Выполненные заявки на однострочниках X)

Т11-44 Франкештейн/Юна. Смущаясь, пытаться поздравить директора с 14 февраля. H! - Ты проиграла мне, - сказал победитель тоном злодея из пафосных фильмов. Его очки недобро сверкнули. Все напряжённо смотрели на Ик Хана в томительном ожидании его решения. Особенно Юна. - Ты должна будешь... - напряжение росло, Ик Хан говорил так грозно, что даже Шинву невольно занервничал. - Точно. Ты поздравишь завтра директора с 14 февраля. Как подобает, с шоколадом. Как снег на голову! - Нет! - потрясённый Шинву даже подскочил, выпучив глаза. - Перезагадай! - Только не это, - простонала Юна, умоляюще глядя на Ик Хана. До неё дошёл весь ужас ситуации. - Я готова выполнить всё, только не это. Но маленький гений был по-взрослому непоколебим. - Либо это, либо понесёшь назаказание, - таково было его окончательное решение. *** Роковой момент неизбежно настал. Юна стояла у двери в директорскую, едва не сползая в обморок от волнения; под ложечкой сосало. Она ощущала себя, как приговорённый, восходящий на эшафот. Как ей жить после этого все оставшиеся годы школы? Как пережить этот страшный позор, который ляжет несмываемым пятном на её репутацию? Юна заранее прощалась с прежней спокойной жизнью и душевными посиделками у директора дома. Конец всему!.. Сердце бешено колотилось в грудной клетке, руки тряслись, но девушка постучала в заветную дверь, всё ещё немного надеясь, что в этот раз директора не окажется в кабинете. - Войдите, - произнёс голос Франкенштейна. Юна вошла - ноги были ватными! - и встала, ни жива ни мертва, посередине помещения. - А, здравствуй, Юна, - Франкенштейн приветливо улыбнулся, но тут же встал, обеспокоенно глядя на девушку. - Ты плохо себя чувствуешь? Ты очень бледная. - Я? - слабо пискнула Юна. Директор подошёл и потрогал её лоб. - Жара нет... - проговорил он задумчиво. - Голова не кружится? - Я... - начала было девушка, дабы наконец сделать, что должна. Ведь ещё пара мгновений - и средце разорвётся. - Подожди, - сказал директор и стал рыться в шкафчике. - Сейчас смеряю тебе давление. Шинву, размазывающийся в этот момент по другой стороне двери в директорскую, едва не скулил от отчаяния. - Нет, Юна, почему тыыы... - Садись, - сказал Франкенштейн, достав тонометр. Девушка никак не отреагировала на приглашение, только зажмурилась, вытянула перед собой шоколад, будто щит, и выпалила, наконец: - Д-директор, поздравляю с 14 февраля. Вот и всё. Теперь она, не медля, побежит домой, напишет быстро записку близким, схватит вещи и помчится в аэропорт, уедет в другую страну, может быть даже сменит имя. Только бы никогда больше не вспоминать об этом дне! Франкенштейн замер, посмотрел на Юну крайне внимательно и озадаченно. Затем положил тонометр на стол и спокойно сказал: - Юна, не волнуйся. Садись. Где-то у меня были таблетки... Франкенштейн бегло глянул на календарь: 17 октября. "Бред на почве утомления. Может, стоит немного разгрузить учебную программу?.."