Научись думать вслух

POV Дикки «День рождение через восемь дней, исполнится 25,» - для того, чтобы вскочить с постели, забыв досмотреть свой сон, в котором вот уже вторую неделю появляется Он, мне хватило всего одного предложения, обрывка из воспоминаний, но в то же время самой главной фразы, которую я так благополучно забыл. - Сегодня, сегодня… уже сегодня, - в страхе произносили мои губы, коря себя за то, что я даже не успел подумать о том, что ему подарить. «Почему ты не узнал, что ему нравится?» - во время проснулось сознание, сладко зевая и потягиваясь, чтобы вот-вот начать эту ежедневную игру на моих усталых нервах. - У меня ещё есть время, - в спешке я чуть не снёс всё, что стояло на кухонном столе, решив, что одним завтраком я так просто не отделаюсь, я приготовил его в пять утра, оставив всё самое вкусное и свежее на столе, расписав кетчупом белоснежное дно тарелки: «С днём рождения! Скоро вернусь» - и, подчеркнув обе надписи, быстро надел на себя старую футболку и шорты, которые откопал в стирке, чтобы лишний раз не показываться в комнате и не дай бог разбудить спящего именинника. Вернувшись на кухню, таща за собой табуретку, я встал на неё и, открыв дверцы шкафа, стал искать баночку песочного цвета с надписью «печенье». Найти её так просто не получилось, потому что около двух месяцев назад, набив её доверху монетами разной ценности, я задвинул её в самый дальний угол, не забыв заставить различной дребеденью, чтобы Шаки даже не подумал туда лезть. С протяжным кряхтением и фырканьем от того, что могу опоздать, я всё же нашел эту банку. Выгрузив все её содержимое в рюкзак, я вышел из дома. *** В шесть утра магазин встретил меня закрытыми дверьми, от чего магнитные ленты не сработали и мне самому пришлось открывать эти огромные витражные панели, чтобы попасть внутрь под недоумевающий взгляд двух продавщиц, которые пришли сегодня пораньше, чтобы, видимо, о чём-то побеседовать перед работай. - Что тебе, мальчик? – все же спросила меня одна женщина, строгим взором оглядывая меня с ног до головы. - Извините, мне нужно найти подарок, не подскажете, что можно подарить человеку в 25 лет? – та продавщица, которая обратила на меня внимание раньше, с протяжным недовольным воплем отвернулась, продолжая подтачивать пилкой свои уродливые коготки, которые она сломала о доисторическую кассу, а вторая, немного подумав, всё же стала заложницей моей проблемы. - Мужчина, женщина? – спросила она, слезая со своего «трона» и спускаясь ко мне. - Мужчина, - удостоверил её я и стал оглядывать прилавки в поиске того, что хотя бы немного зацепило моё внимание, но ничего не найдя, снова вернулся к озадаченному лицу женщин средних лет. - Парфюм? Бритву? Машину? – наконец-то выдала она, совершенно, видимо, не понимая, что ребенок, который стоит перед ней, не может позволить себе третий вариант, что с таким восхищением был ею предложен. – Книга? Галстук? Раритетные ножи? – выдав новую порцию своих идей, она пошла вглубь стеллажных полок, оглядывая каждую и что-то про себя бубня, стала перечислять практически всё, что там находится, при этом, кажется, забыв, что я ищу подарок мужчине, добавляя туда «женские радости». Наконец, когда женщина в своём забвении, обезумев окончательно, скрылась с моих глаз, я остался предоставлен сам себе и, попытавшись собраться с мыслями, начал осторожно, стараясь ничего не пропустить, вглядываться в предметы, что украшали витрины. Я сделал несколько шагов и моему взору открылись часы самых разных марок и назначений: наручные, настенные, карманные. «Нет, не пойдёт. Любое тиканье его раздражает, от чего в нашем доме нет даже намека на механическую версию». Поэтому отбросив этот вариант, я пошёл дальше. Что самое странное, сразу после отдела часов, находился винный отсек, который мне явно был не по карману; срок выдержи каждого экземпляра был более двадцати лет. Пройдя ещё по нескольким отделам, останавливаясь почти у каждой безделушки, присматриваясь, представляя в своём богатом воображении, как она будет смотреться, я так и не смог остановиться на чём-то одном, что действительно могло мне понравиться, на том, что могло быть достойным претендентом на подарок для Него: «Хочу сделать этот праздник незабываемым». С этой мыслью я пробежался ещё по нескольким рядам, понимая, что чем дальше я захожу, тем дороже и в тоже время бесполезнее становится товар. Выходил я под сопровождающие взгляды двух продавщиц, что за все это время так и не сдвинулись с общей темы, продолжая обсуждать несправедливость какого-то там десятого мужа восьмой по счёту сестры, даже когда я подходил менять сбережения своей копилки, они, не умолкая, умудрялись считать и продолжать важную(!) беседу одновременно. Попав на улицу, вдыхая более-менее свежий воздух, который резко отличался от того, что был в супермаркете: пыль, хлорка, примесь табака и тухлой рыбы, которой был забит овощной(!) отдел - я направился вдоль улицы, частенько поглядывая то на одну сторону дороги, то на другую. Идти далеко не было смысла, так как я не собирался полдня такого праздника тратить впустую, хоть и подарок является безусловно самой важной его частью. Но и оставлять Шаки одного было бы бессмысленно, тем самым заставляя в собственный праздник, сидеть и лишний раз тратить свои нервы, не зная, где я так долго хожу. «Тебе нужен такой подарок, который можно будет долго хранить, ведь если ты хочешь, чтобы он запомнил этот день, ему нужно оставить помощника в виде твоего сюрприза». Перед глазами замаячило высокое сине-голубое здание с большой черно-красной вывеской: «Тату-салон». «Нет, Дикки, ну, не на столько же… Не калечь своё тело,» - было уже поздно, на лице засияла ехидная улыбка, которая предвещала только одно – я зайду туда и сделаю это! - Здравствуйте, - салон встретил меня обилием различных запахов: спирт, краска, усилители, даже рабочий механизм самих татуировочных машинок имел свой «аромат». Ко мне подошел администратор, протягивая большую толстую папку, по-видимому, в ней находились работы, которые можно было сделать, если клиент не имеет особых предпочтений или вообще, как я, пришёл спонтанно для самого себя. - Извините,- обратился я к мужчине, пока тот не отошел. - Эй, давай только на "ты" сразу, ненавижу, когда меня старят, - он встал передо мной, сложив руки у себя на груди, тем самым открывая мне обзор на некоторые части рисунка, которые были на его теле. - Хорошо, сколько стоит работа, мне нужна татуировка прямо сегодня, желательно в ближайшие два часа, - насупился я, оглядывая большой зал, в котором как не странно, никого не наблюдалась. - Не вопрос, сейчас, так сейчас. Давай так, ты скажешь, сколько у тебя есть, а я расскажу, какие варианты мы можем набить на твое тельце, - он изогнул одну бровь, оценивающе всматриваясь в моё лицо. – Я не думаю, что ты решил разукрашивать сразу все своё тело, - я лишь отрицательно покачал головой. – Вот и славненько. Гор, - закричал он, а спустя несколько минут, в помещение зашел ещё один парень, вытирая мокрые руки о разноцветное полотенце. Я быстро посчитал все свои сбережение, которые уместились в несколько больших купюр, и, назвав сумму администратору, стал судорожно ждать их решения, боясь, что мне вряд ли хватит даже собственное имя вбить. - О-о-о, - протянул вошедший мужчина. – Таким образом, я могу заштукатурить плотным слоем целую твою половину, так что спрячь подальше свои деньги, не дай бог сопрут, и присаживайся в кресло, будем творить, - как оказалось, второй парень оказался самим мастером, который неплохо знал свое дело, попав прямо в точку, что я совершенно не знаю, что колоть. – Хм… А в честь чего хотя бы? – спросил он, потирая свою тоненькую бородку, из которой была сплетена косичка. - Подарок другу на день рождения, - как-то и весело и в то же время грустно, что придется отдать под это творение часть своей кожи, ответил я. - Хорошо, тогда задам вопрос: Вы больше, чем друзья? Или сугубо закорешенные отношения? - от его вопроса меня как-то передернуло, нет, в Сеноне слишком много знают про однополые отношения, да и тут явно ими давно никого не удивишь, проблема была в другом, я не знал, как меня и Шаки назвать, но видимо разум, который воспользовался моей заминкой, решил всё за меня. - Больше. - Хорошо, тогда всё гораздо проще, - возликовал мастер, потирая руки. – Обожаю любовную тему, поэтому тебе повезло, рука на неё сегодня наметана. - Уже радуюсь, - искренне ответил я. - А есть какие-нибудь прозвища, которыми вы друг друга наградили? – он довольно мило улыбнулся, продолжая листать свои рисунки. - Ну… Он всё время зовет меня мышонком, мышкой. Это самое любимое его название, - ответил я, отдаваясь приятным воспоминаниям. - Великолепно… Какого цвета волосы у твоего парня? – глаза парня светились так ярко, что я уже не сомневался, что работу, которую он сделает, будет стоить моих жертв. - Черные, - он быстро забегал глазами по рабочему месту и, найдя ещё одну груду папок, выудил из нее именно черную. - Смотри… Предлагаю три варианта, они мне нравятся все, поэтому выбирать придется тебе, - Гор выложил на стол шесть рисунков, которые он вынул из разных папок, разделив на пары. Первой парой была мышка, загнанная в угол, а на втором рисунке летел красивый черный орел: «Нет, не пойдёт. Не хочу всю жизнь бояться его». На второй паре красовалась мышка свернувшаяся клубком, а рядом с ней, изогнувшись в спине, стоял большой черный лев: «Старая сказка, правда лев был не черный, но это не имеет значение… Все равно что-то не то». Третий рисунок заставил мои глаза воссиять от радости и предвкушения этого творения на моем теле: грациозная черная пантера, стоя на четырех лапах, склонила голову вниз, а на втором рисунке, который был наложен сверху, находилась маленькая серая мышка с задранным к верху носиком. - По глазам вижу, что этот понравился больше всех, - заулыбался мастер, убирая остальные рисунки со стола, оставляя лишь два нужных. – Я, надеюсь, ты понял правильно, что два этих животных находятся одновременно в противовесе и в созидании друг с другом, - я лишь заворожено кивнул головой, не в силах отвести глаз. - Вообще, этот рисунок набивается в два сеанса, - вмешался администратор, но завидев мои разочарованные глаза, продолжил. – Благо подпольная медицина всегда с нами, сделаем за один, еще и краснота к вечеру успеет затянуться, - я был готов мурлыкать и пищать от счастья, как та самая мышка, контуры которой стали отмечать у меня на лопатке. - Хорошо, что ты выбрал именно это место. Во-первых красиво. Во-вторых рисунок не будет деформироваться. В третьих тут не так больно, - белозубо улыбнулся мастер и развернув меня к себе спиной, принялся за работу. По телу пробежали толпы мурашек, перед тем, как тонкая иголочка коснулась кожи, протыкая её с такой скоростью, что за несколько секунд я уже мог разобрать, что Гор рисует волоски, по направлению которых можно понять, что они будут находиться на поднятой голове мышки. - Ты не против, если мы музыку включим? – я лишь покачал головой в знак возражения, надеясь на то, что их «музыка» хоть как-то будет её напоминать. Не успела песня заиграть, как в ней я узнал свою любимую группу, на концерт которой мне удалось попасть с братом. Грустных воспоминаний не было… На душу лишь нахлынула волна ностальгии, а я стал ждать, когда вокалист, что исполнял эту песню после длительного проигрыша наконец-то начнёт петь. - Ждал новостей и перемены лета. Знал, что впереди вопросы без ответов. Устал гадать, что будет там, Сам решил, что дальше просто сам. Разбиты на части, в поисках счастья, Ветер в голове, всё дальше манит свет. Разбиты на части, в поисках счастья, Ветер в голове и покоя нет, - не знаю почему, совершенно не стесняясь сидящих напротив двух людей, я просто не удержался и начал петь в голос вокалисту, закрывая глаза и совершенно не чувствуя боль, которую причиняет мне игла. Просто хотелось быть ближе… Ни к тому времени, что уже давно миновала, а к музыке, что творили эти умелые руки, к песням, которые писались… К этой группе, которая доставляла столько удовольствия при прослушивании их песен. - Пел и танцевал, пока никто не видел. Звал ту, что любил и ненавидел. Ей рисовал цветы и птиц. Стой, куда, ты соль, с её ресниц? Разбиты на части, в поисках счастья, Ветер в голове, всё дальше манит свет. Разбиты на части, в поисках счастья, Ветер в голове и покоя нет, - и снова это почти живое звучание гитары и клавишных на фоне, так и манит забыться вместе с ними, унося своим звучанием из настоящего мира. - Ну, малец дает. У тебя талант, - румянец залил мои щеки. – Красивый голос, поверь мне, - воскликнул администратор. - Да, поверь. Чувак, как ни крути, с музыкальным образованием, вот только забыл тут что-то, - усмехнулся Гор, не отвлекаясь от работы. – Слушай, а откуда ты их знаешь? Вроде бы группа не такая известная, да и распалась давно, - удивился мастер. - Я маленький был, они, можно сказать, источник моего вдохновения, - улыбнулся я, откровенничая с незнакомыми мне людьми, но почему-то они казались мне такими своими. - Тоже сочиняешь? – снова вмешался в разговор администратор, весело улыбаясь, в ожидании моего ответа: «Забавный». - Да, - кивнул я вдобавок, то ли для убедительности, то ли для себя. - Продемонстрируешь? Времени у нас много, клиенты у нас редко утром появляются, - уверил меня Гор, немного прокручивая меня на стуле. - Может, лучше я так посижу? – странно, но мне действительно хотелось им спеть так, как обычно пел я, когда никто не слышал. - Нет, за язык мы тебя не тянули, пой давай, - бодро оттороторил первый знакомый. - Грустное? Веселое? – поинтересовался я у обоих. - Веселое, - всплеснул администратор. - Жизненное, - добавил Гор. - Я в пятый раз прихожу получать документ, У меня все время чего-нибудь нет. Ксерокопии, справки - накаляются нервы. Я пришел по раньше, но снова не первый. Длинная очередь усталых людей, Все постепенно становятся злей, Каждый думал потратить пару минут, Но глядя в часы, все матерятся и ждут. Я устал от бумаг, я устал от границ, Я хочу быть похожим на зверя и птиц. Быть безымянным, как гроза и туман! Я хочу быть своим в каждой из стран! Пока я мечтал, пришла пора заходить. Наконец-то все кончено и можно забыть. Я спрячу в карман и застегну на замок, Свой поводок, свой поводок! Паспорт, полис и ж/д билет - Без них меня как будто бы и нет. Сжимаю документы, затертые до дыр. Мы сами подарили им этот мир! Петь я закончил, а глаза, которые с удивлением не переставали смотреть на меня, наконец-то ожили, искристо улыбаясь от подаренного наслаждения. - Ну, ты и отмочил, парень, задумайся о том, чтобы сколотить группу. Ты вполне молод, тебе должно быть это под силам, - первым не выдержал администратор, который начал заваливать меня своими предложениями мгновенно, а Гор, продолжая заниматься своей работой, лишь поддакивал ему, но делал это более чем внушительно. - Спасибо, - искренне улыбаясь, поблагодарил я этих двоих, которые буквально за час успели меня так к себе положительно расположить: «Лишь Сэтта не хватает». *** - Ну, всё, парень, ты наш должник, - спустя три с половиной часа кропотливой работы, меня подвели к зеркалу, показывая то творение, которое красовалось у меня на лопатке и заходило чуть дальше на спину. Увидеть так просто у меня не получилось, как бы я не пытался извернуться, рисунок выходил сморщенный или вообще была видна лишь половина. - Сид, принеси второе зеркало, - наконец-то я узнал имя этого замечательного администратора, который на протяжении всего времени, рассказывал мне забавные жизненные истории и поил вкусным чаем, ведь позавтракать я так и не успел. Зеркало принесли мгновенно, отдав мне прямо в руки, разворачивая меня спиной к большому, чтобы я сам мог настроить «четкость» изображения. Сказать, что я был потрясен, это ничего не сказать: огромная, безумно красивая кошка, а точнее великая пантера, в красивом изгибе, украшала мою спину. Каждая ворсинка, каждая деталь этого животного были настолько отчетливо прорисованы, что я на секунду подумал, что эта мини-версия и есть живое существо. Но больше мое внимание привлекла маленькая мышка, что стояла на двух лапках и тянулась к носу хищного зверя, ничуть не боясь его, а наоборот, смотря так заворожено, с такой любовью, которую можно было проследить в этих маленьких крошечных бусинках. - Сид, посмотри на моё детище, - Гор смахнул невидимую слезу. – Я вложил в него душу, - администратор лишь так же, как и я, не отрываясь, смотрел на этот потрясающий рисунок: «Даже не верится, что это на всю жизнь, но оно того стоит». Расплатившись с мастером и ещё раз поблагодарив его за работу, я покинул здание, имея в кармане ещё половину суммы, что была у меня изначально, даже не верится, что ребята оказались настолько честными и не воспользовались возможностью обобрать глупого и наивного школьника, улыбаясь своей везучести, которая сегодня невероятной данью сошла на меня с небес, я заскочил в магазин, чтобы купить продукты, из которых я приготовлю сегодняшний праздничный ужин. Дорога домой была короткой, но из-за тяжести сумок, которые я нёс, заняла у меня час времени, поэтому, когда я вернулся, на электронном табло, которое висело на кухне, красовался час дня. Поставив два больших пакета, доверху наполненных разной едой, я опустился на стул, смахивая рукой капли пота, что выступили на лице. - Ну и где ты был, мышонок? – поинтересовался Шаки, выглядывая из-за угла, держа в одной руке зубную щетку: «Неужели шел сюда от самой ванны?» - А по мне не видно? – как бы невзначай оглядывая принесенные сумки, спросил я. - Восемь часов? – заулыбался именинник, из-за чего на уголках его губ выступила пена. - Не видел бы щетку, подумал, что у тебя бешенство, - не выдержал я, вскакивая со стула и подбегая к нему, обхватывая руками спину. – С Днём рождения, - промурлыкал я. Прекратив смеяться, он поднял мою голову легким касанием большого пальца, донося до меня аромат мяты, и произнес: - Не видел бы ты эту щетку, я бы тебя поцеловал, - дождавшись, когда я отпущу его, он потрепал меня за волосы и, оставив наедине с плитой и другими принадлежностями для готовки, удалился обратно в ванну. *** В пять вечера я попросил Шаки вернуться домой, он несколько часов по моей просьбе сидел в беседке, читая какую-то, по-видимому, интересную книжку. Улыбнувшись мне глазами, перелистывая последнюю страницу и пробегаясь по ней взглядом, он закрыл дочитанную книгу и встал с качели. - А я-то думал, ты обо мне забыл, - усмехнулся он, подходя ближе, почти вплотную, легонько касаясь моей руки. - Ни в жизнь, - сплетая свои пальцы с его, я почувствовал тепло ладони, через которую, если прислушаться, можно было расслышать биение сердца, Его сердца. - Закрой глаза, - попросил я Шаки, стоя у длинного прохода в доме. Он послушно выполнил мою просьбу, добавив к ней по собственной инициативе ещё и руки. – Ступай осторожней, - поддерживая его с обеих сторон, не давая возможности угодить носом в какой-нибудь угол или, не дай бог, запнуться обо что-нибудь, я повел его дальше. – Ещё чуть-чуть, - заведя в его собственную комнату, в которой рядом с окном стоял круглый стеклянный стол и два стула друг напротив друга, позволил взглянуть на то, что приготовил. – Открывай, - приподнявшись на носочках и коснувшись своими руками его рук, я вместе с ним стал осторожно убирать их. - Скажу только одно, ты сумасшедший, - разинув рот, он стал оглядывать каждый предмет, что составляли целую картину моей задумки: две подставки, на которых стояли чаши с фруктами, высокий подсвечник в центре стола с тремя длинными свечами, которые наполняли комнату светом своего пламени, ведь из-за задёрнутых штор здесь было бы совсем темно. - Почему? – удивился я, поглядывая на две бутылки красного и белого вина, стоящие рядом с блюдом из курицы и ананасов, и на два вида салатов и печеный картофель на гарнир. - Успеть за такое короткое время все приготовить… Ты… точно не можешь быть здоровым, - улыбнулся он, занимая место на одном из стульев. Конечно же, если бы он сам хоть раз бы попробовал приготовить все это сразу, он бы понял, что два с половиной часа было бы более чем достаточно. К тому же, помимо готовки и сервировки стола, я успел принять душ, позволив себе десять минут, собираясь с мыслями, постоять под напором расслабляющих струй воды. Открыв белое вино, которое Шаки счел самым приятным из сортов, он разлил его по бокалам, благородно передавая один из них мне в руки, после чего подняв свой, мягко и нежно произнёс: - Спасибо тебе, это первый Мой День, который я отмечаю. Я запомню его от самого начала и до самого конца, - звонко соединив наши бокалы, он отпил несколько глотков от своего и вернул на место, принимаясь за еду. Так и хотелось обрадовать его ещё одной новостью, говоря о том, что это не последний мой подарок, да и вообще данная трапеза лишь часть именин, но еле сдержав в себе этот порыв, оставив до лучших времен, я взял в руки вилку и с блаженной улыбкой стал пробовать то, что приготовил. *** За столом мы сидели часа два, разговаривая о многих вещах, которые только лезли в голову, не забывая изредка произносить тосты, которых в этот вечер прозвучало немало, и каждый из них был наделен особым смыслом, который прослеживался в каждом слове, пропитанном искренностью. Отлучившись на несколько минут под видом того, что мне нужно было в туалет, я прошмыгнул на кухню, доставая из холодильника купленный торт и съедобные свечи, которые в количестве двадцати пяти штук уже были расставлены по кругу. Когда же все до последней свечи были зажжены, я осторожно взял сладость в руки и тихими шагами, чтобы ни одна свеча не потухла, пошел в обратную сторону. Три минуты… Всего три минуты в ожидании того момента, когда откроется дверь, и я увижу удивленные глаза Шаки, который наверняка опять подумает, что на этом моменте все сюрпризы этого дня закончатся. Один… Два… Три… Дверь открывается медленно, пропуская меня внутрь, где сидит Он, повернувшись ко мне спиной, направляя свой взор в зашторенное окно. Надеясь, дойти до него раньше, чем он повернется, я двигаюсь как можно осторожней и тише, чтобы оставаться незаметней. Когда же до него осталось всего два шага, на стене, у которой он сидел, отразилось новое пламя, которое добавилось к свечам и стало ярче, из-за чего потревоженный взгляд Шаки, просто не смог оставить этот факт без внимания, поворачиваясь к его источнику и сталкиваясь с моим радостным и блестящим взглядом. - Загадывай желание и задувай свечи, - смотря в его глаза, в которых отражалось пламя каждой свечки, я просто видел ребенка, чья мечта нескольких лет наконец-то исполнилась, из-за чего он готов наполнить комнату восторженными криками, но это были его глаза… Само лицо, на котором сладким туманом от свечей была нарисована улыбка, говорила о том, что он еле сдерживается, чтобы не пустить слезу прямо у меня на глазах. - Только про себя, - вовремя осведомил его я, когда Шаки, подойдя ближе, уже хотел было что-то сказать вслух. Лишь кивнув, он склонился над тортом, задувая все свечи разом и перехватывая сладкое из моих рук, опуская его на стол и возвращаясь обратно. - Ты просто прекрасен, - подойдя ближе и коснувшись рукой моих волос, пропуская их через свои пальцы, он склонился надо мной, продолжая смотреть прямо в глаза и блаженно улыбаться. Тело само поддалось на эти ласки, из-за чего через секунду мои губы накрывали его, позволяя начать этот долгожданный поцелуй, инициативу которого почти сразу перехватывает кареглазый именинник, обнимая меня свободной рукой за талию и ступая вперед, мелкими шагами подводя к кровати, от которой мы находимся не так уж и далеко. Опуская меня на постель, не разрывая горячего и властного поцелуя, из-за которого доступ кислорода стал ничтожно малым, но я не позволю себе разорвать его первым, боясь, что на этом все остановиться. - Так ведь можно и задохнуться, - томно выдыхая мне в губы, утягивая за собой невидимую ниточку, которая сейчас так прочно связывала это мгновенье, он опустился на кровать, одновременно стягивая с себя галстук, который ленточкой упал на ковер, свернувшись в клубочек. Приподнявшись на локтях и притягивая его к себе за ворот рубашки, я позволил себе самому освободить его от этой вещи, нарочито медленно расстегивая каждую пуговичку и останавливаясь на его взгляде, подолгу не продолжая своих действий. - Играешь с огнём, мышка, - как настоящая пантера, сверкая глазами желтизной с дымкой огня, он снова опустил меня на кровать, придавливая всем своим весом, успев в это же время пропустить свою руку между нами, чтобы благополучно расстегнуть ремень на моих штанах. Так же медля, как я с его рубашкой, расправиться с верхней пуговицей и молнией, но делая все это с как можно большей садисткой жаждой, царапая небольшим ноготком низ моего живота. Не выдержав такого напора, я решил пойти на рискованное действие: избавить его от штанов. На свое же собственное удивление, он позволил мне это сделать, даже не прикасаясь ко мне, лишь съедая меня без остатка собственным взглядом. Ремень упал на пол, звонко ударившись металлической бляшкой, следом полетели штаны, на секунду заполнив своим шорохом всю комнату. - Доволен? – с дикой жаждой, спросил Шаки, все так же пристально смотря на меня. - Более чем, - позволив себе сегодня побыть не просто мышкой, дерзко ответил я, облизав свои губы так, чтобы этот жест зацепил его внимание, заставляя смотреть как можно дольше, ожидая следующей порции снова и снова. - Тогда моя очередь, - он притянул меня за руку, вовлекая губы в новый поцелуй, который на этот раз не принес в него обычного металлического вкуса, лишь сладость: «Странно, ведь торт он не ел». Задирая мою футболку, с каждым разом оголяя всё больший участок кожи, ведя следом горячей ладонью, он не переставал терзать мои губы в такой сладкой и желанной пытке, которой я был готов отдаваться снова и снова. Футболка слетела с меня так же быстро, как я в спешке надевал её утром, а губы, которые до этого накрывали мои, спустились мокрой дорожкой по шее к моему плечу, обводя ключицу и покусывая кожу. Хватило нескольких секунд, чтобы забраться чуть дальше, хватило секунды, чтобы глаза Шаки, распахнувшись в удивлении и непонимании уставились на меня. - С Днём рождения, - пискнул я, заметив, как в его взгляде проскользнула злость, которая тут же сменилось любопытством. Меня развернули спиной, после чего по недавно набитому силуэту заскользили мягкие подушечки его пальцев. - Мышонок, - расплываясь в улыбке, которую я почувствовал даже спиной, произнесли его губы. - Он самый, - удостоверил его я, когда мягкие подушечки перешли дальше, уже исследуя дикую кошку. - Пантера, - не менее голословно обнародовал ещё один известный мне факт. - Она, - еще несколько минут полюбовавшись изгибами животного и красотой рисовки, меня снова развернули к себе лицом, от чего желанный взгляд стал пылать ещё больше. - Я просто слов не могу подобрать, - гладя своей ладонью мою щеку, он обнял меня за плечи, притягивая к себе. – Спасибо, мышонок, - губы снова встретились с его нежностью, которой он одарил меня, а руки с плеч скользнули ниже, стягивая с меня последнюю одежду. Никогда не думал, что настанет этот момент, и я буду слышать каждый стон, ловить каждый его вздох, стараясь запомнить это мгновение на всю свою жизнь. Сидя на нем, крепко держась за его спину, оставляя на ней красные полосы, которые на утро станут виднее в несколько раз больше, я забываю как дышать, чувствуя как горячее наслаждение длинными волнами проходит по моему телу. Этой ночью, каждое касание его тела проходило в миллионы раз ярче, отзываясь где-то в груди сильным покалыванием, ощущать которые хотелось все больше и больше. Слышать его жаркую речь, купаться в этой агонии и знать, что все это не сон, что все это та жизнь, в которой я действительно живу. *** Утро встретило меня приятным запахом листвы и цветов, который доносился из распахнутого окна… Открыв глаза, привстав на одном локте, я застал весьма приятную картину: Шаки, в одних черных трусах, ровными кусочками нарезает торт, который ровно через минуту на блюдце, оказывается у меня в руках. - Доброе утро, мышка. Я хочу тебя обрадовать, - широко улыбается он. – Сегодня завтрак готовить не надо, - следом уже улыбаюсь я.