Согласно стандарту

– Позвони сразу же, как освободишься, я заеду за тобой. – Угу, – чмокнув на прощание мужчину, Фай побежал в класс. Сегодня был последний день учебы перед летними каникулами, и школьник был изрядно взволнован. Преподаватель до сих пор осторожничал, строго-настрого запретив покидать школу в одиночку, опасаясь, что будущий супруг столкнется со своим старшим отцом. Мильд был на их стороне, за что, естественно, был побит, но все-таки регулярно звонил и справлялся о состоянии сына, а недавно через кого-то из школьного персонала передал вещи мальчика, которые были оставлены им в спешке. Омега переживал за родителя, однако тот на глаза не показывался, и оттого, когда шатен слышал родной ласковый голос на другом конце провода, сердце екало, а слова застревали в горле. И все-таки каждый день, проведенный с альфой – его альфой – делал ученика счастливее. На носу была поездка в родной город Гельвальта и знакомство с его семьей, но что делать оставшиеся три месяца, подросток не представлял. В течение этого времени возлюбленные будут наедине, и Кёст порой нервничал от того, что в голове у него возникали разные образы, заставляющие краснеть и прятать лицо в ладонях, осознавая, что это все – а может, и большее – будет воплощено в реальности. Пока что учитель держал себя в руках и не настаивал на продолжении, если мальчик смущался, однако Фай прекрасно понимал, что это не будет длиться вечно. Как ему вести себя, когда брюнет не захочет останавливаться? Следует ли позволять делать то, что хочет, или наоборот быть строже? Школьник вздохнул и прикусил губу. Рано или поздно они пойдут до конца, так имеет ли смысл оттягивать этот момент? – Все мечтаешь о летних деньках? – подбежавший сзади друг хлопнул задумавшегося шатена по плечу, захихикав. – Я бы на твоем месте тоже мечтал, – Мит надулся. – Вот только вместо свиданий и отдыха придется работать все лето. Хотя, – приободрившись, улыбнулся он, – это все не напрасно. Знаешь, – наклонившись ближе, доверительным шепотом сообщил он товарищу, – мой парень решил, что нам будет нужна квартира, и я тоже хочу сделать вклад в наше будущее, пусть и небольшой. А ты? – поинтересовался одноклассник. – Чем ты планируешь заняться? Голубоглазый омега задумался. – Ну… Квартира у Абера уже есть, и, по его словам, денег хватит на нас обоих, так что… – он растерялся. Действительно, какая польза будет от него, если он только сидит дома? Возможно, следует быть более самостоятельным? Может быть, по примеру друга найти подработку на лето? – Да не нервничай ты так! – рассмеялся Мит. – Это же здорово, что ты можешь посвятить всего себя любимому! – Ты прав, – кивнул ученик, поддерживая товарища счастливым смехом. «Он прав. Я должен насладиться этим временем сполна». Все в школе были взбудоражены. Ребята в классе перешептывались на уроках, а на переменах стоял такой гул, что, казалось, вот-вот заложит уши. И только Верлас оставался таким же невозмутимо-спокойным и надменным, как обычно, будто для него ничего не изменилось. Впрочем, Кёст теперь понимал его: проведший всю жизнь в детском доме, не знающий любви, забеременевший в тринадцать лет и потерявший ребенка – теперь высокомерный одноклассник вызывал сочувствие. Почему же он продолжает отталкивать других? Неужели не понимает, что нужно всего-то довериться кому-нибудь? – А ты, Райц? – неожиданно раздался чей-то голос. – Уже решил, чем займешь лето? Наверняка хочешь провести время с пользой и поработать, как твой папаша? Держу пари, тебе много заплатят – у тебя ведь талант! Ответом шутнику был громкий смех и ехидные ухмылки. Брюнет поднял голову, длинные ресницы дрогнули, и губы сложились в изящную усмешку. – А ты работаешь в подобном месте и по доброте душевной устроишь меня по блату? Буду иметь в виду, – тонкие пальцы поправили прическу. Омега обвел взглядом победителя присутствующих, зевнул, прикрыв рот ладошкой, и, легко поднявшись, направился к выходу, зачем-то задержавшись у парты Фая. – Не забудь повзрослеть за лето, – прошептал Верлас, склонившись так, что подросток чувствовал его размеренное дыхание, – иначе твой альфа окончательно разочарует меня. Шатен не отрываясь смотрел на закрывшуюся дверь. «Показалось или он был дружелюбен со мной? Если принять во внимание то, как он ведет себя обычно, сегодня Райц гораздо мягче. Хотя… с другими он по-прежнему холоден. Возможно, он хочет сказать мне что-то?» Школьник вскочил и выбежал следом, однако одноклассника уже не было видно. «Ушел? Но куда? Еще не было классного собрания». Впрочем, Кёст тут же сообразил, что для такого злостного прогульщика, как Верлас, это не впервой. «Вернуться? Если так, то я могу не найти его потом». И мальчик решительно направился на поиски брюнета. – Кого-то ищешь? – окликнул ученика знакомый. – Ага, – отозвался тот. – Ты только что видел Райца? Собеседник задумался. – Вероятно, он у доктора. По крайней мере, судя по направлению, шел туда. А зачем?.. – Спасибо! – не дослушивая, Фай развернулся и сорвался с места. «Ему снова нехорошо? Надеюсь, в этот раз не ребята постарались». Добежав до медицинского кабинета и установив личный рекорд, подросток распахнул дверь. – С тобой все в порядке? – и тут же осекся. Судьба любила преподносить ему сюрпризы, однако такого небесноглазый омега не ожидал: на узкой кушетке лежал растерянный мужчина, к которому прижимался «пациент», уже полураздетый. «Что все это означает? Они?.. Неужели?..» – Стало любопытно? – лукаво прищурился Верлас. – Я не против показать тебе, как все происходит. – О чем ты?.. – вспыхнул врач. – Тшшш, – приложил ладошку к его губам соблазнитель, – не беспокойся, ты скоро забудешь о том, что за нами наблюдают. Уж я постараюсь. – Райц, прекрати! – Ни за что. Я хочу тебя, – шептал брюнет. – Хочу… прямо сейчас… всего тебя… только тебя… Аквамариновые глаза подернулись поволокой, губы, покрывающие поцелуями тело беты, словно бы стали еще ярче. Школьник дрожал, тяжело дыша и постанывая, плавно качая бедрами. Его руки то замирали, то принимались ласкать любовника. Кёст, завороженный, смотрел на разворачивающееся перед ним действо. На задворках сознания мелькала мысль о том, что следует как можно скорее покинуть это место, но ноги не слушались и будто приросли к полу. Неторопливые, полные неподдельной страсти движения одноклассника гипнотизировали. Одежда с тихим шорохом падала на пол, однако полностью обнаженным в конце концов остался лишь Верлас, вздрагивающий и каждым своим действием умоляющий о близости. Доктор не прекращал попыток остановить его, но все они были безуспешными. – Смотри только на меня, – хрипловатым от возбуждения голосом попросил ученик, обхватив ладонями лицо партнера. – Ты ведь говорил, что тебе никто, кроме меня, не нужен. Поэтому… – еще один жаркий поцелуй, – позаботься обо мне… Будь со мной ласковым, каким бываешь всегда… Будь со мной,.. Хильф… Точно обезумевший от страсти, брюнет склонился ниже, касаясь губами плоти подчинившегося его действиям беты. Казалось, он совершенно не смущен тем фактом, что в комнате находится кто-то посторонний. Фай наблюдал, не в силах заставить себя отвернуться, ловил каждое движение, каждый взгляд, каждый стон, и сердце его начинало судорожно колотиться. Голубоглазый омега вздрагивал, когда вздрагивал одноклассник, чуть выгибался вслед за ним и точно так же облизывал пересохшие губы. Происходящее было слишком откровенным, куда откровеннее самых смелых его фантазий, однако удержаться от того, чтобы не представить себя и Абера, шатен не мог. Он не понимал многого из того, что проделывал Райц, но как губка впитывал все, что ему показывали. Кёст вспыхнул, заметив, как опытный в любовных делах школьник вводит в себя пальцы – точно так же действовал и Гельвальт. Все действия Верласа были уверенными, и он дрожал лишь от удовольствия. Пальцы мужчины перебирали смоляные пряди, слегка направляя партнера, отзывавшегося на каждое его движение. – Люби меня… Райц приподнялся, отбрасывая волосы с лица, на мгновение прильнул к любовнику и, выгнувшись, опустился, прикусывая губу, чтобы сдержать стон. Руки беты поглаживали будто изголодавшееся по ласке тело, и оба, верно, уже забыли, что рядом находится кто-то третий. Размеренное покачивание бедер, срывающиеся с губ стоны, впивающиеся в обивку кушетки пальцы, полуприкрытые глаза и тяжелое дыхание – Фай зажмурился от смущения, но все так же не мог двинуться с места. Он не разбирался в том, что предстало перед его взглядом, и, только слушая, мог догадываться, что в медицинском кабинете творится нечто, чего ему не доводилось испытывать. Когда звуки наконец стихли, небесноглазый ученик решился открыть глаза. – Жаль, что ты не досмотрел до конца, – лениво потянулся Верлас, в это мгновение напоминающий только что проснувшегося кота, – упустил самое важное. Может быть, нам повторить? Специально для… отвлекающихся. Невидимые цепи, сковывающие шатена, распались в ту же секунду, и, пунцовый от стыда, он выбежал из комнаты, не оглядываясь. Сердце бешено колотилось, пальцы дрожали, и, забежав в туалет, мальчик захлопнул за собой дверь. Сколько времени он стоял, наблюдая за чужими любовными играми? Как теперь смотреть в глаза доктору и однокласснику? И как после произошедшего вести себя с Гельвальтом, ведь очевидно, что в памяти будут всплывать сцены увиденного? Шатен стоял, прислонившись к стене и обняв самого себя, а затем рванулся к раковине, но ледяная вода не могла смыть жарких воспоминаний. Зачем Райц показал ему все это? А школьный врач – он на самом деле любит своего пациента именно как спутника жизни? Вопросы роились в его голове, а ответы не находились. Подросток очнулся, когда напряженную тишину разорвал звонок – последний в этом учебном году. – Где тебя носило? – набросился на одноклассника с расспросами Мит. – Учитель тебя потерял. Школьник посмотрел на него рассеянным взглядом. – Я… – остановился он, собираясь с мыслями. – Голова закружилась. Решил посидеть в беседке и, видимо, задремал. – Будь осторожен! – забеспокоился друг. – Неужели у тебя снова началось? Позвони-ка своему альфе, чтобы забрал тебя. Кёст густо покраснел и кивнул. Абер должен помочь. Он отведет его в какое-нибудь кафе, накормит мороженым, утащит в магазин, чтобы купить что-нибудь для предстоящей поездки, и все увиденное забудется, словно его и не было. «Я ничего не видел, да, я просто задремал на свежем воздухе». Мальчик поспешно набрал знакомый номер. – Освободился? – голос мужчины звучал мягко совсем близко, словно тот находился в двух шагах от возлюбленного. – Подожди меня немного, я буду самое большее через полчаса, – попросил Гельвальт. – И не попадайся на глаза вашему местному извращенцу. Ученик угукнул и отключился. «Уже попался. Хотя, точнее, это он попался мне на глаза». До прибытия преподавателя требовалось чем-нибудь занять себя, и Фай не придумал ничего лучше, чем позвонить младшему отцу. За бытовыми разговорами и восторженным описанием будущего знакомства с родителями будущего супруга произошедшее в медицинском кабинете несколько померкло в памяти, и брюнета омега встретил практически успокоившимся. – Ну как, обменялся адресами электронной почты с одноклассниками? – лукаво прищурившись, улыбнулся альфа. – Ведь в течение каникул ты будешь только моим, и я не отпущу тебя ни под каким предлогом. – Как будто я и так не только твой, – покраснел школьник, опуская глаза. «Какой он все-таки собственник». – Куда отправимся? – как ни в чем не бывало спросил он. – Хм, – Абер задумался, – можно съездить куда-нибудь пообедать, но, признаться, я куда сильнее хочу побыть наедине с тобой. – У нас же целый вечер и все лето впереди, – робко возразил шатен. Учитель мягко привлек к себе юного возлюбленного, целуя в растрепанную каштановую макушку. Мужчине было понятно, из-за чего тот так нервничает, поэтому он приучал Кёста к близости постепенно, не настаивая, когда становилось ясно, что дальнейшие действия испугают его милое небесноглазое чудо, а тот, в свою очередь медленно, но верно раскрывался, с каждым разом позволяя продвинуться еще на один шаг. Останавливать себя, когда хочется большего, сложно, и, будь это не малыш, Гельвальт не стал бы так миндальничать. – Сегодня… я не хочу, – пробормотал наконец мальчишка, обнимая будущего супруга. – Наверное, на сегодня слишком много впечатлений, – произнесенная ложь была довольно неуклюжей, однако преподаватель, изучивший поведение Фая, не подал виду, что раскусил его. – Ты прав, нам некуда торопиться. И все-таки я бы хотел съесть на обед что-нибудь, приготовленное тобой. Или ты и против этого возражаешь? – уточнил альфа, прекрасно зная, какой ответ услышит. – Нет, против этого я точно ничего не имею, – тут же расцвел ученик, начиная щебетать какую-то ерунду об одноклассниках, которую Абер слушал вполуха, уделяя куда больше внимания дороге. Он уже понял, что иногда следует только поддакивать своему любимому, потому что подобные разговоры для него не более чем способ отвлечься и показать энтузиазм, а содержание их обычно не меняется, и не сомневался, что дома вытянет из своего омежки все, что требуется. – Мы поедем к тебе домой на следующей неделе, верно? – невпопад уточнил шатен. – Через неделю, – поправил его учитель. – Нужно будет утрясти кое-какие дела на работе, поэтому тебе придется какое-то время поскучать без меня. Справишься? – улыбнулся он возлюбленному. – А куда деваться, – притворно вздохнул школьник. – Схожу к папе не работу. Можно? – Еще спрашиваешь, дурашка, – мягко рассмеялся брюнет. – Или куплю подарки твоим родителям, – продолжил Кёст. – Давай подумаем над этим сегодня? – Договорились, – кивнул мужчина. Мальчик успокоился и осторожно обнял его за руку, словно послушный домашний зверек, ищущий ласки. – Ну, ну, я так и до дома не дотерплю, – пошутил Гельвальт. Подросток чуть втянул голову в плечи. – Ты же не сделаешь ничего, если я не захочу? – нерешительно уточнил он. – А ты не хочешь? – слегка сжал теплую ладошку будущего супруга альфа. – Я… – замялся тот. – Я стесняюсь немного. Будто бы только учеба закончилась, и мы сразу… Пунцовое от смущения лицо Фая было невероятно милым, и преподаватель мысленно чертыхнулся. Ученик стеснялся так, будто между ними до сих пор ничего не было, и его можно было понять, однако с инстинктами сложно спорить. «Как нарочно меня дразнит». – Мы не сразу, – наконец произнес Абер. – Мы подождем. Остаток пути прошел относительно мирно: каждый из них молчал о чем-то своем. И только когда оба оказались в квартире, омега оживился. – Я сейчас помою руки и сразу на кухню, – улыбнулся он. – Отнесешь мой рюкзак? Брюнет кивнул и, подхватив сумку, направился в спальню. «Надо бы достать его книги, чтобы потом не забылось». Гельвальт выложил на письменный стол внушительных размеров рабочую тетрадь с домашним заданием на каникулы, которую, по всей видимости, вручали учащимся, чтобы они не забрасывали учебу на все лето, пару обычных тетрадей, ежедневник, который школьник постоянно носил с собой, опасаясь, что забудет что-нибудь в суете, – Кёст сам решит, куда поставить это. «Хм, еще одна книга? Одолжил у одноклассника?» – пальцы коснулись гладкой обложки, и мужчина извлек на свет божий небольшого формата книжечку, иллюстрация на которой с головой выдавала содержание. Учитель стоял, словно громом пораженный, не ожидав такого от своего стесняющегося каждой мелочи малыша. «В тихом омуте…» – пришла в голову мысль, да так и осталась там в одиночестве. – Что ты хочешь на обед? – появился на пороге не подозревающий, в какой переплет попал, мальчик. – У нас есть яйца и молоко, могу сделать омлет. А на десерт испеку блинчики, ты не против? Альфа покачал головой, не проронив ни слова. – Что случилось? – подошел ближе подросток. – Что это у тебя? – и, разглядев обложку, стал пунцовым. – Ты… ты… – Это было в твоем рюкзаке, – бесцветным голосом произнес Абер. – Ты шутишь! – выпалил шатен. – У меня такого не могло быть!.. – и замолчал. «Не забудь повзрослеть за лето», – вспомнил он слова, произнесенные Верласом, склонившимся так низко, что… – Это на самом деле не моя книга, – опустив взгляд, пробормотал ученик. – Мне ее подбросили. – И ты, конечно же, не знаешь, кто это мог быть? Фай отрицательно мотнул головой, не поднимая глаз. – Давай сюда, я выброшу, – протянув руку, попросил он. Преподаватель рассмеялся и обнял будущего супруга за плечи. – Ну уж нет, – прищурился брюнет, – я предлагаю воспользоваться неожиданным подарком. Не хочешь посмотреть вместе или почитать вслух? – Не хочу! – мгновенно покраснел омежка и, вырвавшись, сбежал на кухню, а следом за ним, посмеиваясь, отправился и Гельвальт. – Так что там насчет омлета? Он не торопился, ведь впереди у них была вся жизнь. «Но книжечку я все-таки оставлю – мало ли пригодится».