Вижу тебя

- Извините, но это – бред! Тяжелый вздох. Ну, почему он такой упрямый! Спокойно, главное не оступиться, тщательно подбирать слова. - Этому пророчеству больше двух тысяч лет… - снова заговорила она. Зачем? Зачем она его мучает? - Миледи, вы что серьезно верите в это безумие? Она резко подняла голову. Да как он смеет ей дерзить? Он идиот, если думает, что она скромная и тихая овечка. В ней уже бушует море эмоций. Но нельзя их показывать. Нет, только не сейчас. - Это вы – безумец! Не видя очевидного, вы подставляете всех! И в первую очередь своих сыновей. Вы – трус! И навсегда им останетесь. Этого он уже не стерпел. - Да, как вы смеете говорить мне подобные вещи?! Знаете ли вы сколько я пережил? Все то, что началось со смерти моего отца, преследует меня до сих пор. А ваши обвинения, дорогая, мне порядком безразличны. Ступайте. Ее уже не было в комнате, когда он произнес: «Была бы жива Кетлин…» Зря он не поверил ей тогда. Глупец. Его страдания будут длиться вечно. У него был шанс, но он его упустил. Шедоу уехал пару дней назад. Хоть кто – то смог понять ее и поверить. Хотя, скорее всего он тоже посчитал ее сумасшедшей. Он был ей во многом обязан, и лишь это смогло убедить его. Интересно, каково сейчас Уильяму? Сначала его покинул один сын, заявив о том, что скоро станет цареубийцей. Затем второй сын, которого он не особо жаловал. Ширен вздохнула. Ее жизнь не была радужной и веселой, и замуж она вышла по расчету. Но этот поступок она считает самым «лучшим» в своей жизни. Ее мать умерла в муках. Ее сморила лихорадка гулявшая по королевству. Отец не особо грустил о потере жены, и вскоре женился вновь. Это была строгая и красивая дама, которая умела покорить сердце любого мужчины. Она любила власть и деньги. На приемах она вела себя как настоящая леди, была со всеми добра и мила. И именно в один из таких вечеров отец Ширен и познакомился с ней. Любовь снесла ему голову, и он ничего больше не хотел видеть, кроме этих янтарных глаз. Он был так ослеплен, что не видел, как Ширен ненавидит мачеху и как та, в свою очередь, отвечала ей взаимностью. Как же Ширен ее ненавидела! Однажды она без страха сказала об этом своей мачехе. Та была так возмущена, что просто раскрыла рот, не зная что сказать. В этот момент единственное, о чем она мечтала, так это выставить падчерицу из дома. Но Ширен ушла сама, громко хлопнув дверью. Потом она повстречала молодого короля, у которого умер отец от той же самой лихорадки, что и ее мать. Он смог ее понять и принять. Но тут случилось еще одно горе: умерла его жена, в родах. Уильям глубоко ушел в себя никого не хотел видеть, но только Ширен смогла вытащить его из пропасти, в которую он чуть не упал. И он сделал ей предложение, в благодарность. Они не любили друг друга, нет. Все происходило так быстро, что они оба поняли: друг без друга они пропадут. Пусть они не любят друг друга, но это дело времени. Так они думали. На месте Шедоу она видела себя. Потерянного ребенка, на которого всем наплевать. Она занималась с ним как с родным, пыталась сблизить с отцом, делала все, что могла. Лишь бы он потом смог сказать ей спасибо. И он скажет. Обязательно скажет.