«The sunset rising above the darkness»

      Несколько дней прошли своим чередом, проносясь так же быстро, как антилопы, стремительно удаляющиеся от клыков хищника. Солнце вставало и заходило, с каждым днём становясь более блеклым, то и дело скрываясь за облаками или тучами. Периодически жители саванны вскидывали вверх головы, ожидая ощутить дождь в прохладном ветре, но его не было, а потому они шумно вздыхали и продолжали наслаждаться уходящими вдаль летними деньками. День ото дня в небе неустанно парили орлы, внимательно следя за землями королевства, но пока было тихо, благодаря чему Малка и его семья решили пойти домой, в своё королевство.       – Очень жаль, что вы уходите так рано, – грустно прощалась с другом Нала, тепло приобняв Малку и зарывшись носом в его густую лохматую тёмную гриву, – но королевству нужен король. Тоджо – хороший лев, но он не король, в котором нуждается прайд в такое время.       – Этот бездельник может только птичек разводить, – хихикнул стоящий рядом Чумви, который тоже оказался в объятиях старой подруги. – Ты держись, Нала! Если вам понадобится помощь... Любая помощь – мы рядом.       – Мы же всегда были и будем лучшими друзьями, – поддержала друга Тама, с теплотой взглянув на Налу. – Крепись. Симбы больше нет, но тебе есть ради кого жить...       – У меня есть замечательная дочь и долгожданная внучка. Я не смею более горевать, не думая о тех, кто нуждается во мне, – кивнула Нала, отстраняясь теперь и от милой золотистой львицы, чья чёлка скрывала глубину карих глаз.       – Желаю Сансет скорейшего выздоровления! Не повезло малышке, – сочувствующе вздохнула Кула. Грустно покачав головой, она улыбнулась подошедшей подруге. – Но когда она поправится, то пускай обязательно навестит наш прайд!       – Конечно же! – ответно улыбнулась Нала, про себя подумав, что вряд ли это произойдёт.       – Да и вы тоже навещайте нас как-нибудь, – сделала встречное предложение Киара, обращаясь больше к Малуке, чем ко всей семье Малки. Поняв намёк, Малука, которая за несколько дней нашла общий язык с королевой, скромно улыбнулась в ответ.       – Мы постараемся! Нашим детям стоит больше общаться друг с другом, ведь однажды они будут править своими землями, и будет замечательно, если они продолжат нашу традицию быть друзьями, – мягко произнесла она без напора или лукавства, что так нравилось Киаре в ней. Если король Маунтленда вызывал у неё смешанные чувства, то его милая внучка умела расположить к себе.       – Верно, Малука! Друзьями или больше! – довольно зажмурился Малка. Хохотнув, он дружелюбно толкнул в плечо правнука, отчего тот пошатнулся. Недоверчиво поглядывая на внезапно повеселевшего деда, Макунга перебрался в безопасное место у лап матери.       – Мак, ты чего это? – усмехнувшись, Малука нагнулась к недовольно сопящему сыну, чей хохолок спал ему на глаза. – Веди себя прилично. Что ты должен сказать на прощанье?       – До свиданья! – буркнул львёнок, едва подняв взгляд на жителей Прайдленда.       – Нет, это никуда не годится. Где же ваши манеры, юный лев? – Малука не повышала голос, но в её тоне послышался лёгкий укор. Вздохнув, львёнок вышел вперёд и, обаятельно улыбнувшись, вежливо поклонился.       – Благодарим вас за кров и еду, за вашу гостеприимность и теплоту! Вы были прекрасными хозяевами, а мы старались быть хорошими гостями. Надеемся на скорый ответный визит, а пока что мы прощаемся с вами.       Киара удивлённо перевела свой взгляд от золотых глаз Макунги на более светлые, с желтовато-салатовым оттенком – Малуки. Киара в свои полгода такого не говорила, да ей и в голову подобное не пришло бы. Львица пожала плечами, а в её взгляде отобразилась толика грусти. Она молча перевела взгляд на деда Малку, который сейчас о чём-то спорил с её вторым дедом, Чумви, и вздохнула. Киара всё поняла и без слов – воспитание и школа от Малки. Она не могла никак понять одного – ведь Малка был другом и ровесником её родителей, но почему же он стал таким? Папа и мама ей рассказывали о другом Малке, добром и отважном львёнке, несколько нерешительном и неуверенном в себе, но отзывчивом и забавном, вечно что-то забывающем. Этот лев имел мало общего с тем образом, будто был другим львом. Киара подумала о том, как мало, наверное, видели её родители и как мало они замечали, раз так плохо знали Малку, но вспомнив о Кову, она поняла, что просто не всегда можно узнать кого-то полностью. Порой этому мешает созданный и уверованный образ. Разве она сама не видит в Кову того львёнка, которым он был много лет назад?       – Если мы будем ещё дольше прощаться, то вернемся домой только с дождями, – проворчал Кумба, к которому моментально подскочил его сынишка. Светло-коричневый молодой, как и жена, лишь год как ставший совершеннолетним лев тяжело встряхнул своей двухцветной коричнево-чёрной гривой и требовательно взглянул на супругу – ему было до сих пор жарко на этих землях, и лев мечтал поскорее вернуться на холодную горную местность.       – Ты прав, но с друзьями нужно попрощаться, – ответила она мужу, на что тот лишь коротко хмыкнул, переведя всё своё внимание на сына.       – Прячешься за мамой, Мак? Тебе интересны женские сплетни?       – Нет. Вовсе нет, – смутившись, львёнок недовольно повёл своими кисточками на ушах, а его усы задрожали от возмущения. Бросив быстрый взгляд на мать, он последовал за отцом, который, одобрительно кивнув сыну, повёл его к своим родителям, бабушке и дедушке Кумви и Малкии, с которыми Киара редко пересекалась и разговаривала, а возможно, она просто их путала с Чумви и Тамой.       – Иногда его мучают боли в зубах. А бывает, что его мучает жара. Или ещё что-то... В такие моменты он невыносим, – поделилась Малука, заметив сочувствующий взгляд Киары. Затем львица улыбнулась, глянув за спину королевы. – Но, кажется, не он один не в настроении.       Следуя за её взглядом, Киара повернула голову и увидела Делмара, который казался мрачнее сегодняшнего дня. Лев старался казаться непринуждённым, но крепко сжатая челюсть и напряженный взгляд выдавали его нервозность, которая, впрочем, прошла, стоило ему поймать на себе внимательный взгляд королевы. Лев привычно тепло улыбнулся львицам, но холодный взгляд всё ещё был направлен в сторону короля Маунтленда. Киара тихонько хмыкнула – не ей одной не особо нравился Малка. Будто прочитав её мысли, усмехнулась и Малука.       – Он хороший, на самом деле. Но уже давно он старается делать всё для себя, семьи и прайда. Он не ставит себе за цель понравиться кому-то, но поверь, он хороший друг.       – Я слышала о нём от родителей... В детстве он был другим.       – Киара, мы все были другими в детстве, – добродушно заметила Малука, но взгляд её потускнел. – Но всё зависит от обстоятельств и того, какой мы делаем выбор, чтобы преодолеть препятствия на своём пути.       – Знаешь, меня очень смущает кое-что... Мне говорили, что у твоего дедушки плохая память, но я замечала обратное, – нахмурившись, Киара внимательно посмотрела на львицу перед ней. Та заколебалась, растерянно озираясь вокруг. Но её родители, дяди, тёти, дедушки с бабушками, а также муж с сыном беседовали сейчас с Налой и ещё несколькими львицами, оставив двух подруг почти наедине. Убедившись, что их не подслушают, Малука задумчиво закусила губу, а затем внимательно посмотрела на Киару таким взглядом, что у той пошел холодок по загривку.       – Что ты имеешь в виду? – спросила она, но Киара прекрасно видела, что та знает, о чём идёт речь. Но раз ей нужен ответ...       – Мои родители рассказывали, что они познакомились с Малкой, когда он заблудился и не мог найти дорогу домой. Он...       – Он никогда и не терялся, – перебив Киару, горько усмехнулась Малука. – Но он не мог сказать вам, что сбежал из дома.       – Сбежал? Почему?       – Король Матадж, мой прадедушка и отец дедушки Малки, был королём требовательным. Справедливым, отзывчивым к другим, но жестоким к своей семье. Он был настоящим тираном. Дедушка не любил об этом говорить, но его отец заставлял его постоянно учить законы и правила, постоянно брал его с собой для решения тех или иных дел, вынуждая сына самого принимать решения и вести диалоги с подданными. Если он делал всё верно, то ему разрешалось поиграть. Если нет... Он учил всё заново, выслушивал нотации и должен был прорывать ходы в пещере. Каменной пещере. Обдирая подушечки лап и свои когти... Отец учил его ставить благо королевства превыше всего, учил, что его боль – пустяк по сравнению со страданиями его прайда. Я... Я была не вполне откровенна с тобой в первый раз, прости. На самом деле он должен был жениться на какой-то взрослой, гораздо старше его самого, львице, принцессе или королеве какого-то там прайда, но он уже решил связать свою судьбу с Тамой. Его мама, королева Тиара, была только рада, но отец... Он не видел смысла в браке с какой-то безродной львицей. К счастью для дедушки, случился каменный обвал, который погубил его отца прежде, чем тот договорился о браке с той львицей. Между нами говоря, мне не верится в случайность, но я знаю, что мой дед не убийца. Возможно, это был несчастный случай... Но именно после него он изменился. Видимо, ощущая вину, он продолжил придерживаться взглядов и традиций того, кого любил и ненавидел одновременно. А то, что происходило в то время с вашими землями... Это убедило его в том, что взгляды отца были правильными. Защищать и укреплять прайд важнее своего счастья. И вот... В итоге мой дед, который никогда не хотел быть похожим на своего отца... Стал им.       Малука замолчала, пока Киара обдумывала услышанную информацию. Выходит, Малка был воспитан в домашней тирании отца? Это повлияло на него, безусловно. Киара сама видела, что бывшие аутлендеры и спустя столько лет не могут полностью избавиться от своего прошлого. А ещё Киара знала, что каким бы ни был отец, дети чаще всего стараются походить на него. Она всегда старается походить на своего отца, Симбу, а тот всю жизнь старался быть достойным сыном своего отца, Муфасы. Тот, в свою очередь, старался превзойти Ахади, а тот – Мохату... И так до самого первого короля. Теперь Киара посмотрела на Малку другими глазами, стараясь его понять. Бедный... Он ведь старается соблюдать грань между любовью к семье и долгом, который ему так долго вбивали в сознание...       – Тот шрам на его плече – тоже дело лап его отца, – мрачно добавила Малука. – Ему через многое пришлось пройти. И он странный, с причудами. Но знаешь, он всё равно хороший. Он никогда нас не бил и не истязал. Дальше уборки в пещере наказание не заходило. По-своему он и заботлив, хотя это трудно понять.       Малука замолчала и внимательно посмотрела на задумавшуюся Киару. Королева долго молчала, прежде чем решилась заговорить.       – Почему ты не сказала мне этого сразу?       – Это слишком личное, а мы тогда с тобой не так были близки, – сразу ответила Малука и так искренне и грустно улыбнулась, что у Киары не было причин не верить ей сейчас.       – О чём сплетничаете, шушукальницы? – хихикнув, к ним подошла Сукари, которую Киара сперва спутала с её матерью, Кулой.       – Обсуждаем наших детей, мам, – отозвалась Малука, на что её мать расплылась в довольной улыбке.       Невольно Киара отметила, что Малука ничем не похожа на свою мать, полностью унаследовав внешность отца и больше напоминая свою родную тётю. Зато её супруг куда больше был похож на своих родителей, взяв от матери цвет глаз и окрас вокруг них, а также «перчатки» на лапах. Только окрас шерсти ему достался от отца. Переведя взгляд на Макунгу, который что-то рассказывал отцу, Киара улыбнулась – мальчик был очень красивым и имел интересную внешность, унаследовав лучшие черты от родственников. Ей особенно нравились его золотистые лучистые глаза, цвета самого лета.       – Наш Макки самый славный львёнок, правда? – заметив взгляд Киары, ещё шире улыбнулась Сукари. С любовью посмотрев на внука, она продолжила: – Его имя означает «рассвет». Думаю, это само желание Айхью, чтобы он и Сансет соединили свои сердца едиными узами! Они будут такой красивой парой! И подумать только, мы породнимся с родом друзей наших родителей. Надо пока подумать над новым названием для объединенных земель... Может, Юнитиленд? Или Бигленд?       – Мам, – мягко, но решительно прервала её Малука, мрачнея с каждым новым словом матери. – Мы не будем их женить против их воли. Мы с Киарой решили, что будет лучше, чтобы всё вышло естественно. Если они полюбят друг друга, то прекрасно, но если нет... Мы сможем просто дружить прайдами и дальше.       – Ты так решила? – салатово-желтые глаза сузились, а сама львица гневно зашептала, внезапно переменившись в лице с добродушного на угрожающее: – Неблагодарная девчонка! Ты должна быть благодарной деду и мужу за то, что они спасли тебя от позора! Тебе напомнить, где и кем бы ты была, если бы сбежала с тем пройдохой?!       Гнев в тоне матери огорчил Малуку, но не испугал. Прижав уши, она решительно взглянула на мать с ответным укором. Киаре было неловко от этой семейной стычки, но она завершилась так же быстро, как и началась.       – Я помню. И я благодарна, – процедила сквозь зубы молодая львица. От напряжения кисточки на её ушах угрожающе задрожали. – Но я мать, а Макунга – мой сын. Вы распоряжались моей судьбой, а теперь я распоряжаюсь его, нравится вам это или нет, – на эти её слова мать отреагировала долгим и тяжелым взглядом.       – Дома тебя ждёт серьёзный разговор, – пообещала она. Повернувшись в сторону Киары, львица несколько стушевалась. – Прости за этот сумбур, Киара. Иногда нет ничего хорошего, когда дочери похожи на своих отцов! Малики был точно таким же в её возрасте. Тоже грезил о свободе выбора в любви, пока его дочь едва не обесчестил проходимец! Вы знаете эту историю? Нет? Спросите у Малуки, что она вам расскажет! О Айхью, каков позор был бы мне, если бы не мой драгоценный племянник! Хорошо, что Кумба оказался ответственным и порядочным львом, благоразумнее Малуки. Королева Киара, поверьте, что львицу должен контролировать лев. Не слушайте мою дочь. В браке с Макунгой Сансет будет как за каменной стеной. Не переживайте, мой внук не допустит никакого своеволия с её стороны... Поверьте, что хороший муж – это всё, что нужно львице. Мне вот не совсем повезло с таким мужем! Малики совсем мягкий, не то что его отец... Ох, простите! Мне нужно как раз переговорить с ним. Но запомните, что брак Макунги с вашей Сансет – вопрос решенный, если вы здравомыслящая мать и королева, а я считаю вас именно таковой.       – Конечно, – Киара сухо улыбнулась в ответ, хмуро провожая взглядом Сукари, направляющуюся к своему мужу. Хорошее настроение королевы быстро сошло на нет.       – Извини, – виновато пробормотала Малука, тяжело глядя вслед матери. – Обычно мы с ней ладим, но не тогда, когда я «подрываю авторитет семьи». Странно, что дедушка был мною разочарован гораздо меньше матери. Иногда он заставляет меня думать, что я его любимица, хотя это странно. Пожалуй, из нашей семьи я наименее подхожу на роль продолжателя его идей и традиций.       – Я заметила, – коротко хмыкнув, Киара посмотрела на шумно галдящую толпу львов – целый прайд, и всё только одна семья Малки, и сейчас они уже, окончательно попрощавшись, начали медленно уходить, только король Маунтленда остался, терпеливо поджидая внучку. Понимая, что это последние минуты перед длительной разлукой, Киара смело подошла к Малуке и прижала её к себе крепким объятием. – Именно потому, что ты другая, ты мне и понравилась больше всех. Твой дед любит тебя больше потому, что ты гораздо взрослее и мудрее своего возраста. И, возможно, ты единственная напоминаешь ему того самого львёнка, которым он был когда-то.       – Надеюсь, Киара, – с теплотой в голосе ответила Малука. – Я рада, что мы познакомились лучше, хотя жаль, что при таких обстоятельствах.       – Приходите с Макунгой на День Созидания, – отпустив подругу из объятий, Киара с искренней просьбой взглянула на неё.       – Возможно, что и придём, – улыбнувшись на прощанье, Малука подошла к другим львицам, каждой говоря что-то приятное. Тепло распрощались они и с Делмаром, пообещав в следующий раз подготовить новые истории, чтобы при встрече их рассказать и обсудить.       Воспользовавшись такой заминкой, к Киаре тяжелой поступью подошел сам король Маунтленда, крупный и матёрый лев, к которому она испытывала странную и несформировавшуюся палитру чувств, в которой была и жалость к нему как к тому львёнку, которого постоянно ругал отец и чьего одобрения он так никогда и не добился, было и презрение или отвращение за то, что его взгляды были чужды Киаре и вызывали бурю протеста в её душе, был здесь и затаенный страх, поскольку она не знала Малку хорошо и не знала, чего от него можно ожидать. Но сейчас обычно изучающие апельсиновые глаза смотрели с добротой и приветливостью. Малка вежливо склонил голову, а затем одарил её мягкой улыбкой.       – Я рад видеть, что вы подружились с моей внучкой, королева Киара, – его тон сохранял нотки королевской надменности, но сейчас в нём больше чувствовалось дедушкиной заботы. – Малука дружелюбна, но у неё почти нет друзей в прайде. Я удивлён, что вы сдружились именно с ней. Мои дети подошли бы вам больше по возрасту.       – Малука старше своих лет, и я нахожу её общество крайне интересным, милорд.       – Дядя Малка, – мягко поправил её лев, и из-под чёрной гривы лукаво блеснули глаза. Поймав удивлённый взгляд Киары, он добродушно рассмеялся. – Когда ты была маленькой, то называла меня дядей Малкой... Наверное, ты уже этого и не помнишь, но мне это нравилось. Это добавляло какое-то чувство... домашности. Я и забыл со всей этой официальностью о том, что ты не только королева, но и милая дочка моих друзей... Симба тобой гордился бы. Ты выросла прекрасной львицей и мудрой королевой.       – Спасибо... дядя Малка, – смущенно улыбнулась Киара, ощущая себя сбитой с толку, но искренность в голосе Малки заставила что-то защемить в её сердце. Дядя Малка... Когда-то она не знала о его недостатках и не критиковала его правление. По правде сказать, тот далёкий период её жизни, когда она не занималась политикой и вообще не имела с ней отношений, был гораздо легче и приятнее. Тогда этот могучий лев был просто другом семьи, в гриве которого она любила запутываться и чей хвост она так старательно пыталась словить. Эти воспоминания были приятными и солнечными, но казались столь давними и нереальными теперь...       – Я надеюсь, что Макунга и Сансет смогут найти общий язык и найти общество друг друга столь же занимательным, как смогли и вы с Малукой, – эта фраза, сказанная будто и в тему, однако моментально вырвала Киару из пучины теплых воспоминаний. Будто холодный дождь, внезапно застигающий врасплох в самый жаркий день, эта фраза вернула Киаре былое недоверие. Когда-то этот лев был милым львёнком Малкой, когда-то он был добродушным и приветливым дядей Малкой, но сейчас он был королём Маунтленда, Малкой Четвёртым, и он имел мало общего с предыдущими двумя. Но сам объект её размышлений будто и не заметил перемены в её настроении, и лишь добродушно помахивая кисточкой хвоста, он как бы лениво, а на деле – пристально обводил взглядом прайд, пока не зацепился взглядом за бежевато-золотистого льва, мрачно глядящего в его сторону. – О, Делмар! Мне было бы ужасно неловко, если бы я не попрощался с тобой! Очень надеюсь, что мы скоро встретимся вновь. И раз мы оба пообещали ушедшему королю Симбе позаботиться о его дочери, то надеюсь, что ты сделаешь всё возможное для её благополучия!       – Это мой долг, милорд, – несмотря на вежливый тон, от Киары не укрылся холодок в глазах друга. Она невольно задалась вопросом о том, что могло произойти между этими двумя львами, раз Делмар держится так напряженно с самого возвращения из Истленда.       – А теперь до свидания, дорогие друзья! Спасибо за гостеприимство. Мы почтем за честь, если и вы посетите наш прайд в ответ, – кивнув, Малка с улыбкой посмотрел на внучку, послушно следующую за ним.       – Пока! – Малука зажмурила глаза, улыбаясь на прощанье дружелюбному прайду, который вышел их провожать с первыми лучами восходящего солнца.       Где-то на горизонте замерли восемь больших фигур и одна маленькая, затерявшаяся на их фоне, и теперь к ним постепенно присоединялись ещё две – массивная и тяжелая фигура тёмного персикового окраса и более светлая фигура хрупкой и элегантной львицы. Киара всматривалась в тот горизонт, ощущая на своей шерсти тёплые и ласковые лучи последнего летнего солнца.

***

      Пещера, в которой они жили, была не особо большой и просторной, но для Сансет и Налы её размеры были более чем подходящими. Иногда с ними бывала Киара, но она всё больше времени проводила в общей пещере, и, как показалось Матери Прайда, её дочь просто избегала Сансет после того случая. Будто считая себя виноватой в том, что произошло в тот злополучный вечер. Нала, потерявшая сына, прекрасно понимала её состояние, но разве это можно объяснить двухмесячному львёнку, который с надеждой сидит у входа в пещеру, жадно всматриваясь в горизонт, чтобы не упустить маму?       – Голова не болит? – участливо поинтересовалась Нала, проходя мимо внучки, привычно замершей в своей выжидательной позиции.       – Нет, – активно замотала головой львёнка, стараясь увернуться от ласкового языка бабушки, которая будто не поверила, что с ней всё хорошо, и решила, что всё станет гораздо лучше, если и без того влажную от постоянного вылизывания шерсть намочить ещё больше. Вздохнув на её упрямство, Сансет воспользовалась моментом, чтобы задать тревожащий её вопрос. – А мама скоро придёт?       – Не знаю, солнышко. Мама – королева, ей нужно за многим успевать следить, – тон львицы был непринуждённым, но от Сансет не укрылось то, с какой грустью и с долей упрёка посмотрела её бабушка на Прайдрок. Услышав её ответ, девочка опустила уши и огорчённо стала изучать мелкие камушки под лапами. Взглянув на неё, Нала задумалась, а затем тепло улыбнулась ей. – Но я знаю, что тебя порадует!       – Правда? И сто зе? – меланхоличное настроение моментально сменилось детским непосредственным восторгом. Разноцветные глаза с любопытством уставились на львицу.       – К нам должен зайти кое-кто другой, – усмехнулась Нала, догадываясь, что ребёнок сейчас начнёт угадывать, хотя это не затягивалось надолго – Сансет быстро понимала, о ком именно идёт речь.       – Дядя Делмар! – воскликнула девочка и повеселела, увидев согласный кивок. – Здорово!       – Я знала, что это тебе понравится. А теперь скажи, у тебя точно ранка не болит? – бабушка с беспокойством взглянула на небольшой розовый шрамик на лобике, ближе к левой брови.       – Нет, – повторила Сансет свой ответ. Призадумавшись, она с тревогой посмотрела на бабушку. – Ба?       – В чём дело, Санни? У тебя что-то болит? – всполошилась Нала.       – Нет... Ба... Ты меня лю? – услышав вопрос, Нала с любовью взглянула в эти бесхитростные глаза. Даже если дети знают, что их родные их любят, им очень важно это слышать. Приобняв лапой девочку, львица мягко улыбнулась.       – Конечно, люблю, Сансет. Ты моя самая любимая внучка на всём свете!       – Правда-правда?       – Правда-правда, – заверила её Нала. Обрадовавшаяся её ответу Сансет сперва улыбнулась в ответ своими маленькими белыми молочными зубками, но затем она вновь забеспокоилась.       – А мама меня лю?       – И мама тебя любит, – согласно кивнула Нала, но, несмотря на её жаркое подтверждение, Сансет с сомнением посмотрела на неё.       – Я скусяю по ней. Когда она придёт?       – Чуть... позже, – не вполне уверенно ответила львица. – Но она очень тебя любит, Санни. Просто ей тяжело справляться одной со всеми делами.       – А где папа?       – Он тоже занят королевскими делами, но в другом прайде.       – Мама обесяла, что мы сходим туда.       – Сходите, но не сейчас. Ты ещё не вполне оправилась, – сказала Нала, услышав протестующее сопение. – Ты ударилась головой. Это серьёзно.       – Но у меня не болит голова, – проворчала львёнка, недовольная тем, что её бабушка сомневается в надёжности этих заверений. Ещё немного попыхтев с насупившимся видом, девочка решила вернуться к их разговору. – А папа меня лю?       – И папа тебя любит, Сансет, – уже несколько раздраженно кивнула Нала, но была ли тому причиной настойчивость внучки или же был причиной сам Кову, было неясно. Вздохнув, она задала и свой вопрос уже смягчившимся голосом. – Солнышко, ты так про всех спрашивать будешь?       – Нет, – успокоившись тем, что услышала ожидаемые ответы, Сансет беззаботно пожала плечами, а затем с увлечением начала играть камушками, стараясь выстроить из них миниатюрный Прайдрок.       С добродушной усмешкой наблюдая за её сосредоточенностью, сама Нала перевела тревожный взгляд на небо, где продолжали нести караул орлы. Пока что было тихо, но отсутствие информации только нагнетало обстановку. Чем больше проходило дней с момента убийства Ндери, тем больше казалось, что всё это было простой случайностью... Но случайности не могут происходить по одинаковому плану и в одно и то же время на территории разных прайдов. Гонцы, которых Киара отсылала в другие земли, возвращались ни с чем – там шла своя война, которая назревала много лет, но никакого неизвестного врага там замечено не было. Львица сумрачно вздохнула, тревожась о судьбе прайда и о судьбе Сансет. Посмотрев на последнюю, она с грустью подумала о том, что дети не должны спрашивать о том, любят ли их родители. Она уже решила поговорить с Киарой насчёт этого, но как быть с Кову? Размышляя о невесёлых темах, Нала не сразу заметила, как к ней неслышно подошел лев.       – Мрачные мысли?       – Делмар! Здравствуй, – обернувшись и встретившись взглядом с тёплыми голубовато-бирюзовыми глазами, Нала моментально улыбнулась. – Да так, есть немного.       – Как Сансет? Что сказал Рафики? – обеспокоенность в голосе была искренней, что немало цепляло Налу. Делмар, узнав от Киары о произошедшем, вместе с Набини сразу же навестил Налу с Сансет, едва только взошло солнце. И каждый день они теперь осведомлялись о самочувствии девочки. Из-за заботы Делмара о Сансет Нала порой чувствовала себя неловко – лев старался выполнять все поручения, участвовать в охоте, приоритетной задачей оставалось обучение молодняка, но он всё равно находил свободную минутку просто для того, чтобы навестить её внучку.       – Всё в порядке, – улыбаясь, заверила она. – Симон снял с неё швы. Шрамик небольшой и вряд ли будет заметен с возрастом, но главное, что у неё нет никаких головных болей.       – Слава Айхью и духам предков, что освещают наш путь, – с облегчением выдохнул Делмар. Оглядываясь вокруг, он всё больше становился растерянным, пока не поднял на Налу удивлённый взгляд. – А где Санни?       – Она только что была здесь, – нахмурившись, Нала тоже стала оглядываться, но её внучки нигде не было видно, даже возле кучки сложенных камушков. – Сансет? Сансет!       – Попался! – с радостным визгом Сансет выскочила из-за лапы Делмара, ухватив его за кисточку хвоста.       – Беспредельщица, – ухмыльнулся Делмар, дружелюбно взъерошивая маленькую чёлку на голове девочки.       – Я не бепепельница! – запротестовал ребёнок, но заметив, как прыснули со смеху взрослые, Сансет постаралась с ещё более оскорблённым видом исправить ошибку, но у неё ничего не вышло. – Бес-пе-хель-сица!       – Бес-пре-дель-щи-ца, – мягко и по слогам повторил Делмар.       – Бес-пре-дель-си-ца, – старательно повторила Сансет. Увидев одобрение во взгляде, она ликующе повторила это слово ещё несколько раз, пока не смогла произнести его цельно. – Беспредельсица! А... А сто это?       – Беспредельщик – это котёнок, который шкодит и пугает взрослых.       – Да-да, шкодница, – хихикнула Нала на изумлённый и обиженный взгляд ребёнка. Выпятив нижнюю губу, которая забавно подрагивала, когда Сансет огорчалась, девочка едва ли не плакала.       – Я не скодница! Вы сами скодницы! – возмущения львёнка с таким тоненьким звонким голосочком невольно пробили взрослых на смех, а вовсе не заставили их стыдливо опустить головы.       – Ладно, мисс «я не скодница», лучше расскажи мне, как твои дела, – примирительно заговорил Делмар, дружелюбно толкнув носом в бок надувшуюся девочку. Та хихикнула и вновь вернула игривое расположение духа, благо у детей настроение переменчиво и зависит от их эмоционального состояния, а не от долгих и тяжелых размышлений.       – Я строю Прайдрок, – похвасталась Сансет, указывая лапкой на горстку камушков. – Но у меня не полусяется... Дядя Делмар, ты покатаешь меня?       – Сансет, дядя Делмар очень устал. Может, не стоит? – обеспокоенно подметила Нала, на что лев лишь усмехнулся.       – Я отдыхаю, когда играю с Сансет. Мне не трудно её покатать. Правда, принцесса? – лев с улыбкой подхватил Сансет за загривок, а затем, подбросив её в воздух, поймал её на свою густую и пышную гриву, в которую львёнок с удовольствием зарылся.       – Делмар... Будь осторожнее, – Нала с волнением на сердце наблюдала за тем, как ловко лев подбрасывает головой ввысь её внучку, которой крайне нравилось чувство полёта. Радовать ребёнка нравилось и Делмару, потому, вновь осторожно поймав Сансет, он озадаченно посмотрел на неё, не понимая, чем вызвано такое предостережение. Нала вздохнула. – Я боюсь, что она упадёт.       – Миледи, я никогда не уроню Сансет. Ни за что, – серьёзно произнёс Делмар, и убежденность в его голосе была столь велика, что Нала невольно улыбнулась – да, с ним Сансет была в безопасности. Делмар надёжный лев, и если он сказал, что не уронит, значит, так оно и будет.       – Покрузи меня, дядя Делмар! – тем временем Сансет задорно засмеялась, перебравшись по гриве до самого её края и склонившись вниз так, чтобы видеть глаза льва. Тот доброжелательно усмехнулся.       – Ты хочешь, чтобы я тебя покрутил?       – Дя!       – Ладно, тогда держись!       С хохотом Делмар осторожно опустил голову так, что малышка скатилась и упала бы в густую сереющую траву, если бы лев вовремя не подхватил её за загривок. Успевшая напугаться за пару мгновений, теперь девочка жизнерадостно хихикала, стараясь дотянуться лапками до бежевого носа. Прикрыв глаза и чуть покачав головой в знак того, что у неё это не получится, Делмар начал легонько кружить вокруг своей оси, а вместе с ним кружилась и Сансет. То взвизгивая, а то заразительно смеясь, Сансет кружилась с большим удовольствием, глядя, как быстро проносятся и расплываются объекты вокруг них: пещера, саванна, Прайдрок, саванна, бабушка, пещера...       Нала, наблюдая за этой картиной, тихонько смеялась, с теплотой вспоминая похожий момент из далёкого прошлого много лет назад, когда к ней и Симбе подбежали трое мальчиков-львят одного сезона рождения. Грязновато-золотистый и синеглазый был Афуа, сын Тоджо, который имел сходство с их собственным сыном Копой, золотым и ярким, как солнечный день, унаследовавшим её цвет глаз, только более глубокий и с голубыми нотками, и был ещё бежевый сероглазый львёнок, сын новых членов прайда, Делмар. Афуа и Копа наперебой уговаривали Симбу покружить их, пока Делмар робко стоял в стороне, не вполне уверенный в том, что имеет право просить короля о чём-то подобном.       – Эй, Делмар! А ты чего стоишь в стороне? Давай! Это классно! Вот увидишь, – Копа жизнерадостно улыбнулся, обращаясь к другу. Львёнок бросил быстрый взгляд на её мужа и чуть потупился.       – Спасибо, но я не люблю кружиться. Я лучше подожду вас, – по покрасневшим щекам и приподнятым ушкам было заметно, что Делмару очень хотелось тоже покружиться, но он стеснялся попросить об этом, а Нала не знала, не будет ли хуже, если она настоит на этом. Положение тогда вновь выручил её сын.       – Пап, Делми, наверное, просто не знает, каково это! Ты можешь покружить сперва его? – Копа состроил уморительную мордашку, перед которой Симба никогда не мог устоять.       – Ладно! Тогда сегодня первым полетает Делмар!       – Полетает? Я боюсь полётов! Я не птица, чтобы лета-а-а-ать! – начавшего протестовать львёнка Симба быстро подхватил за загривок и подбросил вверх перепугавшегося мальчика, который испуганно кричал, в то время как его друзья, Симба и она сама лишь со смехом наблюдали за ним. Подбросив пару раз Делмара в воздух, её муж ловко поймал его за загривок и начал кружиться вместе с ним. Страх отступил прочь, и теперь львёнок тоже счастливо смеялся. С тех пор он перестал бояться их с мужем и стал любить высоту и чувство полёта и свободы...       Это воспоминание и пробудило старую рану на сердце львицы. С горечью Нала прикрыла глаза, на какой-то миг представив Копу вместо Делмара. Они были ровесниками... Если бы не Зира, то её сын сейчас был бы королём и играл бы с Сансет... или другой племянницей. Делмар напоминал ей Копу. Они оба были любопытными, любили слушать и рассказывать истории, оба были крайне отзывчивыми и находчивыми, не без хитрости и чувства юмора...       – Эй, всё хорошо? – заметив, что она погрустнела, Делмар перестал кружиться с Сансет и теперь с беспокойством вглядывался в её лицо, стараясь понять, что так огорчило её.       – Да, всё хорошо, Копа, не переживай, – Нала выдавила слабую улыбку, но Делмар вздрогнул так, будто его окатили холодной водой, а его взгляд стал внимательным и каким-то пасмурным. – Что такое?       – Ничего, всё в порядке! Просто голова немного закружилась, – смущенно пожал плечами Делмар, с опаской покосившись на Сансет, но львёнок был занят поимкой его хвоста, что усложнялось головокружением, потому она ни на что больше не обращала внимания, особенно на скучные разговоры взрослых.       – Тогда тебе стоит отдохнуть, – сперва нахмурившись, Нала затем сменила взгляд на заботливо-участливый. – Если хочешь ещё поиграть с Сансет, то выбери что-то спокойнее.       – Конечно! – с готовностью отозвался лев. С улыбкой он повернулся в сторону хихикающего львёнка. – Санни? Покажешь мне свой маленький Прайдрок?       – Конечно! Пойдём, дядя Делмар!       С восторгом янтарный комочек подорвался со своего места и жизнерадостно помчался вперёд, показывая путь и заранее описывая свой чудесный Прайдрок, в котором поселились муравьи, играющие роль львов. Делмар с увлечением слушал Сансет, то и дело задавая какие-то вопросы или поддакивая ей, будучи исключительно заинтересованным её деятельностью так, будто это было самым важным на свете. Наблюдая за ними со стороны, львица сидела, меланхолично взмахивая кисточкой хвоста. Она улыбалась потому, что видела радость на лице своей внучки. Только вид розового шрама, едва заметного на коричнево-янтарной шерстке, портил идиллию. Сзади зашелестела сухая трава, и, обернувшись, Нала с облегчением заметила дочь. Поняв, что незаметно прокрасться не удалось, Киара обреченно вздохнула и как-то виновато взглянула на мать со слабой улыбкой.       – Иногда я всё ещё забываю о том, как правильно подкрадываться.       – Не выдумывай. Кову и я хорошо обучили тебя. В отличие от отца, ты научилась ходить тихо, – немного сердито посмотрела на Киару Нала. – Ты хотела, чтобы я тебя услышала.       – Тебя не проведешь, – хмыкнув, Киара села рядом с матерью, тоже глядя на играющих с камушками Сансет и Делмара. – Чем они заняты?       – Строят Прайдрок. Лучше скажи, чем занята ты. И ты не ответила на мой вопрос.       – Мам, не начинай. Я занята делами, ты же знаешь...       – Делмар занят не меньше твоего, но он находит время для того, чтобы пообщаться с Сансет. А она даже не его дочь, чего не скажешь о тебе, – на эти слова матери Киара ответила долгим молчанием, а затем тяжелым вздохом.       – Я слишком беспечная мать. Ты в разы лучше меня справляешься.       – Мы были тогда вдвоём. Это не твоя вина, Киара. Так бывает, – Нала внимательно посмотрела на дочь, замечая, насколько мрачнее стал её взгляд некогда таких жизнерадостных карих глаз.       – Я их теряю, мама... Я потеряла Кову, и я боюсь потерять Санни, – призналась Киара, с болью посмотрев на дочку.       – Ты потеряешь её, если будешь избегать. Шетани дери твоего мужа! Это не тот лев, из-за которого ты должна страдать. Но вот Сансет... Ей не хватает тебя, – услышав последние слова, Киара вздрогнула и напряглась. Сансет была её долгожданным ребёнком. Любимым и желанным. Ей не хочется, чтобы она грустила из-за неё.       – Ладно, мама... Тогда ты можешь подменить меня на вечернем патруле? – Киара мягко улыбнулась матери, а та тепло приобняла её и прижала к себе.       – Конечно! Без вопросов, дочка. Я не столь стара и всё ещё способна исполнять обязанности королевы.       – Ты бы до сих пор должна была быть королевой, – усмехнулась Киара, напомнив матери, что её родители отступились от традиций.       – Да, но в такое время королевству нужна не стареющая вдова, а сильный лидер, – улыбнулась в ответ её мать, одарив её нежным поцелуем в щеку перед тем, как, поднявшись, она направилась в сторону Прайдрока.       Проводив её любящим взглядом, Киара перевела взгляд на играющих льва и львёнка. Их вид вселял в неё нежное щемящее чувство. С каждым днём её дочка росла, и хотя она больше напоминала окрасом Кову, особенно пока, с тёмными пятнышками, но в ней просматривались и её собственные черты. Киара не спешила нарушать идиллию между её дочерью и своим другом, который нашел с ней общий язык с первой же встречи. Но тут её дитя подняло большие доверчивые глазки, и её губы расплылись в счастливой улыбке.       – Мама! Мама, ты пришла! Я скучала, – Сансет бросилась к ней и, уткнувшись в переднюю лапу, крепко обняла её. Она радостно потёрлась об неё, а затем, отстранившись, весело запрыгала вокруг. – А мы с дядей Делмаром строим Прайдрок! Он станет больсим-больсим! Больсе, чем тот! И ты будешь жить с нами! И дядя Делмар будет жить с нами! И тетя Набини! И тетя Нусуру! И Киси! Все-все! А ещё дядя Делмар меня кружил! Вот так! Ви-и-и! – с восторгом Сансет начала кружиться, будто гоняясь за своим хвостом, демонстрируя маме, как это было, пока она не запуталась в лапках и не плюхнулась на траву, что, впрочем, не убавило её энтузиазма. – А ещё у дяди Делмара пусистая грива! Попробуй полежать в ней! Она мягсе травы! А у мурасек есть королева! Она милая! Её мураски-солдаты принесли ей больсую жужу!       – Кого? – хихикнула Киара, уловив странное слово во всём странном потоке лепета своей дочери. – Жука?       – Осу, – уточнил Делмар, поднявшись со своего места и подойдя к Киаре, чуть поклонившись. – Доброго дня, Ваша Светлость.       – Ты друг детства, к тому же старше меня, Делмар! От постоянного обращения на «вы» мне уже плохо. Чувствую себя ещё той старухой, – пожаловалась Киара, пока Сансет требовательно о чём-то просила. Вздохнув, Киара наклонилась к ней. – Да, солнце?       – Покатай меня! – попросила девочка, от нетерпения подпрыгивая на месте.       – Санни... Я не могу. Ты можешь упасть, ведь у меня нет гривы, – виновато начала оправдываться Киара, и с каждым её словом её дочь всё больше выпячивала губу в обиде.       – Но зато тебя могу покатать я! – отозвался Делмар. Через мгновение Сансет уже копошилась в густой гриве и, разыгравшись, даже начала кусать льва за ухо. – Эй, осторожнее, охотница! – усмехнулся тот, а Киара, с лаской глядя на дочь, только тихо рассмеялась.       – Она порой так напоминает мне меня саму! Помню, как я тоже донимала папу.       – К тому моменту он уже привык, – дружелюбно фыркнул Делмар, играя роль антилопы с птичкой*.       Наблюдая за тем, как гарцует и вытанцовывает Делмар, приминая своими лапами засыхающую траву, и как весело подскакивает Сансет, Киара и сама принялась бегать вокруг них. Несколько позже они бегали по кругу друг за дружкой, играя в пятнашки и, конечно же, всё время поддаваясь ни о чём не догадывающейся девочке. Весь день прошел незаметно за разнообразными играми, ведь окунувшись в мир детства вместе с ребёнком, Делмар и Киара всячески занимали Сансет разными занятиями. То они играли в прятки, то отгадывали простые загадки, а то и строили Прайдрок. Угомонилось всё только вечером, когда Киара накормила Сансет смесью, заботливо принесенной ребятами Рафики в специальных горшочках. В темноте и прохладе они не портились, а ходить каждый день по нескольку раз к баобабу уже не нужно было. Более того, Киара уже собиралась переводить дочь и на мясной рацион, что было одобрено и бабушкой, и Рафики. После сытного ужина и любящего умывания маминым языком Сансет заснула в своём уголке в пещере, заботливо устланном мхом и мехом для большего тепла – Нала беспокоилась о том, как бы её внучка не простыла холодеющими ночами.       Вздыхая от усталости, Киара вместе с Делмаром направилась к небольшому ручейку неподалёку. Холодная вода казалась ледяной, потому пить пришлось долго и медленно, чтобы не простудить горло. Тихое переговаривание между двумя друзьями на время стихло, слышалось лишь лакание, нарушающее спокойствие дремлющей природы. Напившись, Киара с интересом смотрела на сумеречное небо, где только появлялись первые звёзды.       – Дни становятся холоднее и меньше, – грустно констатировала она, обернувшись к задумавшемуся другу. – Делмар? О чём ты думаешь?       – Да так... о том о сём, – неопределённо пожал он плечами.       – Ты был сегодня напряжен, когда уходил Малка и его семья, – заметила Киара, вглядываясь в спокойные черты лица своего собеседника. Её вопрос немного удивил Делмара, но не насторожил.       – Да, так и есть. Я не склонен доверять ему, потому мне гораздо спокойнее, когда его нет рядом, – честно ответил он, а затем, задумавшись, спросил: – А как дела в прайде? Нет новых новостей?       – Дел, ты же сам знаешь, какие...       – Нет, иначе не спрашивал бы, – хмыкнул он, мрачно взглянув на очертания Прайдрока. – Я слишком погружен в заботы, а в такие свободные минуты, когда Набини нет, я провожу время с Сансет.       – Что же... Ну-у, прайд Малки ушел, но ты об этом и так знаешь... С охотой всё более-менее, но прокармливать такой огромный прайд становится проблематичным. Сейчас ещё идёт расселение. Я думала вернуть маму с Сансет в пещеру Прайдрока, но там тесно и... – Киара сглотнула ставший в горле ком. – Я не хочу, чтобы Сансет вновь упала. Пусть лучше будут жить здесь, а когда придёт пора, то она сама перейдёт жить в общую пещеру. Постепенно всё проходит по плану, но многие недовольны... А ещё в хранилище пропадают запасы. Я сегодня делала осмотр и недосчиталась нескольких окороков и даже половины туши!       – И что по этому поводу говорит Ола? – обеспокоенно спросил Делмар. Киара лишь пожала плечами в ответ.       – Говорит, что никого не видела. Она ещё упоминала тебя, что только тебя видела на днях, но зачем тебе еда? Думаю, она сама подъедает запасы. Видимо, придется дать ей другую работу.       – Не нужно, – лев тяжело вздохнул и затем тяжелым и серьёзным взглядом посмотрел на растерявшуюся Киару. – Эту еду брал я.       – Что? Нет... Как ты... Нет, зачем? Ты вроде всегда сытый... Или... ты для Набини? – какая-то догадка мелькнула в голове Киары, и она с улыбкой лукаво посмотрела на друга, который не разделял её радости. – Неужели ей нужно есть за двоих?       – Нет, Киара, – в его горле предательски запершило. Откашлявшись, Делмар понуро вздохнул. – Это невозможно, сама знаешь.       – Тогда я не понимаю...       – Скажи, Ки... Чем занят Каси?       Казалось, этот неожиданный вопрос выбил Киару из нормы ещё больше, чем предыдущее заявление. Опешившая львица судорожно гадала, шутит её друг сейчас или нет. Если да, то это плохая шутка, а если нет... Это всё пугающе странно. От самой мысли, что Делмар что-то от неё скрывает, что-то важное, становилось не по себе.       – Он тренирует других орлов... Они несут патруль в течение дня, чтобы...       – ...Защитить нас, – с напором закончил Делмар. Киара замолчала, непонимающе смотря на него. Лев взглянул на неё с каким-то металлическим блеском в глазах. – А что мы делаем ради поиска убийцы Ндери?       – Мы не можем выследить, сам знаешь, – его тон заставил её ощутить себя виноватой. – У нас нет такого нюха, как у гиен. Но мы делаем всё возможное...       – Мы не делаем ВСЁ возможное, Киара, – резко оборвал её Делмар. Подойдя к ней ещё ближе, практически впритык, он, судорожно сглотнув, продолжил уже спокойным голосом. – Каси был прав. Мы делаем вид, что делаем всё возможное. Пока отец, потерявший сына, обеспечивает покой наших жизней, зная, что не получит долгожданного правосудия, мы считаем, что так и надо. Зачем нам рисковать ради птиц? Это ведь не львы! Если бы убили кого-то из нас, то реакция была бы другой. Мы тогда сделали бы всё возможное.       – Что ты имеешь в виду, говоря «всё»? – отстранившись, Киара пристально смотрела на Делмара, понимая, что он к чему-то клонит.       – Ты сама знаешь, что. Ты уже отвечала на этот вопрос, – хмуро произнеся эти слова, Делмар отвернулся в сторону. Как раз, чтобы не слышать возмущенного шипения.       – Гиены! Гиены? Ты в своём уме?! – вспыхнула Киара, но когда Делмар подошел к ней, прямо смотря в глаза, её пыл поубавился.       – Мы обещали сделать Каси всё возможное. Гиены – единственные, кто может нам помочь.       – Как мы можем им доверять? Это же гиены!       – Мы нужны друг другу сейчас. Они могут помочь нам, а мы – им. У каждого есть свои желания.       – И откуда ты знаешь, о чём мечтают гиены? – фыркнула Киара, но увидев виноватый взгляд льва, она вновь нахмурилась, подавляя в себе гнев. Её голос стал обманчиво спокойным. – Ты с ними говорил! Айхью, я знаю, что ты всегда и со всеми можешь договориться, но с гиенами! Поздравляю, ты превзошел самого себя! Это измена, Делмар!       – Нетрудно с кем-то поговорить, особенно если они живут на Слоновьем Кладбище. Они просто хотят иметь дом, Киара! Это им я относил мясо. Их тоже обманывали и предавали, – его убежденность в голосе не подействовала на Киару. Сердце бешено колотилось в груди, отчего его удары отдавались в висках. Всё шло совсем не так, как он хотел того, но он не мог лгать ей. Глубоко вздохнув, он мягко посмотрел на неё, гадая, говорит ли он сейчас с подругой или же с королевой. Ему хотелось верить в первое. – Мы все одно целое в Круге Жизни.       – Они нарушили его ход. Ты понимаешь, что одного того факта твоего общения с этими тварями хватает для того, чтобы изгнать тебя?       – Тогда что мешает тебе это сделать прямо сейчас?       – Потому что я не понимаю... Ты рисковал... Ты рассказал мне правду... И ради чего? – её большие карие глаза смотрели с непониманием, но и с искренним желанием понять. Делмар понял, что не ошибся, доверившись ей – в ней тоже сильно чувство справедливости.       – Потому что так правильно. Эта война должна прекратиться. Ты дала шанс Аутлендерам, так дай же шанс и им, – сомнения продолжали тревожить Киару, и она решила применить последний аргумент.       – Они пытались убить отца несколько раз. Они строили заговор! И тогда только Копа помог папе...       – Я был там, Киара. Я застал то время. Но не все гиены плохие! Мы с Копой дружили с Асанте, и она была другой. Но кто нас тогда слушал? Но теперь Асанте – матриарх, и ей я верю и доверяю.       Киара замолчала, обдумывая его слова. Она была одновременно и восхищена действиями Делмара, и впечатлена его отвагой рассказать ей обо всём, но испытывала она и гнев. Делмар! Это последний лев, который мог бы так поступить. И хотя она должна была бы его изгнать, но она даже не могла об этом думать. Почему же его слова так отозвались в её душе? Она и сама хотела помочь птицам, хотела сделать этот мир капельку добрее и лучше. Делмар указывай ей путь, но верен ли он?       – Я доверяла тебе, Делмар, – тихо прошептала она. Лев неслышно подошел к ней и взглянул в её влажные карие глаза. От него привычно исходила аура надежности и спокойствия.       – И я никогда тебя не подводил, – услышав это, Киара опустила голову и прижала уши. Непрошеная слеза скатилась по щеке. С нежной улыбкой лев приподнял её лапой за подбородок. Невольно Киара вновь подняла взгляд и встретилась с невыносимо тёплым взглядом серо-голубых глаз. – И я прошу тебя довериться мне и в этот раз.       – Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – горько усмехнувшись, Киара отстранилась от него и с грустью посмотрела на уже потемневшее небо, на котором появлялись яркие маленькие звёзды. – Я слишком многих теряла. Я не хочу терять и тебя.       – Спасибо, Ки, – кивнув, лев ощутил, что он должен оставить её наедине, но прежде чем он успел это сделать, Киара вновь окликнула его.       – Почему я? Почему ты рассказал это именно мне? – повернувшись, спросила она. Делмару не стоило долго думать над этим.       – Твоя мама может быть иного взгляда. Для неё те ужасы были более реальными, но тогда были другие гиены и их направил не тот лев... Ты... Ты никогда с ними не сталкивалась лично. Я подумал, что это поможет тебе судить объективно, а не предвзято.       – Спасибо за доверие и откровенность, – помолчав, Киара выдавила слабую улыбку. – И... Делмар... Я скажу Оле, чтобы не беспокоилась и давала тебе любой кусок мяса, который сочтешь нужным. Или можешь охотиться в одиночку и давать им целую тушу, но не сильно часто. И будь осторожен.       – Я знаю, что я делаю, поверь, – с тенью улыбки Делмар скрылся в траве, а Киара ещё долго смотрела на небо, думая о том, как бы отреагировали на её решение дедушка Муфаса и её отец, Симба.       – Я верю, но правильно ли это?