Сложный выбор

      Еще никогда Виолетта Кастильо не бегала так быстро. Дыхание сбивалось, воздух жег легкие, которые, казалось, сейчас разлетятся на кусочки, и она не успеет. Туфельки на платформе почему-то стали ужасно раздражать ее, мешать, не давать идти к цели. Только была ли цель у столь заблудшей души, поросшей завистью и вожделение чужого? Еще никогда Виолетта Кастильо не бежала с такой скоростью к Леону, жалея не обнять парня, как в былые времена, а рассказать правду. Потому что еще никогда Виолетту не предавали так, что она бы поняла, насколько это больно. Теперь поняла.       Казалось, эта дорога до Студии никогда не кончится, но ведь Леон там, Виолетта знала. Она был там с утра, получив задание от Пабло, и даже не знал, что происходит. Еще никогда так не тряслись руки девушки, а рыдания не были такими искренними. — Виолетта, я улетаю через пару часов, — его голос, такой родной, болью отозвался во всем теле. А ведь она все сделала — все! — лишь бы он был рядом с ней. Врала про Франческу, когда он спрашивал про нее, сказала, что она изменилась, стоило ему уехать, забыла о нем тут же. Ждала, говорила, что Людмила улетела в Америку, лишь бы он не вспоминал и о блондинке. И он улетает. Без нее. — Томас, а как же… — робко, почти нерешительно, спрашивает она, чувствуя, как ревность к Людмиле и Франческе снова черной волной окутывает ее с ног до головы. Но он и не дал сказать ей ни слова более. — Никак. Я улетаю с моей семьей. Ты знала, чего я хотел.       Короткие гудки в телефоне, словно удары молотка действовали на голову Виолетты. Она не могла поверить в это. Да, она знала, чего хочет Томас. Неужели Франческа согласилась?! А Леон? Он знает?! Людмила! Именно эта девушка была подругой Диего. А Диего общался с Томасом. Почему-то сейчас Виолетте казалось, что жизнь многих зависит только от нее. Швырнув телефон, она стрелой помчалась в студию. — Леон!       Парень поднял голову, чуть не выронив гитару. Слишком стремительно влетела в музыкальный класс Кастильо. Глаза девушки слишком ярко блестели, чтобы счесть ее в своем уме, а щеки были едва ил не пунцовыми. Убрав гитару в сторону, Варгас снисходительно посмотрел на бывшую любимую, с гордостью отмечая — ее вид его больше не трогает. — Да, Вилу? — скрещенные на груди руки, поднятые брови, вопрошающий взгляд — Виолетта узнавала прежнего Леона, который ей не верил. Никогда не верил. Но сегодня она не собиралась сдаваться. Потому что он должен был ей поверить. — Леон, случилось ужасное, — выдохнула девушка, глядя на него и решая, как лучше рассказать то, что она знала. Но парень резко ее прервал. — Снова ссора с отцом? С Томасом? Или новая любовь? — в его голосе было столько насмешки, что девушке в пору было расплакаться, но Кастильо лишь покачала головой. Он прав. Она всегда из ничего раздувала проблему, что сейчас, если он ей не поверит, а Фран сядет на самолет, то все… Виолетта не простит себе того, что столько времени была слепа. — Нет, Леон, Фран… — Вилу подняла большие испуганные глаза на парня, и что-то щелкнуло в нем, что он поверил ей сейчас. Слишком она была испугана, чтобы врать. — Что с ней? — Леон знал, что девушки не общаются с тех самых пор… Но в глазах Виолетты плескалось неподдельная забота о подруге, пусть и бывшей. — Леон, если бы я знала, что так получится, я бы раньше рассказала, — заломила руки девушка, с отчаянием глядя на парня. Но тот в очередной раз грубо ее одернул, попросив не медлить, а тут же выложить все, что она знает. — Томас, он не просто приехал за Фран. Он несколько месяцев назад прилетал, но тогда Диего отправил его назад. И не спрашивай, откуда я это знаю, просто поверь мне. Мне, а не… — О чем разговор? — в класс вошла Людмила, держа яблоко в руках. Странно, в последние дни она могла спокойно есть только яблоки. Зеленые и жесткие, чуть кисловатые, а Федерико, как верный друг, искал для нее такие. — Леон, ты снова слушает выскочку Кастильо? — Людмила… — предостерегающе рыкнул Варгас, и девушка осеклась, чуть не выронив яблоко. Он никогда еще так с ней не разговаривал. Даже когда они были не в самых лучших отношениях. И Ферро с изумлением остановилась, слушая Виолетту, которой предоставили право слова. — Людмила, ты и правда ничего не знаешь? — без яда, с долей отчаяния, спросила шатенка. — Не знаешь где Фран? Где Томас? Где Диего?       Вот упоминание о Диего было, пожалуй, самым больным. Словно девушке ударили под дых, заставляя вспоминать снова все, отгоняя от нее успокаивающие объятия Федерико. Виолетта знала, куда ранить. Но Людмила все не могла взять в толк, причем тут все остальное? — Фран в больнице, Томас — понятия не имею, Диего… — девушка старалась говорить как можно спокойнее, но голос дрогнул. — Фран и Томас в аэропорте! — уже крикнула Виолетта, чувствуя, что все эмоции ее просто разорвут на части. — Диего знал все, знал! — на глазах девушки появились слезы, потому что она видела взгляды Леона и Людмилы и не могла поверить в это. Они не понимают ее. — Диего знал, чего хочет Томас, и я знаю, и ты, Людмила, знала! — Леон, уже было собравшийся обнять верную подругу, отшатнулся от нее. Слова Виолетты словно отрезвили его. Неужели? Зная репутацию Ферро в прошлом можно было так подумать. Но для чего? — Знала что? — ледяным голосом произнесла Людмила, глядя на Виолетту и чувствуя, как холодеют руки. Правда, которую она так и не узнала, сейчас плотным кольцом обвивала ее, не давая возможности вздохнуть. — Виолетта! — То, для чего нужна Томасу Франческа и их дети! Диего знал и рассказал тебе, я уверена, а ты не предупредила Фран! — слова Виолетты звучали, как проклятие. Вот только что должна была знать Людмила? — Вилу, идем, — и ледяной голос Леона, того, кому Людмила верила всей душой, захлопнул оставшуюся часть, связывающую девушку с реальным миром. Они ушли, а Людмила, выронив яблоко, медленно осела на пол, чувствуя, как по щекам бегут горячие слезы, как в голове куча вопросов без ответа, как низ живота сводит в тугой ком… — Людмила! — последнее, что помнила девушка, прежде чем потерять полную связь с реальностью.

***

      Франческа, в который раз, оглядела зал аэропорта, прижимая к себе маленький сверток. В какой-то миг ею полностью завладела одержимость убежать отсюда, но второй, точно такой же сверток, был в руках Томаса. А девушка не ушла бы без второго ребенка. Тяжело вздохнув, она убеждала себя, что это правильно. Томас — отец ее детей, она его любит, она ему верит. Леон — друг, он поймет. Только почему ей все время кажется, что она делает неправильный выбор? И почему так сложно определиться сейчас, когда все самое страшное позади? — Фран, идем, — Томас бережно передал ребенка няне, спешно нанятой им для сопровождения молодой пары. Брюнетка в последний раз обернулась на входную дверь аэропорта и уверенно зашагала за парнем. Нет, она сделала правильный выбор. Или… — Фран!       Трейро вздрогнула, когда услышала голос Леона. Неподдельно-искренний и полный тревоги за нее. Он бежал к ней, а за ним, еле успевая, неслась Виолетта. В воздухе отчаянно пахло предательством в этот день. Сердце девушки пропустило пару ударов. Неужели, с Леоном она была счастлива больше, чем с Томасом? И кого она все же любила? Леона, потому что испытала сейчас жгучую ревность, завидев его с Виолеттой, или Томаса, который стал отцом ее ребенка. Биологическим отцом, шептало ей сердце. — Франческа, пожалуйста!       Тонкий голос Виолетты заставил сердце девушки съежиться. Что они сейчас ей скажут? Что снова счастливы вместе и готовы быть крестными ее детям? А кольцо на пальце, что подарил ей Леон, жгло, оставляя рубцы на душе. Все ложь? Виолетта и Леон, Леон и Виолетта. Почему всегда выбирают не ее, Франческу? Слезы обиды жгли глаза, и уже стало не важно, что она должна улететь с Томасом. — Что вам от меня нужно? Пожелание счастья? — посмотрела на них Фран глазами, полными слез. — Леон, к чему был весь маскарад, если ты все равно любишь Виолетту? Я не понимаю!       Фран и сама не знала, откуда рвались эти слова. Наверное, из глубины души, потому что она до сих пор боялась, что снова выберут не ее, сделают сложный выбор, но чаша весов будет не на ее стороне. И это ломало девушку. Убивало изнутри. — Счастья? — Леон удивленно посмотрел на брюнетку. — Фран, я узнал от Виолетты, что ты собираешься улететь. С Томасом. И примчался сюда, чтобы услышать пожелания счастья? В чем, Франческа, объясни?       Он не верил ей. Леон Варгас никогда в жизни еще не желал так отчаянно добиться правды. Вытряхнуть душу, но узнать свое. Но он не мог, потому что это Франческа. Его любимая Франческа, которую он готов был назвать женой, любимой, единственной, сейчас словами ломала ему ребра, что теперь с дикой болью впивались в сердце. Еще никогда прежде никто так явственно не ощущал привкуса предательства. — Объяснить что? Что ты с Виолеттой? Я это вижу своими глазами! — Как и я, — тихо сказала Людмила, неожиданно появившаяся рядом, ведомая под руку Федерико. Девушке тоже нужны были ответы на вопросы. И она попросила Федерико привезти ее сюда, превозмогая боль, что сводила все ее тело. — Я тоже хочу объяснений, Томас.       Взгляд испанца пересекся со взглядом Федерико. Томас понял и без слов — младший брат Диего знал все. Абсолютно все. Томас подошел к Франческе и загородил ее собой. Он не собирался уйти в сторону и не довести план до конца. Не тогда, когда его мать нуждалась в дорогостоящем лечении, а отец не мог оплатить. Фран нужна была ему. И Виолетта это знала, как и Диего, которому он доверился, как дурак. Но Диего больше нет, а Виолетта… Кто поверит ее словам? — Правду? — прищурился Томас. — Все хотят знать правду? Фран, иди в самолет! — не сказал, но приказал парень. Но брюнетка не сдвинулась и с места. — Фран, я сказал в самолет! — но Трейро упорно оставалась на своем месте. Ей тоже хотелось знать всю правду. Если таковая есть.       А предательство в воздухе началось рассеиваться.