К чему приводят похищения

Утром следующего дня колдун получил письмо. Принцесса подсунула аккуратный конверт под дверь его лаборатории и сейчас же, шурша юбками, сбежала, то ли опасаясь его реакции, то ли просто смущаясь. Адресовано письмо было «таинственному похитителю», и колдун не смог удержать смешок, вспомнив, что несмотря на разрушения, которые она успела произвести в замке, они остались не представленными друг другу. В письме Мирабель премило извинялась без каких-либо напыщенных выражений, которые можно было бы ожидать от особы королевских кровей, и выражала надежду, что он придет на ужин, приготовленный ею в качестве извинений. Пожалуй, все это можно было бы назвать безумно трогательным, если бы принцесса не взяла крайне дорогую гербовую бумагу, которой мужчина пользовался в исключительных случаях. И как только отыскала? Впрочем, колдун уже убедился в невероятных талантах принцессы, поэтому счел ее попытку наладить отношения милой. К тому же на ужине он мог бы завести серьезный разговор, в котором собирался попросить девушку не лезть не в свои дела. А припомнив, что на кухне не осталось ничего ценного, что Мирабель могла бы взорвать, послал ей записку-птичку, в которой давал согласие на ужин и даже обещал прислать кого-нибудь с провизией из близлежащей деревеньки. Мирабель была вне себя от восторга, когда получила положительный ответ. Все ее надежды ожили, и она, радостно напевая, принялась готовить столовую: распахнула настежь окна, еще раз протерла везде пыль, умудрившись не разбить ни одну вазу, постелила нарядную скатерть и повесила новый тюль. Пожалуй, теперь в столовой согласился бы отобедать даже ее отец — известный привереда и брюзга. На кухне, благодаря хозяину замка, тоже царила чистота, что не могло не вдохновлять на дальнейшие свершения, и Мирабель с удовольствием думала, что же ей сделать на ужин — такой важный для их дальнейших отношений. Готовить Мирабель не только любила, но и умела, поэтому, когда пришла женщина с провизией, от любезно предложенной помощи отказалась. Зато не преминула расспросить местную жительницу, представившуюся Кэтрин, о хозяине замка. — Сложно о нем что-то сказать, — задумчиво призналась женщина, теребя толстую косу. — Вот отец его страшным был, нередко заразу всякую забавы ради насылал. Люд простой страдает, а ему весело! Ух, поганец! Спуску никому не давал, налоги были такие, что впроголодь жили! А сколько девиц наших попортил — не счесть! А как помер, и мы к сыну его перешли, так и вздохнули свободно. Балуется он все с зельями своими, не успокоится. Когда надо, конечно, поможет: и хаты после бури восстановит, и со старостой поговорит, и налоги снизит, коль год тяжелый будет. Да только вид потом сделает, будто мы ему смертельно надоели, да проклятье наслать пригрозится, — прыснула крестьянка. — И что же тут смешного? — недоумевающе взглянула на нее Мирабель. — Да не боится его никто, — отмахнулась Кэтрин. — За столько лет поняли уже, что не хочет он просто, чтоб от работы его отрывали. А знали бы вы, принцесса, как он себе репутацию создавал! Бывало, окружит замок тучами черными, дымом, чтоб люду простому и подойти страшно было... А мы, — добавила Кэтрин, хитро поглядывая на Мирабель, — все больше о хозяйке мечтаем. Авось приведет она в порядок и замок, да и хозяин таким нелюдимым быть перестанет. Принцесса совершенно равнодушно, по ее мнению, немедленно спросила: — Неужели никто среди деревенских девиц ему не приглянулся? — Куда там! — махнула рукой ее собеседница, ласково глядя на такую неопытную девушку, пытающуюся казаться мастерицей интриг. — Конечно, любая из наших за него пошла бы: мужчина он видный, добрый, не без своих, конечно, заморочек, да кто без них? Да только, что поделать, и не глядит он на наших девок. — Вот оно что, — покивала с умным видом Мирабель. Она бы продолжила расспросы, да, опасаясь, что ее раскроют, предпочла сменить тему. Впрочем, Кэтрин, отвечая на ее вопросы, все равно ухитрялась вернуть беседу к хозяину, сообщая принцессе новые и новые подробности, как то: любимое блюдо, цвет, возраст, на удивление принцессы, не такой уж и большой — всего-то тридцать три года, и многое другое. Наконец, принцесса и крестьянка, так быстро нашедшие общий язык, разошлись вполне довольные собой и друг другом, имея в мыслях одни и те же надежды и цели. К вящей радости девушки готовка у нее спорилась. Она даже ничего не разбила, не уронила и не порезалась, поэтому времени, чтобы подготовиться к ужину, у нее было предостаточно. Мирабель выглядела просто очаровательно: аккуратная прическа, из которой не выбивалось ни единого волоска, чистое платье и подкрашенные принесенным Кэтрин кармином губы. Кармина, правда, по неопытности принцесса нанесла слишком много, отчего ее губы казались слишком яркими, но сияющие от радости глаза сглаживали впечатление. По крайней мере, отражением в зеркале девушка осталась довольна, да и во взгляде колдуна, как показалось Мирабель, промелькнуло восхищение. Впрочем, он сейчас же принял равнодушный вид и только вежливо улыбнулся, глядя, как принцесса ставит на стол печеные яблоки и тушеную курицу. — Ксавьер, — сказал он. — А? — недоумевающе взглянула на него девушка. — Что? — Твоего «таинственного похитителя» зовут Ксавьер, — терпеливо повторил колдун. Принцесса лучезарно улыбнулась и присела в реверансе: — Очень приятно. Мирабель. Мужчина церемонно склонил голову, пряча смешливую полуулыбку: разумеется, он знал ее имя, учитывая, что именно он ее похитил, и сел за стол. Беседа поначалу абсолютно не клеилась. Какую бы тему Мирабель не поднимала: межгосударственные отношения, предпочтения в еде, детские воспоминания и даже зелья, Ксавьер отвечал вяло, словно думал о чем-то своем. Казалось даже, что натужно веселый щебет принцессы раздражал его. Впрочем, это было неудивительно: день не задался полностью с тех самых пор, как он прочел письмо Мирабель. Сосредоточиться на работе не удавалось, так как он постоянно возвращался к мыслям, как бы тактично поговорить с девушкой, из-за чего перепутал ингредиенты и безвозвратно испортил несколько зелий. Запах они источали далеко не самый приятный, поэтому вполне естественно, что у него ко всему прочему еще и голова раскалывалась. Пересоленное рагу также не поднимало его настроение. Наконец, отчаявшись расшевелить собеседника, принцесса дерзко сказала: — Вижу, вам почти удалось вернуть естественный цвет кожи. Ксавьер вспомнил, что на это потратил практически полдня, и смерил ее грозным взглядом, но Мирабель, хоть и промолчала, однако так отчаянно и даже злорадно посмотрела на него в ответ, что колдун решил перейти к сути: — Давайте кое-что обговорим, — сухо сказал он. Миндальничать со вздорной девицей совершенно не хотелось. Мирабель послушно кивнула, опустив взгляд и предчувствуя неприятности. — Будь добра, не трогай здесь ничего, прекрати разрушать мой дом. — Но... — попробовала возразить принцесса, однако, взмахнув рукой в протестующем жесте, задела подсвечник и уронила его на стол. Льняные салфетки мгновенно вспыхнули, а вслед за ними загорелась и скатерть. Девушка с коротким визгом отпрянула, а затем принялась бестолково махать руками, пытаясь затушить огонь, который взметнулся еще выше. Около полминуты колдун наблюдал за этим безобразием, потом выругался сквозь зубы, щелкнул пальцами — и огонь в ту же секунду погас. — Спасибо! — выдохнула Мирабель. Колдун раздраженно перевел взгляд с обуглившейся тряпки, некогда бывшей скатертью, на чумазую принцессу: — Об этом я и говорю, — отрывисто сказал он. — Ты приносишь одни только неприятности! Глупая, избалованная, бесполезная девчонка! Если ничего не умеешь, так и не берись! Мирабель, опустив руки, беспомощно наблюдала, как он встал, с грохотом задвинул массивный дубовый стул и направился к двери. Уже у самого выхода его догнал ее дрожащий голос: — Если я такая бесполезная, — всхлипнула девушка, — зачем было меня похищать? Ксавьер обернулся взглянуть на принцессу, а у нее руки судорожно сжаты в кулачки, взгляд обиженный, как у выброшенного щенка. — Ради денег. Мне новые редкие ингредиенты нужны, — и оставил оглушенную правдой Мирабель стоять посреди столовой.