***
На собрание явились вместе, Сергей выкроил время и, в последнюю минуту пришел к школе, перехватив Тимура у входа. Втиснулись рядом за тесную парту. Половину собрания классный руководитель рассказывала про нужды школы, нужды класса, конкретно нужды классного руководителя, про грядущие праздники и будущий ремонт. А потом принялась за детей. Когда по списку добралась до близнецов, Сергей уже клевал носом, и Тиму пришлось чувствительно ткнуть того в бок, привлекая внимание к говорящей. — Ваши дети, как цветы весной, — сказала учительница и подошла вплотную к парте, за которой сидели папа и дядя. — О, спасибо! – просиял Тим, а Сергей скептически покачал головой. — Распустились! – гневно выдала учительница. С особым смакованием отчитывала их за поведение близнецов: — Пригласили в школу известного психолога. Он попросил детей нарисовать неизвестное животное. Все дети рисовали, и только ваши: один сдал чистый лист, сообщив, что животное-невидимка достаточно неведомо. Второй точку в центре поставил и сказал, что в микроскоп можно рассмотреть детали! И далее следовало бесконечное перечисление грехов. На фоне ее гневных обвинений упоминание о повысившейся успеваемости братьев звучало, как суровый проступок. Сергей, привыкший к подобным нападкам, удивленно наблюдал за реакцией Тима: тот крепко сжал кулаки, не отрываясь, прищуренными глазами сверлил орущую тетку, упивающуюся своей правотой и ненавистью к детям. Медленно выбрался из-за парты, упер руки в стол и вплотную приблизил свое лицо к замолчавшей от неожиданности женщине. — Что Вы себе позволяете?! Мальчики только потеряли мать, возможно они излишне резвые и чуть изобретательнее, чем вам хотелось бы, но Вы, как педагог, должны помочь детям, поддержать их, а не морально добивать сирот! — Они неуправляемые! Они устроили этим обстрел на моем уроке! Хорошо в учителя не попали! — тыкала многоуважаемая учительница Тимуру аптечной резинкой в нос, Сергей отнял у нее резинку и усадил возмущенного Тима назад. Женщину после тирады Тимура, немного отпустило и она вернулась к списку остальных, недостойных ее времени детей. Сергей взял резинку в руки и начал растягивать, Тим зачем-то решил ее отобрать... В процессе перетягивания несколько потеряли контроль над резиновым изделием и оно вырвалось на свободу — прямо в шею нервной преподавательнице и попали. Мхатовская пауза, затихли даже переговаривавшиеся родители отличников на задней парте. Классный руководитель провела рукой по горящей отметине на шее и повернула голову в сторону виновников. Медленно краснеющее лицо и плотно поджатые губы не обещали ничего хорошего нарушителям. Сергей схватил Тимура за руку и с воплем «валим!» вытащил того из класса в коридор. Мчались из помещения под оглушительный хохот остальных родителей. — Блин, сходили на собрание... Сами-то сбежали, а детям идти завтра в школу, — сокрушался Тимур, когда они выскочили в темный школьный двор. — Не бойся, они с ней умеют обращаться, крепкие ребята, — успокоил хохочущий Сергей, продолжая удерживать за руку парня. — Думаешь, хуже не будет? — Тим скосил глаза на их переплетенные пальцы и, все еще улыбаясь, робко поймал взгляд Сергея. — А она из анекдота про педагога и педофила, знаешь, чем отличаются? Тимур помотал головой. — Педофил действительно любит детей. Пойдем домой, здесь мы уже справились, ты был на высоте — как ее на место поставил, — поднял ладонь Тима прижал на секунду к губам и отпустил, — спасибо.***
Трое друзей Сергея, и по совместительству его строительная бригада, сидели в гостиной и под пиво обсуждали невеселый вопрос, где найти хороший вкусный заказ. Не обои поклеить и фасад покрасить, а так, чтобы с перепланировкой, полным фаршем, чтоб и удовольствие от работы получить, и деньги заработать. Сергей подошел к мутному окну, в которое видно было, как на невысоком склоне близнецы учат Тимура кататься на скейтборде. Наступили осенние каникулы, и мальчишки отрывались по полной, отпуская «папу» от себя только по естественным нуждам. — Он умудряется в одежде из сэконда выглядеть как принц... Мерзавец, даже падает красиво, как кот на лапы, — тихо пробормотал, любуясь. — Идиот, он же шею себе свернет, развлекая моих оболтусов... — ласково улыбнулся Сергей и вернулся к приятелям. Спустя немного времени в дом вошел сильно хромающий, но сияющий Тим. — Покалечился-таки! — встревоженно бросился к нему Сергей. Подхватил под руку и помог подойти к дивану. — Что там? — усадил и присел, стаскивая кроссовки. — Подвернул немножко, все в порядке, — смущенно улыбаясь, принимал Тимур заботу. Сергей уже освободил ногу от обуви и ощупывал припухшую щиколотку. — Похоже на растяжение, обойдется, надеюсь... Тебе принести пиво? — поднял глаза, а Тим кивнул в ответ. Приятели Сергея, будучи несколько в курсе пристрастий их друга, переглядывались, многозначительно закатывая глаза. Сергей принес из кухни упаковку пива, протянул Тимуру открытую бутылку и сел рядом на диван, устроив себе на колени поврежденную ступню, продолжал разговаривать с друзьями, не убирая ладони с нее, слегка массируя пальцами. Прошлые грустные события несколько стерлись, Тимур больше не прятал глаза, некоторая скованность осталась в общении с Сергеем, но в ней не было страха. Сергей, в свою очередь, старался лишний раз даже взгляд на парне не задерживать, чтоб не напомнить, не расстроить, не испугать, чтобы сохранить шаткое равновесие отношений. Сейчас, получив возможность коснуться столь желанного тела, ласкал узкую беззащитную ступню и просто растекался от ощущений, цепляясь за реальность остатками разума. Тимур, потягивая пиво, прислушивался к разговору, в котором сквозь обсуждение последнего матча, бокса и женщин проскальзывали обрывки истинной темы вечера. — Ребята, вам нужна реклама, — осторожно подал голос. — Это дорого, — от него отмахнулись. — Почему? Снять ролик и разместить в интернете — копейки, — настаивал Тимур, — у вас есть готовые работы, которые можно было бы использовать в ролике? А еще лучше снять весь процесс ремонта. — Ты знаешь сколько стоит рекламный ролик снять? — С профессиональным для телевидения, скорее всего, я не справлюсь, а для инета, наверное, короткий смогу, только камера нужна, я сам и смонтирую, — Тим говорил и прислушивался вместе с остальными к своим словам. Прислушивался и понимал, что он может, он умеет это делать. — Тридцатисекундный ролик с вашей работой и координатами. Шансы найти хорошего заказчика будут! А еще визитки и пару лайтбоксов в городе — я сделаю макеты, — совсем уверенно уже убеждал парень. — Все отлично, вот только ни одного заказа. Что ты будешь снимать? — Один заказ у вас все же есть. — Ты о чем? — Сереж, ты сапожник без сапог. Посмотри, где мы живем! Сколько времени вам понадобится, чтобы преобразить этот сарай? — Месяц. — А без перепланировки? — За неделю управимся. Но где взять материалы? Это все денег нехилых стоит. — Отлично, за неделю я отсниму и смонтирую ролик. Дом до и после, ваша работа, хорошая музыка. Материалы я видел в мастерской, там же заваль всякого строительного добра. — Все это остатки — они не только по цвету, размеру, но и по структуре совершенно разные! — А фантазию включить? Все можно скомбинировать, с этим я тоже справлюсь. Посмотрим, и я отрисую возможные варианты. Ну и? Чего сидим? Кого ждем? Простенькую камеру приволокли близнецы, выпросив у мажористого одноклассника на неделю. Тим отснял реальную красоту их жилья со всем художественным беспорядком. С энтузиазмом приступили к самому сложному — разгрузить комнаты, оставив минимум мебели для ночевки. Стащили все хозяйство под навес во дворе. Обдирали серые в ярких невыгоревших пятнах обои, скребли краску. Тим путался под ногами с камерой. Провозились до ночи. Выпроводив шумных, усталых и воспрянувших духом гостей, рухнули спать, чтобы с утра продолжить начатое. Всю неделю вставали с солнцем и ложились, когда падали от усталости. Тимур складывал куски разных обоев, подбирал, менял местами и выдавал указания, что и куда клеить; то же и с краской. Иногда требовал остановить работу и делал постановку собственной режиссуры из участников процесса. — Добавим немножко эротики! — орал Тим, перекрикивая громкую музыку. — Сергей, смени эти ужасные штаны на те, голубые с низкой посадкой! Да сними ты эту страшную футболку! Что? Ничего не надевай, мы снимаем твое великолепное тело, делающее ремонт! Не зажимайся — я говорю, великолепное! Ты видел, как Меркьюри пылесосит? Сделай с этой кистью что-нибудь такое же прекрасное! Отлично! Переодевайся! Снято! В такие моменты Сергей готов был провалиться сквозь землю. Смущался, но послушно выполнял все указания. Гостиную покрасили, Сергей устраивался на ночлег в детской, пытался разместиться в узком проеме между кроватями племянников. Места катастрофически не хватало. В полный рост мог вытянуться только по диагонали с головой под одной кроватью и ступнями под другой. — Сережа, может ты в спальне переночуешь? — наблюдая за его мучениями, осторожно предложил Тимур. — Да все в порядке! Мне удобно! Ёпт! — приложился головой, выкарабкиваясь на голос. — Удобно, я вижу! Давай перебирайся! Пожалуйста, не заставляй себя уговаривать. Сергей послушно скрутил постель и понес в спальню, где снова предпринял попытки устроится на полу. — Сергей, не валяй дурака! — Тим страдальчески закатил глаза. — Ложись в кровать! — Хорошо, если ты не против, — нервно сглотнул и лег на самый край, боясь потревожить пространство Тима. Тимур снова состроил на лице скепсис, но промолчал. Сергей проснулся рано, во сне он разметался по кровати, и Тим, в поисках места, удобно устроился на его плече; глубокое сонное дыхание ласкало грудь. Сергей блаженно зажмурился и поймал ртом прядь волос, потянулся губами и невесомо коснулся кожи головы, медленно, боясь потревожить спящую мечту, приобнял за талию, где задравшаяся футболка обнажила теплое тело. Задерживал воздух в легких, чтобы унять грохочущее сердце, еще минуту насладиться очарованием сказки. Дыхание мечты сбилось, ресницы пощекотали ключицу. — С добрым утром, малыш! — Сергей прошептал в макушку. Тело под пальцами потянулось, и Тим поднял сонное лицо. — Привет! Как ты спал? — Прекрасно. Тимур потянулся детскими припухшими губами. Сергей неуверенно ответил на поцелуй, тело в руках плотнее прижалось, губы влажно требовали большего, скользнул язычок. — Нам пора вставать, — Сергей мягко разорвал объятия, аккуратно вынул руку из-под спины парня и поднялся с кровати. — Не стоит, это ни к чему хорошему не приведет, малыш. Вышел из спальни, оставив недоумевающего и обиженного Тима. Приводили в порядок кухню и санузел. Тимур с близнецами сосредоточенно подбирал рисунок из самых разнообразных по цвету и форме фрагментов керамической плитки, иногда бросал растерянный взгляд на Сергея, который весь день его явно избегал. К вечеру оказалось, что запах в гостиной все еще не выветрился и Сергею снова нужен приют. Он сидел с племянниками в комнате, и они о чем-то оживленно болтали. Тим принял душ, прошел в спальню. Лег, оставив вторую половину кровати свободной, и прислушался к голосам из детской. Голоса стихли. Ожидание изматывало. Не выдержав, Тимур отправился позвать Сергея. В детской уже было темно, он приоткрыл двери, в проем упал свет — Сергей, устроился на ночлег между детских кроватей. — Сереж, почему ты здесь? — Я сегодня с детьми переночую, так будет лучше. Парень вышел молча и закрыл за собой дверь. — Сережа, он от нас уйдет? — спросил кто-то из братьев. — Уйдет, мальчики, ему здесь не место, но, возможно, не сегодня... — Ты хочешь ему все рассказать? — голосок с другой стороны. — Не хочу, но это нужно сделать. Тимур вернулся в постель, которая казалась просто огромной, и в ней было очень холодно.