***
Они устремились по коридору, ускользая в темноту и оставляя за спиной прекрасные залы, где еще совсем недавно танцевал и веселился народ. Теперь средневековое торжество навсегда оставалось только на страницах истории. Оно войдет в нее, как катастрофа, которая унесла сотни жизней, но не все узнают, каковы были истинные причины этого несчастья. — Черт, я задыхаюсь в этой гари, — прошептал Георг, не разбирая дорогу, — что же говорил Дерек? Налево, налево и направо… или направо, а потом налево… — Вон он! – закричал Том, увидев в дыму знакомую светловолосую фигуру, которая стояла на стуле, отбиваясь от пламени и размахивая руками. Верный слуга лорда был весь покрыт копотью и сажей, пот ручьями стекал с его лица. Но он продолжал отважно сигнализировать тем людям, которые еще могли видеть дорогу в копоти и дыму. Некоторые из гостей панически бежали в его сторону, и он указывал им на проход в стене. До этого ниша скрывалась за одной из картин, которая теперь была отодвинута в сторону и давала несчастным шанс на спасение. — Сюда! Все сюда, здесь есть выход наружу! – кричал Дерек в попытках дозваться хоть кого-нибудь. — Дерек! Замок в огне! Тебе надо уходить! – прокричал Том, подбегая к нему. — Вот чееерт, — прорычал он, снимая свой жакет и сбивая им пламя с ножек стула, на котором стоял мальчишка. — Нет! Я еще могу им помочь! Уходите вы! – не отрываясь от своего занятия, прокричал он. — Этот ход ведет на улицу! Вы сможете добежать до деревни и позвать на помощь! — Дерек, никто не поможет! Этот замок уже на две трети в огне… — Георг попытался сдернуть мальчишку со стула, но тот был упрям, как ишак. — Бегите! Бегите из этого места! — словно эхо, повторял он. Его серые глаза блестели лихорадочным огнем. — Твою мать, я теперь знаю, в кого я такой упрямый, — бессильно рыкнул Георг, опуская руки. — Что? – прокричал Том, не понимая, к чему это клонил его друг. — Этот псих — мой пра-пра чего-то там, — проревел Георг, — я обо всем догадался, когда он назвал мне свою фамилию… Он не погибнет в пожаре, Том, и я тому живое доказательство, как вы - для лорда Блэкуэла. Ведь у него пока нет детей, насколько мне известно! Значит, все еще впереди… Том удивленно задрал брови. Анна тоже приоткрыла рот, собираясь что-то сказать. Но светловолосый слуга перебил их, поворачивая голову и встречаясь взглядом с Георгом. Он улыбнулся парню, и Том заметил теперь, что в этой улыбке было что-то знакомое. Он каждый раз видел ее на веснушчатом лице Хагена, когда тот мочил свои дурацкие шутки. — Ваша одежда! Я отнес ее в подземелья, чтобы вы смогли вернуться в своем привычном виде, — прокричал Дерек напоследок, почти полностью исчезая в дыму, — спешите! Спешите! – тихо пронесся его голос, достигая ушей каждого из присутствующих. Он эхом зазвенел, отскакивая от стен, заставляя троих друзей бежать быстрее. Георг больше не мешкал. Он подтолкнул своих товарищей и обернулся лишь один раз, чтобы помахать мальчишке рукой: — Спасибо тебе за все, Дерек! Светловолосый слуга кивнул. И ребята, переглянувшись, скрылись в темноте прохода, который должен был, наконец, вывести их свободу.***
Они снова бежали. Легкие жгло от дыма, а в горле стоял нестерпимый привкус горькой, как желчь, сажи, но Том не останавливался. Он крепко держал за руку Анну и подталкивал Георга, который догадался напоследок схватить со стены подсвечник с несколькими подтаявшими свечками, чтобы осветить дорогу во тьме. — Еще немного осталось… Нам надо только выбираться! – прокричал Том, пробираясь по узкому лазу. — Почему мы не переносимся? Мы ведь сделали все, что надо! – Георг ускорил шаг, прикрывая рот и нос рукавом пиджака. — Я не знаю… Анна, пожалуйста, быстрее… — Том подтащил теряющую сознание сестру к себе. — Нам надо двигаться, и нельзя стоять на месте. — Том, я уже не могу бежать… Платье… — Анна указала на свой тяжелый кринолин, который затруднял ее движение. — Нет, ты должна, — Том и сам задыхался, — Дерек говорил, что где-то тут есть наша одежда! — Я вижу, где! — Георг прислушивался к шуму голосов бегущих людей, которые тоже пытались спасти свои жизни. — Нам надо переодеться, быстрее! — Черт… Если нам придется бродить по средневековью, это будет странно в нормальном виде! — пробормотал Том, указывая на свои дреды, которые органично смотрелись только с его маскарадным костюмом. — Все равно. — Анна увидела аккуратные кучки сложенных в три стопки вещей. — Я не могу больше оставаться в этом! Они быстро переоделись в свою обычную одежду. Самая трудная часть досталась только Анне, которой пришлось расшнуровывать корсет аж в четыре руки, привлекая к помощи брата. Том очень старался смотреть куда угодно, только не на красные царапины от пальцев по всей спине сестры. Все это кончилось. Им надо было только преодолеть последний рубеж. Топот множества ног приближался в их сторону. Было очень похоже, что кому-то из людей, все же, удалось спастись. — Нам надо двигаться, — Том откинул в сторону свою средневековую одежду, — иначе, мы здесь застрянем! — Я чувствую, что впереди уже выход… Нам осталось совсем немного! Они сделали еще несколько шагов, и вдруг увидели, что впереди блеснул просвет. Том украдкой посмотрел на Георга. Каждый из двух друзей подумал об одном и том же: на улице должна быть ночь, но никак не день. Однако, чем ближе они подходили, тем больше укреплялась их уверенность – впереди было светло. — Что это такое? — тихо спросил Том, прищуриваясь и пытаясь вглядеться во мрак. Топот ног за его спиной был все тише. Парень сделал еще шаг, и солнце, яркое, будто свет тысяч свечей, хлынуло им в лицо. Он заслонился рукавом своей толстовки, машинально сжимая руку сестры и пододвигая ее ближе, чтобы защитить, если возникнет необходимость. Однако странное ощущение теплоты возникло у него, и Том осторожно приоткрыл глаз. Сначала один, а за ним и второй. По всем его понятиям, они должны были оказаться на улице, в объятиях холодной октябрьской ночи Всех Святых. Но, вместо этого, он понял, что стоит в знакомом коридоре возле одной из больших картин. Это был все тот же замок, из которого им пришлось чудом спасаться буквально мгновение назад. Но больше никто не кричал. Температура в помещении резко спала, и всполохи пламени больше не озаряли стены, не пожирали все на своем пути. Эхо голосов и топот бегущих ног исчез, откатываясь, подобно раскату затихающего грома. Том удивленно посмотрел на Анну и Георга, которые тоже моргали, щурясь от яркого света. Друзья втянули носом воздух. Свежий и чистый, без признаков гари, он ударил в голову, и Том окончательно уверился в своей теории. Ему показалось… — Ребята! — послышались быстрые шаги, и из бокового прохода вышел Патрик. — Куда вы пропали, я вас по всему замку ищу! Я уже не могу отвлекать гида, он меня сейчас с потрохами съест! Глаза Георга приняли размер бильярдных шаров. Анна в изумлении приподняла брови, посмотрев на своего дядю, который в таком же удивлении смотрел на них. — Мы… Мы, мы, мы… — к средневековой культуре приобщались, — вяло начал оправдываться Том. Слова не шли легко, за это время он вспоминал о Патрике всего пару раз. Он понятия не имел, что можно сказать человеку, который прождал их полтора дня и, возможно, с ног сбился, разыскивая по всему музею. Было удивительно, что сейчас он совершенно не казался встревоженным. Только небольшая складочка залегла меж его бровей, пока он изучал своих племянников и их друга. — К древностям, говоришь? Я думал, ты решил тут остаться жить, — пошутил он, заставив всех троих вздрогнуть и дико посмотреть на него. — Черт побери… Кажется… мы сделали это, ребята, — тихо пробормотал Георг, изучая паркетный пол под ногами. Его взгляд заскользил по залу и остановились на картине, которая висела над камином. С нее все так же смотрели веселые и улыбчивые Аннабель и Уильям Блэкуэелы. Том тоже глянул в ту сторону. Ему показалось на секунду, что он не видел улыбки на губах светловолосого юноши, когда рассматривал портрет в первый раз. Что-то изменилось за то время, пока они отсутствовали в замке. Будто целая история успела пронестись за короткие секунды, пока они шли по темному коридору, возвращаясь обратно, в свое светлое будущее, которое сами создали для себя. Анна подняла глаза на портрет. Через секунду дыхание ее стало глубоким, и плечи содрогнулись в рыдании. Она закрыла лицо руками, давая, наконец, волю эмоциям, и Тому пришлось изо всех сил прижать ее к себе, чтобы помочь сестре хотя бы чем-то. — Том, пожалуйста, я хочу отсюда уйти, — она часто задышала, орошая слезами воротник его толстовки. Старший брат кивнул. — Патрик, если мы закончили с осмотром, полагаю, нам лучше возвращаться домой, — Том осторожно провел пальцами по ее волосам. Дядя удивленно переводил свой взгляд с племянников на Георга и обратно. Он ничего не понимал. Судя по виду, ребят то ли кусали дикие животные, то ли еще какая нечисть. Они были перепуганы, одежда на них сидела неровно – ее словно активно топтали ногами до того, как снять с вешалки, а кожа была перепачкана в чем–то, что было похоже на сизый пепел. Он осел на их лицах и волосах, оставляя серые полосатые следы. — Ладно, — Патрик неуверенно облизал губы, глянув на рыдающую Анну. — Думаю, правда, можно домой. Сегодня матч, ты не забыл? Манчестер против Ливерпуля. — Матч? – Том удивленно вскинул голову. Но ведь он должен был состояться в субботу? — Сегодня и есть суббота, — осторожно заметил Патрик, — с утра ничего не изменилось. Георг слегка приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но Том опередил его, не желая вдаваться в подробности прямо сейчас. — Да, Патрик. Мы тебя догоним. Тот кивнул. И они все вместе прошли за ним по уже знакомым коридорам, которые приняли свой прежний вид. Анна не смотрела по сторонам. Она уткнулась в ладони, и Тому пришлось тащить ее до выхода буквально на руках. Ей хотелось быстрее уйти из этого места и оставить, наконец, в покое тех, кто обрел свой мир. Они давно его заслужили.