Кошмары прошлого.

Джаред втолкнул Эклза в дом, хрипло хихикая, и принялся стаскивать с парня куртку непослушными руками. - Э-э-э… Джар, что ты делаешь? Нет, я, конечно, не против, но мне хотелось бы знать… - Дженсен помогает Падалеки, высвобождая кисть из рукава. - Ты задолжал мне отличный секс, Эклз! С нежностями, обнимашками и прочей няшностью! – Джаред зарывается в волосы Дженсена и глубоко вдыхает. – У нас так и не было по-нормальному… - Прости, малыш, ты прав… Я просто не знал, готов ли ты, захочешь ли, а вдруг я тебя напугаю? – Эклз замирает и отворачивается. Он не хочет, чтобы Джаред видел его в таком смятении. - Дженсен? – Падалеки осторожно трогает любовника за плечо. – Я готов. Точнее, я готов с тобой. Это мое самое большое желание. Не отталкивай меня… Эклз резко поворачивается и пристально заглядывает высокому юноше в глаза. Он думает увидеть в них страх, неуверенность, но Джаред смотрит на него ласково, с любовью, чуть лукаво. И Дженсен решается. Если они оба хотят этого больше всего сейчас, то нельзя потерять мгновение, нельзя упустить момент, дать искре, вспыхнувшей между ними, угаснуть. *** Шорох одежды, прерывистое дыхание и глубокие поцелуи – кажется, Дженсен впитывает каждую секунду их с Джаредом близости. Ему нравится гладить широкие плечи, осторожно прикасаясь губами к обнажившейся коже, нравится проводить рукой по груди, задевая горошинки сосков. Падалеки жмурится довольно, не мешая Дженсену изучать заново свое тело. А тот с восхищением рассматривает едва различимую в полумраке, но такую привлекательную фигуру. Дженсен, целуя Джареда, ловя каждый его стон и выдох губами, осторожно укладывает любовника на кровать. При свете ночника кожа Падалеки кажется оливковым шелком, и Эклз скользит рукой по горячему бархату тела. Он ласкает каждый шрам: одни ему хорошо знакомы, а другие он видит впервые. Он обязательно спросит, откуда они, но не сейчас. Сейчас он боится потерять магию этой ночи. Джаред доверчиво наблюдает за движениями парня. Дженс замечает это и, с улыбкой глядя в глаза своему любимому, целует созвездие родинок на груди. Падалеки вздрагивает и выгибается, закусив губу. С его губ срывается чуть слышный всхлип, и кто бы знал, как Дженсену нравится слушать доказательства желания своего мальчика. Эклз спускается поцелуями к кромке трусов лежащего перед ним Джареда, и впервые за многие годы его лицо заливает румянцем. Но ему нравится это ощущение, он будто впервые занимается любовью. Джаред надрывно хрипит, когда Дженсен облизывает головку его члена. Это так нежно, так необычно, так… правильно? Да, правильно, потому что с ним Дженсен, который дарит такое наслаждение. Джара почти сразу накрывает оргазм, он сжимает голову любовника, прижимая его к себе, сотрясается всем телом, а в глазах вспыхивают разноцветные огоньки, взрываются фейерверки. Ему давно не было так хорошо. Нет, неверно. Ему никогда не было так хорошо. Джен подползает к нему и осторожно целует в прикрытые веки: - А ты сладкий, как конфетка, крошка Пада. Джаред усмехается, хотя его грудь все ещё ходит ходуном. Он никак не может отойти от накрывших его ощущений. В груди теснится так много чувств: ему хочется и прижаться к Дженсену, и заплакать от счастья, и засмеяться от восторга, и закружить любовника на руках, и просто лежать рядом с любимым. - Джар, все в порядке? Кот?... – Дженсен осторожно целует его в ключицу и с тревогой заглядывает в глаза. – Если ты сейчас откажешься, обещаю, ничего не будет! - Кот? – У Падалеки такой хриплый голос. Парень открывает один глаз и лукаво косится на Эклза. – Ты назвал меня котом? Эклз мило краснеет и переводит взгляд на стену: - Просто я подумал, что котик – это слишком слащаво, и мы уже не в том возрасте, чтобы говорить «котенок». - А мне нравится слово «кот», - Джаред подминает Дженса под себя и целует в висок. - Ну что, ты готов к продолжению? - А ты? – Дженс усмехается и выключает ночник. Комната погружается в темноту, и даже луна прячется за тучи, оставляя двух молодых мужчин наедине. Эта ночь должна принадлежать только им. *** Дженсен смотрит на темные тучи, бегущие по небу. На плече сладко посапывает его любимый мальчишка с ямочками на щеках и непослушными вихрами. Дженсен улыбается своим мыслям и поглаживает большим пальцем горячую, влажную кожу на плече у Падалеки. Эклз чуть поднимает голову, кидая взгляд на часы. Неоновые, зеленые цифры показывают без трех минут четыре. Но Дженсен слишком многое пережил за последние часы, чтобы уснуть. Он узнал, что секс с любимым человеком не идет ни в какое сравнение ни с чем другим. А ещё, что у Падалеки очень чувствительная кожа на бедрах и запястьях, что Джаред смешно хныкает, когда наступает «пик» наслаждения. Все это вызывает у Дженсена такое горячее тепло в груди, ему это кажется таким родным и бесценным, что он готов расплакаться. И когда он превратился в такую размазню? Но сейчас ему хочется быть таким вот сентиментальным. Дженс удивленно склоняет лицо к Джареду, когда чувствует на своей груди щекотание ресниц. - И давно ты не спишь? – Эклз говорит шепотом, хотя может спросить громко. Но ему кажется, что громкий голос может спугнуть волшебную близость. - Не очень. Ты спокоен сейчас, да? – Джаред тоже отвечает шепотом. - Да, как узнал? - Сердце. Оно очень размеренно бьется. И дыхание... - Да, мне просто сейчас очень хорошо и уютно. - Мне тоже, Дженс. Я… Знаешь, я решил, что это будет мой первый раз, все, что было до него, не считается… Ладно? - Конечно, мой кот, все, что ты хочешь, - Дженс целует парня в переносицу. – Только тогда поделим этот первый раз на двоих, договорились? У Падалеки непонимающий вид. - Просто я никогда не испытывал ничего такого… Это была именно любовь, понимаешь? – Дженсен очень надеется, что Джар поймет его. - Понимаю, - тихо отвечает Джаред. – Я люблю тебя. - И я тебя, милый, тоже. Сильно. Дженс сам не замечает, как проваливается в сон. Ему снится Джаред и зима. У Падалеки покраснели нос и щеки, а ещё у него развевается на ветру шарф. И Эклз думает, что он будет самым счастливым человеком на свете, пока рядом это долговязое сокровище. *** Дженсен просыпается от неприятного скрежета. Он не может понять, что происходит, мозг никак не может включиться спросонья. Ему мерещится Джоанна странно всклокоченная, с каким-то сумасшедшим выражением лица. Эклз трет глаза, силясь понять, где заканчивается сон и начинается реальность. Джоанна дергается. Но не исчезает. Она поворачивается всем корпусом к Дженсену и шипит: - Не двигайся, если не хочешь, чтобы твой ублюдок получил пулю между глаз раньше времени! Эклз замирает, боясь вздохнуть лишний раз. Ситуация явно выходит за рамки нормальности. Парня что-то настораживает в облике девушки, но сонный мозг отказывается фильтровать информацию. Однако, наконец, он узнает черный, металлический предмет, который сжимают тонкие, бледные, дрожащие пальчики девушки. Пистолет… Пистолет… ПИСТОЛЕТ?! Пистолет, который направлен ему прямо в центр груди. Дженсен так резко выдыхает, что Смит дергается. - Джо, что происходит? – Эклз пытается придать голосу твердость, но получается плохо. – Положи пистолет, хорошо? - Нет, извини, милый, но я больше не слушаюсь тебя, - девушка криво улыбается и отчаянно трясет головой. – Ты сам виноват. Как ты мог отказаться от меня? КАК ТЫ МОГ ПРОМЕНЯТЬ МЕНЯ НА ЭТУ ГРЯЗНУЮ ТВАРЬ? Позади Дженса раздается шорох. Это Джаред, разбуженный их криками, вытаращив зеленые глаза, смотрит на Смит. Девушка тоже замечает проснувшегося парня и переводит пистолет с Эклза на Падалеки, потом обратно, но, наконец, решившись, останавливает дуло на Джареде. - Не хотелось бы тебя убивать, глядя в глаза. Но ничего не поделаешь, - она усмехается недобро и прицеливается. - СТОЙ! ГОСПОД, ПОДОЖДИ, ДЖО! – Дженс кидается к Падалеки, прикрывая парня от пули. Джоанна замирает и хмурится: - Отойди, Эклз, мы покончим с ним и начнем все заново! Все будет опять хорошо! Только не мешай мне сейчас! - Он не виноват, ты ведь сама сказала! Давай сядем и все обсудим! Убери этот чертов пистолет, умоляю тебя! - Тут и обсуждать нечего, понятно?! Он помешал моим планам! ОН ВСЕ РАЗРУШИЛ! АХ, ДЖЕНСЕН, ЕСЛИ БЫ ЗНАЛ, КАК Я НЕНАВИЖУ ЕГО! ОТОЙДИ, ЖИВО! Эклз отчаянно трясет головой, выставляя вперед руки, он судорожно пытается придумать, как спасти Джареда, но в голову ничего не приходит, и он просто зажмуривается, пытаясь собраться. - Прошу тебя, Джо… Ну подумай хоть о себе, ведь тебя посадят… - Мы спрячем его тело, я все продумала, Джен, милый! Мы с тобой будем словно Бонни и Клайд, ну не романтично ли, а? – в её голосе звучит ненормальная веселость, а глаза слишком ярко горят. – Давай же милый, сделай правильный выбор и отойди! - Нет… Нет, прости меня. Но я сделал свой выбор… Если хочешь его убить, то… То от меня придется тоже избавиться… Но лучше положи пистолет и мы поговорим, - Дженсен медленно ползет к девушке. Он надеется хотя бы выиграть время. – Если ты будешь хорошей девочкой, я, может быть, вернусь к тебе… Но я не хочу любить убийцу… Эклз слышит, как позади него шипит Падалеки, и он ненавидит себя за эту ложь, но если это заставит эту сумасшедшую передумать, он скажет все что угодно. - Но Дженсен… Ведь… Ты бросил меня из-за него… Как ты можешь полюбить меня опять, если он жив, - её голос чуть дрожит, она немного опускает пистолет и неуверенно смотрит на парня. - Милая, я ведь хочу тебе только добра, ты же знаешь, мы должны жениться, нарожать кучу детишек! Это самая большая моя мечта, - «Прости меня, Джаред. Я знаю, как тебе больно это слышать, но я должен тебя спасти…» ещё сантиметр к ней. – Родная, отдай мне пистолет, хорошо? Руки Джоанны дрожат, и она неуверенно тянется к Эклзу, но вдруг Джаред решает вмешаться. - Я его не отдам, слышишь?! Он мой! Он любит меня! И я его люблю! Ну давай, выстрели! Докажи, что ты конченная стерва! СТРЕЛЯЙ! Дженсен в ужасе оборачивается и смотрит на Джареда: парень покраснел, в его глазах плещется ярость и отчаяние, он готов вскочить и противостоять девушке с пистолетом. «Ты ненормальный! Замолчи! Я ведь почти уговорил её!» - кричит взгляд Дженсена. «Я не отдам тебя. Прости» - безмолвно отвечает Падалеки. - Если ты убьешь меня, то успокоишься? Ты не тронешь Дженсена? Поклянись, что не причинишь ему вреда, сука! - Джаред, нет… - Клянусь! Если ты сдохнешь, с Дженом все будет хорошо! В этот момент Эклз решается. Он бросается на отвлекшуюся Смит, у него есть преимущество в её растерянности и неготовности к атаке. Да, она, вполне вероятно, может попасть в него, но если получится отнять пистолет, то Джаред спасен. А ради этого стоит рисковать. Пальцы парня смыкаются на холодной стали, но Джоанна так вцепилась в рукоять, что, наверное, у нее затекли руки, и она просто не может их разжать. - ДЖЕНСЕН! – голос Джареда проходит как сквозь подушку, но Джен продолжает борьбу. На удивление, Джо оказывается невероятно сильной, но, кажется, она совершенно слетела с катушек: расфокусированный взгляд, ужасная гримаса на лице, невнятное рычание. Дженсен дерется с ней в полную силу, но у него мало, что выходит. Он уже успел соскочить с кровати и теперь стоит на полу, рядом с девушкой, выкручивая её руки, силясь вырвать орудие убийства. За спиной слышаться отчаянные вопли Джареда. Внезапный выстрел оглушает обоих. Дженс замирает на секунду, в ушах слышится лишь невыносимый звон, парень трясет головой, он не понимает, попала ли пуля в него или пролетела мимо. Перед ним не менее пораженное, бледное лицо Джоанны, они смотрят друг другу в глаза. Дженсен на автомате с силой ударяет её в живот, и дергает пистолет на себя. Девушка отлетает к стене и, сильно приложившись головой, оседает на пол. Дженсен смотрит на пистолет в своих руках: дуло ещё горячее, на ладонях появляются красные следы – ожоги. Эклз поворачивается к Джареду и неуверенно улыбается: - У нас получилось, Джар… Получилось… Джаред выдавливает слабую улыбку, он весь какой-то бледный. Дженсен окидывает парня взглядом, замечает руку прижатую к левому боку. - Да, Дженни, получилось, - шепчет Джаред. У него ужасно слабый голос. Он тоже опускает глаза на свою руку. Как в замедленном действии Дженсен видит, как сквозь пальцы его парня начинают просачиваться красные капли. Падалеки опять поднимает на него взгляд, у него очень удивленный вид. Но вдруг его глаза закатываются, и он падает на бок. Рука перестает зажимать рану, и кровь растекается чернильной лужицей по лавандовой простыне. Дженсен швыряет пистолет на пол и одним пинком загоняет его под кровать, потом подбегает к Джареду и судорожно трясет его за плечи: - Джар! Открой глаза, умоляю! Прошу тебя! Ну же, любимый, давай! Держись! Где телефон?! Господи, Джаред, держись, слышишь меня. Сейчас тут будет врач! Эклз мечется по маленькой комнате, пока наконец не находит телефон под тумбой, видимо его столкнули туда во время драки. Пальцы плохо слушаются, но ему удается набрать 911 и сообщить неприветливому диспетчеру о произошедшем событии. Диспетчер сообщает, что свяжется с ближайшим отделением скорой помощи. Эклз молиться про себя, чтобы врачи успели. Он пытается взять себя в руки, ради Джареда, опускается осторожно на кровать, зажимает рану парня своими ладонями и тихо шепчет, надеясь, что Падалеки услышит его: - Не покидай меня, Джар, пожалуйста. Ты мне нужен, я люблю тебя, родной… Не уходи. Останься со мной, умоляю… Возле стены раздается стон. Джо принимает сидячее положение и сплевывает кровь, потом смотрит на Джареда с Дженсеном и, улыбнувшись красными губами, хрипло произносит: - И все же я достала этого сученка… Дженсен удостаивает её вниманием не большим, чем муху. Но он подмечает, как сильно он успел её избить: по подбородку из носа и губы течет кровь, синяк наливается над бровью, да и руки выглядят не очень. Наверное, он сам сейчас больше походит на парня из боев без правил. Джаред дышит с таким хрипом, что кажется, не дождется скорой. Кровь продолжает быстро вытекать, скорее всего, задета какая-нибудь артерия. Дженсен так напряжен, что не сразу понимает, насколько вымотался. От запахи крови, пропитавшего комнату его тошнит на пол рядом с кроватью. В глазах все плывет, а изображение застилают красные точки, ожоги болят. Эклз чувствует, как темнота накрывает его, будто одеялом, но перед тем, как потерять сознание. он успевает прошептать: - Джаред, потерпи еще немного, прошу тебя, любовь моя… *** Когда в спальню врываются врачи, они находят двух парней на кровати и девушку, лежащую возле стены. Один парень, с огнестрелом на боку, в луже собственной крови, едва живой, но, видимо, родился в рубашке, раз ещё жив, главное, чтобы дотянул до больницы. Второй парень, съежившись лежит рядом, на нем не так уж и много повреждений, просто синяки и множественные царапины, непонятного происхождения. Плюс все синдромы переутомления. Девушка с гематомой на голове и следами побоев на теле. Все трое без сознания. *** Когда Себастьян затаскивает последние носилки и залезает в кабину скорой помощи, водитель косо смотрит на него и интересуется: - Ну что там? Трупы есть? - Пока нет. Но судя по состоянию этой чудесной троицы, шансы выжить высоки только у одного… Не знаю, довезем ли другого парня, а у девки вполне могут быть внутренние повреждения, несовместимые с жизнью. - Тяжелый денек выдался. - Это точно, слушай, Алекс, ты не мог бы прибавить? Не хотелось бы, чтобы кто-то из этих превратился в труп в мою смену.