится холстом для грязных ручонок моей дочери. - Покачала головой Саньжэнь, и с весёлым фырканьем, указала головой в сторону на секунду забытой взрослыми Линьер, которая уже тянула свои маленькие, грязные ручки к белоснежному рукаву Лань Чжань.   Игнорируя привычные шутки Саньжэнь о склонности Ванцзи к дорогой одежде, стиснув зубы, Лань Чжань сохранила мирное настроение и выжидающе посмотрела на женщину в ожидании ответа на своё предложение. Ванцзи давно оставила свои попытки объяснить кому-либо, что качественно не равно дорого для нее. Что, да, она любила свою одежду качественной, тратила много времени на выбор каждой детали своего гардероба, но это потому, что хотела вещь, которая прослужит дольше. Следовательно, должна была обратить внимание на многие характеристики: ткань, фасон, качество стежков, правильное расположение вытачек, склонность к растягиванию, катышкам и потере цвета; Она была школьным учителем, господи, много часов в день проводила в рубашке, брюках, юбке, либо полный костюм. Она хотела, чтобы эти вещи не были из ткани, легко мнущейся или пачкающейся, потому что иначе чувствовала  бы себя неприятно перед учениками и коллегами. А если с родителями встретится вдруг своих учеников? Она хотела подавать пример своим ученикам, а не чтобы они думали о ней, как о неряшливой грязнуле. И если для этого ей требовалось провести несколько часов в магазине, выискивая хорошую вещь за хорошую цену, или проводила по часу утром и вечером в ванной, ухаживая за своим лицом и волосами, пусть будет так, Ванцзи не стыдилась. Больше нет! Кто бы больше ей и что бы не говорил, и как бы не болтал за спиной её о том, что Ванцзи тратит деньги мужа, она больше не позволяла этим завистливым словам обижать себя. Ее муж! Добровольно им данные ей деньги! Она имеет полное право на каждую из этих купюр и не обязана никого ни в чем переубеждать, тем более, бывшую супругу Чанцзэ! - Все в порядке, правда, я посмотрю за ней. Мы могли бы погулять с ней в парке пару часиков. – Заметив, как мечтательно карие глаза Саньжэнь посмотрели на широкий диван в центре гостиной, хорошо просматриваемый с кухни, Ванцзи надавила ещё. – Или ты бы больше хотела поехать к своему братику, верно, Лили? Уверена, Ин будет рад поиграть с с тобой, куколка. - Обратилась она к ребёнку. Сероглазая малышка только весело забулькала в ответ, заставляя девушку мягко усмехнуться. – Ей будет приятно поспать на свежем воздухе. – Ванцзи вытерла маленький слюнявый ротик салфеткой со стола и продолжила. - И ты выглядишь так, словно тебе жизненно нужны эти пару часов сна и тишины, чтобы не сойти с ума. Когда мы с Лили вернёмся, а ты как следует отдохнёшь, мы поговорим о вечеринке для твоего другого большого-маленького ребёнка.     - Она стала капризной из-за зубов, - сделав глоток из своей кружки, предупредила Саньжэнь с ухмылкой, принимаясь собирать сумку на прогулку для Линьер.  Как бы сильно женщина не любила свою дочь, она явно была рада ненадолго отдохнуть от родительских обязанностей. Ванцзи снова подумала о том, насколько должно быть тяжело быть родителем-одиночкой. Саньжэнь отказалась кому-либо говорить об отце Линьер, но все быстро поняли, что свадьбы или даже совместного воспитания не будет. Поэтому, хорошо, наверное, что она снова, наравне с Ин и Чанцзэ принялась больше помогать Цансе в уходе за Линьер. – Не говори мне, что эта толстая папка, которая пришла с тобой, твой план праздника. – Смех старшей женщины отвлёк Ванцзи от ее мыслей, а затем заставил покраснеть, кода она поняла о чем речь. – Выглядит, будто ты собираешься сыграть свадьбу, а не организовать маленькую семейную вечеринку. Невозможно было не покраснеть, когда Саньжэнь так говорила об этом. Возможно, Лань Чжань действительно слишком серьезно подошла к делу. Но это было важно для Ванцзи, хоть она и не могла найти правильных слов, объяснить Саньжэнь или Чанцзэ, почему она уделяла так много своего свободного времени организации праздника для их сына.  Она проводила с Вэй Ином удивительно много времени вместе. Они часто обедали вдвоём. Вместе ходили за покупками. Усянь охотно обсуждал с ней своих школьных и университетских друзей, экзамены и планы на свое будущее. Смотрели вдвоём фильмы, сидя на диване в квартире.  Сплетничали обо всем, даже когда-то вместе строили предположения о том,  кто мог быть отцом его младшей сестры и возможным отчимом Вэй Ина. Они были настолько близки, что Лань Чжань первой узнала о первом свидания Вэй Ина, гораздо раньше обоих родителей мальчика. И именно из-за того уровня близости, который они сегодня разделяли, Ванцзи, изо всех сил работала над тем, чтобы сделать этот день для Вэй Ина, чем-то особенным. А еще была одна вещь, которая смущала ее, и о которой она не позволяла себе много думать, а именно - ей необъяснимо нравилось делать что-то, что могло бы сделать Вэй Ина счастливым, у парня такая красивая улыбка, когда он доволен.     - Ты и Чанцзэ нагружены работой, у меня есть свободное время, а это важное событие в жизни Ина, которое не повторится больше никогда. – Все еще с розовым лицом, пробормотала Лань Чжань, предпочитая смотреть, как Лили играет с ее пальцами, чем столкнуться с весёлыми глазами Саньжэнь. - Мой дядя и брат сделали для меня такое, когда я мне исполнялось 18. И я подумала, Вэй Ину может понравиться тоже. И мы можем сделать много неловких фотографий. И ты однажды покажешь их девушке,  которую он приведет познакомиться с тобой, отомстив ему за то время, когда он был подростком-головной болью. - Ты оказывается можешь быть злой девчонкой. Хихикнула Саньжэнь, ставя на стол перед Ванцзи маленькую детскую сумку. – Здесь для Линьер бутылка воды, бутылочка с молоком, салфетки, пустышка, музыкальная погремушка и подгузники. – Наклонившись, она быстро чмокнула пушистую голову дочери, прежде чем серьезно посмотреть на Ванцзи. - Спасибо Ванцзи. Вэй Ин постоянно в вашей с Чанцзэ квартире, он ночует у тебя чаще, чем здесь, а теперь ты еще помогаешь мне с Лили, не знаю, как отблагодарить тебя за все. Только скажи, я сделаю для тебя это. - Все в порядке, тебе не нужно ничего делать. Я люблю детей, рада помочь другу позаботиться о такой воспитанной девочке. – Смущённая, Ванцзи быстро отвергла необходимость какой-либо благодарности. Все эти разговоры вокруг «спасибо» и «извини» всегда заставляли ее чувствовать себя так, словно она сунула левую ногу в правый ботинок. Поэтому она торопливо подняла Лили на руки и через несколько шагов уже была у двери с сумкой на правом плече. – Я подумала, будет хорошо пригласить несколько друзей Вэй Ина, что скажешь? И, может быть, слабоалкогольный пунш? У входной двери Ванцзи ненадолго передала Лили Саньжэнь, пока обувалась.  - Друзья, хм, чтобы были не только старики вроде нас, но и люди его возраста. Отличная идея. – Согласилась Саньжэнь, рассеянно поправляя сиреневую курточку малышки. – Пришли мне имена, я позвоню родителям. И у нас могло быть даже что-то слабоалкогольное. Вино, пунш, неважно. Вэй Ину восемнадцать, его друзьям тоже, было бы хорошо, если впервые он попробует алкоголь при нас. Мне бы хотелось, конечно, чтобы мой сын никогда не пил, но я сомневаюсь, что это достижимо. Каждый раз возвращаясь из командировок Чанцзэ привозил бутылку-две  вина разного сорта и пластинку для своего граммофона. - Он делает так и сейчас, - не успев подумать над своими словами, сказала Ванцзи, принимая Лили снова к себе в руки. - Правда? Он тебя тоже уговаривает тут же попробовать привезённое вино и потанцевать под пластинку?  – Саньжэнь хихикнула и покраснела, как школьница на которую впервые взглянул ее тайный возлюбленный. Ей был неприятен этот разговор, но Ванцзи заставила себя не показать никак этого. Еще одна вещь, которая незамедлительно вызывала у нее тоже чувство, будто она недостаточно умна, чтобы понять, что правый ботинок придуман для правой ноги, а левый для левой, это когда Саньжэнь начинала говорить о своей жизни в браке с Чанцзэ. В последнее время такое случалось чаще. Пусть она уверена, что Саньжэнь не делает этого специально, но все равно было неприятно, а иногда даже заставляло Лань Чжань чувствовать себя немного виноватой, что Цансе и Чанцзэ в разводе. В такие моменты она не ощущала себя законной женой, а больше подлой, грязной любовницей, которая колдовством увела мужчину у его истинной любви. Ужасный ощущения, подавляющие. – Ой, не обращай на меня внимания, я болтаю, видишь, мне точно нужно поспать. И еще, пожалуйста, Ванцзи, не могла бы ты купить на обратном пути для меня вот эти витамины. - Пробормотала  Саньжэнь прикусив губу, она быстро отвернулась и подошла к низкому столу перед диваном в гостиной - рядом с этим самым столом однажды Чанцзэ стоя на коленях перед ней, держал руки на ее животе, пытаясь почувствовать пинки Лили, а на этом диване они с Чанцзэ целовались, буквально, вчера ночью, - Саньжэнь постаралась не дать постыдному, сладкому и виноватому одновременно румянцу поползти по ее лицу.  Она быстро нашла среди кучи бумаг и игрушек лист и ручку и нацарапала несколько слов на бумаге. – Вот.  Она протянула лист Ванцзи. Ванцзи взяла записку, где аккуратным почерком были записаны несколько незнакомых названий, а также хлеб и молоко. Она спрятала листок в карман. – Ну, мы пошли. Вернемся через четыре часа. Скажи маме, пока, Лили. - Она подождала, пока Саньжэнь не поцеловала мягкую щёчку дочери и вышла за дверь. ---- Домой Ванцзи вернулась в этот день в шесть вечера. Заметив в прихожей ботинки мужа, она поняла, что Чанцзэ сегодня вернулся домой раньше, чем всегда. Как не вовремя. Она разочарованно выдохнула, понимая, что планы, которые она строила по пути домой о долгом горячем душе или ванной с расслабляющими маслами, не могу быть осуществлены. - Много работы? – Подняв голову, Ванцзи увидела самого Чанцзэ, прислонившегося плечом к стене.    - Это тоже. Но я после работы заходила еще к Саньжэнь. Обсуждали заключительные детали на день рождения Ина. Лили снова раскапризничалась, задержалась, чтобы помочь Цансе немного присмотреть за ней тоже. - Лань Чжань чувствовала себя немного подавленной и уставшей после дня проведённого с Саньжэнь и Лили. А ещё они с Чанцзэ накануне вновь поспорили, и у них как-то не было возможности поговорить и уладить это, потому что Чанцзэ срочно вызвали на работу. Ванцзи не была готова к началу нового утомительного и ни к чему не приводящего разговора. - Почему бы тебе не позвонить мне? – спросил Чанцзэ, Ванцзи неопределённо пожала плечами. - Не хотела беспокоить тебя на работе. Ты ужинал? Разогреть? - Глядя на выражение лица Лань Чжань и слушая ее равнодушный тон, Чанцзэ поёжился, его жена, кажется, в плохом настроении сегодня. С другой стороны, он не мог вспомнить, когда он в последний раз видел ее с другим настроением. Когда Ванцзи в последний раз ярко и легко улыбалась? Чанцзэ не мог вспомнить. Вина снова начала грызть Вэй Чанцзэ, поэтому, чтобы прогнать это неприятное чувство, он использует действие и сделав быстрый шаг вперед, он крепко обнял Ванцзи. Позволив удержать себя пару секунд, чтобы не выглядело, как полный отказ во внимании, Лань Чжань мягко оттолкнула Чанцзэ и отступила на шаг. – Чжань, что случилось? - Ничего. Просто устала. Поколебавшись мгновение, и чувствуя себя неловко из-за того, что она хотела бы скорее избавиться от компании мужа, Лань Чжань мягко спросила. - Пойду спать, ладно?   - Хорошо. - Произнёс Чанцзэ, и в следующую секунду его поцеловали в щеку и оставили стоять в одиночестве и смотреть в след убегающей в спальню жене. Все это так странно..  

* день дня рождения *

Чанцзэ вытягивает руку, желая коснуться плеча Цансе, успокоить расстроенную возлюбленную, но останавливает себя на полпути. Потому что вместе с жестами должны идти правильные слова, но он понятия не имел, что сказать. Боже, почему все было так сложно?! Он потер лицо руками и застонал в ладонь. - Мне жаль... Обо всем жаль, детка, клянусь, я все исправлю. - Яростно прошептал он, облизал сухие губы, и сделал шаг к Саньжэнь, сразу вдыхая знакомый аромат Саньжэнь. И, видимо, под настроением момента следующие слова сами собой вылетели из его рта. - Я люблю тебя. Комнату наполнил грохот. Саньжэнь зашипела, ее правая рука дёрнулась. Осколки её бокала рассыпались у их ног. Чанцзэ нахмурился и не колеблясь больше ни секунды сократил расстояние между ними. - Покажи мне... Он присел на корточки перед Цансе, женщина сначала попыталась выдернуть свою руку, но спустя секунду со вздохом сдалась. Проверив и убедившись, что ее рука чиста и не ранена, Чанцзэ прижал поцелуй в центр ее ладони. Цансе тихо ахнула, а когда их взгляды встретились, ее щеки залил румянец. Чанцзэ сглотнул, чувствуя поднимающийся жар внизу живота. Но прежде чем он успел сказать что-то или сделать, опередив его, заговорила Цасне : - Ты всегда так делаешь, - грустно сказала она, игнорируя щенячий взгляд Чанцзэ. - То холод, то жара, то холод, то жара. Постоянные качели уже полтора года, все никак выбрать не можешь между нами. Как долго это продлится, Чанцзэ? Я устала, если ты не выберешь скоро, я... Хватка Чанцзэ на ее руке стала крепче, она затаила дыхание, ожидая, что она услышит сейчас. Хмурый взгляд создал две морщинки между его бровей. - Мне страшно..  - Сказал Чанцзэ, и поджал губы. Пальцы Чанцзэ заскользили вверх от ладони к запястью расстроенной женщины, большой палец его прижался к точке пульса Саньжэнь, чувствуя как он постепенно ускоряется. - Прости, что причиняю тебе боль. - Притянув Саньжэнь к своей груди, прошептал Чанцзэ в макушку женщины. - Прости, что тебе больно из-за меня, пожалуйста. - Повторил он, с облегчением отмечая, Цансе не пытается снова отстраниться. - Мгм, - обнимая Чанцзи в ответ, и прижавшись щекой к его широкой груди ровно в том месте, где сильнее всего билось его сильное сердце, пробормотала она. - Ей ты причиняешь больше боли. Мы причиняем. Саньжэнь невесело улыбается, ее глаза краснеют, а горло болит от сдерживаемых слез. Ей приходится ненадолго остановиться и несколько раз сглотнуть, чтобы продолжить. - Чанцзэ.. - она всхлипывает и продолжает жаловаться, хотя из-за внезапных слез, икоты и того, что ее лицо спрятано у мужчины на груди, не все ее слова слышно очень чётко, но суть ясна Чанцзэ, чтобы он стиснул челюсть. - Мне так, ик, стыдно. Чувствую, ик, себя такой дрянью за то, что мы скрываем от нее такую большую тайну. У меня вот здесь так болит.. - она указательным пальцем показывает себе в район груди. - Знаешь, на что это похоже для меня, Чанцзэ? - Прости. Прости, любовь моя. Я исправлю все, Цансе, возмещу вам обеим за все. Не плачь, пожалуйста. - Взмолился он, сжав руку Цансе. Он хочет остановить Саньжэнь и успокоить, потому что через час у них будет здесь дом полный гостей, хозяйка не может встречать их с опухшим и красным от плача лицом. Сегодня такой день важный, он должен быть самым счастливым, ведь их старшему сыну исполняется восемнадцать. Пока он думает, как остановить рыдания, Цансе продолжает изливать душу ему, и лить слезы на его рубашку. - Человек постоянно, безвозмездно помогает мне, а жду пока она отвернётся, и краду у неё еще сверху. Раньше я бы первой назвала такую женщину пресмыкающейся дрянью, а что делать, если я сама такая женщина, я не знаю!! Что подумает обо мне Сянь, если все узнает? Что подумает о нас Лили, если ей кто-нибудь расскажет в будущем, Чанцзэ? Кровь Чанцзэ холодеет. Лили, Сянь, боже... К своему стыду, он ни разу не подумал по-настоящему о том, как его дети отнесутся к подобному поведению их родителей, как это может отразиться на них, и отразится ли вообще. Но затем, Чанцзэ вспоминает, какие трюки Усянь только не придумывал, чтобы свести его и Цансе, и развести его с Ванцзи, может быть, Сянь и не будет сильно против или хотя бы сколько ни будь расстроен такими новостями. Это мысль успокаивает его. - Я заглажу свою вину перед тобой, и перед ней тоже, я все исправлю, обещаю, пожалуйста, ну не плачь. - Повторяет он, теперь сопровождая свои слова нежными поцелуями: глаза, щеки, губы Цансе. Это оказывает своё действие, скоро Цансе смотрит на него, она больше не плачет, её глаза широко раскрыты и внимательно изучают его. Чанцзэ старался не вздрогнуть и достойно выдержать ее оценивающий взгляд, он не мог себе позволить больше ее подвести. Это бы означало окончательный крах им, как паре. Холодный воздух из открытого окна коснулся виска Чанцзэ. Его голова внезапно стала наполняться различными картинками, будто кто-то невидимый подошёл и вложил в его голову все воспоминания о них с Саньжэнь за все годы их знакомства. Каждое воспоминание появлялось одно за другим: первая встреча, признание в любви, первое свидание и первый поцелуй, их первый неловкий и смущающий секс, их весёлая свадьба; ошеломляющее счастье, которое они испытали вместе, когда тест на беременность показал положительный результат; их гордость за любые даже минимальные достижения общего сына; дни рождения, праздники, выходные, будни - ласковые, грустные, страстные или безмятежные, но все прожитые ими вместе.   Все больше и больше воспоминаний замелькали в его голове. Мимолётный взгляд на бормочущий что-то рот Цансе и почти сразу Чанцзэ захотел прижаться к нему своими губами. Одно легкое прикосновение ее руки к его руке вызывало волну мурашек по всему телу Чанцзэ, да у него член вставал быстрее и стоял крепче, чем с любым вспомогательным препаратом, которое он использовал иногда в постели с Ванцзи. Но прежде чем они смогли сделать что-либо интимное, дверной звонок зазвенел, оповещая о первый гостях. Чанцзэ шел позади Цансе, чтобы незаметно смотреть на покачивание ягодиц ее сексуальной, большой задницы, пока Саньжэнь шла к двери. ----- - Чжаньэр, сколько ты выпила? Хмурясь, спросил Усянь в шоке от пассивно-агрессивного поведения своей мачехи в отношении любого гостя, кто имел смелость подойти к ней, чтобы спросить о ее делах или делах отца. Ванцзи никогда не бывает такой грубой с малознакомыми ей людьми. Даже с самыми неприятными людьми мачеха невероятно терпелива и деликатна, а эту женщину Усянь совсем не узнавал. Он подошёл ближе, его нос сразу почувствовал запах вина вокруг мачехи, но очень слабый, не похоже, что она выпила много. Он смутился ещё больше, когда заметил насколько замедлены реакции Лань Ванцзи. Он абсолютно не понимал, что происходит. - Нет, нет, Сянь, я просто выпила воды. - Лань Чжань медленно моргнула и отрицала. - Хмм, - замычал Усянь, с одной стороны, он был напуган и взволнован, с другой, старался не засмеяться. - И в бокале в твоей руке, это красная вода, не вино, правильно? Превращаешь вино в воду? - Мгм.. - Ванцзи заулыбалась и закивала, а Усянь больше не мог это терпеть, он беспомощно спрятал свое лицо в ладонях и тихо засмеялся. Ванцзи нахмурилась, словно не понимая, почему он смеется, но прекрасно поняв, что именно над ней, она задрала подбородок и строго посмотрела на него, заставив Усяня смеяться только сильнее. - Хочешь пить? Проверь. - Она протянула свой бокал, Усянь немедленно принял его и спрятал за спиной, от греха подальше. - Ладно, ладно, милая, отвезём тебя домой. - Не хочу, - Ванцзи надулась, схватила Усяня за запястье, не позволяя отойти от себя, но охотно следует за ним сама, когда он слегка тянет ее. Всю дорогу она что-то тихо бормочет себе под нос, ведомая «за запястье» Усянем. - Смотри, твой муж здесь, - Усянь подталкивает Ванцзи к отцу, но Ванцзи, удивив обоих Вэев, вместо того, чтобы броситься на шею Чанцзэ, цепляется за Усяня. - Я хочу найти Сяня, а не Чанцзэ. - Жалуется она, крепко обнимая Усяня за талию, кажется, не осознавая того, что уже нашла и схватила того человека, которого хотела. - Сянь хороший, Чанцзэ плохой! - Ворчит она в шею пасынка, где лежит ее лицо. - Ох, - хихикает Усянь, на самом деле, чертовски довольный происходящим. - Ну, тогда ты поймала своего Сяня, вот он я, - все еще посмеиваясь мягко говорит он и гладит мачеху по длинным волосам. - Пфф, она пьянеет от бокала, - Чанцзэ улыбается, тоже забавляясь сценой, он нечасто видел свою жену такой, это и правда смешно и мило. - Смотри, не позволяй ей больше пить, и ложиться где-то тоже, потому что заснет прямо там, где сядет. Убедившись, что Ванцзи довольна и спокойна, Усянь предлагает отцу поговорить с гостями, обещает внимательно присмотреть за Ванцзи пока вечеринка не закончится, а потом он может и домой ее отвезти, все равно ему  тоже туда, нужно чемодан собрать к отъезду.   - Пойдешь с Сянем домой, дорогая? - Он спрашивает шепотом, когда они остаются одни, Лань Чжань некоторое время стоит в смущении и видно, что думает, следует отметить, что обниматься с Усянем она не прекратила, затем она послушно кивает и всем своим весом прислоняется к сильному телу пасынка, который только счастлив получить ее в свои руки. ----- Вечеринка прошла великолепно, и пару часов спустя все гости были отправлены домой, Лили спала в своей кроватке, подарки сложены в углу гостиной. Кухня и гостиная нуждались в хорошей уборке, но так как все они устали или были пьяны, настоящую уборку решили отложить. Ванцзи была совершенно пьяна, и оказавшись немного агрессивной пьяницей отказалась спать где-либо, кроме своей постели, а значит её нужно было отвезти домой, но... В идеале, Чанцзэ, как ее мужу, положено было бы сделать это, но он хотел остаться ещё немного с Саньжень, он уже построил планы на этот вечер и не был доволен их нарушением. Он едва не закричал от счастья, когда Сянь заговорил и предложил отвезти Ванцзи в квартиру, и заодно присмотреть, чтобы с ней все было в порядке. Чанцзэ активно закивал, пару раз даже похвалил Усяня за его доброе сердце. - Смотри, Цансе, наш мальчик таким взрослым стал, серьёзный и ответственный мужчина. Женить, может быть, пора его, а? У тебя ведь была там какая-то хорошая семья?! - Хватит, пап. - Уныло заворчал Усянь, поднимая мачеху, удерживая ее вертикально за талию. Она великолепно пахла для его обоняния.  И если бы мама и папа не смотрели прямо на них, Вэй Ин с радостью уткнулся бы носом ей в волосы или стык плеча и шеи. - У меня есть та, кто мне нравится. Поэтому не нужно начинать этих своих средневековых смотрин. Ведёте себя, как два сутенёра на торгах. Фууу, просто фу! - Он корчит лицо в отвращении, и крепче сжимает пальцы на тонкой талии мачехи, наслаждаясь тем, как ее тёплое дыхание щекочет его шею. Очень вовремя приходит уведомление на телефон, что такси подъехало и ждёт у дома. С тайной радостью на душе Вэй Ин спешит к дверям, Ванцзи он почти несёт - она не настолько пьяна, чтобы не суметь дойти сама, но она медленна, а Усянь мечтает как можно скорее остаться с ней наедине, когда она такая милая и открытая как сейчас. И он также сильно ревнив, когда думает о том, что Ванцзи может передумать и захотеть, чтобы отец вернул ее домой. Таким образом, для Вэй Ина выйти раньше = держать Ванцзи как можно дальше от отца.   Только дверь за Ванцзи и Вэй Ином закрылась, Цансе бросилась на Чанцзэ и прижалась губами к его губам. Они целовались самозабвенно, ничего вокруг не замечая, словно впервые целовали кого-то, даже защёлкнувшейся повторно входной двери не услышали. - Хочу тебя, - выдохнула Цансе в открытый рот Чанцзэ, запустив пальцы в его спутанные волосы. Целуясь они добрались до дивана, первым сел Чанцзэ, а Саньжэнь на его колени. Ноги пятидесятилетнего мужчины заныли, протестуя против веса на них, но поглощённый развязными поцелуями и прикосновениями Чанцзэ, проигнорировал это. Его руки сжались большие ягодицы Саньжэнь, соблазнявшие его весь вечер. Он громко застонал, когда Цансе игриво потёрлась своей жопой о его эрекцию одновременно массируя ему затылок. - Пойдем в спальню, моя спина больше не может справиться с сексом на диване или столе, как в молодости, - пошутил Чанцзэ с дерзкой ухмылкой, Саньжэнь хихикает, рассматривая серые глаза и влажные от слюны после поцелуев губы любовника, и кивнула. - Пять минут, я жду тебя через пять минут в спальне. - Она дразня, поцеловала его в челюсть, прежде чем отстраниться. - На мне твоё любимое белье. - Прошептала она ему на ухо.   Цансе села на колени лежащего на спине на матрасе Чанцзэ, его член давно был погружен в неё. Она медленно двигалась вверх-вниз. Чанцзэ лизнул ее сосок, который завис возле его рта, когда Саньжэнь наклонилась вперёд и руками схватилась за изголовье кровати. Цансе застонала, снова начав двигаться после секундного колебания. - Черт, ммм. - Простонал Чанцзэ, его руки скользнули по рёбрам Цансе, крепко схватив любовницу за талию, надавливая пальцами на ее нежную кожу, когда он согнул ноги, пятками крепче упираясь в матрас, чтобы увеличить силу и частоту толчков. Громко хныкая, Цансе наклонилась ближе к запрокинутому в удовольствии лицу Чанцзэ и принялась целовать его, покусывая подбородок, зная, как сильно Чанцзэ любил это. Чанцзэ зарычал, сильнее задвигал бёдрами в погоне за большим удовольствием, ощущение сжимающихся вокруг его члена тугих стенок влагалища Цансе просто сводило его с ума. Он закрыл глаза и почти закричал, когда кончил глубоко внутри тела возлюбленной, именно «нападение» жадного и горячего рта Цансе на его горло было той последней каплей, которое довело его до сладкого края сразу вслед за ней. --- Ванцзи посмотрела на себя в зеркало, ее слезы неудержимо текли по щекам. Она попыталась, но не смогла толком вспомнить причину своего страдания, алкоголь притупил ее ум. Лань Чжань продолжила смотреть на свое заплаканное лицо, рассеяно размышляя, нравится ли ей просто страдать и плакать без повода? Затем секунда, и она все-таки вспомнила почему вообще начался этот ее «соленный потоп»: Лань Чжань вновь вернулась в свою брачную ночь с Чанцзэ, через несколько месяцев будет шесть лет с того дня. Два счастливых года, и три с хвостиком, не плохих, конечно, но холодных и пресных лет. Факты доказали ей, и даже ее врождённое упрямство больше не могло отрицать это - даже если брак случился по любви и с любимым, это никак не застрахует от того, что однажды придёшь к тому, чтобы возненавидеть все и от всей души желать быть разделённой с некогда любимым тобой человеком.   Зная то, что он теперь знал, Вэй Ин, хотел быть еще ближе к Ванцзи, утешить ее, обнять и спрятать ее от всех обид мира, особенно от подлости своего отца... Как он мог изменить Лань Чжань?! А мама? У Вэй Ина в голове не укладывалась картинка, которой он сегодня вечером стал случайным свидетелем - вернулся, блин, за курткой. Вэй Ин хотел бы злиться на маму, но не мог. Поэтому весь гнев , презрение и отвращение, переполнявшие грудь Усяня, за действия обоих родителей должен был полностью нести на себе его отец. Забавно, но Вэй Чанцзэ ненавидеть Ину давалось легко. Он лежал и ворочался в своей постели уже полчаса и никак не мог уснуть, когда думал обо всем, что сегодня случилось. Вэй Ина мучило чувство вины за отца и мать, и постоянно хотелось встать и пойти, проверить мачеху, которую он уложил спать в ее спальне час назад еще. Каково было его удивление, когда он вошел в ее комнату и обнаружил свою милую мачеху всю в слезах. - Лань Чжань... Он ненавидел это! Было так много вещей, которые Вэй Ин ненавидел прямо сейчас, но слезы от боли его самой доброй, самой теплой и милой Чжаньэр возглавляли этот «список ненависти». Она уже так плакала... а ведь она пока даже не знает, что ее любимый муж изменяет ей прямо сейчас с ее «доброй подругой». Будет ли Лань Чжань ненавидеть и его, Вэй Ина, за действия его родителей? Ванцзи и его будет считать лицемером и предателем? Что ему делать, если она уйдет? Захочет ли она его видеться, неужели, те его страхи о том, что она будет какое-то время общаться, пока не выйдет снова замуж, скоро могут стать реальностью? Нет... Он не хотел, не мог позволить этому случиться! Он... Мозг Вэй Ина лихорадочно заработал, забрасывая его сознание тысячей мыслей  в секунду одновременно. Правильно... Не говорить ей ничего! Да!! Это хороший план! Он ничего не скажет, если Ванцзи ничего не знает у нее меньше причин инициировать развод. А с родителями он еще поговорит, завтра поговорит. Вэй Ин решает отложить сейчас эту часть. Очевидно, ему нужно больше времени, и более спокойная обстановка, чтобы придумать, как сообщить родителям, что он в курсе всего, но они не могут говорить Ванцзи что-либо, что заставить ее уйти, а еще отец не может больше спать с Чжаньэр! Никогда!   Завтра он все придумает и решит.     Определённо, Ванцзи ненавидит это! Что когда-то поверила словам Чанцзэ о любви, взяла его за руку и позволила привести себя в этот дом и семью, где она так и не стала своей, сколько бы не приложила сил. Что плачет до сих пор над разбитой на мелкие осколки наивной мечтой маленькой, глупой Лань Ванцзи об идеальной семье, которая, конечно же, точно будет именно такой с Вэй Чанцзэ, который должен был стать идеальным мужем просто потому, что он гораздо старше, а значит, безусловно, морально зрел и очень надёжен, прямо как дядя Цижень - оказалось, чушью все. Люто ненавидит и, что продолжает терпеть то, что причиняет ей боль, как мазохистка какая-то дрянная. И что каждый раз, когда она позволяет себе жалкие, стыдные слезы из-за Чанцзэ, она заставляет пасынка стать свидетелем ее жалкого вида, вынуждая чувствовать себя неуютно еще и этого молодого парня, ставя его тем самым в положение, когда ему приходится утешать ее. Ванцзи все еще достаточно приятно пьяна, именно тот уровень алкоголя в крови, когда все легко, открыто, честно и совсем за это не стыдно, поэтому она спокойно протягивает руку к Усяню и, как только он берет ее за руку, сжимает его ладонь пальцами и тянет, действиями прося пасынка присесть рядом с ней на кровать. Она продолжает держать руку Усяня, когда утыкается лицом в его грудь, возобновляя плачь.     Глядя на заплаканную мачеху, Вэй Ин не может отрицать, что у него есть большие чувства и желания по отношению к мачехе. За восемнадцать - теперь уже - лет своей жизни, он видел бесчисленное количество красивых женщин, но никто не мог в его голове сравниться с его милой мачехой - Ванцзи великолепна! В одежде и без нее великолепна! Он подглядывал, он знает как она выглядит без одежды. Усянь понимал, что она пьяна, что Ванцзи не совсем в себе прямо сейчас,  но в тот момент, когда он все еще боролся с собой, чтобы не совершить глупостей, произошло то, что «сломало спину верблюда» - Лань Чжань поцеловала его! Когда же он не ответил сразу, из-за своего удивления, конечно же, а не нежелания, она осмелилась даже невинно взглянуть на него и попросить, - Ин, поцелуй меня. Один раз. Знаешь, как будто я-я.. будто я тебе на самом деле нравлюсь, пожалуйста. - Ты пьяна, Чжаньэр, ты рассердишься на меня утром. - Попытался быть джентльменом Усянь и забыть собственном вожделении. Он ведь хотел не быть эгоистичным парнем, он, буквально, об этом себе твердил, когда ехал сюда в поезде. Правда, тогда еще он не знал, как соблазны будут поставлены на стол перед ним, и как сложно будет ему сдержать свои обещания. - Нет-нет, я не так сильно пьяна, обещаю, - покачала головой Ванцзи, забираясь глубже в его объятия и, будто боясь, что ей не поверят, посмотрела на него снизу вверх своими красивыми, гипнотизирующими глазами. Несмотря на то, что член Усяня стоял еще с момента первого прикосновения губ к губам, требуя вырваться из штанов, он все еще пытался сохранить образ джентльмена, но ровно до тех пор, пока глаза Ванцзи снова не наполнились обидой, а сразу за этой эмоцией и соленной влагой, готовой снова пуститься водопадом по нежным, белым щечкам мачехи. Он сдался! Да, он был слаб, он полностью капитулировал перед ее мокрыми глазами! - Даже не думай, что можешь уйти сегодня с этой постели только с поцелуями. - Прорычал он низким от возбуждения голосом, прежде чем захватить губы мачехи своими и «приковать» ее к матрасу на всю ночь. В ту ночь Вэй Ин не выдержал искушения. И весь остаток ночи они провели так, что Вэй Ин всю оставшуюся жизнь был рад, что поддался своему эгоистичному желанию. Ведь эта ночь стала отправной точкой на его пути к мечте, к их счастью. Эту ночь он потратил, чтобы наизусть выучить каждую точку, заставлявшую Ванцзи дрожать и сладко ныть. Он ещё не знает, что будет в будущем, поэтому жадно берет все, что может получить, не думая, что будет второй шанс, вполне возможно, что больше никогда у него не будет возможности сделать это с Ванцзи снова. Сознание Ванцзи дрейфовало, а тело тонуло в обильном удовольствии. И когда, наконец, наступил тот момент, когда она почувствовала Вэй Ина внутри себя, она не почувствовала ни тошноты, ни страха, ни вины, ей было хорошо, она была счастлива и довольно стонала. Было тяжело, но она сумела сохранить зрительный контакт с серыми бездонными глазами Ина, который прямо сейчас показывал ей другой секс - страстный, жадный, заставляющий забыть собственное имя. Когда же она близка к завершению, она обняла Ина за шею правой рукой, левая легла на крепкую спину пасынка, и кончала, пока Усянь шептал ей на ушко - «Я рядом, Чжаньэр», «Кончи для меня, любимая» - и другую сладкую чепуху, своим одновременно нежным и томным голосом. Это был лучший оргазм испытанный ею в жизни. Последнее, что чувствует Ванцзи, перед тем как заснёт - это тело пасынка, заключившее ее в нежную тюрьму своих рук и кучу ободряющих слов с обещанием завтрака утром.   - Спи сладко, Чжаньэр, - Вэй Ин чмокнул уснувшую под самое утро мачеху в её распухшие губы. Пока он продолжал смотреть на нее, самые пикантные кусочки ночи ярко вспыхивали в его мозгу, наполняя сердце Ина чувством сладким как мед. У него в голове ярко и четко отпечатался момент, когда мачеха протянула руку, чтобы снять с него одежду. И как ее красные губки мило надулись, когда она не смогла снять с него ее, потому что была нетерпелива, и только запутала больше все. Он хочет выставить гордо грудь вперед, когда думает о том, КАК она смотрела на него: ее глаза жадно блестели, когда она смотрела, как он раздевается. Она выглядела голодающей, будто не могла дождаться, чтобы вскочить к нему на колени и укусить его всюду каждый раз, когда ее сосредоточенным глазам открывался новый участок его кожи. Раздевшись сам, он раздел и ее. А в следующее миг, просторная двуспальная постель с голубыми как ясное небо простынями и мягкими подушками стала уютным любовным гнёздышком для двух голых и яростно целующихся молодых мужчины и женщины. Всю ночь Ванцзи цеплялась за него. Обвивалась руками за шею, ногами за талию и упорно умоляла о большом количестве поцелуев. Нетерпеливая, страстная, соблазнительная и голая в его руках, позволяющая ему делать все, что он хочет, она сводила его с ума. Член Усяня заинтересованно дёрнулся, несмотря на всю ночь «работы», он мог бы пойти ещё на один раунд, мечтательно подумал юноша, но, конечно, он не будет ничего делать, Ванцзи спит, она устала и заслуживала отдыха. Он решил встать, чтобы найти свою заначку и немного отвлечься от мыслей о продолжении секс-марафона. Выкурив сигарету, Усянь вернулся в комнату. Взгляд сразу упал на разворошённую постель, на подушку, затылком к которой прижималась Лань Чжань весь «процесс». Он поставил белую кофейную чашку в своих руках на пол у ножки кровати и проверив, чтобы плотные шторы полностью скрыли утренний свет из окна, упал на матрас рядом со спящей и зарылся лицом подушку. Вэй Ин чуть ли не мурлыкал, глубоко вдыхая оставшийся на наволочке аромат - он и Ванцзи. Его хаотичные мысли снова вернулись к прошлой ночи , где в полутемной комнате пружины матраса скрипели несколько часов подряд. Он намеренно оставил лампу у кровати включённой, чтобы видеть все выражения лица Ванцзи, дрожь ее тела, пока их тела соединялись в одно целое. Хотел запомнить каждую секунду... если бы было можно волшебной палочкой собрать воспоминания в колбу и сохранить на будущее, он бы обязательно сделал это: Ванцзи была мокрой от пота. Ее красивые, длинные, черные, полувлажные волосы рассыпались по подушке в полнейшем беспорядке. Восхитительные золотые глаза время от времени открывались и смотрели прямо на него, туманные и томные... У Ина всякий раз перехватывало дыхание, когда он встречался с этим сияющим, тёплым золотом. Чем больше он трахал мачеху этой ночью, тем ненасытнее  становился. Ему хотелось двигаться грубее, брать сильнее, заклеймить каждый дюйм Лань Ванцзи собой, внутри и снаружи, но он сдерживал себя ради Лань Чжань, не желая повредить. Слишком много проникающего секса явно не могло быть для неё очень хорошо, скорее всего, утром у неё между ног будет болеть.​Вэю, на самом деле, было очень тяжело держать нежный темп, потому что Ванцзи вела себя ужасно кокетливо. Совершенный соблазн! Она ласково тёрлась щекой о лицо или плечи Усяня, активно раздвигала свои красивые ножки, не переставая стонала. А выгибалась то как... м-м-м, Вэй Усянь едва не получил несколько сердечных приступов. Расслабленная, освобождённая от грустных мыслей Ванцзи, полностью отдавшая власть над своим разумом бессознательному, заставляла сердце Вэй Усяня работать на пределе своих возможностей. Потерянная в чистой примитивной нужде, его возлюбленная, напоминала мистического, великолепно распутного суккуба, когда умоляюще хныкая, пыталась плотнее «съесть» своей дырочкой его член. В конце концов, они удовлетворились под утро. Естественно, Усянь позаботился о своей возлюбленной, тёплой водой, он тщательно и осторожно, вымыл потерявшую сознание девушку. Изловчился, и, не потревожив сон Лань Чжань сменил простыни на чистые. Засыпал Вэй Усянь с блаженной улыбкой на губах, крепко обнимая любимую. Он ни секунды не побеспокоился, что их могут застать в этой постели в компрометирующем положении, может быть, это даже облегчило бы ему работу. ----- Пробуждение Ванцзи медленное и неохотное. И вроде с ясной головой, но все же ещё не совсем уверенная, что было вчера и где она находится сейчас. Поэтому первое, что она делает, конечно же, не открывает глаза и осматривается, а с закрытыми глазами и не шевелясь, пытается услышать что-нибудь . Но ее нос оказывает быстрее всех ее других органов чувств, даже осязания, потому что, в первую очередь, она чувствует знакомый, приятный и вызывающий слюну у неё во рту аромат геля для душа. Следующим просыпается осязание, Лань Чжань ощущает, что прижата к чему-то твёрдому и горячему, и дополнительный вес чего-то такого же тёплого накинуто на её талию. Ей требуется больше времени, чтобы почувствовать своё тело ниже пояса и осознать, наконец, в полной мере, весь ужас случившегося ночью. Руки и ноги Вэй Ина цеплялись за неё как лианы, его реки довольно крепко, но нежно при этом, обнимали Ванцзи за талию, не ясно, чтобы она не могла легко встать и уйти это было, либо, таким образом, Ин как будто пытался дать ей почувствовать себя в полной  безопасности. А восхитительно съедобно пахнущее, на чем лежит её голова и уткнулся нос, не матрас, а довольно широкий и великолепный образец мужской груди - грудь её приёмного сына. Между ног у Ванцзи неприятно липко, саднит и неудобно распирает. Она молится, чтобы распирание в пизде, которое она чувствует не было тем, что как она думает, это может быть. А именно, не получил ведь ее пасынок свой утренний стояк, пока его член все ещё находился внутри неё? Или все же получил... пролетает в ее голове в тот момент, когда пасынок под ней снова шевелится, а вместе с ним и часть его тела зарытая внутри нее. Ванцзи изо всех сил впивается зубами в свою нижнюю губу, чтобы не захныкать вслух. В свою очередь, ее ногти видимо надавливают на голую кожу Усяня, потому что юноша больше шевелится и недовольно ворчит что-то неразборчивее, а нижняя часть его тела становится активнее. Бог мой, он прямо сейчас трахает меня, в панике думает Ванцзи, не зная, должна ли она сейчас «проснуться», соскочить с его члена и кричать об изнасиловании? Или безопаснее притвориться все ещё сонной, не осознающей, что жадный член в ее пизде, не принадлежит ее мужу? Никогда, наверное, Ванцзи так не ненавидела свою природную неспособность реагировать на многие вещи достаточно быстро, если это не вопрос жизни и смерти. Испуг, паника, шок и физическое удовольствие сделали выбор за неё, потому что момент, когда все можно было остановить и притвориться, что все было ошибкой случайной, разовой вещью, довольно быстро оказался упущен, потому что Ин, в отличии от Ванцзи, не был медленным и уже через пару секунду медленных и вялых со сна толчков он трахал ее абсолютно всерьёз, крепко сжимая её ягодицы своими руками и, буквально, насаживая её усталую, но приветливо влажную дырку на свой хуй. Притворись потом, что думала, что спишь с Чанцзэ, сказала Ванцзи себе, зажмурив глаза и пряча исказившееся "агонии" удовольствия лицо на шее пасынка. ---- Они сидели на кухне за столом напротив друг друга, на этот раз они оба аккуратно одеты, в отличии от того, как выглядели всего час назад. Они молчали, опустив головы, и стыдились смотреть в лицо друг другу. На самом деле, искренне стыдно было только Ванцзи, Вэй Ин просто играл роль. Осторожно взглянув на юношу Ванцзи отметила, что пасынок выглядит очень виноватым. Это лишь утроило ее собственную вину, ведь если учитывать все детали, между ними двумя, ее вина была наибольшей и она не имела никакого права сердиться, обижаться, обвинять или даже читать нравоучительные нотации пасынку. Она силой удержала себя от нервного ерзания на стуле. Помня то, что она помнила о ночи - и, тем более, о том, чему она позволила случиться ещё и утром, - Ванцзи тяжело ощущала, отсутствие у себя какого-либо морального превосходства над пасынком во всей этой ситуации, ведь если Вэй Ин плохой человек, то своими действиями, она выставила себя в десять раз хуже. Какой позор.. И что делать теперь? Уныло размышляла Лань Чжань, её руки тряслись вокруг чашки чая - кстати, заботливо налитой ей пасынком. С каждой секундой продолжающегося тягостного молчания чувство вины почти прогрызло ее грудь, Лань Чжань не могла отделаться от мысли, что она воспользовалась своим ужасным преимуществом перед пасынком, соблазнила его в момент его слабости: она не единственная, кто пил вчера алкоголь, Вэй Ин тоже пил, возможно, это был первый раз для мальчика в таких количествах, и, вполне вероятно, его контроль над собой был чрезвычайно низким, ниже, чем у нее, а поэтому Ванцзи, как взрослой и опытной, и как лицу, которому юноша полностью доверяет, было бы слишком легко совратить мальчика. Вэй Ин хотел бы, но понятия не имел какими словами он мог бы утешить, объяснить, показать мачехе, что секс между ними произошёл вчера потому, что она для него самая желанная женщина. Невероятно сексуальная. Женщина, о которой он постоянно продолжает думать даже находясь в отношениях с другими. Но он закусил губу, отвёл глаза в пол и молчал, строя из себя саму поруганную невинность, он знал, что представ овечкой перед ней, у него всегда  будет больше шансов приблизиться к ней. Все утро Усянь незаметно и пристально наблюдал за мачехой, как и сейчас. Задумчивая, хмурая, нервная, она все равно выглядела как его самая горячая мечта! Честно? Ин знал, он мог сопротивляться ее обаянию вчера, это было бы легко сделать, но в своём вчерашнем уязвимом состоянии Ванцзи была такой мягкой, чувственной, соблазнительной в том смысле, в котором он её ещё никогда не видел, а увидев, захотел стать частью её, единым с ней целым. Поэтому вместо благородного ухода к себе в комнату Вэй Ин взял и переспал с ней, потому что давно хотел ее. Хотел по-мужски! Тем более зная то, что делал его отец, Усянь не чувствовал, что у него есть какие-либо причины отказывать себе в желаемом, может быть, это был единственный шанс в его жизни, он не идиот, чтобы упустить его. И какой это был восхитительнейший опыт. До вчерашней ночи он никогда не чувствовал себя во время секса настолько связанным с кем-то. Вэй Ин жаждал повторно пережить с Лань Чжань это великолепное откровение.     Когда Лань Чжань стала думать над тем, как она пришла к прошлой ночи, она вспомнила некоторые не очень приятные ситуации на вечеринке, которые и стали причиной её активного «пьянства». Словно заново переживая ужасные вчерашние эмоции и чувства Ванцзи задрожала и крепче сжала пальцы на чашке. Она отчётливо вспомнила, как почувствовала себя униженной, когда Чанцзэ отверг ее приветственный поцелуй: она когда вошла в дом, естественно подошла к нему и потянулась поцеловать его в щеку привычным жестом, но он мягко оттолкнул ее - это был не первый такой случай, между прочим. Но более неприятное, что он проигнорировал её хмурый взгляд, и даже не попытался остановить её, когда она обижено ушла от него в другую часть дома. Более того, он, вообще, игнорировал её весь вечер, словно её и не было там. Ему просто плевать на её чувства, и чем больше глотков из бокала она делала, тем больше Ванцзи думала об этом. Она вспоминает и то, как после двух бокалов, начала думать, что нет, так продолжаться больше не может! К концу третьего, она была уже убеждена окончательно, что не стоит больше держаться за этот неблагополучный брак. - Прошлой ночью я... - спустя долгое время выдавила из себя Ванцзи, но почти сразу ей пришлось остановиться и замолчать в поисках "правильных слов", снова. - Ванцзи не отказывайся от меня из-за этого. Ты не ошиблась ни в чем. Ты не виновата ни в чем. Это все моя вина, я не смог себя контролировать. - Перебил мачеху Вэй Ин, быстро поняв, что ему нужно быть не только первым, но и максимально убедительным и жалким, чтобы возлюбленная не испугалась случившегося и не сбежала. С Ванцзи станется, побежит и немедленно расскажет отцу, что случилось, а потом подаст на развод. Вэй Ин не мог допустить ее ухода. - Пожалуйста, не дистанцируйся от меня из-за этого. - Голос Усяня мягкий и жалобный, когда он обиженно взглянул на неё исподлобья, невероятно как умудрившись, с его-то ростом, выглядеть невозможно маленьким и беспомощным. Оскар явно был ему обязан золотой фигурой. Ванцзи тяжело вздохнула. Она не могла придумать, как разрешить эту их проблему. В её голове мелькнуло несколько картинок, от которых её щеки запылали, потому что все они были о ней, задыхающейся, умоляющей пасынка двигаться быстрее, потому что она близка, чтобы кончить. Ванцзи снова опустила голову, не смея смотреть в глаза молодого человека напротив неё. Так стыдно.. - Ты ни в чем не виноват, Сянь. - Решает она обозначить, в первую очередь. - Во-вторых, мы оба выпили. И совершили ужасный поступок именно из-за этого. И если мы ищем виноватого, то я подхожу под эту роль больше тебя. Вчера я выпила больше положенного, и вместо того, чтобы лечь спать спокойно, после того, как ты так любезно помог мне вернуться домой и даже довёл до комнаты, я разревелась, стала просить у тебя вещи, которые мачеха у пасынка просить не должна. -  Она старается говорить спокойным и уверенным тоном. Ванцзи вновь покраснела вспоминая, как просила Усяня обнять ее. - И, в-третьих, что ты предлагаешь мне делать? Притвориться, что я не изменила мужу с его сыном? Сделать вид, что ничего не произошло и все хорошо? Это невозможно, Сянь. Но во вчерашнем точно нет твоей вины, пожалуйста, запомни это, и если после всего, во что ты оказался вчера втянут мной, ты все ещё желаешь продолжать со мной общаться, то я, конечно... - глядя прямо на влажные круги на столе, оставленные ее чашкой, Ванцзи нервно облизывает губы, глотая благодарный ком в горле, что ей , возможно, не придётся полностью потерять дружбу с Ином, - ...то, конечно, я была бы очень рада, продолжить нашу дружбу. Ты знаешь, как сильно мне нравится наше время вместе. Но я должна поговорить с твоим отцом о ситуации, тебе, конечно же, это ничем не грозит, ты совершеннолетний и вправе сам решать с кем хочешь общаться, но я не могу скрывать от Чанцзэ свою измену, потому что это неправильно по отношению к нему. К нему, тебе, твоей матери, которая мне тебя доверила. - Чем больше Ванцзи говорила на эту тему, тем хуже она себя чувствовала, все случившее очень мучало ее, она ясно понимала, что не сможет хранить такую тайну и жить спокойно, да и не хочет жить во лжи. Она уже приняла решение, при первой же возможности она расскажет о случившемся Чанцзэ, и следует, обязательно, огородить Сяня от любого гнева со стороны Чанцзэ, потому что Ин был явно наиболее невиновным, он был жертвой во всей этой неприятной ситуации.   - Нет. Нет, Лань Чжань, я пил меньше тебя, я мог бы остановить тебя, но не сделал этого, я так же виноват в том, что случилось! Я не безответственный мальчишка, который будет прятаться за твоей спиной! Мы не предохранялись, ты...Ты вообще, возможно, уже беременна от меня! - Сказал он громко, и обиженно запыхтел. - Мы занялись сексом вчера не один раз, не два, а четыре или даже пять. Поэтому я тоже собираюсь взять на себя ответственность! Я хочу быть частью жизни нашего ребёнка. Ванцзи вздрогнула под суровым взглядом пасынка, она открыла рот, закрыла, снова открыла и закрыла, она не могла найти подходящих слов, чтобы опровергнуть, потому что Усянь прав. Автоматически правая рука Ванцзи легла ладонью на её плоский живот, где, действительно, могла уже находиться новая жизнь. Пока пасынок не сказал, она даже не подумала о беременности. И прежде чем Лань Чжань успела переварить новую информацию и сказать что-либо, Вэй Ин уже подошёл к ней, встал на одно колено и вложил ей руку что-то холодное, металлическое, круглое, и не совсем круглое? - Ты мне давно нравишься, Ванцзи. Это не шутка, не детские капризы, это правда, ты давно мне нравишься, я говорил тебе это два года назад и мои чувства с тех пор ни на капельку не уменьшились. Поэтому я не отказался вчера. Я мечтал о тебе годами, понимаешь? Это, к сожалению, не золото, на золотое у меня пока нет денег, но я умный, ты ведь знаешь, Чжаньэр, я многого добьюсь в будущем, я дам тебе все самое лучшее, что есть в мире, пожалуйста, выходи за меня! Я буду очень хорошо заботиться о тебе и нашем ребёнке, всю жизнь! - Закончил Вэй Усянь с застенчивой ухмылкой, сияющими серыми глазами глядя на Лань Ванцзи. Ванцзи в шоке наблюдала за пасынком, не веря в реальность того, что слушает. Осторожно она раскрыла ладонь и застыла с отвисшим ртом. Слезы потекли по щекам Ванцзи, даже она не знала, почему плакала. - Не плачь, - Усянь быстро принялся вытирать её лицо рукавом своей толстовки. - Сянь... Тебе не нужно этого делать, - сквозь слезы шептала она. - Ты молод, у тебя есть отношения с молодой девочкой. Красивой и умной девочкой. Боже, у тебя ведь есть отношения сейчас с другой девушкой. - Вспомнив об этом, она зарыдала сильнее, просто не могла это контролировать. - Ты не можешь, Ин. - Повторила она. - Тебе не нужно на мне жениться из-за ответственности, если ребёнок есть, я смогу его поднять, у меня есть дядя и брат, и невестка, они помогут. Это все моя собственная проблема. А ты.... Ты можешь тоже приходить, если захочешь, приходи и проводи с малышом время, я не буду отказывать. - Ванцзи не замечает, что уже говорит о возможном ребёнке, как о факте, как что-то уже точно случившееся. - Но не нужно себя запирать в раннем браке из благородства или долга, это неправильно, Ин, это приводит только к несчастливой жизни, поверь мне, я знаю, я обнаружила, что живу в таком. - Я все равно буду с тобой! - Упрямо повторил Усянь, продолжая стирать её слезы, словно не услышал ни одного слова из тех, которые сказала Ванцзи. - Глупый! Отругала Ванцзи парня, но из-за продолжающихся всхлипываний, красного от слез носа, щёк и глаз, она выглядела больше обиженным котёнком, чем рассерженной взрослой. Она не сопротивляется, когда пасынок обнимает её. - Скажи, да. Пожалуйста. Ты не пожалеешь, что согласилась выйти за меня, Чжаньэр. - Торжественно обещает он. - Если ты думаешь, что я глупенький, потому что молод, то я буду слушать тебя, во всем-всем, во всех важных вещах буду советоваться с тобой, клянусь. Мы... Хотя у нас было не очень хорошее начало, когда мы впервые познакомились, но мы прошли это. Мы могли бы хотя бы попробовать, Ванцзи, ради нашего малыша попробовать. Вэй Ину страшно, поэтому он использует каждую вещь, каждую мысль, которая приходит в голову, чтобы убедить Ванцзи дать  «им» шанс. Он даже не уверен, что этот «ребёнок», которым он спекулирует вообще был зачат вчера, он сказал это просто так, буквально цеплялся за край, падая со скалы.   - У нас будет семья, мы будем воспитывать своих собственных детей, красивых-красивых, потому что похожи на тебя, умненькие, как ты. И мы будем счастливы. - Усянь мягко улыбнулся и погладил мягкие волосы ревущей мачехи. ----- Как всегда бывает с хорошими вещами, каникулы заканчиваются быстро. И вот до отъезда Усяня остался один вечер. Тот разговор на кухне наутро после секса не привел к тому, что Ванцзи немедленно согласилась выскочить за него замуж, в принципе, как Усянь и предполагал, она привела множество собственных логичных причин почему им не следует быть вместе - против его причин быть вместе - а потом и вовсе стала его избегать. Избегать частично. Потому что Ванцзи как и раньше готовила для него его любимые блюда, была мила и добра, как прежде читала рядом где-нибудь, пока он играл игры на телефоне или переписывался с друзьями, смотрела с ним фильмы вечером, но откровенничала с ним теперь меньше, всегда избегала встречаться глазами, все время краснела и сидела теперь на другом конце дивана, закутавшись в пушистое одеяло, словно этому несчастному одеялу следовало быть ее броней от него. Вэй Ин уже загрузил половину своей одежды в чемодан, осталось сложить вторую половину, но он устал. И в целом, это дело слишком скучное, чтобы заниматься им не прерываясь. Он садится в гостиной на диван, закрывает глаза и запрокидывает голову назад на спинку дивана, ему хочется спать, все тело чувствуется вялым. Причина сонливости, конечно же, Лань Ванцзи, человек номер один во всех его мыслях. Всю неделю он плохо спал из-за этой неопределённости между ним и мачехой теперь, ему страшно не знать, что будет дальше, но у него пока и нет никаких идей того, как вести себя и что еще сделать, чтобы убедить старшую женщину в серьёзности своих к ней намерений. Ах да, на его тарелке проблем есть еще и разговор с родителями, который тоже вышел сложным: теперь и они непонятно как будут себя вести в дальнейшем. Таким образом, Вэй Ин чувствует себя человеком, который взял огромный бургер и почти разорвал свой рот, пытаясь откусить от него одним разом большой сочный и вкусный - или невкусный совсем - кусище. Только вот несмотря на все его рассматривания со всех сторон, планы, расчёты и старания, чертов бургер взял, в итоге, развалился на части и выглядит теперь как очень неаппетитное **** разбросанное по тарелке. Как все исправить? Никакого представления. Мяньмнь могла бы дать совет, девушки в таких вещах умнее, но он сильно сомневается, что получит помощь на этот раз, вряд ли подруга захочет ему помогать, когда он приедет и порвёт их отношения, рассказав, что , оказывается, слишком сильно любит другую. Уставший от собственных мыслей и напряженной атмосферы всей недели в целом, Ин отвел руки назад и сцепил под головой, вытянул ноги перед собой и расслабленно растянулся на диване, планируя поспать сейчас, пока сон пришел к нему.   - Сначала поешь, а потом спи. - Сквозь сон он слышит нежный голос мачехи. И Вэй Ин не хотел просыпаться и вылезать из под теплого и мягкого одеяла внутри которого он устроился, но это просила Ванцзи, и она готовила для него, поэтому Усянь заставил себя открыть глаза и сесть зевая.   - Ты накрыла меня? - Спросил он, наматывая спагетти на вилку и кладя его в рот. Ванцзи впервые за неделю встретилась с ним взглядом и кивнула. Вэй Ин сразу почувствовал, что его голова будто стала легче, а сил в теле больше в этот момент. Он неуверенно улыбнулся мачехе, и был счастлив, когда она нерешительно ответила на его улыбку, возможно, он все же не так сильно испортил все, и для них все еще возможно что-то большее, что-то особенное, просто она трусит. - Добавки? - улыбаясь спросила Ванцзи, видя с каким аппетитом впервые за неделю ест пасынок, ей нравилось, как Вэй Ин, кажется, любил ее готовку. Она тихо смеется, просто не может сдержаться, когда видит, как пасынок смущённо пожимает плечами уводя в сторону явно все еще голодные глаза. Ванцзи забирает тарелку и возвращает ее любимому пасынку через минуту вновь полной. Приятно снова вернуться к их обычной уютной рутине, думает Ванцзи, глядя на наслаждающегося ужином парня напротив. Она чувствует огромное удовольствие в том, чтобы просто находиться в одном с Вэй Ином пространстве, и не важно, просто сидят они или делают что-то вместе, болтают или молчат, даже спор с Ином - огромное удовольствие. - Я весь день был занят, собирал вещи, не было времени поесть, - медленно жуя, объясняет Усянь. Незаметно наблюдая за набивающим свой желудок молодым мужчиной, Ванцзи злится на себя: всю неделю она думала только о себе, а мальчик голодный сидел, а по синякам под глазами юноши можно точно сказать, что и спал он тоже не очень хорошо. Неважно, что произошло между ними тем вечером, Ин не был в этом виноват, и наказан он быть никак не должен. Лань Чжань обещает себе лучше заботиться об Усяне, и приложить все усилия, чтобы вернуть их отношения к прежней лёгкости, не только Вэй Ину ведь работать. Поев, Вэй Усянь помогает мачехе вымыть и убрать посуду. Когда закончив, они возвращаются в гостиную с попкорном в руках Ванцзи, Усянь зевая, валится на диван и заворачивается в одеяло, под которым недавно спал - оно пахло Лань Чжань, она наверно принесла его из собственной спальни, он улыбается счастливый. Они включают очередной комедийный сериал, едят, шутят и хихикают, притворяясь, что самого незабываемого секса между ними не случалось, и что не мечтают повторить все. В действительности же их мысли ни на секунду не были и не будут свободны от воспоминаний о событиях той ночи. И оба они пока еще и представить себе не могли, к какому большому счастью в будущем их приведет это их случайное «спотыкание» в постель вместе.   Утром Вэй Ин уехал. Он просил ее приехать к нему, как они и договаривались раньше еще до того, как переспали. Он проведет ее по всем лучшим магазинам, и они купят много интересных вещей. Покажет ей место, где можно купить самое невероятно ароматное кофе и чай, она такого нигде не пробовала, он уверен. Купит и даст ей попробовать самое вкусное и свежее печенье, какое она когда-либо ела. Отвезёт ее на самые интересные спектакли в театр, проведёт на закрытый студенческий музыкальный фестиваль и пойдут на самую большую книжную ярмарку, которую она только могла бы представить. - Чжаньэр, не отвергай меня в будущем, даже если ты считаешь, что я недостаточно хорош, дай мне шанс, хорошо? подумай хотя бы, ладно? - Сказал Вэй Ин. Лань Чжань некоторое время молчала, затем нахмурилась - Вэй Ин, давай пока оставим наши личные дела в покое. Сейчас я должна подумать о ситуации между мной и твоим отцом, я, очевидно, не собираюсь сохранять этот брак больше. - Она поднимает руку, прося Усяня не перебивать ее и дослушать. - А у тебя есть вещи, о которых ты должен обеспокоиться в первую очередь, будешь ли ты, например, объяснять Ло Циньян , что здесь случилось. Я ни на чем не настаиваю, это твое дело, но я считаю неправильным скрывать такие важные вещи. А еще твоя учеба, думал ли ты о том, как отреагируют твои родственники, если ты заявишь, что любишь свою мачеху? Ты полностью зависишь от них, Ин, ты не можешь совершать необдуманных поступков. Тебе всего восемнадцать, поживи для себя, закончи учебу и если после всего этого, ты все еще... - Ванцзи сглатывает и не смотрит в глаза пасынку, когда говрит следующее, - если все еще будешь чувствовать, что любишь меня, я обещаю дать тебе шанс. Это девушки выходят замуж рано, очень мало парней хотят жениться в двадцать, а Ину именно столько будет через два года, он, скорее всего, будет занят легкими и простыми отношениями с какой-нибудь ровесницей, либо строить карьеру. Ему точно будет не до своей бывшей мачехи через двадцать четыре месяца, как бы страстно он сейчас не клялся Ванцзи в своей любви. Более того, Ванцзи уверена, что Вэй Ин забудет о своих чувствах уже через полгода, поэтому спокойно дает свое обещание, чтобы успокоить его и не дать ему сделать глупости: с такого импульсивного парня станется, и правда, пойдет к родителям, скажет, что любит ее и жениться хочет. Вдруг учебу бросит - «чтобы заработать и обеспечить»?! Лань Чжань и слышать ничего подобного не желала, она не хочет Вэй Ину такой сложной жизни, не из-за нее точно, она не готова взять на себя такую большую ответственность.

--- здесь будут грязные вещи, если твой выбор «не читать» - переходи к - *

  Когда она закрывает глаза, первое кого она встречает в своих снах - это, конечно, Вэй Ин. Что этот мальчик сделал с ней? Ванцзи не понимает. Она никогда прежде не думала о Вэй Ине в таком ключе, а сейчас он едва ли не постоянно приходит к ней в эротических снах, например: За окном ночь, Усянь голый, сидит поверх одеял на кровати с учебником раскрытым на его мускулистых бедрах. Обложка прикрывает самое интимное его место,и как бы Ванцзи не было стыдно, и любопытно тоже, она не может увидеть ничего там, поэтому ее глаза поднимаются к другой соблазнительной части тела своего пасынка, туда, где простой карандаш прижимается к его расцелованным губам, пока серые, гипнотизирующие глаза Ина сосредоточенно плывут по тексту на белых книжных страницах.  А Ванцзи почему-то лежит рядом с ним - тоже голая. Теплый воздух комнаты ласкает их обнажённую кожу. Их пальцы сплетены, как у двух людей, которые не желают расставаться друг с другом ни на миг. Ванцзи чувствует себя мирной и счастливой находясь там и именно с этим человеком... Но прежде чем Лань Чжань сможет увидеть больше, этот сон прерывается, приходит другой: Она просыпается, когда звенит будильник. Открыв глаза она ставится свидетелем, как Вэй Ин, с растрёпанными волосами и сонно моргающий, протягивают руку и отключает шумный телефонный будильник. Затем ворча что-то о «глупом телефоне» он поворачивается лицом к Ванцзи, целует ее в лоб - так легко и естественно, как если бы делал это постоянно, - закрывает глаза, снова удобно устраиваясь головой на подушке рядом с Лань Чжань, бормочет «Я люблю тебя», и спокойно засыпает.   Третий сон особенно смутил Ванцзи, он еще много дней после того, как приснился, не не давал ей покоя: - Тебе нравится мой подарок тебе? - С решительным огнем в глазах, Вэй Ин загнал ее к стенке. - Я видел, ты постоянно пользуешься им, значит нравится. Но где же мой ответный подарок, дорогая? - Горячие губы Усяня касаются уголка ее губ, когда он говорит. Его глаза хитрые-хитрые, а руки уже блуждают по ее талии, пробираются под ее рубашку, ласкают кожу. Ванцзи дышит через рот, ее дыхание тяжёлое, зрачки расширены. Ничего еще не происходит значительного, но она уже безумно возбуждена, тело будто горит в лихорадке. - Я тоже собираюсь насладиться своим, могу я, сокровище? - Жарко шепчет Усянь, и видимо, Ванцзи издает какой-то согласный звук, возможно, жалкое нуждающееся хныканье, потому что в следующую секунду Усянь сплющил её губы своим ртом, втягивая Ванцзи в жаркий, плавящий разум поцелуй из-за которого она больше не может ничего сказать. Комната  быстро наполняется неконтролируемыми стонами, тяжелыми вздохами, мягким хныканьем, смущающим сосущим и чвакающим звуком, вскриками и рычанием. Рту Усяня, кажется, особенно сильно нравится ее горло, он постоянно целует ее шею, сосет ее кожу, оставляя на Ванцзи агрессивно-красные следы своих засосов. Ванцзи очень нравится, как во время этого Ин нежно называет ее шею - идеальная подставка для украшений. Движения Усяня становятся все более и более энергичными, показывая в насколько хорошем настроении юноша находится. Его член сильно бьет мокрое влагалище Ванзци, ее стоны становятся все громче. Ее стройные ножки сильно обвивают талию пасынка, пока ее ярко-красная дырочка с огромным удовольствием поглощала толстый член пасынка. Их смазывающие телесные жидкости смешались внутри нее под настойчивыми толчками Усяня, затем пачкали их обоих, вытекая, когда член пасынка немного выдвигался из ее пизды, чтобы сразу вернуться и заполнить ее пустое тело собой снова. И через дюжину бросков внутрь-наружу-внутрь Вэй Ин, наконец, замер, задрожал и излил свою теплую сперму внутри ее горячей пизды, Ин крепко держал Ванцзи, пока она вскрикнув, дрожала в оргазме, насаженная на его член до упора.   Оргазм разбудил Ванцзи от этого сна, настоящий, в реальности, а не только во сне. Она проснулась с мокрыми трусиками, чувствуя, как стенки ее киски сокращаются от недавно полученного ею удовольствия, дыхание ее было тяжелым, и лицо ее, Ванцзи уверена, должно быть было румяным-румяным - от удовольствия, от стыда, от всего вместе. Боже, как она так влипла...  

*

Следующие четыре-шесть недель вещи двигаются для нее довольно быстро. Прежде чем Ванцзи успела застать Чанцзэ, чтобы поговорить с ним наконец начистоту, она получает новости, которые варьируются от восхитительных до шокирующих. Но прежде чем она успевает спокойно проанализировать все и решить, что все-таки делать, приходит домой, наконец, Чанцзэ. Его слишком счастливый и довольный вид внезапно люто раздражает Лань Чжань и становится той каплей, после которой «вода разливается из стакана». Слово за слово. Начинает спор. Он быстро перерастает в полноценную громкую ссору с гневными упрёками и криками, и никакая ложь больше не может быть скрыта, вся неприятная правда выливается наружу между ними .     - Тебе никогда не нравились и до сих пор не нравятся мои родственники. Ты, признаешь сейчас, что, возможно, никогда не захочешь иметь со мной детей. Я думаю сейчас, что ты даже не уверен, любишь ли меня, любил ли когда-либо. Так... Зачем ты вообще женил на мне,  Чанцзэ? Я не понимаю тебя, твоих действий. Зачем ты предложил мне брак, если ты не хотел ничего из того, чего хочу я?! Ты знал о моих мечтах, знал, что я хочу карьеру, да, но и большую семью я хочу тоже. Ты всегда знал, ты сказал, что хочешь того же. Так что же тогда... Я не понимаю, Цзэ. - Повторяет она совсем растерянно, и смотрит на молчаливого пожилого мужчину. - Шесть лет брака, год свиданий до брака.. Семь лет мы потратили на что? Скажи! Почти 7 лет наших жизней. Для чего? - Мы любили друг друга. - Чанцзэ едва не закричал, пока по лицу Ванцзи текли слезы. Он медленно подошёл к тому месту, где сидела Ванцзи, и встал перед ней на колени, взяв обе ее руки в свои и умоляюще глядя на нее снизу вверх. — Все остальное не имеет значения. После тяжёлого дня, мы приходили домой к тому, кто заставляет весь ваш мир просто... сиять, вот что имеет значение, разве нет? Ты делала это для меня, Ванцзи, все семь лет была моим маяком, моей звездой. Разве я не был для тебя тем же? Ты не можешь утверждать, что я был настолько плохим мужем эти семь лет, что ты не можешь вспомнить ни одной хорошей вещи, которую ты получила от меня. Лань Чжань судорожно выдохнула. Она напугана, потому ее семилетняя устроенная жизнь вот-вот кажется рухнет. Каждая косточка в ее теле умоляла ее согласиться с Чанцзэ. Казалось, что это улучшит ситуацию для всех. То есть все, кроме нее. Потому что ей придется продолжать жизнь одинокой, заброшенной жены, обманываемой собственным мужем. О своей ситуации с Вэй Ин она сейчас даже не может думать, слишком много всего и без этого свалилось на нее. Но прислушавшись к себе по-настоящему, Ванцзи поняла, что ей наконец-то абсолютно все равно, насколько сложной станет ситуация. Насколько громкий выйдет скандал и как много будет сплетен. И она не хотела, делать аборт, на самом деле, ну какая разница, кто из двоих Вэев является биологическим отцом ее ребёнка Усянь или Чанцзэ, главное чтобы малыш был здоровым. С Чанцзэ она разведётся, Ванцзи поняла, что при новых обстоятельствах, не хочет ждать мая, итак, тянула слишком долго. Ей нужная спокойная и счастливая обстановка, которой в этом доме, с этим человеком у неё быть не могут очевидно. А Вэй Ин... С Вэй Ином она поговорит потом. Будет решать проблемы по одной! Сейчас Ванцзи могла думать только об одном - она просто хотела спокойно выносить и родить своего ребёнка! Всем сердцем хотела увидеть его, подержать на руках, поцеловать в сладкую щёчку. Она понимает, что больше не может притворяться  и продолжать играть в счастливую семью с Чанцзэ. Хватит! Ванцзи вспомнила, как в ночь, когда праздновали восемнадцатилетие пасынка, она полупьяная, и чувствуя себя очень одинокой, она пила и составляла в голове своей план , как все закончится у них с Чанцзэ, и повторно прокручивая его в своей голове, должна признать, он очень даже не плох: она подождёт до конца учебного года - потому что идея ходить на работу и терпеть все вопросы, взгляды и шёпот сплетен одновременно переживая и развод... одна идея этого, заставляла её чувствовать себя ужасно уставшей и несчастной. - Ванцзи спланировала, что в конце мая разойдётся, а лето потратит на отличный отдых и в сентябре придёт на работу спокойная, полная сил физических и моральных, и уже пережившая свой развод, а значит, эмоционально стабильная и легче воспринимающая любое утомительное человеческое любопытство в отношении её жизни, брака, бывшего мужа и планов на будущее.   Итак, она медленно оторвала свои руки от рук Чанцзэ, посмотрела ему в глаза и заговорила.  — Я очень надеюсь, что ты найдёшь того, кто сможет дать тебе все, что ты хочешь, Чанцзэ. Но я больше не чувствую, что во мне осталась хотя бы капля любви для тебя.  Она не чувствует ни капли сожаления в душе, когда ставит точку в своей истории с Чанцзэ. Странно, не так ли? - И, знаешь, раз уж мы теперь полностью откровенны. Ты можешь признаться, наконец, что Лили твоя дочь. И что изменял мне. Или все еще всего лишь старый трус? - Она издевается, смотрит с пренебрежением. - Я не понимаю, почему вы так поступали со мной. Что вы оба за моей спиной... - Она сглатывает, кусает губу, чтобы больше не плакать, только перестала ведь. Она сглатывает, поднимает глаза к потолку и сидит пару секунд так, пока не почувствует, что может продолжить говорить не плача, потому что ей есть что сказать, много чего, на самом деле. - Передай мою благодарность подружке твоего друга Фэнмяня, очень порядочная девушка, если бы не она, вы бы продолжили дурить мне голову изображая из себя порядочных людей, просто друзей, а меня выставляя токсичной малолетней ревнивицей. - Она саркастично хихикает, протягивая руку к коробке с сухими салфетками на столе рядом и стирая с щек упавшие все равно слезы. - Помнишь восемнадцатилетие Ина? - Она не успела признаться Чанцзэ раньше, и сейчас она чувствует огромное мстительное удовольствие, что может "ударить" мужа по лицу этой новостью прямо сейчас. - Еще один вечер, когда ты в очередной раз решил провести время трахаясь с бывшей женой вместо меня. Так вот я переспала с Сянем тогда. Она замолкает ненадолго и смотрит внимательно в лицо Вэй Чанцзэ, и чувствует мелочное удовольствие от выражения шока на лице ее «все еще мужа», а пока до него доходит смысл сказанного, и прежде чем он успеет переварить первую новость , она обрушивает следующую: - Ребенок в моем животе - его. И ты только что, по сути, предлагал мне убить твоего внука. Эта фраза словно пробудила Чанцзэ от окаменения. - У нас был секс, тоже прямо перед этим днем рождения, ты не можешь быть уверена, это может быть и мой. - Хмурится он, а Ванцзи не знает, смеяться ей или плакать, потому что мужчина будто не слышал, что она изменила ему с его сыном, его волнует только отцовство над ребенком. В этот момент она лишь сильнее осознает, какой была дурой потратив столько своего времени на этого мужчину, ни капли ревности. Что за каменное сердце находилось в груди у Вэй Чанцзэ? Спрашивает себя Ванцзи просто из самого примитивного человеческого любопытства. Было ли это сердце каменным именно для нее? Или оно такое для всех, кроме его семьи, потому что с Саньжэнь он всегда был другим, с Лили он другой, даже с Вэй Ином он более включенный эмоционально, несмотря на все их многочисленные ссоры. - Это его, - она фыркает, словно сомневаться с его стороны просто глупость полнейшая. Но, в действительности, она совсем не уверена в отцовстве, это мог быть Чанцзэ, он прав, но ей так сильно хочется, чтобы это был не Вэй Чанцзэ, поэтому она настаивает на Усяне. Ванцзи все еще крепко убеждена, что скоро пасынок не будет заинтересован ни в ней, ни в отцовстве, значит ей меньше придётся видеться с Вэеями, и ее малышу тоже, и это именно то, чего она хочет - быть как можно дальше от всей этой кровососущей семейки. Она понимает это в эту секунду. - Я хочу оставить квартиру себе, мои семь лет стоили надеюсь хотя бы этого? - Она внимательно смотрит на Чанцзэ, если он откажется, она конечно уйдет сама, но было бы спокойнее, если ей и ребенку досталось это жилье, а не комната соседняя с дядиной в доме Сиченя, там и без нее много жильцов. Она облегчённо выдыхает, когда Чанцзэ кивает, соглашаясь, чтобы она оставила себе их квартиру. - Надеюсь, ты  заберешь свои вещи и съедешь на этой неделе. Она встает, давая понять, что теперь между ними все окончательно сказано. Ванцзи запирается в спальне - теперь только ее личная спальня. Ей пока тяжело поверить в то, что только что произошло, что она теперь разведена, почти разведена. И ребенок этот... она только утром узнала о нем и пока сложно все еще принять, что все это не сон, а правда.