Человек за бортом

Сергей влетел в обновленный дом радостно-возбужденный. Подхватил Тимура и закружил по комнате к шумному восторгу близнецов, что тут же кинулись в игру и повисли с двух сторон. — Тим! Работает! Твой ролик работает! У нас уже три больших заказа! По одному аванс дали! — Я рад, что смог помочь, — Тим обнял Сергея и преданно заглянул в глаза. — Тимур, я хочу пригласить тебя на ужин. — Ты про что? — Я хочу поужинать не дома, и приглашаю тебя составить мне компанию. Что ты хочешь вкусное? Нам приготовят. — Мороженое. — А пить? — Шампанское или мартини, ой... а что мне надеть? — Значит, сначала у нас будет шоппинг, скромный шоппинг. — Просто праздник какой-то, — восторженный Тимур только что в ладоши не хлопал. В торговом центре Сергей, увидев горящие глаза Тима, понял, как он круто попал. Шопоголик, дремавший в парне, наплевав на амнезию, уверенно поднимал голову и протягивал руки к витринам. В отделе одежды Тимур на секунду замер, сканируя пространство, и сделал решительный шаг к стеллажам; на помощь красивому клиенту тут же подскочили две девочки-консультантки. — Тим, одни брюки, две футболки, куртка, и в отдел обуви. Ты помнишь? — окликнул Сергей парня, что уже загружал девушек плечиками с одеждой. — Да, хорошо, я только примерю, ладно? А можно три футболки? А бельё? — Можно, выбирай, — сдался Сергей. — Я ненадолго уйду, развлекайся, — Тим покивал и вернулся к покупкам. Сергей прошел на второй этаж, в ювелирный отдел, где пару дней назад вместе с близнецами присмотрел и заказал симпатичную вещицу. Ожидание заказа заняло несколько больше времени. Сергей дергался — Тим в незнакомом месте: потеряется, обидят, один Бог знает, что с ним может случиться. — Ты видела, как он похож на Курта Рассела? — Красавчик! — переговаривались девчонки-продавщицы, мечтательно вздыхали, поглядывая на нервного клиента, меряющего шагами пространство магазина. Наконец-то принесли заказанную безделушку. Сергей бросил небрежное «спасибо» и помчался в отдел одежды, где точно происходило что-то из ряда вон выходящее. Люди облепили стеклянный вход. Мужчина пробирался внутрь, сходя с ума от беспокойства. Громко звучала музыка. Сергей узнал одну из композиций «The Rolling Stones», а через головы увидел, как Тим, затянутый в черное, копируя резкие движения Мика Джаггера, спрыгивает со стула и на полусогнутых ногах, истерично размахивая руками с растопыренными пальцами, исчезает в примерочной. У примерочной стояли на изготовке продавщицы с новым костюмом. Одна юркнула внутрь и помогла переодеться. Под знобящее вступление «Another One Bites the Dust» Тимур выпрыгнул из-за шторы в белых брюках и белой обтягивающей майке с эмблемой супермена на груди, подражая божественному Фредди: грудь колесом, пластичное выставление ноги и притопывание пяткой под аплодисменты публики, что собралась уже совсем немаленькая. Тима распирало! Широкими шагами, волоча носок и высоко поднимая колени, сильно откинув плечи назад, дефилировал между рядами с одеждой, поймал стойку и тут же использовал ее как микрофон. Скрестил руки на груди, резкий взмах вверх свободной от «микрофона» рукой, вытянутое в струну тело, взглядом поймал смеющегося Сергея. Смутился и радостным щенком подбежал к нему. — Тебя долго не было, мне стало скучно... — Поэтому ты устроил шоу еще для сорока человек? — обнял за плечи, притянул к себе сияющее лицо, заглядывая в озорные глаза. — Шоу должно продолжаться... Мне было весело. Тебе понравилось? – Тимур, краснея, безуспешно старался подавить довольную улыбку. — Я переодеваться, и пойдем? — Ок, я пока заплачу, — Сергей с сожалением отпустил парня и отправился к кассе, где стояли пакеты с отобранными обновками. В черных обтягивающих джинсах, черной майке и белом коротком пуховике с капюшоном, отороченным черно-бурым мехом, Тим вышел из примерочной. К нему подбежала девочка-консультант, что помогала переодеваться. — Тимур, Вы не могли бы подойти к администратору? Вы устроили такое шоу — у нас за два часа купили больше, чем за прошлый месяц! Дирекция хочет взять ваши координаты! Тимур подошел к столу администратора, которая, мило улыбаясь, попросила его дать номер телефона и с готовностью подняла ручку над квадратиком бумаги. — Да, конечно! — на автомате Тимур продиктовал ряд цифр, — +7922...84, Тимур Стак... — замолчал на полуслове, вырвал бумажку с цифрами у озадаченной женщины и быстро пошел к выходу. — Все в порядке? Ты какой-то бледный? — заволновался Сергей, заметив перемену в парне. — Все нормально, наверное, устал, — отмахнулся Тим и молчал всю дорогу до бара под тревожными взглядами Сергея. В баре Сергей усадил погруженного в себя Тима за столик и подошел к приятелю за стойкой. — Ты ему ничего не сказал, да? — Не могу! Еще хоть один день его доверия. Хоть час! Да я за еще один его ласковый доверчивый взгляд готов умереть! Люблю я его. Как только он все узнает, он уйдет, — оглянулся на Тимура, сосредоточено складывающего из салфеток четвертого журавлика. Три, уже готовых, опустив мягкие салфеточные крылья, сидели перед ним маленькой бумажной стаей. — Дать ему еще салфеток? — Всю упаковку. Что-то тревожит моего мальчика. Он, когда грустит, их сотнями крутит, — пробормотал растерянно Сергей и вернулся к Тимуру, который продолжал играть с бумажкой. — Что будете заказывать? — подошел официант. — Мороженое и шампанское. — Водку, лимон, белые «Давидофф слимс», пепельницу и зажигалку, — скорректировал заказ Тимур, спокойно и пристально глядя в глаза бледнеющего Сергея. — Ты не куришь… — осипший голос и безнадежная тоска понимания во взгляде. — Курю, как оказалось, — Тим вынул длинную сигарету из пачки и прикурил от услужливо предложенного официантом огонька. Разлил из запотевшего графина себе и Сергею водку. Приподнял рюмку, приглашая. — Мне не нужно, — Сергей оперся локтями о стол, сплел пальцы в замок и уткнулся в них губами, не решаясь поднять глаза. – Давно вспомнил? — Как хочешь, а мне не помешает, — Тим опрокинул водку в рот, положил кусочек лимона на язык и медленно глубоко затянулся дымом. — Когда уходили из торгового центра, накатило, как штору подняли, — выдохнул в потолок. — Что ты собираешься делать? — Сергей решился все-таки поднять глаза, но, наткнувшись на холодный режущий взгляд, опустил веки. — Ты очень изобретательный, — Тимур налил себе вторую рюмку, тут же ее опрокинул и снова из закуски кусочек лимона и глубокая затяжка. — Съешь что-нибудь, — Сергей, не поднимая глаз, расцепил ладони и подтолкнул порцию мороженного. — Не указывай мне, что делать, я достаточно, кажется, был твоим, — зло оборвал, а после прикрыл глаза и горько прошептал: — Хоть что-нибудь объясни, почему ты так со мной? Ну я же живой, не барахло. — Нечего мне сказать в оправдание, — опущенный взгляд в стол и разведенные руки ответом. — Ситуация вышла из-под контроля, я не собирался причинить тебе вред. — Месть должна подаваться холодной? А в твоем случае замороженной? Деньгами тебя не устроила компенсация? Тетушка бы заплатила любую сумму! Ты, однако, терпелив как удав. Что было дальше по плану? Что ты хочешь со мной сделать? Что будет со мной теперь, когда я знаю? — скомкал окурок в пепельнице и достал новую сигарету. — Кто ты, Серёжа? — Монстр? Все как-то не так… Я не знаю, что мне делать… — А сначала знал? Я никак не пойму, почему ты меня потом динамил? Я надоесть тебе успел? Посмотри же на меня, в конце концов! — голос парня срывался. — Мне нужно еще выпить, — Тимур вздрагивающими пальцами наполнил рюмку. — Тим, не в этом дело, я так виноват перед тобой, и твое доверие убивало... я не мог им воспользоваться... — Сережа тяжело поднял глаза, встретил больной пьяный взгляд и не посмел опустить веки. — Вы предатели. Дети такие же моральные уроды, как и ты! — сосредоточенно выговаривая, спотыкаясь на каждом слове, давясь дымом, продолжал обвинять парень. Бармен тревожно наблюдал за их столиком, от этих двоих распространялась волна такого напряжения, что глядя в их сторону, хотелось то ли выпить, то ли вызвать полицию. — Нет! Они не уроды, они дети, которые никогда никого не называли папой, — Сергей не объяснял — молил, комкая в кулаке подарок. — У Наташки с их отцом не сложилось еще до их рождения, а потом ей просто некогда было. Двое детей – металась между ними и работой, о какой личной жизни могла идти речь? Они не издевались над тобой, они сами себя убедили, что ты их папа. А еще... Они помогали мне выбрать тебе подарок. Вот, возьми, не от меня — от них возьми. Сергей умоляюще смотрел, протягивая браслет. Пять тонких кожаных шнурочков, скрепленных серебряной застежкой. На среднем нанизаны черненые бусинки, колечки, морские ракушки. Между всей красотой, по центру, три кубика с буквами «А», «С» и «А» на гранях. — Ваши имена? Думаешь снова забуду? — Тимур горько усмехнулся, взял украшение повертел в пальцах и положил на стол. — Что ж вы за люди-то такие? Ладно, поиграли с Тимом и хватит, ему домой пора! — обвел бар осоловелыми глазами, резко встал и, покачиваясь из стороны в сторону, мягко начал заваливаться набок. Сергей успел подхватить оседающего на пол парня. Обнял одной рукой за талию, не давая упасть, второй выложил деньги на стол, сунул браслет в карман, кивнул бармену и медленно повел Тима на выход. Ноги парня спотыкались, цеплялись одна за другую, и идти у него никак не получалось. — С трех рюмок в дрова, съел бы хоть что-нибудь… — Сергей подхватил пьяное тело, как ребенка, на руки и вынес из кафе. Со своей ношей двинулся к дороге, где надеялся поймать такси. Время было уже достаточно позднее, и задача оказалась не самой легкой. Медленно шел в сторону дома вдоль трассы, иногда чуть подбрасывая тело, чтобы нести удобнее. Прохладный воздух делал свое дело, трезвея, Тимур заворочался и обхватил Сергея за шею, устраиваясь уютнее, уткнулся в ключицу, и мужчина почувствовал на коже влажную ласку поцелуя. Оторопело остановился. — Тим, ты что делаешь? — Целую, — глухо выдохнул в шею и усилил ласку, чуть прикусил, провел кончиком языка; тело в руках Сергея мелко дрожало. — Тим, ты пьян, перестань, не нужно, — поставил парня на ноги и, придерживая подмышки одной рукой, приподнял пальцами второй за подбородок, заглядывая в мутные глаза. — Трахни меня. Как тогда, — Тимур пытался сфокусировать глаза на губах Сергея и тянулся к ним, вздрагивая в такт тяжелому прерывистому дыханию. — Зачем ты, малыш? Я уже тысячу раз казнил себя! Да, я животное, и я не знаю, как все исправить. — Ну вот тогда просто трахни, только пожестче! Не стесняйся. — Тим, что ты говоришь? — ответил, чувствуя ладонями дрожь тела сквозь мягкую куртку, тяжело дыша, касаясь губами волос и медленно сходя с ума от невозможности происходящего. — Я не хочу тебя любить, — всхлипнул парень и обвил за шею руками, прижимаясь всем телом. — Тимур, если бы ты мог стоять, я был бы у твоих ног сейчас, — дыхание у Сергея перехватило от признания, бросило в жар. — Сейчас устойчивей всего я могу лежать, — бубнил Тимур куда-то в куртку. — Тим, Тимур, мальчик мой, — торопливо шептал в волосы Сергей, комкая курточку на спине, прижимая все сильнее к себе. Снова подхватил на руки расслабленное тело и встал у обочины, голосуя – показалась машина с шашечками, водитель помог погрузить Тима в машину и профессионально предпринял попытку сесть на уши. — Что ваша девушка так устала? Сергей открыл было рот возразить, но его остановили пальцы на губах. — Не разочаруй дядю водителя, а то испугается и не повезет, — тихонечко промурлыкал Тим. Таксист тронулся, поглядывая в зеркальце заднего вида, где «девушка» уже требовательно повисла на шее вполне адекватного пассажира. — Я помню, как ты любишь, — Тим сполз руками к молнии на джинсах. — Дались тебе мои брюки! Обиженный ребенок, ты понятия не имеешь, как я люблю! — прошипел Сергей, косясь на водителя, поймал резвые пальчики, скомкал их вместе с лицом и поднял к своим глазам. — Ни малейшего понятия не имеешь, как я люблю! Тебя люблю! — выдохнул в рот и наклонился, прижался к губам, совсем чуть-чуть, словно боялся вспугнуть. Приоткрытым ртом едва касался мягкой тонкой кожи, лаская дыханием. Тимур ответил сразу же, не раздумывая, освободившись от удерживающих ладоней, положил руку на затылок, и Cергей почувствовал горячий подрагивающий язык, а Тим уже устраивался у него на руках, жадно прижимаясь всем телом. Не удовлетворился позой, перебросил в тесном пространстве ногу и опустился на колени, потерся вставшим членом о не менее возбужденный пах. Целовал со все более возрастающим напором, желанием, сильно толкаясь бедрами, все плотнее вжимаясь и иногда постанывая в рот. — Жаркая девочка, — прокомментировал происходящее таксист, плотоядно поглядывая в зеркало над лобовым стеклом. Сергей медленно и тихо расстегнул молнию пуховика, Тим вздрогнул, закинув голову, подставил открытую шею поцелуям и выгнулся под ладонями, что исследовали тело под майкой. — Мы приехали, малыш, — Сергей с усилием выбрался из машины, вынимая растрепанного Тимура. Подхватил на руки, парень повис, обхватив крепкую талию ногами. Водитель провожал сальными глазами парочку. Тимур, выглядывая из-за плеча, на секунду сосредоточился глазами на своей ладони, сложил необходимую в этой ситуации фигуру и показал ищущему вдохновение на вечер таксисту средний палец — венец его творения. — Уйди, противный, — пробасил. — Бля… пидары! – истерично хлопнула дверца такси. — Не хулигань, мне смешно — уроню, — попросил Сергей и свободной рукой мягко скрутил немое сквернословие за спину. В прихожей скинул с себя обувь, выпутался из куртки, перехватывая, не опуская с рук Тима и понес протрезвевшую похотливую ношу в спальню. Близнецы выглянули из детской и, получив раздраженный кивок в качестве приветствия, тут же исчезли за дверью комнаты. Уложил Тима на постель и стянул с него куртку и обувь. — Иди сюда, — Тимур поднялся на колени, заставил Сергея сесть рядом на постель и прошептал: — Хочу прикасаться к тебе, — положил ладонь под волосы на шею и скользнул кончиками пальцев, перебирая пряди. Мужчина прикрыл глаза, наслаждаясь лаской, положил руку поверх ласкающих пальцев, медленно повел ладонью по тыльной, а губами по внутренней стороне обнимающей его руки, до плеча, по нежной коже шеи, потянулся выше, прислушиваясь к учащенному горячему дыханию, и прижался ко рту властно и осторожно. Тут же ладонь Тимура на его затылке сжалась, больно сминая волосы в кулак, падая, парень потянул на себя, целуя, раздвигая языком губы, заставляя впустить. Сергей скользил ладонями по спине выгибающегося под ним парня, просовывал руку под ремень, водил по ложбинке, пальцы осторожно гладили нежную кожу, шевелились, слегка надавливая. — Ты правда этого хочешь, малыш? — разорвал поцелуй и заглянул в глаза, ожидая ответ. Тимур нервно облизнул опухшие губы, кивнул. Тревога и решительность в прояснившихся от алкоголя глазах. — Все хорошо, не бойся, я не обижу. Ты скажешь, и я остановлюсь, — шептал Сергей в приоткрытые губы. — Ляг на живот, — приподнявшись, помог перевернуться под ним. Потянул джинсы с тела вместе с бельем, стащил майку. Быстро избавился сам от такой лишней сейчас одежды. Раздевая, целовал напряженные мышцы шеи, спины, спускаясь ниже к пояснице. Встал на колени между ног и влажно целовал между ягодицами, все сильнее и требовательнее. Нежно скользил языком, подбираясь к плотно сжатой дырочке, вылизывая, толкая кончиком мягко и настойчиво прося впустить. Тим судорожно выдохнул и прогнулся навстречу ласке, сминая простыни руками и заглушая стоны, уткнулся лицом в подушку. Язык Сергея искусно ласкал, медленно и упруго входя. Аккуратно добавил палец. Это не было похоже на тупую растяжку — безумная ласка, возбуждающая и расслабляющая одновременно. Уже через несколько минут Тимур откровенно подмахивал и скулил от желания. Пальцы и язык сводили его с ума. — Ты меня зализать до смерти собрался или трахнешь все же? — выдохнул Тимур бесстыдно двигая бедрами под мягким влажным давлением. — Как скажешь, любимый, — Сергей просунул руку под живот парня, поддерживая и поднимая, чтобы облегчить себе доступ, плавно и осторожно на полную вошел. Остановился, руками лаская ягодицы и целуя спину, гладил, успокаивал. Подавался назад и снова входил, как можно медленнее и аккуратнее, сдерживая желание насадить тело резко. А потом перевернул парня на спину, поцеловал в живот и вошел снова, широко раздвинув его ноги, чувствуя ответное желание: как он движется, как раскрывается навстречу. Тим приподнял голову, открыл мутные уже не от алкоголя глаза, нашел напряженный взгляд любовника и стыдливо зажмурился, откидываясь назад на подушку. Небрежно растрепанные волосы, сомкнутые веки, закушенные в бессилии губы, прерывистое дыхание. Парень метался, как в горячке, шепча имя и умоляя не останавливаться, быть резче, трахнуть. Сергей слушал и не мог заставить себя трахать — любил. Любил, наслаждаясь каждым прикосновением и каждым ответом Тимура. Вышел из тела, обхватил член парня сильно сжатыми пальцами, довел почти до кульминации и поймал губами, когда тот кончал, выпивая оргазм до капли. Тим вцепился в волосы Сергея, прижимая к себе голову, ногами обхватил тело и сдавил, судорожно дергался, всхлипывал и хрипел, давя крик наслаждения. Через мгновение, полностью расслабившись, разжал объятия и бессильно раскинулся на кровати. Освобожденный им любовник подтянулся и лег рядом. — Сереж, а ты? — устало и сонно пробормотал Тим, устраиваясь на груди. – Животное, ласковое и нежное, — шептал уже засыпая. — Малыш, у меня будет еще много времени, чтобы вспомнить сегодняшнюю ночь и кончить, а сейчас пусть будет так. Спи, мой сладкий, — сходя с ума от нежности, Сергей коснулся виска губами, его пальцы блуждали по волосам, шее, плечам, рукам, гладили ласковое послушное тело, стремясь впитать каждой клеточкой, запомнить, оставить себе. Слушая глубокое сонное дыхание, аккуратно потянулся к брюкам, вынул из кармана подарок. Осторожно надел спящему парню на руку браслет, забавные висюльки красиво смотрелись на тонкой открытой кисти. Разбудило рычание подъезжающих к дому машин, шум во дворе и громкий, требовательный стук в двери. — Сережа, иди к детям, я сам открою, — Тимур одной рукой тормошил Сергея, а другой натягивал джинсы. – Быстрее, и не выходите оттуда! — Что происходит? – недоумевал мужчина, сонно хлопая глазами. — Думаю, меня вчера в магазине узнали, наверное, нашли, — Тимур выскользнул из комнаты и заторопился к двери. – Сережа, только не выходите, будьте в комнате. Не сопротивляйся, пожалуйста! Тимур не успел открыть входную дверь, она была выбита и все началось. — Стоять, сука, не то пристрелю, блять!!! — бесцеремонные руки развернули Тимура лицом к стене, крепко прижали за плечи. — Я Тимур Стаковский, я здесь в гостях, — спокойно сказал Тим, — в доме дети! — предостерег двоих крупных парней в черном, скользнувших из прихожей дальше по коридору, следом за которыми мелькнула еще пара теней. Но из глубины дома уже раздавались крики и возня драки. Сергей, повинуясь инстинктам, защищал дом и детей. Свалка в комнате продолжалась минуты четыре, оба нападающих получили несколько десятков чувствительных ударов, но в конце концов скрутили хозяина дома, для чего пришлось почти завязать его узлом, и бросили в угол. По инерции парня продолжали разминать еще минуту, пока слова Тимура наконец не добрались до мозга боевиков. Обездвиженный Сергей вскидывался на каждый вскрик близнецов, что отчаянно барахтались в сильных руках одного из нападавших. — Оставьте ребенка в покое! — такой знакомый и родной голос. Тимур, все еще распластанный вдоль стены, счастливо заулыбался. — Тетушка! — освобожденный Тим упал в объятия родственницы. — Как Вы? — И не спрашивай, оболтус! Ты как же так исчез на три месяца? — Я все расскажу тетя, все-все! Потом, дома. А сейчас пусть твои ребята уйдут отсюда, — обнимал рыдающую женщину. — Я так за Вами, тетушка, скучал. — Так вот где ты был все время! Где эта шалава? — В дом влетела Соня. — Тебе я тоже попробую объяснить, сейчас оденусь и выйду, подожди меня, накричишься дома, — Тимур, глядя на жену, поцеловал тетю в волосы и отправился в спальню за вещами. В гостиной на полу сидел Сергей: отличный кровоподтек под глазом, потирал выкрученную руку и выслушивал скупые мужские извинения боевиков, сдобренные комплиментом «а ты здорово держался». Рядом жались племянники, и все трое не отпускали глазами Тима, что прошел в спальню под напряженными взглядами, но так и не смог посмотреть в ответ. В спальне нашел и натянул майку, зашнуровал ботинки, поднял пуховик с пола, обвел грустным взглядом комнату, прихватил пакет со вчерашними покупками и решительно вышел. — Папа? — тихий оклик заставил вздрогнуть. Не поднимая глаза, замер, слушая приближающийся топот маленьких босых ног. Тонкие руки, вцепившиеся в него, и устремленные снизу ласковые виноватые глаза: — Прости? Тимур опустился на колени, чтобы не смотреть сверху вниз, обнял мальчишек, поцеловал каждую вихрастую макушку: — Люблю вас, мальчики, мне нужно идти, — выдохнул, поймал краем глаза фигуру Сергея у стены, резко встал и, не оглядываясь, вышел из дома. Только в машине бросил взгляд в заднее стекло: в ближайшем окне дома, очерченные светом, его провожали три темных силуэта. Вот поворот такой делается с рекой. Можешь отнять покой, можешь махнуть рукой. Можешь отдать долги, можешь любить других, Можешь совсем уйти, только свети, свети... («Ты у меня одна» Визбор)