Тающие тени прошлого

      Костя очнулся и услышал, как рядом кто-то плачет, со всхлипами и подвыванием. Попробовал открыть глаза и не смог. Первый приступ паники, что он потерял зрение, быстро прошел, когда поднял руку и оттер с глаз кровь. С трудом разлепил ресницы и наткнулся на зареванное лицо младшего.       - Ну что ты... - голос был хриплым, в горле першило, и он закашлялся.       Лилль пискнул и метнулся к нему, прижался, обхватил руками и зашептал:       - Вы живы, живы... я так боялся... они все, а вы лежите и кровь... она везде, кровь.       - Все, тихо. Сейчас я встану и мы осмотримся.       Император приподнялся, оглянулся по сторонам. Они находились в своем отсеке, сквозь треснувшее боковое стекло было видно неподвижное тело, вернее ноги, все остальное находилось внизу, под аппаратом, и оттуда медленно растекалось пятно крови. Пилот безжизненно свисал в ремнях, в его виске торчал острый сучок. Второго охранника видно не было, но раз он до сих пор не появился, то либо сам нуждается в помощи, либо ему уже вообще ничего не нужно.       - Как ты, малыш?       - Я испугался... и рука очень болит.       - Где? Покажи!       Лилль показал на левую руку, кость явно была сломана, и Костя осторожно закатал рукав рубашки, радуясь, что он просто стянут у запястья тесьмой. Где они, было неясно, так что одежду следовало беречь. Альфа перебрался на переднее сиденье, снял с пилота куртку, рубашку, проверил карманы. Там обнаружился странный предмет, после некоторого раздумья опознанный как примитивная зажигалка, и Костя довольный забрал его себе. Следовало бы проверить, в каком состоянии приборы, но все это потом. Пока нужно помочь младшему, и Костя стал рвать рубашку на полосы.       Выпрыгнув из флайера, он увидел и второго охранника, лежащего у дерева со сломанной шеей. Недолго думая, он проверил и его карманы. Тут улов был богаче, вместе с уже знакомой зажигалкой добычей стали оружие, армейский нож, вонючий порошок неясного назначения, медальон с миниатюрой, мешочек с монетами и столовые приборы в футляре. Костя хмыкнул, открыл медальон, посмотрел на изображение уже немолодого дельты и закрыл, подумав, что когда выберется, нужно будет позаботиться о семьях погибших. Его куртку и рубашку он тоже забрал с собой. Оглянулся на мужа. Лилль, закусив от боли губу, пытался выбраться наружу, и Костя поставил его на землю. Расстелил куртку и усадил юношу, велев дожидаться. Сам прошел недалеко, выбирая небольшое дерево с гибким стволом. Покрутив в руках нож, больше напоминающий тесак, резко рубанул по стволу, вырезал нужный кусок коры и вернулся к мужу.       - Сейчас, я наложу тебе шину, и станет немного меньше болеть. Только сначала нужно потерпеть. У тебя кость сместилась. Если хочешь – кричи. Хорошо?       - Да, господин, – юноша смотрел на него доверчиво и сам протянул руку.       Костя осторожно выправил кость, поглядывая на него, и быстро зафиксировал перелом. Омега не кричал. Только из закушенной губы медленно побежала струйка крови.       - Вот и все. Ты у меня молодец, храбрый, мужественный юноша.       Костя поцеловал его и погладил по спине, расслабляя напряжённые мышцы.       - Ты сможешь идти?       - Идти? Куда, господин?       - Куда-нибудь подальше. Лучше, конечно, домой, но пока в ближайшую деревню.       - Я пойду...       Юноша встал и чуть пошатнулся. Устоял и упрямо добавил:       - Я дойду.       Костя ласково потрепал по голове мужа и поднял с земли куртку. Эту он взял себе, вторую поменьше, с пилота, накинул на плечи Лилля и оглянулся по сторонам, выбирая направление. Прикинув, откуда они прилетели, Костя оглянулся на супруга и решительно направился в ту сторону. У него было жгучее желание убраться как можно дальше отсюда. Он смутно помнил о хищниках этого мира, но знал, что запах крови обязательно их привлечет. Так что чем дальше они уберутся, тем лучше. Придется вспомнить все знания и навыки, приобретенные в прошлой жизни. Жаль неясно только, что можно есть, а что нельзя. Охотиться даже нужно, мясо съедобно все. А вот с растениями – проблема.       Неясно, сколько было пройдено пути, когда Лилль стал спотыкаться, все чаще и чаще, и Костя понял - пора делать привал. Нарубив веток, он бросил на них куртку и усадил мужа. Хуже всего было, что растений местных Костя вообще не знал, а зверя на мясо еще нужно поймать. Почесал в затылке, оглядываясь, и вздрогнул от шума вспугнутой птицы, на глаза попалось гнездо. Костя подтянулся, забираясь на дерево, и заглянул внутрь. К огромному облегчению там оказались шесть некрупных яиц. Поднял одно, потряс им. Вроде не болтун, и собрал все. Внизу осторожно отколупнул скорлупу и принюхался, пахло нормально, и Костя уселся на колени рядом с мужем.       - Пей, – приказал он.       - А вы? – омега осторожно взял яйцо и, вытянув смешной трубочкой губы, выпил содержимое.       - Я пока не буду.       - Нет, вы должны есть. Вы альфа! – Лилль помотал головой, отталкивая пищу.       - Если ты упадешь, тебя придется нести, – грубовато проговорил Костя, – я найду, что съесть. Сейчас отдохнешь, и пойдем дальше. Я помню, что у кромки леса видел поселение. Когда придем, не говори, кто ты, просто мой муж и все. Хорошо?       Юноша закивал головой и поежился. Все-таки стояло раннее лето, и в тени к вечеру становилось прохладно. Костя сел рядом и прижал к себе супруга, делясь теплом.       Вот только времени на отдых было немного и вскоре по лесу снова шли альфа и омега. Вдруг Лилль отчаянно закричал и, оглянувшись, Костя увидел на плечах мужа огромную змею, обвивающую тонкую шею упругими кольцами. Метнулся к нему, выхватывая на ходу нож, и, выбрав момент, воткнул чуть ниже головы гада, перерубая позвонки. Еще несколько ударов сердца, и омега дрожит в надежных руках мужа.       - Ну что ты? – Костя ласково провел рукой по щеке омеги, – поймал нам ужин, а сам дрожишь?       - Ужин? – Лилль распахнул огромные глазищи.       - Ага, сейчас мы снимем с нее шкуру и поджарим на огне.       Вскоре небольшой костер весело трещал, на рогатках лежали прутья с нанизанными кусочками мяса, а рядом сидел гордый оказанным доверием Лилль и подкладывал в огонь ветки, время от времени поворачивая ужин. Костя поглядывал на него, устраивая под раскидистыми низкими ветвями уютное ночное убежище. Чуть ниже их ночлега тихо звенел ручей, прыгая по небольшим каменным уступам. Они уже напились вволю и даже умылись. Костя настоял, чтобы юноша снял обувь и промыл ему ноги, внимательно осматривая на предмет потертостей или мозолей. Лилль доверчиво подавал тонкие ступни и хихикал, поджимая пальчики, когда старший щекотал пятку. Слава Лунным Богам, все было хорошо, и Костя сделал себе заметку наградить сапожника своего омеги. Сапожки выдержали день пути и, похоже, прослужат еще долго. А ведь никто не думал, что в них будут топать по дикому лесу.       Мясо на вкус оказалось чуть солоноватым и жестким. Голодный Костя не обратил на эти мелочи никакого внимания, а младший, глядя на него, не отставал. Они еще поджарили несколько кусков на следующий день, и только когда стало совсем темно, Костя отправил супруга спать, а сам посидел еще немного, прислушиваясь к ночным звукам. Он понятия не имел, какие звери водятся здесь, и уж тем более, какие из них опасны. По хорошему, следовало бы подежурить ночь, но если не отдохнуть, завтра будет тяжело, и Костя, поколебавшись, положил оружие рядом с собой и устроился возле мужа.       Проснулись они от птичьего гомона. Яркое солнце уже вовсю освещало землю, а желудок напоминал, что его неплохо было бы накормить. Костя оглянулся на мужа, сонный, с заляпанной мордашкой и растрепанной косой он был удивительно родным и домашним.       - Отдохнул, малыш?       - Да, господин, – робко улыбнулся Лилль.       - Как рука?       - Болит.       - Сильно?       - Да, я потерплю, господин, – и добавил, – не в первый раз.       Костя внимательно посмотрел на мужа:       - У тебя раньше были переломы? Лилль отвел глаза и прошептал:       - Да, господин... после наказания у меня были сломаны два ребра и пальцы.       «Я сволочь» – мелькнула мысль, когда Костя притягивал к себе мужа, осторожно обнимая, чтобы не причинить лишней боли. А вслух сказал, касаясь губами пушистой макушки:       - Прости, малыш. Я больше никогда не ударю тебя. Пойдем завтракать?       - Пойдем.       После завтрака Костя завернул в широкие листья поджаренные с вечера куски змеи, а часть еще сырого мяса нанизал на прутья и повесил на гибких лианах за спиной.       Они шли с короткими перерывами весь день, под конец юноша уже еле волочил ноги, и Костя с тревогой оглядывался на него. В эту ночь им не очень повезло. Ручья они не нашли и пришлось, давясь, есть сухое мясо. Перед сном Костя свернул пару листьев воронкой в надежде на утреннюю росу. Утром там действительно набралось воды на несколько глотков.       Прошло уже три дня, а конца лесу было не видно. Лилль измучился настолько, что падал на привалах, и Костя понимал, что долго он не продержится. Следовало подняться повыше и осмотреться. И выбрав дерево, он забрался на самую вершину. На их счастье впереди виднелся просвет и, спустившись, Костя обрадовал супруга, что скоро бесконечный лес закончится. Они подошли к кромке только к концу следующего дня. В вечернем воздухе, откуда–то явственно тянуло дымом и, определив направление, вынужденные путешественники пошли туда.       Небольшое поселение вынырнуло сразу, как только они обогнули небольшой холм. Низкие длинные дома, крытые соломой, округлое сооружение посреди деревни, храм Лунных Богов с неизменным алтарем, усыпанным уже подвялыми цветами. У крайнего дома стояли несколько альф и бет, вооруженных вилами и дубинами. Видимо их заметили давно и встречали явно недружелюбно.       - Приветствую вас, селяне, – негромко проговорил Костя, - мы с супругом попали в беду и долго шли по лесу. У моего омеги сломана рука, и он очень устал. Мы просим приюта.       Вперед вышел невысокий кряжистый альфа, осмотрел их и прогудел:       - Мы примем вас, путники, на две ночи. И проводим до города, если вы поклянетесь не причинять вреда жителям деревни.       - Я клянусь не причинять вреда вам, от своего имени и имени своего омеги.       Костя чуть поклонился, заметив, как одобрительно усмехнулся староста.       - Хорошо. Я Хыр Острозуб, староста. Твоего младшего осмотрит лекарь. Идите за мной.       Поздно вечером, когда чисто отмытые и переодетые в простую одежду гости уже сидели за столом и поглощали выставленное угощение, омега тихонько спросил мужа:       - Вы поклонились им, господин, почему?       - Они приняли нас, как гостей, хоть и не обязаны. Накормили и позволили отдохнуть. Это просто благодарность. Та, которую я могу им сейчас дать.       Лекарь уже осмотрел руку Лилля и, одобрительно покивав головой, принес какой-то отвар, утишивший* боль.       Им выделили спальное место в небольшой ячейке по одну сторону дома. Таких спальных отсеков вдоль стены было устроено много, хватало на всех, вход закрывался плотной занавесью, создававшей подобие уединения. Внутри был устроен большой короб, заполненный сухой травой и застеленный в несколько рядов шкурами каких-то животных. Такую же шкуру им дали укрываться.       Костя помог мужу снять одежду и вскоре они уже крепко спали.       Император встал рано, почти со всеми жителями, укутал плотно супруга и вышел наружу.       - С зарей тебя, путник, – поздоровался Старший Омега, – как имя твое и мужа твоего?       - Я Эрми, - назвал сокращенное имя Костя, - а мужа зовут Лил, простите, но полное имя называть не буду. Не просто так мы оказались в лесу. Не хочу, чтобы вы пострадали за свое гостеприимство.       Омега кивнул, признавая его правоту, и сказал:       - Сегодня отдыхайте. А завтра в город едет Тур Широколап, везет на продажу шкуры. Возьмет вас с собой. А дальше вы уж сами.       Костя благодарно склонил голову, отдавая между делом дань завтраку. Лилль все еще спал, и, подумав, он решил не будить младшего. Не просыпался тот весь день и даже на следующее утро, когда Костя уже собрался переодеваться в свою одежду, не хотел вставать.       - Не буди его, – буркнул староста, – одежду забери. Свою не надо надевать. Дорогая она. Пошли со мной...       Старший Омега подал Косте мешок с припасами, смену одежды, крепкой и простой, железную кружку и чашку, увязанную в узелке, показал на свернутую шкуру на лавке.       - Это тебе, путник. Твой омега слабый и юный. Не давай ему созидать, пока не вырастет.       - Я знаю, потому и не даю. У него уже был один выкидыш, другого не будет.       В дом заглянул шустрый мальчишка и крикнул:       - Дядька Тур приехал, вас ждет.       Костя посмотрел на младшего и просто поднял его вместе со шкурой на руки. Омега сопел, уткнувшись в плечо мужа и просыпаться не собирался. Во дворе уже стояла телега, запряженная медлительными волами. Рядом возвышался огромный альфа, при взгляде на ручищи которого, сразу становилось ясно, почему прозвище у него было Широколап.       Он молча кивнул на заполненную шкурами телегу, и Костя аккуратно уложил туда мужа.       Старший Омега подозвал юного дельту, и тот шустро принес запечатанную бутыль молока и небольшой мешочек.       - Вот, – протянул Косте, – это омеге. Тут гребень и ленты, косу плести. И платок, голову и лицо прикрыть.       - Спасибо.       Император оглянулся и вдруг низко поклонился селянам:       - Спасибо вам за приют и вашу доброту. Я ее не забуду.       Спустя всего несколько минут, волы уже тянули телегу по пыльной дороге. Костя сидел с краю, свесив ноги, подгребя под спину несколько шкур и посматривая на мужа время от времени. А его юноша все спал. Проснулся он, когда солнце уже перевалило за полдень. Смущенно посмотрел на мужа и тихонько попросился в кустики. Костя проводил его и помог с одеждой, а потом они шли еще некоторое время позади телеги, пока омега не попросился обратно.       - Скажи, почтенный, – начал Костя.       - Я Тур Широколап. Зови так.       - Хорошо, Тур Широколап. А не будет ли впереди реки?       - Нет. Скоро постоялый двор. Там есть вода.       Костя кивнул и спросил младшего, будет тот есть или нет. Юноша кивнул и вскоре они уже жевали ломоть хлеба, присыпанный крупной солью, откусывали от пучка странного для Кости широколистого растения, похожего сразу на лук и чеснок его мира, и запивали по очереди молоком из бутыли.       Постоялый двор показался к вечеру. Увидев его, Костя закутал мужа в шкуру, пряча от посторонних глаз, и в таком виде занес в дом. Хозяин, тучный бета, равнодушно скользнул по ним взглядом и без лишних слов предоставил комнату и проводил в мыльню. Посреди нее стояла большая деревянная бадья, а на столике лежала мыльная паста и нарезанные кусками ячеистые речные водоросли, которые здесь использовали вместо мочалок.       Костя снова помог вымыться младшему, а потом старательно распутал и расчесал его волосы. Долго крутил и раздумывал, пока не закрыл глаза и не позволил пальцам самим плести брачную косу. На удивление получилось неплохо. В комнате их уже ждал ужин, и после него супруги легли спать. Но омега, выспавшийся днем все ворочался, пока старший не рыкнул. И тут же пожалел об этом – мальчишка просто оцепенел.       - Не спится?       - Нет. Простите, господин.       - За что? – удивился Костя, – ты просто выспался.       - А почему мы упали? – неожиданно спросил Лилль.       Костя, который уже думал об этом, ответил не сразу.       - Есть две причины. Взрывное устройство и порча двигателя. И тут могут быть разные виновники. Если взрывчатка – мог в принципе подложить любой. А вот если был испорчен двигатель, то только тот, кто знал что делать. Вот ты знаешь?       - Нет, господин, – помотал головой юноша.       - Вот и я не знаю. А кто-то не только знает, но и умеет. Сильно устал?       - Нет уже. Я отдохнул.       - Все равно спи.       Они еще полежали под шкурой в тепле и уюте и вскоре уснули.        Утром в их комнату постучался служка, сообщил, что готов завтрак, а их спутник уже в общем зале. Костя помог одеться мужу, снова старательно заплетя его косу, и подал платок.       - Я не знаю, как его надевать.       - Я покажу, господин.       Юноша накинул кусок ткани на голову и стал показывать, как его накрутить и где закрепить. В зал они вошли, как положено старшему и младшему супругам. Костя чуть впереди, прикрывая плечом младшего.       И снова пыльная дорога. Лилль крутил по сторонам головой, рассматривая проплывающий мимо пейзаж. Костя дремал, устроив голову на его коленях.       - Скажи, Тур Широколап, а до города далеко? – спросил он, когда валяться надоело и, соскочив на землю, он уже второй цикл шел рядом с провожатым.       - К вечеру будем, ты бы, господин, меч надел. А то в городе всякое бывает.       Посерьезневший Костя закрепил ножны на поясе и, сев рядом с мужем, подал ему нож.       - Пусть будет у тебя, малыш. Мало ли.       Лилль с опаской взял оружие и закрепил его под длинной рубашкой на поясе. Раньше он бы его даже в руки взять побоялся, но после нескольких дней блуждания по лесу понял, что защищать себя нужно всеми способами. И уловил одобрительный взгляд их проводника.       Город был не очень большим, но на воротах исправно взымали плату за проезд, и Костя отдал одну из монет погибшего стражника. У них еще было припрятано несколько срезанных со старой одежды украшений, часть которых и сами расшитые туники Костя оставил в благодарность в той деревне. Хватит заплатить подушную подать, да еще и останется.       В городе по совету Старосты Костя нашел постоялый двор в Серебряном Круге. Тогда Хыр Острозуб поучал его, что в Медном Круге одни бедняки, а постоялые дворы нередко являются притонами контрабандистов, разбойников и скупщиков краденного. В Золотой круг их не пустят – лорды Домов и Гильдий пешком не ходят. А вот Серебряный будет в самый раз. В меру прилично и чисто. И в то же время вопросов лишних не задают.       Гостиница выглядела вполне пристойно, на вывеске был изображен какой-то мифический зверь, а надпись гласила – «Хрустальный грифон». Комната, чистая, с широкой кроватью и свежим бельем на ней, оказалась неожиданно уютной. Дополнительным удобством, Костя оценил узкие окна с решетками и крепкий засов на двери. Потребовав в номер ванну и ужин, он, наконец, снял с себя сапоги. Все-таки для изнеженного тела этот поход оказался серьезным испытанием. Костя представить себе не мог, что вынес его муж, совершенно не приспособленный к таким походам. Да еще со сломанной рукой.       Поздно ночью, когда они уже почти засыпали, Лилль тихонько спросил:       - А вы сразу со мной разведетесь, господин?       Костя даже проснулся:       - Зачем?       - Вы не хотите меня. Я теперь совсем никудышный омега.       Костя резко сел на кровати и повернул к себе заплаканного мужа.       - Малыш, ты самый красивый в мире. Для меня больше нет никого. Но сейчас у тебя сломана рука. Как я могу с тобой что-то делать?       - Раньше вас это не останавливало, господин, - прошелестел тихий голос.       - Сейчас не раньше, – отрезал Костя, – сердечко мое. Я хочу любить тебя. Но не сегодня. Сразу, как только перестанет болеть твоя рука. Понятно?       - Да... значит, я буду спать у себя?       - Почему? – разговор принимал для Кости какой-то странный оттенок.       - Ну, вы же будете звать наложника. Я не могу быть при этом.       - Зачем мне наложник?!! – уже заорал Костя.       И осекся, снова увидев, как сжался омега.       - Мне никто не нужен, кроме тебя. Я уберу гарем, сразу, как только мы вернемся. Давно пора от него избавиться.       Отшатнулся, глядя, как схватил его руку муж, как стал целовать и причитать сквозь слезы. И только через некоторое время понял, что тот говорит:       - Не надо, господин, прошу, не убивайте их. Они не виноваты. Пусть будут, не надо.       - Так, стоп. Почему ты решил, что я их убью?       - Так делают всегда. Когда владелец гарема умирает, с ним умирают его наложники. Когда наложник надоел, его поят настойкой красноцвета. А когда стали ненужными все...       - Понял, – сквозь стиснутые зубы прорычал Костя.       - Не убивайте их, пожалуйста.       - Не буду.       Лилль выдохнул, что он почувствовал только, услышав страшные слова императора, было не передать словами. И слава Богам, что старший передумал. Пусть он берет на ложе, но хотя бы не убьет.       - Давай спать, – негромко проговорил император, – день был трудный и завтра будет не легче.

***

      Во дворце было введено чрезвычайное положение, у покоев всех Лордов Совета стояла охрана. Все коридоры были перекрыты, пропуск был только по специальному жетону очень небольшому количеству лиц. Глава Службы Безопасности и канцлер не знали, что сказать лордам: потому что был найден сожженный флайер, обгорелые кости двух человек и ни следа императора и его супруга. Они исчезли в неизвестном направлении.       И никто не знал, что в небольшом городке, в скромной гостинице Серебряного Круга спал сейчас исчезнувший император, крепко обнимающий своего мужа. __________________________ *УТИШИТЬ это: УТИШИТЬ, -шу, -шишь; -шенный (-ен, -ена); сое. 1. кого (что). То же, что усмирить (устар.). 2. что. Ослабить, успокоить. У. боль. II несов. утишать, -аю, -аешь.