Breakin' Past

------------ Я расправлю крылья И научусь летать.... Я сделаю всё, что нужно, Чтобы коснуться неба... Я загадаю желание, рискну, и у меня будет шанс - я смогу изменить жизнь. Я вырвусь отсюда.... - Kelly Clarkson «Break Away» ------------- Еще два дня ты находилась в «подвешенном» состоянии – не понимала, что происходит, где ты находишься и тому подобное. Ты так и не сказала, кто это сделал. Да что уж там, ты вообще не говорила. Я знал, что это последствия психической травмы, и рано или поздно твой голос вернется. Но все равно было как-то по-детски страшно, что все может измениться в мгновение ока. Мы более не общались после твоего пробуждения. Тебя постоянно таскали на терапии, процедуры и тому подобное, и я не видел тебя целые два дня. Мучительные два дня. Мне казалось, что с тобой что-то случится. Я не находил себе места, буквально замерял кабинет шагами и постоянно звонил медсёстрам, чтобы справится о твоем здоровье. И мне утешительно говорили, что ты в надежных руках, а мне не о чем волноваться. Кажется, я стал параноиком. В конце недели, мне все же выдалась возможность увидеть тебя. Я даже сбрил щетину, потребовал чистый халат и "надушился" одним из лучших одеколонов, но не так, чтобы запах давил на виски, а совсем легко, едва уловимо. Я заметно нервничал, стоя у двери твоей палаты. Я еще раз поправил немного помятую рубашку, подтянул галстук и несмело дернул ручку двери. Ты сидела в позе лотоса на своей кровати и завороженно смотрела на меня. Твой взгляд медленно обводил черты моего тела: широкие плечи, шею, мягкую линию губ, скулы и, наконец, глаза. Когда мой взгляд столкнулся с твоим, во мне возникло давно забытое чувство. Будто удар молнии. Да, будто тебя поразил мощнейший электрический заряд, а по твоему телу пробежали тысячи искорок. Я вновь почувствовал себя 16-летним подростком, невинно и наивно влюбленным в тебя. Это чувство улетучится через пару мгновений? Не думаю. Интересно, чувствуешь ли ты то же самое? Я заметил, как твоих губ коснулась едва заметная улыбка, которую ты попыталась скрыть. Ты слегка качнула головой в сторону, приглашая меня присесть рядом с тобой. Я еле-еле сдвинулся с места, боясь, что ты – всего лишь сон и с пробуждением покинешь меня. Я присел на излюбленное кресло и посмотрел на тебя. А ты все такая же красивая. Черты твоего лица стали немного резче, а кожа приобрела оливковый оттенок. Но глаза… твои глаза оставались все такими же опьяняюще прекрасными, как и раньше. Они были цвета горячего шоколада с медовым оттенком. В них будто застыл солнечный лучик. Темные волосы беспорядочно спадали с худых плеч волнистыми локонами. Но это делало тебя такой очаровательной, ты напомнила мне лесную нимфу, которая околдовала меня своей белой магией. -Как ты? – на автомате спросил я. Я не имел ввиду твое самочувствие или то, как ты жила все эти годы, кажется, этот вопрос был непонятен даже мне. Ты взяла небольшую белую дощечку, похожую на одну из досок в школе, только миниатюрную, и красивым почерком вывела на ней: «Как долго я спала?» - Год – коротко ответил я, не обращая внимания на вопрос, оставшийся без ответа. Я увидел, как в твоих лазах промелькнул ураган паники и беспокойства, ты рвано выдохнула и продолжила писать на доске. «Мне нужно домой» - К сожалению, это не возможно сейчас – с ноткой профессионализма и сожаления сказал я – Ты получила множество ранений, и сейчас твои кости очень хрупкие, тебе нельзя даже самостоятельно ходить по улице, понимаешь? Также у тебя психическая травма. Ты можешь начать остерегаться прохожих, этого нельзя допустить, извини… Ты печально опустила взгляд и твои глаза наполнились слезами: « Сколько еще продлится моя реабилитация?» - Как минимум месяц. « Я не могу столько ждать, я потеряла целый год своей жизни, валяясь в коме, а все из-за этого…» Ты не закончила предложение. Из твоих глаз хлынули обильные слезы, а грудная клетка содрогалась в рыданиях. Ты упала головой на подушку и начала задыхаться во всхлипах . Я налил прохладной воды в пластмассовый стаканчик и приобнял тебя, помогая подняться. Мне казалось, что после всего, что произошло с тобой, ты одернешься, но нет. Ты уткнулась носом в мое плечо и продолжала рыдать. Я почувствовал, как твои пальцы вцепились в мою спину, будто ты боялась, что я куда-то уйду. Наверное, завтра на моей спине останутся синяки, но меня это не волновало. Я чувствовал, как в моих руках ты рассыпалась на тысячи частей. Твой внутренний мир медленно и болезненно рушился. Я невольно задумался: почему Судьба заставляет страдать свои же творения, обрекает их на одиночество, буквально сует в огонь и воду, и заставляет существовать, хотя за такую жизнь нельзя быть благодарным. Но, стоило мне подумать об этом, как внутренний голос оборвал меня и начал упрекать. Тогда во мне заговорил голос Разума: «Ее участь не завидна: она страдает – это правда. Но, подумай, что если бы она не вышла из комы? Ведь ее состояние было смертельным, но она выкарабкалась. Ведь, даже стоя лицом к лицу со смертью, она вопреки всему выжила – разве это нельзя назвать удачей?». Я задумчиво поднял взгляд в окно. И тогда я понял, что даже во всем плохом можно найти хорошее, стоит только представить. Что могло быть хуже. Я немного отстранил тебя от себя и приподнял твой подбородок, заставив тебя взглянуть в мои глаза. По твоим щекам все еще катились горькие слезы, а взгляд наполнился болью и непониманием. - Виолетта, послушай меня, пожалуйста, и постарайся понять, что я хочу до тебя донести. Когда я нашел тебя там – я вдруг почувствовал комок слез, приставший к горлу – Ты была, во всех смыслах этого слова, сломана. Я боялся потерять тебя навечно. Понимаешь? Я помню, как мне пришлось оперировать тебя, вправлять тебе кости, но слава богу, ты этого не чувствовала. Это. Было. Самым. Ужасным. Что. Когда-либо. Со. Мной. Происходило. Твое состояние было фактически безнадежно, но ты сильная, и ты смогла перебороть это. Того, кто сделал это с тобой, накажут, обещаю. Вилу, моя дорогая Вилу, прошу, пойми то, что тебе на самом деле помогло побороть это, так это ты сама. Тебе надо до конца долечиться и тогда, обещаю, все будет отлично. И подобное никогда, НИКОГДА не повторится. Виолетта, какой-то месяц, это ведь ничтожество по сравнению с годом, который ты провела на грани смерти, не так ли? Просто останься тут на месяц хотя бы ради меня, я позабочусь о том, чтобы тебе было тут комфортно. Ты мне веришь? Твои губы расплылись в теплой улыбке, и ты, коротко кивнув, вновь сжала меня в теплых, дружеских обьятиях, подобно маленькой девочке, обнимающей любимого плюшевого мишку. Жаль, что только дружеских… Тем не менее, я чувствовал себя сильнее и пообещал себе, что сделаю все, что в моих силах, пускай даже в конце, мне придется тебя отпустить.