Душа ёкая (Прошлое название: Под покровом ночи)

Сакура сидела на большой подушке и всматривалась в темноту ночи. Девушка не сводила внимательного взгляда с неба, наслаждаясь его красотой. Полная луна нежно освещала спящую землю, а россыпь далеких звезд весело перемигивались, словно переговариваясь друг с другом. Харуно приложила к губам флейту и снова стала играть. Прошло уже несколько дней, как она находилась здесь, в высокой башне, в доме Старейшины. Мадара каждый день заходил к ней, лично принося еду. Сакура практически не ела, беря самые маленькие кусочки и делая несколько глотков воды. Девушка постоянно думала о Саске. Она желала, чтобы он нашел и забрал ее из этой темницы, но с каждым днем ее уверенность в его появлении таяла. Еще и Старейшина подливал масла в огонь. - Я не понимаю, - говорил он, не сводя с Харуно внимательного взгляда, - неужели ты думаешь, что он придет? Сакура молчала. Она не разговаривала со Старейшиной. - Моему племяннику плевать на тебя. Ты лишь пища для таких, как мы. И он не исключение. Саске такой же, как все те чудовища, которых ты видела. Он не исключение. Монстры не умеют любить… Но Сакура верила и ждала. Ждала, что Учиха-сама придет и заберет ее. Ей не хотелось верить, что она лишь пища для него. Но она все-таки ждала его, терпя насмешки и издевательства. Как только Мадара уходил, в ее башне появлялись странные существа, отдаленно похожие на кошек. Они постоянно что-то шептали, хихикали и, с удовольствием наблюдали, как из ран, наносимых ими Сакуре, текла кровь. Тонкие струйки алой жидкости текли по рукам и ногам девушки, капая на пол. Существа смеялись, но как только рассветало или приходил Старейшина, они растворялись в воздухе. Когда Мадара снова ушел, Харуно поднялась и медленно прошлась по комнате. Тяжелые цепи громко звенели, ударяясь об пол. Тяжелые кандалы разодрали нежную кожу лодыжек, причиняя девушке адскую боль. Но Сакура и словом не обмолвилась Старейшине, зная, что он ничего не изменит. Снова пройдясь по комнате, Харуно вернулась на балкон и снова посмотрела на луну. Царица ночи ласково осветила девушку, легко коснувшись ее лица. - Саске, я жду тебя, - прошептала Сакура во тьму. *** Саске шел по следу, словно ищейка. Чертов Лис! Как же он запутал след. Саске будет долго вычислять его. - Саске! Услышав голос брата, брюнет обернулся и посмотрел в глаза Итачи. - Черт! Я не могу найти его! Он слишком ловко запутал свой след. Даже запах Сакуры не чувствую. - Зато он чувствует, - ответил старший брат и протянул младшему Оми. Лисенок уместился на ладони Итачи и, опустив голову, грустно скулил. - И как же? – поинтересовался Саске. - Тут вам понадобится моя помощь! – произнес, возникший словно из воздуха Акасуно. Красноволосый демон стоял на толстой ветке дуба и ухмылялся. Саске прошептал под нос несколько проклятий. - Я знаю, как ты мне рад! – ответил Акасуно, спрыгнув с ветки. Опустившись на землю, рядом с Итачи, Сасори взял в руку Оми и погладил его по спинке. - Ну, что, малыш, ты готов? – спросил красноволосый, смотря на лисенка. Оми согласно тявкнул и лизнул ладонь Сасори. Проведя двумя пальцами по золотистой шкурке лисенка, мужчина опустил его на землю. Малыш заискрился, словно миллионы светлячков, а спустя секунды увеличился в размерах, став выше лошади. Длинный хвост демона лиса медленно извивался из стороны в сторону. Золотая шкурка Оми сверкала и переливалась всеми цветами радуги. Подняв голову, лис несколько раз помотал ею из стороны в сторону, нюхая воздух. Уверено посмотрел на запад и громко тявкнул. Кивнув головой, Оми наклонился, приглашая демонов себе на спину. - Наша колесница готова, - ухмыляясь, произнес Сасори, делая приглашающий жест. Оба брата Учиха хмыкнули, но все же подошли к лису. Забравшись ему на спину, мужчины еле успели схватиться за золотистую шерсть Оми, настолько резко он сорвался с места. Малыш Оми стремился к своей хозяйке. Он соскучился и переживал за нее, как и младший Учиха. Саске не показывал своего волнения, демонстрируя лишь гнев на Мадару. Оми летел, словно птица, легко скользя по потокам воздуха. Саске ощущал какую-то эйфорию. Он знал, что совсем скоро Сакура вернется в его объятия. Что бы это могло? Что же это за чувство, такое теплое, разливающееся в его груди?